но покуда я жив, я — грешен, руки тянутся, кровь кипит, мир рисует парад насмешек — ты целуешь там, где болит.
подойди же ко мне поближе, там, где шаг, там должно быть — два, мои монстры все тише дышат, лишь от мысли, что ты — моя.
Алиот Каф
*** Шерлок наблюдает, а потом щелкает детективные загадки резко, быстро, как орешки. Джоан наблюдает, а затем с мягкой улыбкой говорит ему, что он чувствует, и никогда не промахивается. Она щелкнула Шерлока сразу же, в первые дни знакомства, стоя по другую сторону стекла с трубкой у уха и прожигая в Шерлоке дырку глазами. (настолько темными и завораживающими, что он почти может увидеть в них звезды. хотя вполне возможно, что это всего лишь блики от ярких ламп) (у самого Шерлока глаза светлые, потерявшие цвет и личность, высохшие изнутри. больные. не отражающие ничего, кроме острого, как лезвие шпаги, разума) (это только усиливает и так невозможный контраст между ними во сто крат) — Если ты еще не заметила, я не придаю большого значения привязанностям, — Шерлок бросает слова в трубку с тщательно выверенным безразличием. Джоан за стеклом улыбается в ответ. — Ты умеешь привязываться к людям. Просто это тебя пугает, — говорит она, а ей отвечают молчанием, которое только подтверждает ее слова. *** В самый первый день и, по сути, в самый первый час Шерлок издевается. Выводит из себя. На глазах у капитана он называет Джоан своей прислугой, а затем заявляет, что она просто обязана пойти вместе с ним на место преступления. И не потому, что действительно хочет ее присутствия рядом с собой, а потому, что хочет ее отсутствия. (Шерлок еще не знает, что очень скоро присутствие Джоан на месте преступления рядом с ним станет необходимостью) Он уверен: эта компаньонка, пусть и притворяется такой гордой и спокойной, не выдержит его работы и сбежит, едва увидев первый труп. Мало людей одобряло его увлечение, и еще меньше — принимало добровольное участие вместе с ним. Он почти не ошибается: Джоан действительно взвизгивает при виде мертвой женщины и быстро отворачивается от трупа. Он ожидает, что еще секунда и она уйдет насовсем (как всегда делали остальные). Джоан остается. Позднее вечером Шерлок с ласковой, понимающей усмешкой предлагает ей уволиться и просто отдохнуть эти предстоящие шесть недель, а он отмажет ее от отца. Лишь бы ушла. Джоан остается. Позднее на следующий день совместного проживания Шерлок устраивает погром в особняке и заодно (не)большую истерику и ожидает, что сейчас она уж точно поймет, куда (точнее, к кому) попала, и уйдет. Джоан остается. Конечно, Джоан остается. И это ломает Шерлока изнутри. *** После каждой длительной разлуки Джоан берет у него тест, проверяет зрачки, беспокоится: — Ты в порядке? Не сорвался? — Да. Нет. Может быть. Ватсон, дедукция всегда была моим коньком, но здесь я (почему-то) бессилен. Честно говоря, это выбешивает, — хочет ответить Шерлок, но замалчивает. На самом деле он чувствует себя так, будто танцует босыми ногами на раскаленных углях, его ступни вот-вот, через мгновение воспламенятся и огонь охватит все тело, а он совершенно не знает, где найти прохладную исцеляющую землю и у кого одолжить бинты, чтобы перевязать свои сожженные к чертям ноги и свое внезапно ожившее сердце. *** Шерлок Холмс — потребитель или, если угодно, наркоман. Что бы там ни говорила Джоан, он никогда не "пойдет на поправку", никогда не "встанет на правильный путь". Бывших наркоманов не бывает, как и бывших зависимостей: запах героина отныне и впредь навсегда останется где-то в глубине его разума и иногда будет напоминать о себе ноющей, глухой болью. А еще у Шерлока дыра в груди — там, где у обычных людей находится сердце — и, чтобы хоть как-то, хоть чем-то заполнить дыру, ему нужна дозадозадозадозадоза или новая заковыристая загадка. (или любой человек рядом) (или конкретный человек) (или Джоан Ватсон) *** Шерлок не верит в концепт родственных душ. Он прекрасно понимает, что это не имеет смысла. С одним человеком хорошо какой-то определенный отрезок времени: секунду, час, день или даже несколько лет. А затем он уходит, а ты — остаешься. И ищешь, и находишь нового человека, с которым будет хорошо и который в свою очередь тоже когда-нибудь уйдет. А затем ты ищешь снова, в попытке сбежать от этого чисто человеческого и абсолютно идиотского страха — остаться в одиночестве. Это больно, но это факт. (со временем Шерлоку стало настолько больно, что он перестал пытаться искать нового человека) Так было и с отцом (человек, дающий обещания и никогда их не выполняющий), и с Алистером (актер, успокаивающий пустоту Шерлока историями из театра и помогающий ему проблеваться после очередного передоза), и с Ирэн (ее смерть уничтожила его до основания), и с Грегсоном (полицейский, ратующий за справедливость и скармливающий его дыре загадку за загадкой). В худшие времена людей заменяли наркотики (сначала как развлечение, затем — как надобность). Родственных душ, как и душ таковых, не существует. Такова жизнь, и Шерлок, после нескольких неудачных попыток, принял этот факт и больше не бунтовал. И даже потерял хоть какое-то желание строить хоть какие-то связи с другими людьми. Ему легче назвать себя холодным циником, нежели признать у себя наличие хоть каких-то чувств. А потом он встречает Джоан. *** Шерлок не верит в Бога или, если угодно, в Богов. Он также не верил в людей, он перестал доверять даже себе, когда в наркотическом угаре опустился на самое дно. В Джоан Ватсон хочется верить. Шерлок начинает понимать, почему люди из далекого прошлого возводили слепящее и обжигающее их солнце в ранг богов. Потому что иначе нельзя. *** Шерлок нестабилен, и он это признает, но не собирается как-то исправляться. На почве ярости, досады, скуки и желания вернуться к наркотикам у него бывают срывы, когда он кричит на всех и разносит вдребезги комнату. В ответ на его выходки Грегсон морщит лоб и выгоняет из кабинета, Белл со вздохом закатывает глаза и уходит, отец цокает языком и отсылает его в реабилитационный центр, а позже приставляет к нему Джоан. А Джоан при каждом срыве с хирургической точностью извлекает из его груди, прежде бывшей абсолютно пустой, сердце, немного латает его и аккуратно зашивает обратно в тело. Она заглядывает ему в глаза снизу вверх и с улыбкой (веснушки на ее щеках смешно разъезжаются в стороны) говорит: — Я придумала, как нам достать Эриксена. Помнишь ту улику, которую мы нашли в Бруклине? Или: — Извинись перед капитаном сейчас же. Иначе завтра обед будешь готовить ты. Или: — Ты идиот, Шерлок. Хочешь поговорить со мной о случившемся? Шерлок не хочет. *** Шерлок слишком ценит независимость: Шерлок хочет удалить Джоан из головы, из дома и из жизни, потому что никто не смеет занимать так много места в его пространстве (а еще Шерлок эгоист и не привык делиться: он хочет залезть ей под кожу, сожрать ее сердце, закрыть ее в