Второй год обучения в UA
POV Эйджиро Киришима
Наши отношения начались странно. Если наши дети когда-нибудь спросят об этом дне, Мина придумает какую-нибудь романтическую историю, вроде тех, когда девушка роняет кипу бумаг, а робкий парень помогает ей все это собрать. Потом их взгляды сталкиваются и между ними вспыхивает искра. Иногда Ашидо перебирает со спиртным на наших свиданиях и припоминает мне тот вечер. Тем не менее, я рад, что все так вышло и у нас появился шанс узнать друг друга лучше. Юный Киришима (именно так я буду отсылаться к себе из прошлого) заперся в комнате после тяжелого дня. Сначала тренировка с Айзавой, позже — экзамен, который студент завалил, а затем разговор с Денки и Бакуго о какой-то чепухе. Пока один расписывал очередную мимолетную влюбленность с большими «буферами» и «длиннющими ножками», Бакуго скучающе смотрел куда-то вдаль. В конце он раскритиковал нас за то, что мы слишком мало думаем об оценках и слишком много — гоняемся за юбками однокурсниц. О, Бакуго, как же ты был слеп. Шестнадцатилетний Киришима не видел перед собой никого, кроме тебя. Статного, накаченного, светловолосого. С идеально гладкой кожей, алыми глазами и взрывным характером. Каждый раз, когда Кацуки увязывал своего лучшего друга в дружеские сражения это заканчивалось постыдным стояком, который подростку Кири до конца вечера приходилось скрывать. А после он запирался в своей комнате и делал все, чтобы сбросить пар. Он пытался отвлечься на порно-журналы, которые вручал ему Денки. Он пытался смотреть гетеросексуальное порно. Но женщины, как бы они ни привлекали мою юную версию, рядом не стояли с будущим топ-героем. Его мужественность, его физическая форма, его амбиции и полная отдача общему делу — он был идеален. И остается таковым до сих пор. Киришима стыдливо сжал яйца в руке и устало выдохнул. С одной стороны, ему было неловко, что ему понравился парень. С другой — в этом нет ничего плохого… Если бы не одно «но». Не хотелось портить отношения с Бакуго. Их дружба — ценнее пустых попыток овладеть светловолосым. Ох, если бы Кацуки признал свою ориентацию раньше, все могло бы закончиться совершенно иначе. Но даже спустя годы и несколькими глубокими (пьяными) разговорами позже, Кацуки признался, что видел в Кири исключительно лучшего друга. Его сердце было в другом месте и он бы в любом случае не позволил себе отвлечься от учебы. Даже если бы все было абсолютно взаимно. Это грустный факт, но так даже лучше. Вернемся к прежнему Эйджиро. Он расстегнул ширинку и бросил взгляд на свой стоящий член. Тактильный контакт с Кацуки, пусть это и было частью их спарринга, каждый раз вызывал в нем жгучее желание. Быть снизу или сверху — невелика разница. Киришима обхватил свой член и неумело дернул рукой. До недавнего времени юный герой не нуждался в подобном. До встречи с Кацуки. До того, как они сблизились и стали лучшими друзьями. Конечно, утренний стояк — знакомое миллионам проклятье созревающего организма, но часто юношу спасало утреннее мочеиспускание или ленивые движения перед сном, которые были больше для упрощенного засыпания, чем для собственного удовольствия. Против Кацуки такие полумеры не работали. Как не помогало порно, журналы и грязные фантазии. На тот момент Кири даже не знал, что такое кинки, фетиши и сексуальные практики. Все, о чем он мог думать, — пресс Бакуго, его невероятно красивое лицо и… его член. Интересно, какой он? Большой? Маленький? Толстый? Тонкий? Идеально прямой или слегка изогнутый? Какие у него яйца? Как бы они ощущались в ладони Эйджиро? Как бы Кацуки стонал, если бы к нему прикоснулся Кири? От этих фантазий даже ресницы дрожали. Он ускорился и почти моментально кончил. Но и этого оказалось мало. Стоит добавить что-то новое? После часов изучения статей и роликов о гомосексуальной близости, Кири узнал, что анус — очень чувствительная часть тела. Если найти правильную точку внутри, можно достичь простаты, а она напрямую связана с мужским удовольствием. Стоило попробовать. Поэтому он одолжил у Минеты смазку, которая не подходила для анального секса (но это лучше, чем ничего), и неумело выдавил больше, чем нужно, на указательный палец. Сначала он лег на спину, подняв ноги. Но эта поза оказалась не слишком комфортной. Поэтому он перевернулся на бок. Да, вот так, уже лучше. Он проникает внутрь и хрипит — нужно медленнее, аккуратнее. Боль — это сигнал о том, что что-то идет не так. С третьей попытки он понимает, как делать лучше. С какой скоростью и какими движениями нужно двигаться. Свободная рука обхватывает член и начинает двигаться в такт, а через пять минут к первому пальцу юноша добавляет второй… — Хэй-о, — торопливый стук и после едва ли не с ноги дверь открывается. Кири прячет лицо в подушку и быстро выходит из себя. Хоть бы не Кацуки, хоть бы не… Конечно, это не был Бакуго. Он знал это с первых нот звонкого голоса. Что еще показательнее — он принадлежал однокласснице Кири. Девушке, которую он знал еще со средней школы. — Ой-ой, Кири, прости, — она закрывает лицо руками, давая тому время натянуть штаны и прийти в себя. Чувства такта у Мины не было, наверное, с рождения, потому что вместо того, чтобы покинуть комнату, она зашла внутрь и закрыла за собой дверь. — Какого черта? — вскипает юный Киришима, и так Ашидо понимает, что на него снова можно смотреть. — В свое оправдание скажу… это было горячо. Неожиданно, но горячо. — Какого черта ты все еще здесь? — Кацуки? — девушка указывает пальцем на изображение Бакуго, и от этого красный плавно перетекает с корней волос на лицо Киришимы. Он торопливо и не с первой попытки блокирует экран. Его очередь закрывать лицо. — Да ты втюрился в него! — Чшшш, — вскипает Эйджиро, срываясь с кровати и сокращая дистанцию между ними. — Что тебе нужно? — Я… Черт, это что-то важное, — почти ноет она и кланяется, извиняясь без слов. — Но я забыла… — Агх, — Кири ударяет себя по лбу и обессиленно возвращается на свое место. Девушка имеет наглость не просто продолжать диалог, но и забраться рядом. Она кладет руку на колено другу и понимающе кивает. — Прости, клянусь, это было что-то серьезное. Но ты сам знаешь, у меня дерьмовая память и я… отвлеклась. Значит, тебе нравится ан… — Заткнись! — Прости. — Это было в первый раз. — И как оно? — ее глаза горят. Бестактный интерес, который не потухнет, пока не удовлетворишь любопытство Мины. — Неплохо, — вновь краснеет Кири и укрывает колени ладонями. — Значит, Кацуки. Эх, у тебя нет шансов. — Вот спасибо, без тебя не догадался бы. — Не, не потому что ты не красивый, не сильный, не… — ее очередь смущаться. — Просто он слишком поглощен своими идеями о превосходстве, так что… — Ты права. — Прости еще раз. Я никому не скажу. И я уж точно не осуждаю. Знаешь, у девочек подобное начинается гораздо раньше, чем у мальчиков. — Тебе когда-нибудь нравился человек своего пола? — Да. Но ничего такого. Просто женское тело очень красивое. Но и твое ничего, — она толкает друга локтем в бок и заливисто смеется. Подросток Киришима смущенно потирает затылок и снова прячет взгляд. — Знаешь, если тебе нужно с кем-то обсудить это все, ты знаешь, я рядом. Многие люди ошибочно считают болтушку-Мину последним человеком, которому можно открыть свое сердце, но на самом деле она никогда не выдавала чужих секретов. И уж точно она никому, даже спустя десятилетие, не рассказала о инциденте одноклассника. — По законам жанра, мне нужно… как можно скорее оставить тебя одного, но, — ее голос становится тише и она неловко поправляет кудряшки. — Я ничего не могу поделать с собой. Теперь я хочу тебя. — Мина! — восклицает Кири. — Можно я… помогу тебе? — он не отвечает, расставляет колени чуть шире и, не смотря в ее сторону, кивает. — Это первый член, который я видела в своей жизни. И знаешь… мне он понравился, — она осторожно оттягивает боксеры и обхватывает головку. Кири влажный, все еще дико возбужденный, кажется, даже сильнее, чем в процессе. Быть застуканным за самым интимным должно было убить все на корню, но парадоксальным образом ему понравилось. Понравилось больное чувство стыда, предвкушение осуждения и насмешек. Но Мина приняла его. И даже захотела помочь. — Будет справедливо, если я помогу тебе. — Ты правда хочешь? — ее голос становится выше на октаву, и юный Кири наконец-то набирается духу посмотреть в ее бездонные черные глаза. — Хорошо, — девушка задирает и без того короткую мини и стягивает трусики свободной рукой. — Вау. — Я тоже у тебя первая? — Ага. — Значит, один-один, — юноша не отвечает, вместо лишних слов он целует ее и чувствует, как девушка мерно начинает двигать кистью. Кири двигает рукой в такт, выбивая из одноклассницы стоны. В тот вечер все закрутилось. Бакуго еще не один год оставался моей влажной мечтой, и после его камин-аута Мина даже предложила, что, если все участники будут за, она сделает мне подарок. Мы точно повеселимся на славу. Ведь ее дорогой муж достоин самого лучшего. Достоин того, чтобы все его фантазии воплотились в жизнь.