Разделённые мирами

В первую секунду я просто не могу осознать происходящее. Сквозь сон слышится мужской голос... И немного странный, словно приглушённый запах моря. Правда рожденная этим бризом нега быстро растворяется под давлением осознания, что где-то рядом опять бродит представитель мужского пола. Неужели эти проклятые девчонки опять позволили парням ночевать в нашей комнате?! Стоп. Разве я не должна быть в полном одиночестве у себя дома, а не в общежитии?! Однако напротив меня, опираясь на стол, обнаруживается парень. Совершенно незнакомый. Чёрные взъерошенные волосы словно никогда не знали расчёски, однако растрепанные пряди только добавляют ему привлекательности и подчёркивают озорные искры в неестественно ярких сине-зеленых глазах. Стопроцентно, линзы. У незваного гостя спортивная фигура, что делает его потенциально более опасным противником – это не тюфяка через плечо перекинуть. Правда несмотря на вроде здравую оценку сил и способностей парня как не безвредного, он не вызывает страха. Он ощущается безопасным. Что совершенно неуместно, так как он каким-то чудом влез в мой дом и вообще может быть вором или маньяком. - Ты кт..? - взвиваюсь и тут же осекаюсь, когда чуть не врезаюсь головой в столешницу. К счастью, у брюнета неестественно стремительные реакции, и он успевает подставить ладонь, чтобы смягчить удар. Я замираю. Ощущения такие, словно всю мою душу наполняет слепящим светом, язык немеет и по телу проходит дрожь. Какого черта?!? Ничего подобного никогда со мной не случалось. Я совершенно не понимаю природы своих ощущений. Одновременно ужасающе и космически прекрасно. С чего вдруг такая реакция на незнакомца? О, боже. Может... может, это оно?!.. Да нет. Не может быть это то самое. Ведь говорят, что тогда появляется вполне опознаваемое жжение, ровно в том месте, где на коже появляется знак соулмейта, а не это неопределенное ощущение во всём организме. Невнятное. Сумбурное. Нет. Он - не предназначенный мне суженый, метка ведь не появляется. Просто случайный человек. В моей квартире. Однако вместо положенного страха испытываю лишь недоумение и, признаться, странное чувство комфорта, какое-то неуместное тепло где-то под рёбрами. Я сдерживаю порыв немедленно скрутить его по рукам и ногам, чтобы гарантированно обезвредить потенциальную угрозу. И не только из-за приятных искр где-то под кожей. Я умею оценивать здраво поступки других, по крайне мере, стараюсь проявлять здравомыслие. Так что напоминаю себе, что темноволосый незнакомец пока и не угрожал вовсе, больше того, он инстинктивно уберёг меня от удара, то есть, зла вроде как не желает. И это, на самом деле, говорит о многом. Плавно сажусь, не сводя с него глаз. Его рука соскальзывает ниже, касается шеи...и он вздрагивает и отдергивает пальцы. Я хмурюсь всё сильнее, но стараюсь держать себя в руках. И просто смотрю на незнакомца, тщательно анализируя и запоминая каждую мелочь, самую незаметную черточку, пытаясь определить, кто же этот вторженец. Ни одной идеи. - Какого черта ты тут забыл? – наконец, выбираю наименее грубый вопрос. Хотя выходит всё равно не слишком вежливо. В голове тут же появляется оправдание, что я вообще-то до сих пор не определилась, не стоит ли в срочном порядке вырубить гостя и вызвать полицию. Тут немного не до расшаркиваний. - Эм… вообще-то, это я бы хотел узнать, почему ты хозяйничаешь в моём доме. - В твоём? – фыркаю я, бегло осмотревшись. Ага, конечно. Ещё минуту назад я отлично спала, а теперь восседаю на собственной новенькой кухне – прекрасной, замечательной, продуманной. Расчерченные вертикальными прямоугольниками разных оттенков серого стены, рисунок, который составляла я лично. Чёрно-белый кухонный гарнитур с металлическими линиями. Роскошный алый диван. Красные – пробуждают аппетит – акценты. Живая и искусственная зелень. И на стене над головой у меня мои собственные работы, а также дизайнерская доска. Каждая деталь, трепетно подобранная мною самой и занявшая своё собственное место. Правда взгляд вдруг цепляется за незнакомую вазу с какой-то травой на верхней полке, но я не успеваю подумать о ней. - Да, между прочим, я купил этот дом вчера, - уверенности у темноволосого наглеца не убавляется. И слово "купил" прозвучало после паузы с какой-то натяжкой. Как по мне, для хозяина квартиры он ведёт себя слишком сдержанно, так что я бы ни на грош ему не поверила, даже если бы проснулась в абсолютно незнакомом месте. Но это точно моя квартира. Остаётся только разобраться, что он забыл в моём доме и как вообще сюда попал. – Так что если ты приходила сюда переждать ночь ранее, пока здание пустовало, теперь так поступать нельзя. Если у тебя нет крыши над головой, я могу отвезти тебя на центральный остров, в храм, - одновременно как-то раздраженно и устало вздыхая, брюнет подхватывает с пола пакеты и водружает на стол, с возмущением отодвигая мой чайный сервиз и банку мёда. Я не успеваю рассердиться на его самоуправство, так как он открывает мой холодильник. В дверце которого не стоит ни один из моих соусов, а лишь пара бутылок, по виду с чем-то алкогольным. Какого… - Но извини, этот домик я выкупил. - Подожди! - мне уже нет никакого дела до его возмутительных речей. Я чуть не падаю, торопясь соскочить с дивана, лишь мимолетно отмечая, что он жертвует тушкой курицы, чтобы подхватить меня. Несчастная птица падает на пол, но странный парень продолжает поддерживать меня под локоть. И даже несмотря на нотки зарождающейся паники, я не могу полностью проигнорировать его выбор в расстановке приоритетов, его фактически заботу обо мне - а видела я её очень мало в своей жизни. А затем всё моё внимание полностью оккупируется холодильником. На полках которого я не нахожу ничего из моих продуктов. Пара, кажется, картонных или вообще бумажных коробочек с готовой едой, коих я никогда не видела. Потрясающей красоты свежие овощи и фрукты, словно только что собранные с грядки, а не выращенные в искусственных теплицах с кучей канцерогенов. И коллекция рыбы всех видов: сушенная, соленая, и даже сырая в одном из тазиков, нахально вылупившая на меня круглый глаз. Я просто застываю перед открытым холодильником с нелепо распахнутым ртом. Наконец, перевожу полный изумления взгляд на странного парня и прихожу в себя. Опасности не чувствую совершенно, но само присутствие незваного гостя в моём доме напрягает. Он смотрит на меня, хмурясь; а я пытаюсь понять, что за чертовщина вообще творится. Я ведь не могла уснуть настолько глубоко, чтобы не заметить, как какой-то балбес прокрадывается мимо и полностью заменяет содержимое холодильника. Да ещё и цепляет магнитики! Ну, последнее хотя бы можно было сделать незаметно. - Где мои продукты? – требовательно вопрошаю, сверля парня гневным взглядом. - Откуда мне знать?! Если твоей едой был покрытый плесенью кусок сыра и останки мыши – извини, я всё выкинул ещё вчера! - Ты меня за дуру принимаешь?!? Я сегодня притащила почти два тяжеленных пакета! Чуть руки не оторвала, и спина до сих пор болит! - Я тут при чём? И вообще, какого черта тебе никто не помог донести сумки? Ты по подворотням что ли пряталась, что никто из мужчин тебя не заметил? В его голосе сквозит искреннее изумление и недовольство, словно все представители мужского пола поголовно дежурят на каждом углу, чтобы девушки сами не носили тяжести. Кажется факт, что я сама таскала сумки и страдала, заботит его даже больше, чем наш крайне занимательный разговор двух чужаков. И я бы многое хотела ему высказать на этот счёт, однако мне в голову вдруг приходит совершенно новая мысль. Стоп. Мои макеты! Их совершенно нельзя было трогать! Я так боялась, что рабочие их случайно повредят, если оставить их на столе или полках, что придумала особое место для хранения, уверенная, что уж там мои макеты будут в безопасности. С самого момента покупки холодильника и до сих пор я специально не подключала морозилку, даже поддерживала там температуру около десяти градусов тепла и особый климат, подходящий для хранения разных материалов. Перепугавшись до потери пульса, я резко захлопываю мешающую дверцу и еле сдерживаю порыв немедленно распахнуть морозилку. Ни в коем случае, никаких резких движений; пальцы судорожно дрожат, пока я пытаюсь осторожно открыть морозильную камеру. Мне даже не нужно до конца выдвигать отсек. Я вижу свои драгоценные работы в целости и сохранности и уже не обращаю внимания на сдавленное крякание за спиной и, кажется, оборвавшееся ругательство. Мне до этого нет никакого дела. Не успел он добраться до морозилки или по каким-то иным причинам оставил мои макеты нетронутыми, но с ними всё в порядке. И это главное, что сейчас имеет значение. Окончательно успокоившись, решаю ещё раз осмотреть продукты в надежде понять, что и как произошло с моей едой. Однако когда я открываю холодильник… он радует меня идеальным порядком, который я в нём организовала лично. Ни следа всего того, что предстало перед моими глазами буквально мгновения назад. Всё только моё. Но я же только что видела… - ГДЕ МОЯ РЫ-Ы-ЫБА?!? – вскрикивает вдруг брюнет, распахивая полностью холодильник, и сует свой нос прямо внутрь, словно обладатели чешуи и хвоста нарочно прячутся от него за рядком молочных продуктов. – Нет… нет… мамина стряпня… контрабандный сидр… рыба! Нет! Не-е-ет, - он хватается за волосы и стонет, и вся эта наигранная паника как ни странно ничуть не раздражает, а лишь вызывает смех. – Эй! Хватит ржать! – брюнет обиженно дует губы. - Ха-ха! Да-да, конечно, хах, - я не могу остановиться, через этот судорожный хохот сбрасывая стресс. – Рыбку потерял? Бедняжка, - моё фальшивое сочувствие, кажется, его ничуть не задевает. Фанат чешуйчатых обитателей водоёмов фыркает и вновь гипнотизирует взглядом продукты, словно так может заставить их измениться. Затем нервно захлопывает дверцу и взлохмачивает тёмные и без того взъерошенные волосы. - Что за чертовщина? – качает брюнет головой. А затем переводит на меня свой сияющий морской глубиной взгляд. И почему-то мне всё меньше кажется, что это линзы. Слишком пронзительный взгляд, слишком много оттенков, слишком много эмоций. Но ведь у людей не бывает настолько ярких глаз, верно? И вообще-то всё это правда странно. Вряд ли мне спросонья могла привидеться подобная чушь. Это вообще самый нелепый диалог за всю мою жизнь. Но прекратить его не получается. Я просто всё ещё не могу в полной мере осознать происходящее; всё словно в дурном сне. Нет желания срочно вызвать помощь, выставить незнакомца вон; слишком… сюрреалистично. Хотя какие-то крупицы сознания вроде бы всё ещё понимают, что в моём доме из неоткуда взялся странный парень, что это может быть сбежавший псих или преступник. Но он слишком… славный? Милый? Такой, что я не могу всерьез его опасаться и подозревать в чём-то аморальном и просто злом. Брюнет слишком безобидный. Может, впечатление обманчиво. Может, всё дело в его неестественно зелёных глазах цвета бушующего моря. Может, я ещё не окончательно проснулась. Может, не просыпалась вовсе. - Точно! - радуюсь и вызываю у парня настороженное недоумение. - Это сон! Тогда понятны все странности... и холодильник этот глупый, и твоё джентльменское поведение, и... - я не сдерживаюсь и смеюсь. Возможно, мои однокурсницы были правы, пытаясь привлечь меня в светскую жизнь. Кажется, чрезмерная учеба вкупе с работой дали последствия в виде таких вот видений. И судя по обаянию моего гостя из сна, подсознание вовсе не возражает против общения с симпатичным представителем противоположного пола вместо очередного заумного талмуда. Для разнообразия, наверное. А если я и бодрствую, понимаю вдруг, то есть и иное объяснение происходящему. Вполне допустимо, что это драгоценная матушка придумала план, как вернуть меня под своё крылышко и подослала парня, снабдив ключами. И тогда мне ни в коем случае нельзя поднимать шум. - Эм...хорошо. А...я? - как-то робко уточняет брюнет, не отпуская руки с ручки дверцы закрытого холодильника, словно это единственное, что его удерживало. - В смысле, я то точно не сплю. Слышишь, как у меня живот кричит? Просит о пропитании. Но при этом ты в моем доме и забрала мою рыбу. Куда она делась, а? - он вновь отворяет дверцу, махая второй рукой внутрь на полки. - Какого?!? - улыбка мигом исчезает с моего лица. Мой провиант вновь исчез без следа. Только проклятые припасы этого чудака. - Нет, мне решительно перестает нравиться этот сон! - РЫБА! - вопит брюнет, чуть не подпрыгивая от счастья, - ЕДА!!! - Слушай ты, рыбий фанат, - я хватаю за хвост лупоглазую тварь, роняя тазик из-под нее на пол, ничуть не заботясь об этом - какая разница во сне? - и наставляю импровизированное оружие на поднадоевшего пришельца. - Если ты сейчас же по добру не уберешься из моей квартиры, я тебе сама обеспечу быстрый спуск - с лоджии. - С... ложки? - осторожно переспрашивает парень, подняв руки в жесте "сдаюсь" и косясь на чешуйчатое тело перед носом. И при этом ещё и рискует усмехнуться, демонстрируя ослепительную улыбку, и посверкать на меня своими бездонными зелёными глазами, видимо, играя в заправского соблазнителя. Ха! Хорош, зараза, признаю. Но что с того? Да я благодаря соседкам в общежитии десяток таких дон-жуанов видела! В месяц! И что? А ничего! Как завещано классиками, «Анна Павловна отвергала его искания…», правда в моём случае не потому, что любила другого.* Просто я предпочитала носить клеймо êtres sans coeur**, как некоторые девы пару веков назад, чем стать бестолковой подстилкой. Брюнета, конечно, мои лингвистические упражнения в уме не трогают. Он с всё той же дьявольской ухмылкой чуть наклоняется ко мне, уточняя, - прости, откуда ты обещаешь меня спустить? - С лоджии, asinus stultus es! – то бишь, заверяю его, что он – что-то вроде глупой задницы. Или, если поиграть в интеллигентность, можно выбрать более литературный перевод - осёл. Ладно, да. Это уже перебор. Возможно, не стоит переходить на личности, да ещё пользоваться ради оскорблений латынью. И вообще, ругательства - это немного не по моей части. Но тут уж я ничего не могу поделать. Меня откровенно раздражает вся эта несуразица. И как кто-то в моем сне может не слышать меня или не знать слова "лоджия"? - сделай ещё шаг назад и узнаешь! Я наступаю на противника, угрожая рыбой и даже немного радуясь, что дверь на балкон столь гостеприимно распахнута. Он пятится и переступает порог. И вдруг резко изменяется в лице, утрачивая всякое веселье. - Какого....? - парень вцепляется руками в дверную раму по обеим сторонам балконной двери, не позволяя проталкивать себя дальше и в какой-то панике глядя себе за спину. Не удержавшись, я коротко смеюсь. Кажется, мы планируем общаться только с помощью этого одного вопросительного слова. Зато очень хорошо отражающего наши эмоции. Правда искренний ужас, написанный на лице парня, немного приглушает мой гнев. В самом деле, он вроде не сделал ничего плохого, только вторгся на частную собственность, но судя по его заявлением о покупке этого дома, он мог просто стать жертвой ошибки. Или вообще безжалостного развода. Даже моя чрезвычайно умная матушка может не иметь к его приходу никакого отношения. Может, рабочие, которые делали у меня ремонт, решили подзаработать и надуть какого-нибудь лопуха и продали ему мою квартиру. Он ведь бледнеет прямо на глазах. Кажется, он правда испуган. А ведь я намного слабее и меньше, но умудряюсь как-то перепугать несчастного парня. Так стоп. Он вовсе не несчастный. Даже если стал жертвой обмана, но он вторгся в мою квартиру! И даже если у него невероятно красивые и выразительные глаза, я не могу ослаблять бдительность! - Так. Ладно, - я поднимаю таз и кидаю в него мерзкую рыбу, после чего ставлю всё это на стол к пострадавшей таким же образом курице и иду отмывать руки, поглядывая на брюнета через плечо. Его пальцы по-прежнему до побелевших костяшек цепляются за дверную раму, и сам он похож на застывшую статую, боясь даже немного шевельнуться. Я вздыхаю, чтобы укрепить решимость и не сорваться, упираю руки в бока, - давай ещё раз. Я – хозяйка этой квартиры. У меня есть все документы о том, что я купила её полгода назад, - я чуть-чуть преувеличиваю, но моя совесть молчит, будучи со мной солидарна. – А весь последний месяц я делала здесь ремонт. По собственным эскизам. Так что у меня есть пара десятков свидетелей, что всё это – моё. И если тебе обманом продали это жильё – тебе следует обратиться в соответствующие органы, чтобы найти преступн… - Какого мрака? – совсем тихо выдыхает брюнет, всё ещё глядя себе за спину. Кажется, он вообще не слышал моего потрясающего монолога. Правда, тут он, наконец, перестаёт меня игнорировать и переводит свой сумасшедше зеленый взгляд на меня. – Что. Это. За. Ерунда. – Отрывисто сквозь зубы шепчет он, кажется, еле сдерживаясь, чтобы не зарычать. Сейчас он настолько похож на загнанного зверя, что я начинаю его опасаться. Отступать, конечно, не стоит, чтобы не провоцировать его, однако приметить, где находится ближайший нож мне никто не запрещает. К счастью, незнакомец прикрывает глаза и несколько минут, скорее всего, восстанавливает душевный покой. - У тебя…хорошие отношения с Зевсом? – вдруг спрашивает он, - если да, ты не могла бы… помочь мне уйти отсюда? Не знаю, что именно сподвигает меня, но я протягиваю ему руку и медленно вывожу с балкона. Он цепляется за мою ладонь, как утопающий. Весь бледный еле передвигает ногами, полностью сосредоточенный на каждом шаге, что даже на висках и лбу у него выступает пот. Затем он медленно садится на самый краешек дивана и долго выпускает воздух из легких. Сгорбившись, он трёт лицо ладонями, кажется, ругается себе под нос, а затем вновь устало смотрит на меня. - Что это за чертовщина? Почему… почему земля так далеко? Мы… высоко? - Ну, двадцать первый этаж, что ты хотел? – пожимаю плечами. Но не сочувствовать ему сейчас невозможно. Если это всё актерская игра – что ж, он наиграл на десяток оскаров. - Прости… мне послышалось… двадцать? - Ну… да… ты как сюда поднялся то, если не знаешь какой этаж? - Это… пха…ох… не бывает же таких высоких домов. Три этажа – максимум. - Ты с какой луны..? Он вдруг резко подскакивает, даже покачнувшись, и бросается к выходу. Я не успеваю никак отреагировать. А затем вновь чувствую, как моё сердце падает куда-то в желудок. Потому что он оставляет распахнутой дверь. И я вижу, как он спрыгивает с крыльца, падает на спину прямо в уже пробивающуюся молодую траву, покрывшую весь двор, и с наслаждением кричит, выпуская все эмоции. Он, чёрт возьми, лежит на земле. Прямо за дверью… И я прекрасно вижу это с кухни. На негнущихся ногах я подступаю к выходу и начинаю лучше понимать парня, когда цепляюсь за косяк двери и не верящим взглядом обвожу расстилающийся снаружи пейзаж. Ни следа коридора, который должен вести к лифту, дверей других квартир, дурацкой вечно мигающей лампочки, ничего. Веранда, колонны и природа, слишком зелёная для первых дней марта. Весь горизонт занят синеющим пространством, в котором я заторможенно опознаю воду. То есть… сразу за дверью расстилается поляна. И море. Меня начинает подташнивать. Дрожащей рукой я резко хватаю ручку и захлопываю дверь, еле сдерживая предательский всхлип. Какого. Чёрта. Нет, это уже слишком. Прижимаюсь лбом к двери. Пытаюсь восстановить дыхание. Затем вновь медленно открываю дверь, пока в голове бежит строка, напоминающая обо всех посмотренных ужастиках, где главные герои поступали также глупо, заглядывая в люки, открывая шкафы, где прячутся убийцы, и добровольно влезая в подвалы. За дверью к моему непередаваемому облегчению обнаруживается уже такой родной коридор моей новостройки. Сейчас я бы обрадовалась даже гадкой соседской собачке, уже несколько раз меня облаявшей. Мой прекрасный дом. Боже, спасибо. Я обещаю, что устрою себе каникулы на несколько дней, чтобы мне больше не мерещилась всякая чушь. А затем моё облегчение исчезает без следа, сменяясь вновь напряжением, когда я слышу приглушенный, словно преломленное далекое эхо, стук. Прямо в районе порога. С каким-то тяжёлым подозрением я медленно и неохотно закрываю дверь. Короткий хлопок отзывается дрожью и холодом, разливающимся по венам. Звук становится громче. И потом я различаю продолжение своего личного кошмара. Мужской голос. Медленный речитатив наводит на мысли о шарлатанских заклинаниях, призванных изгонять бесов, или каких-то буддистских молитвах. Не веря в то, что слышу, да и что делаю, я оставляю замки открытыми и отступаю на шаг. На моих глазах ручка опускается, и дверь вновь открывается нараспашку. Брюнет сбивается, и подобие молитвы обрывается на середине. Его свободная рука со скрученными в невиданной конфигурации пальцами застывает в воздухе. Кажется, это действительно была попытка изгнать призрака, то есть меня. Очевидно, провалившаяся попытка. Мы оба, как два придурка, стоим на пороге, глядя друг на друга и совершенно не понимая, что делать. За его спиной всё тот же фантасмагорический пейзаж, которому никак не место на двадцать первом этаже высотки. Колышущий травы ветер доносит до меня солёный запах моря, словно желая убедить в том, что глаза меня не обманывают. - Ты не из моего мира? – вдруг спрашивает парень с абсолютно серьёзным лицом, и в его взгляде появляется что-то цепкое, твёрдое, почти угрожающее. - Какого блядь к черту твоего мира?! Что за убогий розыгрыш?!? – срываюсь я, но тут же складываю руки на груди и стараюсь успокоиться. Очевидно, всё это – лишь иллюзия. Театральная постановка. Обман, - это уже зашло слишком далеко. – Я отталкиваю парня на наверняка искусственное крыльцо. - Забирай свой «реквизит» и убирайся по доб…ру, - мне еле хватает сил закончить. Потому что я обнаруживаю, что стою на вполне себе настоящей веранде. И повсюду вокруг, насколько хватает взгляда, нет ни следа моей новостройки, лишь растения, спускающаяся вниз по склону тропа и море до самого горизонта. Везде. Это не картинка сзади на фоне. Это огромный простор, который никак нельзя запихнуть в узкий коридор с невысоким потолком в новом доме. Всё ещё отказываясь верить в то, что вижу, я нервно прохожу мимо парня, забираюсь на обвивающую веранду по периметру изгородь и подпрыгиваю, надеясь дотянуться до низкого потолка городской многоэтажки. Однако пальцы касаются только пустоты, а ноги при приземлении чуть не соскальзывают с бордюра. Чёртов подоспевший незнакомец успевает поддержать меня, а затем стаскивает вниз. - Ты с ума сошла? Даже если ты не из этого мира, это не повод прыгать! Тем более здесь ты не убьёшься, высота не та, а только получишь серьёзные травмы! Если, конечно, ты не сумеешь талантливо расшибить себе голову. - Какие другие ми…миры? – икнув, еле слышно шепчу я, послушно вцепившись в его ладонь, словно бы прикосновения перестают иметь значение. Мне кажется, сердце сейчас выпрыгнет из груди, а сквозь шум в ушах я почти не слышу окружающих звуков. - Так, тихо, - он осторожно поддерживает меня и заводит обратно в дом. И то, как он себя ведёт, словно полностью контролирует ситуацию, помогает мне вернуть утерянный покой. Кажется, губы дрожат в подобии кривой улыбки: даже немного забавно, как мы меняемся ролями. - Что за ерунда происходит? – еле слышно вновь уточняю я. Сказки про другие миры я, конечно, читала. Авторы вообще любят писать всякие сказки. Но то, что я сейчас переживаю, совершенно не походит на волшебный сюжет. – Я умерла? - Понятия не имею, - пожимает плечами парень. И его искренность вновь немного успокаивает меня. Я всегда гораздо больше искусной утешающей лжи предпочитала правду. К тому же его непонимание ситуации немного нивелирует между нами разницу, напоминая, что мы, кажется, в одинаковом положении. – Возможно, это прозвучит странно, но не могла бы ты… - он делает глубокий вдох, явно собираясь с духом, - показать лоджию? И… высоту? Там всё выглядело совсем не так, как на острове у меня, да? - Да, - не знаю, каких сил мне стоило спокойно согласиться. А затем я вновь поворачиваюсь к двери, вспомнив, что буквально пару минут назад открывала её и видела свою новостройку. О, боже, я ведь смогу туда вернуться? Правда, страх не приходит. Кажется, я за короткий промежуток времени столько раз проехалась на эмоциональных качелях, что теперь просто не могу больше бояться. Недрогнувшей рукой я в очередной раз открываю входную дверь. И даже не удивляюсь, видя длинный коридор с рядами дверей, хотя совершенно не понимаю, как это работает. А вот сзади раздаётся короткое ахание и чертыхание. - Здесь ещё комнаты? Это всё твоё? – брюнет осторожно осматривается, держась за моей спиной. А я пытаюсь собрать разбегающиеся мысли в кучу и проанализировать всё, что случилось с момента моего пробуждения, если я действительно проснулась. Кажется, все аномалии берут начало в пределах моей квартиры. В холодильнике появилась вторая реальность. Парень не знал о существовании балкона, пока я не выпихнула его туда. Входная дверь по каким-то причудам открывается то в коридор моей многоэтажки, то на его веранду и море. - Там такие же квартиры, как у меня, где живут другие люди, - с неестественным спокойствием поясняю, словно просто приехавшему в гости дальнему родственнику. И даже не заботясь о том, идёт ли он за мной, шагаю по коридору на площадку с открытым общим балконом, где ночами собираются курильщики. Сейчас ещё не настолько поздний вечер, и там, к счастью, пока никого нет. Зато оттуда открывается отличный вид на весь мой район. И я впервые в жизни радуюсь бетонным коробкам, названным по ошибке домами, детским площадкам, чахлым деревьям, которые посадили в бесплодной попытке облагородить территорию. - Мрак. Мрак. Мрак, - судя по интонации, более страшного ругательства просто не существовало. Безостановочно бранясь, парень всё же робко маленькими шажочками добирается до стальных прутьев, играющих роль ограды, и встаёт рядом. Слишком близко по моим меркам, но я по-прежнему не испытываю дискомфорта от его присутствия. Если бы только… если бы только от его прикосновения появилась метка, все чувства, что он вызывает у меня – всё это отсутствие подозрительности, злости, нежелание вызывать правоохранительные органы, почти доверие – было бы объяснимо. Приятное тепло от его слишком близкого присутствия было бы понятно, если бы только он был моим соулмейтом. Но он уже не раз прикасался ко мне, а я не заметила всего того, что списком открывало учебник по связи соулмейтов. – Бездна. Это полное дерь… извини. - Никогда не был так высоко? - У меня… плохие отношения с тем, кто контролирует небо. Так что я стараюсь не соваться вверх без уважительной причины. - Опасаешься ссоры? – недоверчиво переспрашиваю, пропуская мимо ушей какую-то чушь про контроль неба. Мне парень не показался тем, кто стал бы с таким ужасом реагировать на высоту из-за какого-то напряжения в отношениях с кем бы то ни было. - Не хочу, чтобы меня поджарили. Знаешь ли, мы с Клариссой – ну, коллегой на работе – уже почти три года не можем найти себе помощника, чтобы он мог нас подменять. Так что пока некому дежурить вместо нас. И нам нужно беречь себя. - Серьёзно? – я вдруг не сдерживаюсь и смеюсь, живо представляя, как этот брюнет уклоняется от сумасшедшего мужчины с огнеметом, крича о том, что его пока нельзя убивать, так как некому его заменять на работе. - Да-да, очень смешно. Но я как-то чуть не схлопотал молнию под зад, когда поднялся повыше, чтобы успеть на свадебную церемонию родителей. Повторять не хочется. Так что я похожу по земле, - я снова смеюсь. Всё это так нелепо. Абсолютно ненормально. И совершенно не страшно. - Я вообще не понимаю, как можно схлопотать… - качаю головой и с натянутой улыбкой поворачиваюсь к странному собеседнику, - а ещё… то, что мы с тобой стоим здесь… какой-то сюрреалистический бред. Думаю, я просто сплю. И знаешь, мне будет даже немного жаль, если утром я не вспомню ничего из этого. Ты забавный. - Это не звучит как комплимент, но спасибо, - парень медленно отступает от края и окончательно берёт себя в руки, когда прижимается спиной к стене. - Слушай, может, это и правда дурной сон. Хорошо бы. Но может… может, эта тема с глюком миров - совершенно реальная хрень. И если так, знаю, всё это чертовски пугает и напрягает, если раньше с тобой не происходило. Сразу оговорюсь, что со мной тоже такое впервые, поэтому я и не понял ничего раньше. Но у нас ходят всякие байки. И вообще всякое случается, а тут… тут, видимо, и правда что-то странное происходит. У нас дом, в который я переехал, называют… ну, проклятым. Возможно, правду говорили. Я не знаю. Но… слушай, у меня сейчас грядет очень тяжелая неделя. Мне нужно подменять коллегу на сменах, так что я бы очень хотел набраться сил, то есть пораньше лечь спать. Понимаю, тебе может показаться всё это полной нелепицей, что я не спешу разобраться в происходящем… но у меня дежурство. Это слишком высокая ответственность. Если бы я мог, я бы вернулся в гарнизон на ближайшие дни, а потом пришёл сюда, чтобы мы закрыли вопрос с проклятьем дома. Но… меня там уже из всех списков вычеркнули, - он, кажется, смутился и замолчал, запустив руку в уже лохматые волосы. - Такой проблемный? – вырвалось у меня, словно во всём его монологе не было сказано ничего важнее. - Да по статусу не положено, - вздохнул он, - меня год уже всерьёз пытались выселить. Дескать, мешаю молодняку. Короче, я к тому, что мне лучше не давать никому знать, что здесь какие-то реальные проблемы. У нас очень… не любят межмировые накладки. - Это ты меня назвал межмировой накладкой? – уточняю с деланной небрежностью, пока мысленно перебираю все известные мне кары на голову этого самодовольного индюка, вновь заводясь. - Типа того. Но скорее, - проклятый красавчик оглядывается на дверь, ведущую в коридор к моей – МОЕЙ – квартире, - ту ерунду, которую выкинул мой… и твой дом. Не знаю, чей. Это и неважно. Мои коллеги сразу примчатся, чтобы от всего этого избавиться. - Разве это не то, что нам нужно? – уточняю я, полностью поворачиваясь к собеседнику и спокойно опираясь спиной на заборчик. Брюнет дёргается, словно желает подхватить меня и вызывает своим порывом у меня сдержанной улыбку. Которая тут же растворяется, когда я наблюдаю, как он медленно закусывает губу и отводит взгляд. Сначала я примечаю на его щеках смущение и вдруг вспоминаю, что одета только в огромную домашнюю футболку, оголяющую мои ноги до самых бёдер. Но прежде чем я сама краснею, я замечаю на дне его глаз более тревожную смесь эмоций. Предположение рождается мгновенно и занимает куда больше моего внешнего вида. – Твои бравые ребята будут избавляться жёсткими методами? Просто уничтожат источник возможной проблемы - моё жильё? – догадываюсь и хмурюсь. Такой расклад - это ни черта не весело. Как вообще вся эта ерунда работает? А если распространится не только на мою квартиру, но и дальше, то что тогда? Его коллеги взорвут весь дом? Район? – Что со мной сделают? - Надеюсь, что ничего. Тем более, они не пойдут в твой мир тебя разыскивать – говорю же, у нас плохое отношение ко всему нездешнему. В смысле, не нашему. Вот только… дом, скорее всего, сожгут и сравняют с землей. Боюсь, твоя… квартира, - он осторожно повторяет, судя по всему, незнакомое слово, - не останется цела. - Великолепно, - верю этому чудаку безоговорочно. Абсолютно необоснованно, бредово, но верю. В любом случае, версию сна пока никто не отменял, так что весь этот бред может просто оказаться плодом моего воспаленного воображения. - Но если ты собирался позже изучать процесс, происходящий с моим-твоим домом, значит, что-то можно сделать? – по его опять отведенному взгляду понимаю, что и здесь не без подвоха. – Итак? - Мне просто некогда заниматься вопросом переезда сейчас, - признаётся он, - позже я бы попробовал аккуратно продвинуть идею моего повторного переезда в какое-нибудь более приличное место. - Чтобы кто-то другой обнаружил непонятную хрень с домом, столкнулся со мной и спалил мою прекрасную квартиру? Да и меня заодно возвёл на костер или чем там у вас славная инквизиция балуется? Так всё, - встряхиваю головой. - Я уже начинаю говорить нерациональные и откровенно безумные фразы. Хватит, этот кошмар затянулся. - Я чувствую, как у меня подтачивается моё терпение и благоразумие. Просто потому, что не знаю, чем считать происходящее – дурным сном, розыгрышем, реальным проявлением магии? Боже, если бы я своими глазами не видела весь тот бред, не чувствовала соль на губах, не стояла на изгороди… Как бы то ни было, разрешить проблему я могу, лишь не поднимая шума. До ушей моей бдительной матушки не должно долететь даже намека на какие-то неурядицы. По идее, договориться с одним парнем должно быть проще, чем в общежитии с целой подвыпившей компанией, так? Но как же это всё утомляет и одновременно злит! - У тебя смены? А мне на учёбу. Так что давай мы тихо-мирно разойдёмся и сделаем вид, что ничего не происходило? - Идея замечательная, - усмехается он. И эта кривая ухмылка мгновенно выбешивает меня. Самовлюбленный… asinus***! Правда мне удаётся сдержать порыв ему врезать. В конце концов, всё ведь сейчас закончится. – Интересно, как мы её провернём?.. Прошу? – он открывает дверь с площадки, галантно предлагая руку. А затем мы бок о бок идём к моей квартире. И только в середине коридора я понимаю, с чего этот балбес так усмехался. Он считает мою квартиру своим домом. Проблема ли в пространственно-временном глюке, сдвижении планет в ряд или взрыве где-то рядом какой-то супер-атомной бомбы, но он живёт частично в моём доме. Не то, что я не могу потерпеть чужое присутствие после того, как прожила больше двух лет в общежитии, где был настоящий проходной двор. Но я так усердно работала ради своего дома! Ради отсутствия вечных табунов не моих гостей. Ради покоя. Своего угла. Ради небольшого отдыха от постоянного общества. А теперь реальность требует от меня… а чего, собственно? Кажется, я всё ещё не могу в полной мере понять и уж тем более принять странный расклад. Миры, глюк с домом, какая-то чертовщина, ей богу! - Да пошло оно к дьяволу! – не сдерживаю ругательства и распахиваю дверь, даже не пытаясь закрыть её перед носом незваного гостя. Затем беру несколько учебников и тетрадей и демонстративно удаляюсь в спальню на кровать, где с шумом задергиваю занавески и устраиваюсь с переносным столиком. Слышу, как в коридоре незнакомец несколько раз открывает дверь и облегченно выдыхает, кажется, убедившись, что может выйти к своему родному морю. Мне очень хочется верить, что позже, когда я вновь проснусь, всё вернётся на круги своя. Но если быть честной хотя бы с собой, сейчас меня совсем не волнует, что странный незнакомец будет делать в моей квартире, даже если он реальный.