Началась операция по проникновению на корабль.
Разбушевавшиеся волны не давали старшему Хайтани покоя, но сделав глубокий вдох, Ран сосредоточился на плане. Каждый выполнял свое дело, в точности следуя плану и не заставляя друг друга волноваться.
Даже Харучие, на которого совершенно не было надежды, вел себя неестественно – спокойно и подобающе. Когда каждый из команды проник на судно, план перешел к следующему пункту. Парням было необходимо добраться до того заветного чемоданчика, выкрасть его, предварительно взломав дверь, а после покинуть корабль до определенного времени.
Спустя двадцать с лишним минут, оба Хайтани стояли по разным углам корабля, вылавливая одиноко патрулирующих охранников. Братья действовали под копирку. Защищая спины Харучие и Хаджиме, которые должны были подобраться к месту хранения, они прятались за угол и слушали шаг. Вот до слуха доносится стук ботинка, второй, с каждым разом всё громче. В нужный момент, парни выскакивают и одним точным ударом острого лезвия перерезают артерию на шее, на столько быстро и точно, что охранники не успевают издать и звука. Дальше трупы скидывали в реку с аккуратно проколотой грудью.
Следующая пара охранников будет через пятнадцать минут, поэтому у ребят есть время, чтобы проникнуть в комнату за необходимым предметом.
Хаджиме пробирается дальше, оглядываясь на товарищей. Когда они с Харучиё уже стоят возле двери, за которой находится хранилище, Коконой начинает осторожно вскрывать крышку электронного замка. Времени было не так много, но у них все было под контролем.
Достав из сумки небольшие ножницы, финансист перерезал два провода, отключая сигнализацию, видеонаблюдение и сам замок. Провозившись с замком несколько минут, они, наконец, зашли. Парни мельком осмотрели кабинет, где в углу под столом находился нужный чемоданчик, Хаджиме открыл его. Точно. Именно то, что им нужно.
Пока парни охраняли вход снаружи, Коко слегка задержался внутри хранилища. Когда показалось недовольное лицо Санзу, Коконой вышел, передавая вещицу Харучиё. Кивнув братьям, финансист закрыл дверь и прикрыл сломанную крышку. Им необходимо было за семь оставшихся минут добраться до машинного отсека. Дальше дело тишины. Поспешив к лестнице вниз, Коко взял нож в руку. Внезапно волны стали с силой ударяться о корму корабля, раскачивая его. Вдалеке слышался гром. Вот-вот начнется дождь. Команде это очень не нравилось.
Старший Хайтани замыкал колонну, состоявшую из четырех человек, следя, чтобы каждый успевал идти и случайным образом не сотворил глупостей. Судно резко тряхнуло от сильных волн и парни начали хвататься за что-нибудь, стараясь остаться на ногах. Ран тихо хмыкнул – он понимал, что ещё мгновение и... и дождь резкими каплями стал захватывать пространство. Характерные звуки грома снова раздались где-то вдалеке. Услышав, как дождь затарабанил по металлическому корпусу, Коко цокнул.
Ран посмотрел на запястье и поднял взгляд на финансиста, пару раз стуча пальцем по часам и показывая тому, что следует поторопиться. Беловолосый кивнул на его предупреждение и продолжил путь, спускаясь вниз. Из-за стучащих о металлический пол капель никто не услышал шаги одного из охранников, что шел позади.
Глухой удар по голове на мгновение дезориентировал старшего, но он успевает опомниться до того, как ситуация успевает поднять шум. Схватив за ворот мужчину, парень впечатал его в стену и нанес пару грубых ударов кулаком в лицо, отчего тот свалился без сознания, а из носа пошла кровь.
Глухой звук, словно патрон, разбил этот шум. Повернувшись на звук, парни увидели, как алые капли крови стекали по лицу незнакомого парня.
Риндо сразу переключил взгляд на брата. Кровь. Тот тоже истекал кровью, конечно, гораздо меньше, но похоже, его ударили по голове, и довольно сильно. Коко пришлось убрать нож, пропустить Харучиё вперёд и забрать у него чемоданчик. Быстро проверив состояние старшего, финансист взял его за запястье и потянул за собой, пока Риндо стоял рядом и спрашивал о состоянии брата, явно начиная нервничать.
— Не стой столбом, если все ещё можешь двигаться. Или решил сдохнуть тут? — тихо, но с явной претензией высказывал Коконой.
Рин тоже решил не отставать от команды. Какое-то время Хаджиме продолжал холодными руками держать разгоряченную кожу товарища. Либо она у старшего всегда такая, либо это из-за какого-то фактора, о котором не знает никто.
Холодные руки беловолосого приятно охлаждали вечно тёплые запястья Орхидеи, который послушно следовал за Надеждой, стараясь контролировать ситуацию, но когда брат начал от переизбытка эмоций паниковать, Хаджиме вовремя среагировал. Это вызвало смешанные чувства у Хайтани, в основном преобладали положительные эмоции, но легкое чувство «только я могу с ним так общаться» тоже где-то отозвалось.
Когда они сумели дойти до лестницы, ведущей на мостик капитана, финансист отпустил парня. Харучиё церемониться не стал, если дверь не открывалась из-за замка, значит этот замок можно снести к чертям. И ему совершенно неважно, что всё металлическое, и малейшей вибрации хватало, чтобы на несколько метров передать её. Заметив, что планировал сделать Санзу, Коко поспешил его остановить, ведь обслуживающая команда двигателя и других приборов, находилась здесь же, хоть и спала во время небольшого перерыва, но не успел. Если бы волосы Коконоя были натурального цвета, они бы в тот час поседели.
Наблюдая, как металлический замок открывается, Ран берет инициативу и старается пойти первым, разведывая обстановку. Но лучше бы он следил за Харучиё, который, словно маленький щенок, решил сделать всё по-своему, не слушая команду, и отправиться на поиски приключений.
В это время младший Хайтани готовил путь к отступлению, освобождая дорогу.
Наблюдая за действиями товарищей, Коко тяжело вздохнул. Судно снова качнуло, и Хаджиме едва не впечатался в стену из-за потерянного равновесия. Вовремя ухватившись за какую-то железяку, он вернулся в вертикальное положение. Когда Хайтани уже залезли, Коконой ухватил за шкирку Санзу, который собирался уже разобраться со всеми членами команды. Подтолкнув розоволосого к входу небольшой шахты, Хаджиме передал чемоданчик Акаши и стал залезать следом. Но в последний момент услышал крики – экипаж корабля проснулся.
— Блять, — прошептал парень и скорее закрыл дверь. Использовав пожарный рукав, о котором они с Хайтани говорили ранее, Коко привязал ручку двери, не позволяя никому открыть её. Когда он закончил, поднял голову вверх по лестнице, парни уже были на приличном расстоянии от него. А затем финансист сам стал подниматься по ступеням, игнорируя головную боль. Он, конечно, знал, что к вечеру ему станет хуже, но ничего не мог с этим поделать. Щеки начинали пылать, хоть руки и продолжали оставаться ледяными.
Когда трое отошли на приличное расстояние, Ран пропустил их вперед, ещё и прописал Санзу хорошего подзатыльника за неконтролируемое желание нарваться на рабочий персонал. Сам же решил подождать потеряшку. Уже когда их расстояние уменьшилось, отправился дальше.
— Ты как, Коко? — негромко произнес старший, стараясь как можно быстрее перебирать конечностями.
Тем временем, Харучиё успел передать чемодан Риндо, ведь он «так устал, что готов свалиться».
Волны вновь окутали стены корабля, заставляя его качнуться в сторону. Хайтани среагировали быстро, даже успели бы помочь тем, кто умудрился чуть не упасть, если бы таковые были.
Лёгкий звон в ушах старшего, ненадолго оглушил его, но вскоре он пришел в себя и поторопился за младшими с надеждой выбраться как можно скорее, периодически посматривая, где находится Коко и не отстает ли он.
Младшие вышли куда раньше тех двоих и были неприятно удивлены, когда их тут же схватили за шеи и, как говорится, прижали за хвост. Рослые, накачанные мужчины были явно не рады гостям. Было ясно одно — персонал в моторном отсеке уже успел доложить «наверх» ситуацию.
Когда Хайтани вылез на капитанский мостик, то он явно не ожидал увидеть схваченных товарищей и уж тем более не собирался сдаваться сам, но количество взяло верх, и он смирённо стоял, наблюдая с гневным взглядом за самым разговорчивым – один из глав соперников.
Коко вылез самым последним. Вернее, его буквально выволокли наверх за волосы. Увидев всю ситуацию, парень сжал челюсти в обиде на себя. Однако, товарищи были целы, и это не могло не радовать. Мужчины не стали долго разглагольствовать, и в следующее мгновение Хаджиме прилетел несильный удар в челюсть. Но позволить ему упасть было бы глупостью, поэтому, все так же придерживая за волосы, они повели его к экрану, где виднелась запись с камер, что засекли его перед тем, как он отключил систему безопасности.
Щека болела и продолжала гореть с новой силой, а пистолеты, направленные на товарищей не позволяли что-либо сделать, но все было не зря, ведь чемоданчик до сих пор был у них. И Риндо просто так не позволит отнять у них столь ценную вещь.
— Выведите их на верхнюю палубу и убейте, но перед этим заберите у них образец, — кивнув на членов Бонтен, сказал один из верхушки.
В одно мгновение несколько парней в черном окружают Риндо и пытаются забрать предмет, но тот отчаянно старается защититься. В него прилетает две пули. Когда Харучиё и Ран бросаются в подкрепление, младшему Хайтани со всей силы ударяют поддых. Рин кашляет кровью и хочет снова напасть, но его останавливают.
Когда в младшего Хайтани прилетело пару пуль, лицо второго наполнилось нескрываемыми эмоциями, пожалуй, впервые с момента встречи Хаджиме. Зрачки испуганно расширились, а стремительные попытки подоспеть на помощь дали не лучший результат. Он сумел вырвать руку, за что в следующее мгновение поплатился. Руки заломали за спину, вдобавок одарив повторным ударом по затылку, а проявление чувств дало понять врагам, за какую «ниточку» следует дёргать, чтобы усмирить Рана.
— Предлагаю сделку! — Коко старается за всеми этими мужчинами разглядеть стоящего Хайтани, но мужчины оказались слишком широкими.
Рану к голове прикладывают ствол.
— Стоять, — велит мужчина со стороны, и Коко облегченно вздыхает. Он замечает Риндо, который медленно встаёт на ноги, а затем, почувствовав боль в животе, он беззвучно вскрикивает. Его лицом припечатали к панели управления. Повезло, что боком, не сломав нос. Коко давится воздухом и пытается восстановить дыхание, но его снова куда-то тащат за волосы.
— За мной, — произносит один из верхушки и спускается на этаж ниже, выводя
заложников на палубу. Дождь стоит стеной, и верхний слой одежды промокает спустя несколько секунд. Мужчина внезапно начинает смеяться, а затем разворачивает светловолосого к товарищам. Его бровь рассечена, а из носа идёт кровь, щека распухла.
Ливень лишь усугублял положение, волны раскачивали судно, побуждая крепче стоять на ватных ногах, а про видимость вообще не стоит говорить. Словно штора, дождь перекрывал даже противоположную сторону корабля.
— Что же ты можешь предложить, малец? Только посмотри в каком состоянии твои товарищи. Думаешь, у тебя есть возможность диктовать правила? — Хаджиме взглядом пробегает по троице и закусывает губу. Риндо нужно срочно в больницу, иначе все может закончиться плохо. Его раненая нога и живот, не позволяли ему больше сражаться. Санзу держится за живот, с болезненным выражением лица. А Рана приложили по голове ещё до этого. Да и он сам простоит на ногах не дольше десяти минут.
После смены локации на открытую палубу, Ран окончательно осознаёт, что дело – дрянь. Вместе с Коконоем он осматривает товарищей, понимая, насколько будет тяжко возвращаться, если они всё же найдут путь к отступлению. Взгляд замирает на младшем брате. Истекающий кровью, побледневший, но он пытается бороться даже в таком состоянии.
По шее Рана к спине начинают поступать капли. Был ли то дождь или кровь – непонятно. Голова жутко гудела и периодически неожиданными приступами кружилась, заставляя старшего покачиваться.
— Я предлагаю вам выгодную сделку. Мы отдаём чемодан, я рассказываю, где офисное здание Бонтен, а также подтверждение моих слов, но взамен вы отпускаете нас. Как вам? — практически с отчаянием говорит финансист, но его тянут за волосы назад, заставляя выгнуться.
— Готов продать товарищей? — явно насмехаясь говорит верхушка.
Хайтани внимательно слушал их, стараясь понять каждое слово, но боль превозмогла, заставляя его потеряться в собственных чувствах. Когда Хаджиме выдвинул свое предложение, Хайтани дернулся с места, закусывая нижнюю губу до крови.
— Ты что творишь, идиот! Даже не думай об этом! — выкрикнул Ран, пытаясь освободить руку, но приставленное ко лбу дуло, заставило его замолчать.
Риндо болезненно постанывал, стараясь не шевелиться: всё же раны были серьезные. Его бледное от потери крови тело прижималось к ледяному полу, марая одежду.
Харучиё косил глаза, пытаясь разглядеть Хаджиме. Он не мог ничего сказать из-за жгучей боли в животе, куда ему хорошенько врезали. Но глаза словно протрезвели, Акаши с отчаянием глядел на товарищей, зацикливая внимание то на Риндо, то на Коко.
Погода явно играла за другую сторону. Где-то в стороне сверкнула молния, а несколько секунд спустя послышался грохот, что практически перекрыл слова старшего Хайтани. Решив, что попытка выбраться из болезненной хватки не имеет шанса на успех, Коко смирно стоял. Видимость также нарушал кровоподтек, который не позволял открыть левый глаз.
— О, а твои товарищи начинают ненавидеть тебя. Какого быть предателем? — язвительно треплется мужчина, а затем чувствует прикосновение в своему плечу. Оставшиеся главы присоединились к обсуждению. Коко смотрит на Риндо и решается на отчаянный шаг, ведь времени осталось совсем немного.
— Долго будете трепаться? Я хочу вам сдать наиважнейшую информацию про Бонтен взамен на четыре жизни, а вы сиськи мнёте, — огрызается Хаджиме, за что получает удар в живот. Чувствуя, что его больше не держат, от движения судна он падает на колени, упираясь руками, чтобы не поцеловаться с полом.
— Конечно же мы хотим узнать слабость сильнейшей группировки Токио, — в разговор, наконец, вступает ещё один из верхушки.
— Сначала отпустите их, чемодан я передам вам, как только они покинут судно. Разве вам не хватит одного меня? Я достаточно приближен к главе, чтобы рассказать вам интересную информацию, — волосы промокли насквозь и с них начинала стекать вода, холод вперемешку с жаром тела. По коже пробежались мурашки, но когда мужлан махнул рукой и товарищей отпустили, Коко почувствовал облегчение на душе. Медленно встав, финансист, едва отрывая ноги от пола, подошел к парням. Ладони были грязные, но на это было плевать, как и на собственное состояние. Встретившись глазами с гневным взглядом Рана, невольно вздрогнул и поспешно отвел взор. Харучиё так и стоял согнувшись в три погибели. Но даже так можно было заметить его сведенные брови. Понимая, что любое ответное действие к товарищам может привести к смерти, Коконой повернулся к младшему Хайтани, а тот смотрел с презрительной ухмылкой на губах.
— Вот ты какой, — через усилие произнес Рин и сильнее сжал кулаки, не отпуская предмет.
— Риндо, отдай мне чемодан, — Хаджиме вытянул руку в ожидании и пытался с надеждой посмотреть в фиолетовые глаза. Цокнув, младший протянул предмет, передавая её «врагу».
— Надеюсь, ты тут подохнешь, — высказался Харучиё и медленно поперся к выходу. При первой возможности, старший подбежал к младшему, сам едва стоя на ногах. Но в данный момент было важно состояние только одного человека – Риндо. Он с последними силами подхватил младшего под руку и помог покинуть корабль, успев с презрением посмотреть в глаза беловолосого. Чуть позже Харучие подошёл с другой стороны и подхватил раненого.
— Главный офис Бонтен находится в городе Токородзава, префектура Сайтама, рядом с мемориальным парком, вы не сможете ошибиться, это здание находится в отдалении от других, — сообщил Коконой достаточно громко, чтобы даже товарищи услышали его. Но, из-за шума волн и капель дождя они скорее всего не смогли ничего различить из сказанных слов. Когда глава преступной организации хмыкнул, Хаджиме достал из собственной сумки телефон.
— Здесь вы можете найти всю нужную вам информацию, а главное, тут хранятся несколько документов Бонтен и есть доступ к базе данных. Я рассказал вам все, что знаю, остальное храниться в этом мобильнике, любой программист может запросто взломать пароль. А прямо сейчас я вам все это передам вместе с чемоданчиком и вы позволите мне уйти, — быстро придя к общему мнению, главы кивнули. Передав чемоданчик по полу, Коконой кинул телефон в руки одному из мужланов, а затем отправился на выход. Проверив телефон на включение, они заметили всплывшее сообщение от «главы»: «мне долго ждать твоего звонка?»
Дождь барабанил по металлу, головная боль закладывала уши. Парни не слышали дальнейшего развития событий, но покинув судно, они вышли за территорию порта. Только после этого Ран отпустил Риндо и присел на ватных ногах на мокрый асфальт, пока Санзу, проглотил пару прихваченных из своей коллекции таблеток и облегчил свою боль, побрел за машиной. На данный момент его голова была самой ясной среди троицы.
Хайтани сидели возле металлической стены одного из контейнеров, ожидая машины. Ран снял свою рубаху и перевязал ей ногу брату чуть выше ранения. С простреленным животом было сложнее, рана кровоточила, но пуля прошла мимо органов, повредив лишь кожу и мышечные ткани.
Глаза старшего были наполнены отчаянием, болью и злостью. Злость на Хаджиме, на Харучие и самого себя, в первую очередь на самого себя…
Перевязав ногу, расстегнул одежду Риндо и попытался осмотреть вторую рану, но дождь был большой помехой. Тогда из его кармана был вытащен белый платок, который плотно стал прилегать к прострелу. Младший выглядит просто отвратно, белая, словно снег кожа, синяки под закатывающимися глазами и полное бессилие.
— Только держись, блять… — не громко сказал Ран и начал оглядывать дорогу, в надежде как можно быстрее увидеть свет от фар.
Тем временем Харучие пытался как можно скорее добраться до припаркованной машины. Риндо же лежал, едва пребывая в сознании, что-то бормотал себе под нос.
***
Хаджиме, как только сошел с судна, пытался разглядеть товарищей. Машина была слишком далеко, а сил почти не было, мест для укрытия от дождя тоже. Да и способа связаться с командой тоже не было. Отчаяние с головой накрывало после каждого шага. Коко медленно брел вдоль огромных контейнеров, придерживаясь за металл. Споткнувшись о какой-то мусор, который принесло ветром, Надежда без сил свалился на мокрый асфальт. Частое, сбитое дыхание, сказывалось на общем состоянии. Медленно парень перевернулся на спину, лицом к небу, а затем посмотрел на время. Четыре ноль три, он так и не позвонил Какучо.
Оставалось надеяться на друга, который был чрезмерно ответственным. Даже если он позвонит на тот номер, ему никто не ответит, но тогда он позвонит напарникам и, в лучшем случае, те скажут, что Коко теперь предатель, или вообще погиб.
Да, он не рассказал им, подверг опасности. Но кого винить? Санзу, что сломал замок и наделал шуму? Себя, за то, что не остановил его? Майки, что отправил их сюда? Или кого? Сил не было, поэтому парень устало закрыл глаза, прижимая свою сумку к себе как можно ближе. Он насквозь промок, но кожаная сумка и несколько замков позволяли оставить вещи внутри сухими.
Пролежав в таком положении Хаджиме начал засыпать, но резко поднялся, если он тут уснет, дела будут хуже некуда. «Пройдя» несколько контейнеров, от бессилия сполз по стене вниз, кровь, слезы и дождевая вода смешалась, оставляя его в нелучшем состоянии. Прижав колени ближе протиснул сумку между грудью и коленями, самое ценное, что было при нём, это его сумка. Вскоре отключившись, Коко надеялся лишь на сохранность вещей. Даже если в виде трупа, но его найдут.
***
Автомобиль освещая яркими фарами дорогу, въехал на территорию порта и направлялся в сторону местоположения Хайтани. Харучие умело юлил между контейнерами. Его расширенные по максимуму зрачки говорили сами за себя. Еще минута и Рана ослепил белый свет лампочек.
Санзу вышел и помог двоим перебраться на заднее сиденье.
Ран принялся сразу доставать медикаменты из заранее приготовленной аптечки. Обезболивающий укол был сразу введён в организм младшего, дальше дезинфекция ран и плотная перевязка.
Тем временем розововолосый выезжал из порта и случайно заметил небольшой темный комок. Это заинтересовало одурманенную наркотой голову и парень притормозил, заметив, что это человек, вышел из машины. Обнаружив товарища, усмехнулся и проверил его пульс.
— То ли без сознания, то ли сонный, — доложил Акаши самому старшему.
В ответ получил недолгое молчание, а после раздумий, торопливый ответ.
— Затаскивай.
Санзу хотел было возразить, но грозный взгляд дал понять, что сейчас не самый лучший момент делиться своим мнением.
Парень взял Коконоя и занёс на переднее сиденье.
Автомобиль колесил по мокрой дороге, в салоне работал подогрев сиденья и печка. Ранения Риндо были обработаны, но нуждались во вмешательстве специалиста, поэтому минут через пятнадцать машина остановилась возле частной больницы, что была под влиянием Бонтена. Уже там медперсонал принял раненого и стал оказывать помощь, приводить его в чувства.
Ран вышел из больницы и сел обратно. Дождь так и не прекращал идти.
— Поехали ко мне, — прошептал Ран и машина в тот час же пошла в нужную сторону. Тишина прерывалась частым дыханием финансиста. Воздуха не хватало и парень начал дышать через рот.
Красные от температуры щеки и нос. Кровь с рассеченной брови, наконец, начала подсыхать и сворачиваться, засыхая небольшими сгустками. Губы также были искусаны до крови, а высохнув они начали трескаться. Щека от удара припухла, а две линии крови из носа были размазаны ещё до отключки самим Коконоем, таким образом лицо превращалось в кровавое месиво. Пальто было до сих пор ужасно мокрым из-за его ткани, которая, как губка, все впитывает. Брюки были грязными из-за валяния на асфальте, а колени немного потерты из-за падения.
Когда-то белые волосы, смешались в серую кучу с примесью крови, при этом марая подголовник чужой машины. Однако, мозг не до конца отключился и подавал сигналы мышцам, чтобы он как можно крепче прижимал к себе сумку. Было там что-то важное.
Харучие преодолевал расстояние с меньшей, в отличии от Рана, скоростью, ну не мог он гнать так быстро. Его кожа была естественно для него бледная, а появившиеся синяки его не волновали.
Тем временем Хайтани облокотился спиной к углу сидушки и двери, вытянув ноги на соседнее свободное место. Из этого положения ему открылся вид на кресло, в котором лежал Хаджиме… Ну или то, что от него осталось.
— Кретин… — тихо прошептал Хайтани и тяжело выдохнул.
Повисла приятная тишина, которая помогала перенести резкую боль в голове. Ран закрыл глаза, а открыв, авто уже было припарковано возле дома, в котором он жил. Аккуратно выбравшись, Орхидея проверил всё ли Санзу выключил и заглушил ли авто.
Руководя переносом Коконоя в квартиру, открыл двери и велел уложить его в спальню, предварительно сняв пальто. После, Харучиё ушел в гостиную, в которой уже бывал пару раз.
Хайтани скинул обувь и мокрую, грязную одежду в коридоре. Оставшись в одних боксерах, он взял махровый халат из ванны и дошёл, придерживаясь за стены, до кухни. Аптечка была забита всем необходимым и даже больше. Выпив сразу две таблетки обезболивающего, подкрепил организм горячим кофе, а также предложил Харучие сменную одежду.
После, когда его самочувствию стало немного лучше и он даже мог самостоятельно передвигаться, прихватив аптечку, дошел до спальни. Под командованием старшего, наркоша принёс теплую воду и пару полотенец.
Ран стал обмакивать белую ткань в воде и осторожно, прикладывая ворс к лицу, а потом вновь ополаскивая, начал вытирать сгустки крови и грязи с лица Коконоя. Так он смог понять серьёзность нанесенных увечий. Вскоре, лицо было отмыто от кровавых подтеков, а благодаря Санзу, руки финансиста стали чище.
Парень, время от времени, реагировал на действия парней, а в один из особо болезненных событий даже приоткрыл задымленные глаза, но тяжелые веки снова упали. Снова приоткрыв глаза, парень даже не понимал где он сейчас находится, но спустя некоторое время он увидел знакомые лица. Сознание отказывалось работать и Хаджиме тяжело выдохнул, а затем даже попытался сесть на кровати, но не удержавшись, упал вперед и лбом уперся в плечо старшего Хайтани. Горячее дыхание опалило кожу.
— Сумка, — хрипло произнес финансист и продолжил сидеть в таком положении. — Где она? — спросив это, Коко немного сжал в кисти ткань чужого халата. — Пожалуйста, — когда Ран передал его слова Харучиё и тот недовольно принес кожаную сумку. Когда вещь попала в руки финансисту тот быстро принял сидячее, немного покачивающееся состояние, и расстегнул замок. Порылся во внутренних карманах отодвигая какие-то вещи. Достав небольшой зип пакет, он устало, но довольно улыбнулся и продемонстрировал его напарникам.
— Мы достали, всё было не зря, — невнятно сообщил парень и от усталости снова уткнулся в плечо старшего, чувствуя взаимное тепло. Передав вещицу в руки старшего, Коко прикрыл глаза. — Я сказал неправильный адрес офиса, а на телефоне нет ничего, кроме левого и уже не существующего номера Какучё, — изрек свои мысли Хаджиме, впервые за ночь расслабляясь.
Хайтани слушал младшего внимательно, перебирая каждое слово в голове, чтобы понять его. Когда тот затих, теплая рука прикоснулась к затылку беловолосого и аккуратно погладила.
— Хорошая работа, напарник, — шепотом произнес тот и, подтолкнув слабое тело, вновь уложил его на подушку, только сейчас понимая, что Хаджиме до сих пор в мокром одеянии.
Харучиё прослушав информацию и понаблюдав за всеми действиями, лишь вымолвил:
–Вот почему Риндо шептал о твоём спасении.
После этого, наркоша оповестил что пойдет домой и уже вызвал такси. Хайтани проводил его, закрыв дверь с внутренней стороны квартиры, а после, вернулся к Коконою, готовя антибиотики в стеклянной банке, иглу и шланг для передачи лекарства. Он собирался сделать капельницу, что бы младшему стало легче и не произошло воспаления.
Едва уловив хлопок двери, Хаджиме поставил сумку на пол. Находясь в промежуточном состоянии между сном и бодрствованием, Коко старался всячески помочь парню его переодеть, но когда его тряхнуло от холода, Хаджиме дернулся, сгибаясь пополам.
— Холодно, — тихо прошептал парень, приобнимая себя за плечи, — Ужасно холодно, — подвернув пальцы на ногах, сильнее сжал свои руки, но ничего не помогало ему согреться. Еще влажные светлые волосы, падали на открытую шею и ключицы, футболка старшего была велика финансисту, отчего горловина была больше нужного. Теперь не было красных щёк, однако температура только продолжала расти.
Когда Ран померил его температуру, Коко услышал тихое «блять». Градусник показывал тридцать девять и два, мозги начинали плавиться, а нос закладывать. Приоткрытые губы обсохли и парень смочил их слюной. Смотря за действиями старшего Хайтани.
Выругавшись после увиденного показания ртути, Ран поспешил уйти на кухню и спустя небольшой промежуток времени, подал ему теплую чашку кипяченого молока с медом.
— Пей, — приказным тоном произнес тот, смотря на младшего.
Когда чашка перешла в чужие руки, Хайтани подошел к шкафу и достал с нижней полки второе одеяло, хранившееся там на всякий случай, а также махровое полотенце.
Парень пил молоко небольшими глотками, чувствуя как он начинает согреваться изнутри, понемногу снова начало тянуть в сон.
Собрав влажные волосы со спины, полотенце легло на плечи. Только после этого, Хайтани укутал Хаджиме в два одеяла.
Прозвучал громкий телефонный звонок и проведя по экрану Орхидея, ушел в гостиную. Стараясь не уснуть до прихода старшего, парень и не заметил, как снова несколько раз чихнул. Он разговаривал тихо, по времени его не было минуты три. Вернулся он с менее напряженным выражением лица и стеклянными, от едва выступающих слез, глазами. Ран вновь сел возле финансиста и посмотрел, опустела ли чашка. Хаджиме увидел как Ран сел рядом с ним, а на его глазах застыли слезы.
— Как там Риндо? — Коко боялся спрашивать это, боялся, что это не его дело. Сознание играло с ним злую шутку и перед глазами вновь всплыла картина с корабля. Когда на него старший смотрел с ненавистью и презрением, когда его посчитали предателем. Поспешно вернув взгляд на, оставшуюся на стенках стакана, пенку от молока, Хаджиме провел подушечкой большого пальца по керамике.
Да, он не рассказал им о своём запасном плане, предал их. Если бы он только не повел их через тот проход Рину было бы легче? Снова закусив губу почувствовал металлический вкус крови на языке. Хайтани отвёл взгляд и едва заметно улыбнулся, то ли от вернувшейся боли, то ли от хорошей новости.
— Только что с операционного стола, жить будет, — негромко ответил на вопрос Ран и, протерев глаза, вернулся в прежнее состояние сильного человека. Он потянул опустевший стакан, забирая его из чужих рук и поставил на тумбу.
— Это хорошо, — услышав новость о товарище Коко заметно успокоился. Но едкое чувство вины продолжало медленно съедать изнутри.
Взяв склянку с антибиотиком и трубку, вставил один конец в крышку и протянул, чтобы жидкость протекла к другому концу и вытеснила весь воздух. Закончив подготовку, установил баночку в некий держатель, что был уготовлен ранее. Теперь конструкция полноценно выглядела как капельница.
— Руку вытяни, — не громко сказал тот, готовя спиртовой шарик.
У Хаджиме не было сил наблюдать за махинациями Рана, поэтому прикрыл глаза. Стоило финансисту услышать просьбу старшего, как он несколько раз проморгался и подставил левую руку. Почувствовав легкую боль прикрыл один глаз, а когда все было закончено посмотрел на небольшую ранку и кивнул сам себе.
— Почему ты так обо мне заботишься? Я ведь предатель, — Коконой не отрывал взгляд от катетера. В голосе слышалась пустота с легким привкусом горечи. Его мутный взгляд перешел на лицо Рана, стараясь прочитать его эмоции, но на деле ничего не смог уловить из-за отключенной головы. Казалось прямо сейчас был настоящий парень, без всяких масок и притворств. — Я не понимаю твоих действий, для чего? — тихо произносит финансист, отмечая про себя, что это не первый раз, когда Ран ухаживает за ним.
Хайтани по-доброму смотрел на парня, чуть улыбнулся, когда услышал речь младшего. Он сел на край кровати, прикрепляя катетер лейкопластырем.
— Ну, начнем с того, что ты спас нам жизнь, причем не единожды. А забочусь я о всех одинаково. Как ни как, ты наш напарник и член «Отпетых мошенников» — цитируя название беседы, ответил мужчина. Он смотрел то на раны Коконоя, то на стекающую по трубке жидкость. — Риндо увидел в тебе добрые намерения, когда ты забирал чемодан из его рук и во время отхода сказал забрать тебя, а после отключился. Так что, Хаджиме, спасибо тебе за спасение наших жалких душонок.
Хайтани вздрогнул от легкого сквозняка прошедшего по полу и окутавший ноги, что шел от открытой двери балкона из соседней комнаты.
Коконой поднял взгляд и улыбнулся, наклоняя голову вбок.
— Я должен похвалить Риндо и судьбу за то, что вы меня забрали. В тот момент я потерял желание жить, даже на спасение не надеялся… Главное, чтобы вы сумку забрали и препарат. Не хотел, чтобы потери пропали зря, но из-за того, что пришлось отдать телефон, я не знал как с вами связаться. Ну… если бы связался, уверен вы бы меня послали. Единственная надежда была на Какучё. если бы он не дозвонился до меня, наверное, начал бы звонить скорее всего тебе, — медленно произносил Хаджиме, изредка путаясь в словах из-за плохо соображающей головы. Таблетки начали действовать и краснота, наконец, начинала проходить. Через несколько минут блаженного молчания телефон Рана начал звонить. Как и говорил Коко, не дозвонившись до друга, Хитто начинал поднимать панику и решил позвонить товарищам светловолосого. Переведя взгляд на капельницу, на лице финансиста все ещё была блаженная улыбка. Из-за холодного сквозняка, Коконой подтянул колени и поправил одеяло, кладя голову на собственные колени. Ему безусловно нравилась компания старшего Хайтани, хоть сон все глубже пробирался в извилины.
Хайтани слушал Хаджиме, смотря в его глаза и улавливая каждую эмоцию. Сам же он испытывал лишь легкую вину и еще не разобранные чувства по отношению к парню.
Посмотрев на экран телефона, Ран ответил на звонок, уходя из комнаты, чтобы закрыть балкон.
— Вспомнишь лучик, вот и солнце… Да у меня он… Хитто, не тороторь, голова болит… Да все живы… Так точно, — разговор был закончен когда старший вернулся в комнату и посмотрел на Коконоя.
Пробегая глазами по замерзшему комочку, перевел взгляд на препарат, который пора было доставать. Вернувшись к кровати, Хайтани аккуратно вытащил катетер из вены, заклеив ранку. Тёплые руки старались не касаться чужой кожи, но избежать этого было невозможно.
— Отдыхай, Надеждочка, — негромко произнёс тот и пошел прочь из комнаты, предварительно надев черные тапочки, стоящие возле кровати.
— Спокойной ночи, — прошептал Хаджиме и его веки окончательно слиплись, немного спустившись вниз, он лег на бок лицом к двери и окончательно заснул. За окном, наконец, стих дождь, а вместо него понемногу начинало всходить солнце, одаривая землю и город своими лучами.
Хайтани лишь кивнул, закрывая за собой дверь. Покинув комнату, он шумно выдохнул, на мгновение закрыв глаза. Вот и всё, все спасены, теперь он мог заняться своей раной и наконец отмыть шею от кровавой дорожки.
Войдя под теплый душ, он вздрогнул. Постепенно добавляя приток горячей воды, Ран сделал комфортную температуру для своего тела и принялся мыть голову и тело, попутно успев зависнуть под стекающей из лейки, водой.
Они пережили эту ночь и все остались живы, это не могло не радовать. Спокойствие поселилось на душе и никаких кошмаров не было за весь сон. Хаджиме лишь изредка смешно дергал носом во сне. Часа через два температура полностью спала.
