Мой дракончик

Грубая кожа ладони обхватила подбородок шатена, пока в голубых омутах отражалась забота. Стоило Тарталье только чуть наклониться, как в его в плечи вцепились длинные и тощие пальцы, а губы встретил приятный чужой жар. Языки переплетались, словно в своём особом танце, пока оба снимали с себя одежду. У Чжун Ли выходило лучше. Его пиджак и жилет с рубашкой было не особенно сложно расстегнуть, в это время Чаильд был готов с корнем выдрать все пуговицы, но ему пришли на помощь, оседлав его грудь. Недолгие мучения и в этот раз хвостатый сам впивается в чужие губы, несколько струек слюны стекают по подбородку и капают на грудь. Как вдруг, сидевший Чжун Ли прижимается всем телом к простыням и начинает хныкать. – Болит! Внутри так болит! – Чешуйчатый хвост заметался из стороны в сторону и свернулся в кольцо, его хозяин испытывал вспышки боли и до скрипа зубов сокращал мышцу, напрягая еë, – Тарталья! Тарталья! Больно! – Уже выл дракон. – Шшшш... Всё хорошо, я рядом. – Начал поглаживать тело лежащего юноша. – Нет! Нет! Так больно! – После этих слов Чжун Ли принял иную позу. Лордоз – бёдра высоко задраны, упор на согнутые колени, что удобно и заботливо расставлены в стороны, грудь прижимается к матрасу. Резко занесённая рука над тазом на секунду оставила Аякса в недоумении, но пальцы кисти прижались к маленькому, узкому колечку мышц, что сокращались и усиленно выталкивали смазку. Одна фаланга пальца вошла легко, снизу раздался удивлённый возглас, а с верху игривый. – Оу! Я вижу мне решили устроить персональное шоу! – На одну из ягодиц легла ладонь и оттянуло плоть в сторону, открывая вид на сжимающийся и разжимающийся сфинктер, – Как мило ты тут выглядишь продолжай, не стесняйся! Всё равно такую красоту от меня ты не спрячешь! Сдавленный стон раздался у омеги, но он продолжал погружать свои пальцы глубже внутрь. А вот и весь внутри, к нему добавляется и второй. Начиная усиливать давление. – Попробуй подвигать ими внутри, но не забывай раскрывать их как ножницы, это ещё больше растянет тебя, детка. – А-а.. Мх! Ах! В-ва.. – Ты отлично справляешься. – Рыжеволосый наклонился и поцеловал нижнего в лопатку. Хвост обвился кольцом, как змей, и иногда сдавливал, в зависимости от угла проникновения пальцев. Смазка стекала по бёдрам и маленькому члену, что больше являлся атрибутом у омег-парней, а пальцы продолжали с громким хлюпаньем погружается в тело. Как и просил альфа, он двигал пальцами, как ножницами раскрывая себя больше. Это было так прекрасно, светлые мушки пестрили, даже перед закрытыми глазами. – Довольно! – Низкий рокот наполнил комнату, – Ты так течёшь... Что? Хочешь, чтоб я вошёл и превратил твои внутренности в кашу? Хочешь, чтоб я вдалбливался в тебя по самые яйца и наполнил тебя так, что всё подумают, ты беременный? – Горячее дыхание опалило ухо и зубы прикусили мочку, оттянув за серьгу, большой палец левой руки лёг на основание рога и надавил растирая, – Ну же.. Ответь, детка, как тебе нравится? – М-мне?... Я... Так жарко! – Кисть задвигалась быстрее, – Тепло! Тепло! Ах!? Не-ет!! Верни! – Протестующе замотал Чжун Ли головой, Тарталья перехватил его обе руки и удерживал за спиной. – Я знаю, тебе тяжело, но ответь мне, как ты хочешь, чтоб я ласкал тебя и я вмиг наполню тебя своим семенем под завязку. На секунду перед глазами мелькнули силуэты, как воспоминания. Топот ножек, маленький ладони, что ложатся на лицо, чувство гордости и заботы. Всё это, как приятный, летний дождь в жару, отдаёт мелкой дрожью в теле. Как же могло всё быть хорошо. – Я хочу.. Хочу чтоб моë лоно было наполнено твоим семенем, чтоб этот толстый член молотил по моим органам, чтоб ты пометил меня. И чтоб на утро я хромал, а ты выкупал меня. – От подобных слов, хвост хозяина усилил свои постукивания. – Какие мы жадные, но для меня это будет честь! – Диалог он оборвал звонким шлепком, входя на половину. – Агх! Мм-м... Прошу а-акуратнее... – Ноги пришлось расставить ещё чуть, чтоб меж ними было удобно сесть. Крупный член лёг между ягодиц и при движении цеплялся за край дырочки, слик вновь неумолимо начал течь. И не став ждать чего-либо Тарталья погрузил головку внутрь. – Ах-м! Е-ещё... Всё ещё больно... Дай мне больше! – Уже не сдерживаясь, Чжун Ли начал сам насаживаться на чужой член. – Ещё? – собственническое желание проснулось и словно волна захлестнула. Ногти впились в мягкие бока, потом точно останутся синяки, а член грубо вошёл, не став ждать ответа, Тарталья стал вбиваться в чужое тело, он знал, нижнему не больно. Хлюпанье и шлепки, звонко отдавались по комнате. Чжун Ли вздрогнул и кончил на простыни снизу, альфа лишь стиснул затылок, похвалив. Пока Аякс искал нужный угол, он всё никак не мог его найти, а тело снизу, неразборчиво бормотали, сразу заменяя слова громкими стонами. – Где же? Я знаю, что должно быть где-то тут. – Крупная длина раскрывала трепещущие стеночки изнутри, частое давление на жидкостные железы, порождало еще больше смазки. – А-а!? Ч-то это? Оно... Ах~! Мя... Мх! Что-то округлое с минимальной отдачей, трепещет и пульсирует. – Нашёл.. – Этот блеск в глазах, что-то предвещал, что-то действительно стоящее. Толчки ускорились, ровно целясь во вход в матку, хлюпанье и нытьё было на заднем плане в голове было совершено другое. Несколько сильных толчков и вход уже поддался. Тарталья без церемонно проник внутрь, колечко внутри плотно обхватило головку, нужно было приложить достаточно усилий, чтоб продолжить толчки. Омега снизу тоже крутил бёдрами, но ему это почти не удавалось сделать, кисти лежавшие на боках удерживали его, явно останутся следы или синяки. Несколько диких и резких толчков, головка проникает в лоно и узел увеличивается в размерах, сам член выпускает густую струю семени, и омега дрожит, кончает во второй раз, его шея вытянута и ожидает метки, а у верхнего уже чешутся клыки. Лоно было полно под завязку, что если взглянуть на тощий живот, отчётливо виден бугорок над пупком. А клыки вонзились в плоть на левом плече, повреждая железу и заставляя исходить запахом. Пронзительный полувизг, полукрик наполнил комнату, боль от повреждённого участка пульсировала. Как только Альфа убедился в качестве своей метки, он отстранился. Омега запыхался, а в уголках глаз были мелкие слезинки. – Как ты? Прости за боль, мой хороший. – Альфа поглаживает ключицы и оглаживает бока, старается успокоить пару. При этом попутно переваривая их обоих на бок, какое-то время они ещё будут соединены. Чайльд прижимает к себе чужую спину, он хочет чтоб его хвостатик не переживал. – Не болит ни-че-го и тепло, так хорошо. Спасибо, Тарталья. Было больно всего пару раз. – Чжун Ли повернулся и лизнул чужой нос. Хихикнув он отворачивается и засыпает. Невольно Аякс тоже прикрыл глаза и провалился в дрему. Утро встретило метелью, обычное дело, холод и темнота. Узел уже спал и чужое тело было легко покинуто, только маленькая струйка смазки пробежала по бедру на постель. Тарталья сел на кровать и потянулся, спина слегка затекла, но так всё в целом не болит. Оглянувшись на Чжун Ли, он принялся собирать разбросанные вещи, тут и там валялась их одежда. Когда Чайльд переоделся и был готов покинуть комнату его лодыжку легко поймали, стоило пройти мимо кровати. – Хвостатик мой! Доброе утро. – Воскликнул и мягко улыбнулся юноша, – Ни-че-го не болит? Как ты? – Забеспокоился стоящий. – Нет нужды, со мной всё в порядке, но я бы смыл с себя пот и мне нужно помыть голову. – Чжун Ли уже сидел на кровати и оглядывал комнату. Эта комната выделялась своим видом. Все комнаты довольно чистые и аккуратные, а эта... Тут читается подростковый характер, но Аякс давно не подросток! Плакаты с различными героями и девушками, грамоты и медали, на полке книжного стелажа стояли кубки. Ковёр на полу был мягким с крупным ворсом, а стол завален абы чем, как и полки, шкаф, тумбы. – Тогда я возьму полотенца и примем с тобой ванну, ты же не против? – Не дождавшись ответа, полотенца были изъяты из шкафа, как и сменная одежда, – Пока возьми полотенце и завернись в него, не дай бог кто-то нас увидит нагишом, а если это будут младшие, сам себя не прощу! Двое покинули комнату и быстро переместились к ванной. Тарталья открыл кран и заткнул слив, вода начала заполнять ванну, разливаясь стремительно. Вскоре двое сидели в ней, но дискомфорта не было. На тело шатена был нанесён гель, что растирался по коже вехоткой. – Если тебе что-то не нравится или тебе дискомфортно, то просто скажи. – Рыжий цмокнул в макушку сидящего, чем вызвал милое мурлыканье, пусть иногда и с грубыми нотками в нём. Мимо проходящая мать Аякса витала в своих мыслях, голос еë сына, пусть и глухой с неразборчивыми словами, шёл из ванной. У не было много вопросов, она слышала ночью крик, но дети спали спокойно, к сыну она не решилась заходить, услышав посторонние звуки. Списав на кошмар или разговор, она ушла спать, но материнское сердце ждало ответа сына. Она открыла дверь в ванную, но и слова промолвить не успела, как картина перед ней заставила еë передумать говорить. Еë сын мылил голову этому дракону? Почему они в одной ванной? Что тут вообще происходит? Заметив мать, Тарталья замер и просто уставился на женщину, что она делала в свою очередь тоже. Но тишина рассеялась вопросом: – Что-то случилось, Тарталья? Почему ты остановился? – Пена не давала открыть глаза Чжун Ли и это спасло всех от его визга, он бы не смог сдержаться, если бы увидел постороннего в такой постыдной ситуации. – О нет! Нет! – Хихикнул голубоглазый, – Я просто забыл куда поставил шампунь, вот и искал его глазами, щас верну его на законное место и... – Как только бутылочка встала на место, душ был включён и перехвачен, а глаза посмотрели на уходящую, – Вот и всё! Сейчас смою и можешь переодеться! Что она видела? Еë сына? Тот кто на девушек, как на партнёра по спаррингу смотрел? А тут... Моет, лелеет, переживает. Тот ли это сын? Но она выдыхает. Всё равно, возможно той ночью она не разговор вовсе слышала, а будущего внука или внучку. С мыслями о семье и малышах она заметила письмо на столе. Окно... Открытое окно? Кто его не закрыл? Из комнаты ничего не вынесли, значит это не воры. И точно, на письме стоит красная печать, еë узнают многие... Фатуи. Сырые волосы было почти никак не уложить, как и мокрый пух на кисточке хвоста. Чжун Ли спускался по лестнице и мягко улыбнулся женщине. – Доброе утро! Как вы? Выспались? – Заботливо поинтересовался он. – Всё хорошо, не утруждайся. – И тут еë осенило, – Тебе же сказали пить отвар! Ты можешь быть ещё болен! Не хочу чтоб у нас были умирающие лебеди. – Оба прошли на кухню. – Лебеди? Почему именно они? – Это очень красивые и грациозные птицы, они у нас не водятся, но я слышала, что лебеди огромны! Даже больше гуся. – Тяжёлый вздох, – Но видимо не судьба мне узреть этих существ, стара я уже. Чжун Ли задумался и ответил своим грудным голосом: – Как только я прибуду в Ли Юэ, то обязательно сделаю лучше фото этих существ и отправлю вам. – Попытался обнадёжить мужчина. – Ух ты ж! Лучше пошли детишкам, они с радостью на живность посмотрят, любят дети зверушек всяких. Тарталья сбегал по лестнице с топотом. – Куда несешься, окаянный!? Тише ты! Младших разбудишь! – Вспылила женщина, – И вообще, вот... Тебе тут письмо. Пришла сегодня, а окно открыто и это на столе. Чжун Ли осенило, он вчера забыл закрыть окно, от этого его уши слегла покраснели, но он быстро пришёл с себя глядя, как читает письмо Чайльд. Его лицо то искажала ярость, то печаль. Оторвавшись от письма, он отчеканил: – Через час мы должны стоять на пороге и отбывать в порт. Я пойду собирать вещи расскажу всё, как только осмыслю. – Забрав письмо с собой, он ушёл. – Час!? Аякс!? – Безуспешно окликнув сына, мама Тартальи развернулась к гостю, – Пошли хоть тебя накормлю, а потом иди к этой лисе, спроси его. На скорую руку сготовив завтрак и ещё уложив несколько бутербродов в контейнеры, а после сложив в сумки, что оперативно собрал еë сын. Никто не знал причины, что заставило так бегать юношу, что Чжун Ли не на шутку стал бояться. Его инстинкты омеги, так ещё и меченого, заставляли скулить, почему его пара так жестока с ним? Ему он безразличен? В воздухе завис запах жухлой травы - печаль. Его висок легко поцеловали губы. – Обещаю, я тебе всё расскажу, только иди одевайся, сейчас нам нельзя медлить. – Рука легла на макушку и погладила её несколько раз. Через полчаса Тоня и Тевкр обнимали брата, Антон только кинул "Пока". – Пока, братик! Приезжайте ещё! – Говорил один. – Да! Да! – Вторила ему девочка. – Всё, мои хорошие, едьте с миром, храни вас господь. Когда лошади увязали в снегу, но покорно шли, Чжун Ли смотрел на отдаляющиеся здания. Что-то слегка тревожило его, но почему-то усталость брала своё, хотя он спал достаточно, возможно эта лёгкая тряска или тепло, но в сон его клонило. Голова встретила то, на что можно улечься, не став ожидать случая, он лёг на это что-то. Что это? А черт его знает, да и не важно ему сейчас, на чем он лежит, его слишком сильно клонит в сон.