А что, если мы изменим сценарий?

Стенли открывает глаза в своëм офисе, щурясь от яркого света, исходившего от его компьютера. Он болезненно морщится, когда фантомная боль в теле от недавней смерти волной проходится по нему, заставляя покрыться мурашками от одного воспоминаний об этом. Бег по лестнице. Шаг в пустоту. Удар. Боль. Повтор. И так до тех пор, пока он, под крики Рассказчика, не потеряет сознание, чтобы вновь очнуться здесь. Что толкало Стенли на множественные самоубийства? Он никогда ранее не стремился к смерти и депрессией не страдал. Нет, конечно, это место угнетало, но не до такой же степени. Тем более, герой понимал, что очередная смерть ни к чему не приведëт. Так каковы были мотивы? Всë дело было в том, что Стенли откровенно бесил этот чертовый голос, который постоянно с ним разговаривал. Нет, серьëзно, он вообще умеет молчать? Но дело вовсе не в этом. Бесил он не болтливостью, а холодом. Фальшью. Равнодушием. Было больно осознавать, что Стенли для Рассказчика — лишь способ позабавиться. Особенно эту теорию подтверждал тот случай, когда героя раздавило прессом, а этот голос лишь смеялся и злорадствовал. Но тогда, в той звëздной комнате… Стенли услышал то, чего ранее не слышал в голосе своего спутника — искренняя радость. Сама искренность. Было не похоже, чтобы он вновь ломал комедию — нет… Он правда был восхищён этой частью карты, которую, хотя, сам же и сделал. Да и затем, на лестнице… Стенли вновь слышал искренность. Чувствовал прямо-таки душой, что Рассказчик не играет роль шута, когда кричит ему с просьбой остановиться, не умирать. Кажется, в его голосе были даже болезненные нотки. И теперь Стенли желал большего. Ему казалось, что вот-вот Рассказчик сорвётся и его маска слетит, обнажив все его настоящие чувства. Именно поэтому он вновь и вновь идëт в то место, чтобы снова подняться на лестницу и спрыгнуть. — ...Стенли, ты так и собираешься сидеть в офисе и ничерта не делать? Ты уже десять минут пялишься в стену! Неужели даже она интереснее, чем я?! Ты совершенно меня не любишь! А я, между прочим, стараюсь для тебя! — этот недовольный голос вырвал Стенли из его размышлений, заставив всë же подняться со стула и выйти из комнаты. Он обернулся. На его двери красовался неровно вырванный лист бумаги, на котором кривым почерком было выведено «Суицидник». Ха-ха, очень смешно. — Оу, Стенли, ты заметил мой маленький презент! Ну как, смешно же, да? Да? — на этом моменте мужчина засмеялся в микрофон слишком громко, отчего Стенли поморщился, — Почему ты не смеешься? Ты что, обиделся?! Стенли, не знал, что ты такой восприимчивый. На правду, между прочим, не обижаются! Ты спрыгнул с лестницы… Хм хм хм, дай-ка посчитаю… — раздался шелест бумаги, будто он что-то перебирал, — 42 раза! И это только за сегодня! Тебе совсем мозги вышибло?! «Лучше бы их вышибло тебе, потому что ты, баран упрямый, даже с ними не можешь понять, что я просто хочу твоей искренности» — злорадно хмыкнув, подумал герой, двигаясь по знакомым коридорам. Идем направо, игнорируя недовольство Рассказчика по поводу того, что надо было зайти в левую дверь. Затем всë же слушаемся и идём в красную… Ага. Мы снова здесь. «Эта чертова музыка оглушает. В глазах рябит из-за обилия огней. Но ты восхищённо вздыхаешь. Чем тебе она так нравится? Ну радуйся, радуйся. Сейчас я вновь пойду сигать с той лестницы. Хочешь, ебану сальтуху? Только для тебя, мой родной» — Черт-черт-черт, Стенли! Ну куда тебя опять несëт! Неужели снова на лестницу?! Я тебе её оцеплю скоро также, как и заколотил кладовку! Уф, до сих пор мурашки от воспоминаний, когда ты сидел в ней целыми днями… Но Стенли его упорно игнорировал. Он пересëк коридор и, только завидев лестницу, ухмыльнулся. Повернувшись в ту часть комнаты, где, как он предположил, находится камера, Стенли показал Рассказчику средний палец. А тот, похоже, и увидел. — Ах, так! — его голос звучал до ужаса возмущëнно, — Стенли, я на тебя жутко обижен! Я хотел тебе счастья, хотел как лучше, для тебя, для нас… Но ты! Ты снова всё портишь! Снова на эту чёртову лестницу! Ох, сейчас бы покрыть тебя матом, да только это запрещено в моих правилах. А знаешь что?! Я ухожу! Давай, прыгай с лестницы! Мне совсем не интересно! Всё! Я больше ни слова не скажу! — изрëк на одном дыхании Рассказчик, после чего послышался звук катающихся колёс. Он что, гоняет там по комнате на компьютерном кресле?! Радуется, зараза! Стенли невесело усмехнулся.Что ж, он хотел разозлить мужчину — он это сделал. А каков итог? Тот на него обиделся. Или, может, это его очередная игра? «Как же он достал врать и притворяться… » — сцепив зубы, подумал герой, быстро поднимаясь по лестнице. А объект его воздыханий ненависти молчал. Что, реально обиделся? Клерк уже стоял на краю, собираюсь прыгать, как вдруг почувствовал на своëм плече ладонь и тихий голос. — Стен… Ли… Ты… Достал… Прыгать… — согнувшись пополам, пытаясь отдышаться от быстрого бега, медленно говорил незнакомый мужчина. Но у этого человека был голос Рассказчика. Это что, он? Высокий, выше Стенли, ему примерно лет 28. Худощавого телосложения, с острыми скулами, обтянутыми бледной кожей из-за отсутствия света. В рубашке с синим пиджаком и такого же цвета штанами. Растрëпанные блондинисто-желтоватые короткие волосы, уложенные набок. Пронзительно-зелëные глаза, смотрящие через оправу очков, в которых… Правда выражалось беспокойство. От этого взгляда Стенли вздрогнул, как от удара, едва ли не упав. Увидев, что его подопечный покачнулся в сторону обрыва, Рассказчик быстро среагировал и схватил того за обе руки, запястья, притягивая ближе к себе. Клерк машинально прижался к чужой груди, носом утыкаясь тому в худые ключицы.Он щекой почувствовал быстрое биение чужого сердца. Почему-то на душе стало спокойно, а прыгать перехотелось. Рассказчик удивлëнно на него посмотрел, но на всякий раз продолжил держать его за руки, чтобы тот не дай бог не упал. А Стенли со своей ловкостью может. Когда клерк продолжал так стоять, даже не думая отлепляться, мужчина прокашлял и начал: — Стенли, хватит… Это, между прочим, неловко. Да и с чего такие нежности? Это не было прописано в твоём программном коде! Хотя… Я уже давно понял, что ты не просто код. Ты уже давно стал чем-то бóльшим. Настоящим человеком, — тихо проговорил мужчина, отведя взгляд. Когда клерк поднял на него неверящий взгляд, он заметил одну забавную деталь: Рассказчик покраснел. Его это так смутило? — Да, это наверно то, что ты хотел услышать. Да? Ну что, ты рад? Ты ведь не просто так, ради забавы, прыгал отсюда? — цокнув языком и отстранившись, усмехнулся мужчина. А Стенли залип. Он понимал, что теперь Рассказчик звучит совсем по-другому. Нет, голос тот же, да и манера речи та же, но вот мимика, которая сопровождает его слова… Эти эмоции, которые он, похоже, не научился скрывать. Всё как на ладони. И это приятно. — Стенли? Стенли, ау, ты завис? — блондин пощëлкал перед его лицом пальцами, отчего клерк посмотрел на него, как на идиота, — Фух, ты в порядке. Эй! Не смотри на меня так! Я, между прочим, тебя спас! Пошли лучше отсюда. Как насчёт того, чтобы посмотреть на звезды? Другого выхода ведь отсюда нет. Клерк пожал плечами и затем кивнул. Серьёзно, а что ещё остаётся делать? Они вместе зашагали вниз по лестнице, но, когда Стенли пересёк приоткрытую дверь, которую не заметил, Рассказчик с испугом на лице пинком быстро её закрыл. Когда на звук обернулся клерк, мужчина лишь невинно улыбнулся. «Рано ему знать, что там есть выход. Всë-таки, я хочу посмотреть на звезды с ним. Потом скажу. А то сбежит же» — подумал Рассказчик, когда они со Стенли входили в комнату, наполненную огнями и музыкой. Парочка зашла в центр комнаты и, подняв головы, смотрела наверх, на созвездия и звезды, на галактики и планеты. Оба чувствовали что-то… Непередаваемое. Наслаждение. И вовсе не от звёзд, а от осознания, что рядом с ними стоит тот, кого они бы больше всего хотели видеть рядом. Когда клерк лег на пол, устав стоять, мужчина последовал его примеру и лег рядом. Он незаметно взял Стенли за руку, переплетая их пальцы. — Хей, Стенли! Смотри — это созвездие Близнецов! — он, счастливо улыбаясь, поднял палец в небо и показал в скопление звёзд. Герой посмотрел туда же, кивнув, — Хочешь, расскажу о нём? Я очень увлекался астрологией! — последовал ещё один кивок, — Ну так вот, слушай… И голос Рассказчика плавно окутал помещение, вливаясь в ноты успокаивающей музыки. А Стенли лишь крепче сжимал его руку, особо не вдаваясь в смысл рассказа, потому что мало что понимал. Но сам факт того, что Рассказчик что-то говорит не по сценарию, что-то именно для него, был… Интимным. Это заставило Стенли глупо улыбнуться, смотря прямо в глаза Рассказчика. Мужчина, почувствовав на себе взгляд, прекратил рассказ о звёздах и также уставился на Стенли. Он игриво заиграл бровями, усмехнувшись. — Что ты на меня так смотришь? Что, понравился, да? ~ — в шутку бросил Рассказчик, но когда почувствовал заинтересованный взгляд на собственных губах, вся уверенность куда-то испарилась, — Ст-тенли..? Не выдержав душевного порыва, клерк положил ладони на чужие щеки и, приблизившись, робко коснулся губ мужчины своими, даже не целуя, а так, пробуя. У него они сухие и потрескавшиеся, но до одури приятные. Интересно, в этом месте есть гигиеническая помада? Ему бы она не помешала. Внутри затрепетали бабочки. Он всегда мечтал так сделать. Сердце Рассказчика пропустило удар. Он почувствовал, как щеки стремительно краснеют, а тело наливает свинцовая слабость. Боже, да что ж это за день такой?! — Ст-т-тенли!.. Что ты себе позволяешь?! У тебя жена, дети… Ах да, ты же ненавидишь детей. Жена! Хоть и робот, но жена! А ты… Целуешься с парнем! И будь это какой-то другой парень, но это я! — отстранившись на пару сантиметров, начал недовольную тираду мужчина, тяжело дыша в чужие губы. Но под конец сорвался, не выдержав, — ах, чëрт! Я ведь тоже этого хочу… И под удивлённый вздох Стенли он настойчиво впился в чужие губы, страстно терзая их, покусывая, как бы мстя за всё непослушание подопечного и за все вытрепанные нервы. Со стороны клерка послышался сдавленный стон. Рассказчик вдруг навис над героем, одной рукой упираясь в пол, чтобы не упасть на того, а другой держа его за подбородок, сплетая их языки в пылком танце. В груди рождались непонятные, незнакомые ранее ощущения. Но ему это нравилось. И они продолжали свою любовь. Парни отстранились лишь тогда, когда оба задыхались. Их губы, разъединившись, издали чвокнувший звук, а между ними повис мостик слюны. Они оба тяжело дышали, но были довольны. — Как… Насчёт ещë немного посмотреть на звëзды, Стенли? — нежно и искренне улыбнулся Рассказчик, блаженно прикрывая глаза. Он наконец-то почувствовал счастье.