Глава X
20 октября 2017 г. в 19:49
Храм поражал своим величием. Высокие колонны уходили высоко вверх, стены украшали фрески и росписи иероглифов. В просторных залах стояли золотые статуи бога Анубиса. Возле алтаря находился главный жрец храма. Смиренно склонив голову перед пятиметровой скульптурой своего бога-покровителя, мужчина неустанно шептал молитвы в надежде быть услышанным. В один момент статуя ярко вспыхнула, и на ее месте предстала мощная фигура оригинала в плоти и крови, но не столь впечатляющего роста, хоть также заставляющая смотреть снизу вверх.
Лицо жреца озарила радость, которую он поспешно постарался спрятать, что не осталось незамеченным для визитера.
— Мой господин, – произнес светловолосый и стал склоняться в низком поклоне, но был остановлен властной рукой, которая притянула его в крепкое объятье.
Как только блондин очутился в захвате знакомых рук, ноги его подкосились от усталости и облегчения. Несколько дней и ночей полных беспокойства и тягостных мыслей, проведенных в мольбах и молитвах, едва не сломили его дух. Нежные прикосновения к спине возвращали уверенность, но взгляд все время цеплялся за еще свежую рану на груди бога, заставляя испытывать чувство горечи и вины.
— Все хорошо, – вдруг произнес утробный, немного рычащий голос с плохо скрываемой теплотой.
— Но Сет…
— Не беспокойся. Мы настигли его и наказали за зло, причиненное Осирису.
— Он не простит смерть Демиба, – тихо произнес мужчина.
— Теперь это все не важно. Все в прошлом, – проговорил бог, склоняясь ниже к мужчине.
— Мне нравится твой запах, – произнес шакал, глубоко вдыхая запах желанного тела. Жрец ничего не ответил, но касания бога вызвали чувственный трепет во всем его существе.
— Ты хочешь меня? – с наигранным интересом спросил он, касаясь когтями мужчины в легкой ласке.
Дыхание жреца сбилось, во рту пересохло в момент. Убрав руку, он дёрнул шакала на себя, крепче обнимая за крепкую шею. Как оказалось, не только он испытывал нетерпение.
Сильные руки крепко обхватили мужчину за талию, а волчьи клыки бережно стали покусывать кожу шеи, жрец же наклонял голову в сторону, открывал шею для больших ласк. Когти чувственно царапали бедра, прижимая ближе к жаркому телу бога. Постепенно теряя разум, мужчина начал тереться восставшей плотью об низ живота своего покровителя, несомненно, вызывая ответное желание, которое не скрывала легкая ткань схенти. Сводя жреца с ума прикосновениями, шакал неторопливо стянул леопардовую шкуру, признак статуса мужчины, и продолжал слабыми покусываниями спускаться на плечи и грудь.
Когда клыки коснулись соска, жреца выгнуло дугой, попытки сдержаться были нереальными. Лаская соски по очереди, шакал медленно обводил их языком, покусывая.
Сильные руки плавно опустили на алтарь тело цвета бронзы. Ловкие пальцы быстро избавили человека от остатков одежды, открывая взору гибкий красивый стан, гладкую кожу, аккуратные яички, налившийся член в пушке светлых волос. Бог, раздвигая ноги жреца как можно шире, удобно устроился между ними. Плоть шакала поражала размером, из него сочилась смазка, но это лишь еще больше разжигало желание жреца. Он лишь приподнимал бёдра и раздвигал руками ягодицы, открывая свою дырочку.
Взгляд светловолосого мутнел с каждой мгновеньем, а потеря контроля уничтожала сдержанность, из-за чего шакал терял терпение.
Шакал с большим усилием контролировал себя - нельзя испугать и обмануть доверие любимых глаз, когда губы мужчины скользят по шее своего божества, проверяя на прочность. И сам же в ответ вылизывал ключицы, прихватывая кадык, от чего жрец сам подставлял шею в знак преклонения.
Горячий язык ласкает соски, обводит ямку пупка, щекочет дорожку светлых волосков, отчего член жреца становится пульсирующим, напряженным и влажным.
Пасть осторожно накрывает головку. Мужчина напрягается еще больше, он не может выдержать сладкой пытки. Нескольких ритмичных движений хватает, и жрец со стоном изливается своему богу в рот. Ему мучительно стыдно и восхитительно одновременно.
После оргазма, нега укрывает от мужчины момент, когда божество избавляется от набедренной повязки. Тяжелое тело придавливает своим весом к алтарю и сводит с ума терпким запахом возбуждения. Разум снова туманит, жрец подается бедрами вперед, трется о каменный стояк своего мужчины.
Анубис рычит и удерживает своего партнера за бёдра. Не дает двигаться.
Проворный палец осторожно проникает в жреца, опасаясь ранить когтем, он оглаживает и разминает мышцы сфинктера. Мужчина стонет и бьется в сильных руках.
Усмехнувшись, Анубис невесомо проводит раскрытой ладонью по телу мужчины, коротко лижет в уголок губ и переключается на соблазнительный изгиб шеи. Зарывается носом в приятно пахнущие светлые волосы, осторожно прикусывает кожу клыками и размашисто проводит языком от ключицы до подбородка. Жрец издаёт несдержанный, горловой стон. Гибкий умелый язык бога сводит с ума не меньше, чем его толстый член, который трется об бедро.
Анубис вылизывает обстоятельно, растягивая удовольствие, жмуря от удовольствия свои золотые глаза. Он уделяет внимание каждому сантиметру влажной от пота кожи своего прислужника. Он наслаждается его вкусом как голодный хищник, держащий в когтях вожделенную добычу. Жрец сладкий и горячий, и бог хочет распробовать и запомнить его таким. Он вылизывает напряжённые соски, перекатывая их на языке, прикусывая и посасывая. Жрец дышит тяжело и часто, кусает губы в кровь. Шакал на миг жадно припадает к ним, слизывая рубиновые капли, и спускается ниже, довольно урча. Прихватывает клыками нежную кожу живота и слегка сжимает зубы, заставляя жреца вскрикнуть. Играет с пупком самым кончиком языка и проводит влажную дорожку к паху, намеренно избегая касаний там, где светловолосый мужчина жаждет их больше всего. Член жреца требовательно стоит и истекает смазкой, измученно вздохнув, он опирается на локти и призывно приподнимает зад.
Анубис не сдерживает возбуждённого рыка на такой немой призыв. Мужчина выглядит потрясающе развратно, его анус пульсирует, периодически сокращаясь, приглашая немедленно заполнить его до отказа. В пасти скапливается слюна, и шакал с усилием проглатывает её, нетерпеливо облизываясь.
Жадно смяв и ощупав упругие ягодицы, оставляя едва заметные царапины, он опаляет их горячим дыханием. Кожа жреца бархатная и шелковистая, её хочется вылизывать бесконечно, хочется ощущать её жар и влагу, собирать губами солёный пот, вдыхать острый мускусный запах желания.
— Вкусный, – шепчет бог, елозя носом между вздрагивающих половинок. — Мой…не отпущу.
Он с силой разводит его ягодицы и проводит мокрую дорожку от поясницы — вниз, наконец-то добираясь до желанной дырочки, и резко проводит по ней языком, от чего тело жреца содрогается от спазма.
Сознание уплывает и остаётся только обжигающая, животная похоть. Шакал сильнее раскрывает мужчину, до предела натягивая нежную кожу ануса, гибкий язык вылизывает покрасневшую дырку, быстро, жадно, с напором. Спускается ниже, облизывает поджавшиеся яички, наслаждаясь реакцией сходящего с ума от желания жреца. Мужчина в край потерявший всякий стыд, издаёт дикие, хрипящие звуки и вертит задницей, подставляясь, изо всех сил пытаясь насадиться на горячий язык.
Шакал возвращается к анусу и выписывает по нему круги — то едва касаясь, то проводит широкими, плавными мазками. Жрец пытается дотронуться до изнывающего члена, и шакалу приходится грубо свести ему руки за спиной, чтобы не отвлекал от процесса. Вылизыванием мужчины он собирается наслаждаться столько, сколько посчитает нужным.
Анубис оглаживает припухшую, покрасневшую дырочку. Чувственно водит по ней когтем, не раня, вырывая этим у жреца придушенный всхлип, и, прикрыв глаза от удовольствия, невыносимо медленно проникает языком внутрь, который мог свободно достать до простаты.
— Да… – едва слышно шепчет жрец, прогибая спину и ещё шире разводя ноги.
Он мечется, с трудом удерживая непослушное тело на месте. Анубис трахает мужчину языком, периодически меняя темп, то отстраняясь, то вновь вжимаясь до предела; вылизывает языком выступающие складки сфинктера, чуть прикусывая. Язык движется в анусе с влажным чмоканьем, выскальзывает наружу, щекочет бесстыдно раскрытую дырку и вновь погружается в горячую глубину. Мужчина стонет в голос, сжимает мышцы и пытается потереться членом, но шакал не даёт — резко вздёргивает задницей кверху.
— Не смей, – рычит он, в наказание сильно прикусывая нежную ягодицу. Жрец вымученно стонет, дёргается в сильных руках, прикусывает губы — и кончает, обильно выстреливая спермой, так и не выпустив из задницы язык своего божества.
Подождав, пока дырка перестанет пульсировать, и мужчина обессилено раскинется на алтаре, Анубис осторожно выскальзывает из него и отходит в сторону, с силой сжимая зубы. Перед глазами пляшут цветные круги, кровь гулко стучит в висках, ноющий член набухает и увеличивается в размерах, пульсируя в такт взбесившемуся сердцу. Едва сдерживаясь чтоб не броситься на мужчину, который целиком и полностью принадлежал ему, он крепко сжимает выступы алтаря, впиваясь когтями, кроша его в мелкую крошку.
Шакал вздрагивает и закрывает глаза, ощутив осторожное прикосновение к плечу.
— Давай же, – просит жрец, смело отхватывая его ногами вокруг бедер, — сделай это.
— Я не могу позволить себе. Ты не выдержишь…
Настойчиво взяв руку шакала в свою жрец спокойно опускает её на свой расслабленный член. Бог чувствует, как под его пальцами тот тяжелеет и постепенно наливается кровью.
— Все будет хорошо. Я готов, – с улыбкой говорит мужчина.
Анубис больше не может сдерживать себя. С глухим рычанием зверь вырывается на волю. Жрец покорно принимает, взгляд затуманен желанием.
Тяжелое тело придавливает своим весом к алтарю, крепче сжимает жреца под ягодицами, заставляя последнего сдавленно застонать, теряя голову от терпкого запаха возбуждения. Налившийся кровью член уперся в сжатое отверстие, поросшее редкими светлыми волосками.
Бог вошел в долгожданную тесноту одним рывком до упора, внимательно ловя весь спектр эмоций отразившимся на лице жреца. Член шакала щедро выделял смазку, почти не причиняя своим размером боли. Подхватив ноги под колени, бог стал вбиваться еще сильнее и глубже. Он жадно смотрел на распростертое тело, лежащие под ним, и едва сдерживал себя, чтоб не совершать толчки грубо и резко, желая быть осторожным со своим служителем. Жрецу хотелось именно грубо и резко, жестко, чтоб любовник выпустил всю свою звериную сущность наружу, но эту мысль тут же вымыло слепящим потоком наслаждения. То, как бог проникал в мужчину, двигался в нем, как жрец судорожно обхватывал талию бога, насаживался на него, хрипло и сдавленно стонал с размашистыми толчками внутри него, было непередаваемо. Рука
божества осторожно скользила по члену в такт движениям, заставляя мужчину стонать и извиваться всем телом и двигать бедрами навстречу движениям бога.
Анубис жадно вылизывал ему рот и резко входил на всю длину. Разум снова туманило, жрец подается бедрами вперед.
— Я больше не выдержу... – хриплым голосом срывается жрец.
Бог плотнее прижимается грудью к мужчине, вплавляясь бедрами между широко расставленными ногами.
Жрец активно подмахивает, дышит хрипло и рвано, подбирается к грани.
Они трахаются отчаянно, быстро, с силой толкаясь навстречу друг другу. Влажные звуки и непристойные шлепки подстёгивают бога, и он до предела увеличивает скорость, заставляя жреца непрерывно стонать и насаживаться ещё сильнее. Несколько минут в бешеном темпе приводят обоих за грань. Рука божества снова накрывает член мужчины и двигается в такт движениям в жаркой тесноте. Узел альфы в основании члена набухает и соединяет два организма в единое целое. Распирающие ощущение в себе казалось, мужчина не выдержит, но чувство принадлежности затмевало все собой.
Анубис откидывает голову назад, приглушенно зарычав, до предела погружаясь в горячую глубину, кончая. Кажется, ещё миг — и он порвал бы жреца на части. Тот кончает почти сразу, стоит только сомкнуть ладонь на его члене и легонько сжать нежные яички.
— Однажды нам придется расстаться, – говорит жрец, тяжело отдышавшись.
— Я не отпущу тебя либо же уйду с тобой за грань.
На что жрец лишь печально улыбнулся. Боги бессмертны, и не должно его любимое божество лишать себя вечности ради обычного человека.
— Возможно, однажды мы встретимся вновь.
— Но…
— Ничего не хочу слышать.
Анубис тяжело вздыхает. В некоторых вопросах его любовник бывает совершенно невыносимым и еще хуже, чем он сам.
Сердце жреца бьётся размеренно и спокойно. Дыхание постепенно становится медленным и глубоким.
— Я тебя люблю, – тихо шепчет шакал, целуя печать на шее, бесследно исчезая, напоследок оставив подарок… золотой амулет с красным камнем в центре.
***
И никто из них не знал, что следующий день принесет боль и потери. Что Сет сбежит в пустыню. Что, настигнув его, завяжется кровавый бой между богами. Как отчаянно Анубис будет прижимать к груди своего возлюбленного, медленно умирающего у него на руках. Как убитый горем шакал не выдержит боль утраты и обернется статуей и лично станет вечным охранником своего жреца в надежде дождаться его возвращения, заключив каплю своей крови в его амулете для пробуждения.
И что спустя века Сет воскреснет…
***
