Волчья шкура

Гарри, не без помощи Карты Мародёров, неплохо узнал Хогвартс. Например, он знал местонахождение несколько тайных коридоров и плохо патрулируемых частей замка. Одним из таких, как ни странно, оказалась Астрономическая башня. Филч и преподаватели сюда заглядывали редко, вероятно, из-за ее труднодоступности. Однако Гарри безумно нравилось это место, особенно ночью. Здесь царила прекрасная атмосфера, не нарушаемая ничем и никем. Прохладный воздух играл с волосами, а свежий лесной запах успокаивал и отрезвлял сознание. Бесконечное тёмное небо освещалось крупным полудиском луны и миллионами звёзд, сложенными в причудливые узоры и фигуры. Башня хранила абсолютное спокойствие, она внушала нежелание уходить обратно в тесную душную спальню. Именно здесь Гарри мысленно возвращался в лес, где обрёл новых друзей. То, что произошло три дня назад в слизеринской раздевалке, должно было там и остаться. Гарри было бесконечно стыдно вспоминать тот злополучный понедельник, когда он чуть было не отымел Драко Малфоя. Малфоя, Мордред его раздери! Поттер вообще не мог понять, почему он так поступил, почему кинулся на него? Перед глазами раз за разом представала та картина, отчего Гарри хотелось выть и лезть на стену. В голове образ того хрупкого (аж противно) Малфоя никак не вязался с едкой белобрысой язвой. Честно, Гарри ожидал, что на следующий же день после происшествия его будет обсуждать вся школа, однако этого не произошло. Его по прежнему донимали фанатки и фанаты, и никто из них не упоминал Гарри как насильника или извращенца. Похоже, что хоречья гордость пострадала бы сильнее, если б Малфой растрепал о том недоразумении. Гарри долго пытался понять природу своего поведения и причину того поступка, однако всё указывало на разбушевавшуюся волчью сущность, которую в последнюю неделю он практически не выгуливал. Улизнуть из спальни посреди ночи несложно, но вот покинуть замок довольно проблематично, тем паче, что в Запретном лесу жили кентавры, и нельзя было быть уверенным, что они останутся равнодушны к новому обитателю в лице ульфхеднара. В тот же вечер он отправил ворона Уз, которого привёз из Норвегии, к стае, чтобы спросить о возможной причине его «бешенства». Он ведь никогда до этого даже не думал о том, чтобы встречаться с парнями. Он всегда восхищался женским телом, его изгибами и пропорциями, его изящностью и лёгкостью, поэтому внезапное желание засадить парню, и не какому-то красавчику, а Малфою, его порядком напугало. После укуса ничего подобного не происходило, да и в стае никто его не предупреждал о чём-то в этом роде. Это могло перерасти в большую проблему, поэтому Гарри решил её разрешить ещё в зачатке. Настроение стремительно портилось с каждой минутой приближения рассвета. Первым уроком завтра, а точнее уже сегодня, была ЗоТИ. Сдвоенная. Со слизеринцами. И Снейпом. Мерлин, дай же сил! Гарри не жаловал Снейпа. Как и многих других студентов Хогвартса его присутствие угнетало. Гарри за пять лет уже достаточно услышал о себе со стороны бывшего профессора Зельеварения. Обращение ульфхеднаром благополучно сказалось на самооценке, поэтому Гарри всё реже позволял себе обижаться на Снейпа, но мерзкий осадочек никуда не исчезал. Самое страшное, что Малфой тоже будет на уроке, и в этот раз он не перестанет мозолить глаза целых полтора часа. Гарри молился всем богам, чтобы Снейп не заморачивался и просто озадачил их каким-нибудь эссе, минимизируя всякое взаимодействие между факультетами. Напряжение в теле в последние дни давало о себе знать. Гарри распирало от желания набить кому-то лицо, схлестнуться в яростной драке, прочувствовать кипящий в венах адреналин. Голова уже начинала болеть от обилия угнетающих мыслей, поэтому парень всё же решил вернуться в общую спальню и немного почитать учебник по расширенному курсу Зельеварения, чтобы хотя бы немного переключиться. *** — Гарри! — Громко позвала Грейнджер, а названный устало закатил глаза, всё так же продолжая подпирать спиной стену и игнорировать воркующую стайку девчонок, недалеко от него. — Почему ты не дождался Рона? — Не помню, чтобы обещал его ждать. Я ему не нянька. К тому же, если ты вдруг не заметила, я уже довольно долго избегаю его и тебя. — Спокойно произнёс он, поворачиваясь к девчонкам, переминающимся с ноги на ногу, и подмигнул им, поднимая уголок губ в дерзкой полуулыбке. Стайка захихикала и начала недоброжелательно поглядывать на Грейнджер. Гермиона заметив это, отчего-то покраснела и закусила губу. — Да к-как ты можешь?! И вообще, с каких пор ты стал таким самовлюблённым? Думаешь, что победил Тёмного лорда, и тебе теперь все должны? — Громко прошипела девушка. К классу постепенно подтягивались гриффиндорцы и слизеринцы. Разгневанная Грейнджер привлекала много внимания, но Гарри очень хотелось разыграть концерт. Чувства в нём бурлили, норовясь выплеснуться и утопить всё вокруг. Он мягко оттолкнулся от стены и подошёл к хихикающим девчонкам, которые почему-то подозрительно замерли и замолчали, наблюдая за ним. Он остановился напротив стайки и осторожно дёрнул за рукав мантии неизвестную ему когтевранку с приятным оттенком кожи, светлыми волосами и миндальными глазками. Он уверенно прижал её к себе за талию. Девушка испуганно пискнула и покраснела, как рак. Она, затаив дыхания, позволяла Золотому мальчику нагло себя удерживать. Со всех сторон тут же начали доносится гогот, улюлюканье, смех и свист. Даже слизеринцы втянулись. — Да, должны. — Хмыкнул парень, оборачивая вокруг девичьей талии руки и устраивая подбородок на покатом плечике. Девушка стояла, как громом пораженная, и, похоже, просто не верила своему счастью, — А что касается самовлюбленности... Тебя это беспокоит? Я думал у нас свободные отношения. Ты же позволяешь себе вертеться возле Уизли. Почему же тогда я не могу свернуть налево? — тишину и неловкость в коридоре можно было ножом резать, настолько густыми они были. Лицо Грейнджер меняло свой цвет от ярко-красного до мертвенно бледного. Первый, кто вышел из ступора несдержанно засмеялся, и его тут же подхватила бóльшая часть студентов, стоявших в коридоре. Грейнджер злобно скрипнула зубами и убежала прочь. Гарри удовлетворённо мурлыкнул, выпуская из тисков девушку. Он галантно поднял её ладошку к своему лицу и невесомо коснулся губами тыльной стороны. Когтевранка зачарованно за ним наблюдала, в конце сорвавшись на писк. Именно в таком положении их застал вылетевший из кабинета Снейп. Его лицо скривилось в презрительном выражении. Он вздернул крючковатый нос и небрежно бросил: — Минус двадцать очков с Гриффиндора за непотребное поведение. — Девушка испуганно дёрнулась, и Гарри позволил ей отойти от него. Стайка её подружек давно спряталась за углом, с интересом поглядывая на разворачивающийся спектакль. — Все быстро в класс. Студенты один за другим заходили в кабинет, пытаясь сдерживать рвущиеся наружу улыбки и вопросы к Поттеру, который зашёл в кабинет одним из последних. Парты были расставлены по переферии, формируя своеобразный «ринг». Губы Поттера дрогнули в незаметной улыбке (у него уже три дня безудержно чесались кулаки и клыки), но она быстро исчезла, когда парень понял, что не имеет права вредить другим ученикам, а значит смахнуться в поединке на полную силу не представлялось возможным. Гриффиндорцы кучей стояли с правой стороны кабинета, слизеринцы — с левой. Гарри дошёл до своих и втиснулся между Симусом и Невиллом. Уизли пока видно не было. Неужели проспал? Стоило об этом подумать, как дверь в кабинет открылась, и на пороге образовался запыхавшийся и неопрятный рыжий парень. Гарри хмыкнул. — Ещё минус десять очков. На этот раз за наглое опоздание, — Не без удовольствия протянул Снейп. Слизеринцы позволили себе бросить несколько сдержанных смешков. — быстрей проходите и не действуйте мне на нервы, Уизли. Рыжий, пристыженно опустив голову, прошёл к своим сокурсникам, вставая позади всех. Снейп окинул всех более-менее удовлетворённым взглядом. Встал посреди класса и заговорил. — Сегодня будем учиться использовать невербальные чары. Кто мне скажет, чем они отличаются от обычных заклинаний? — Поднялось несколько рук. Гарри знал ответ (спасибо учебнику Принца-Полукровки), но не стал испытывать судьбу, потому решил продолжать безучастно стоять. — Спорю, что мистер Поттер желает ответить. — Едко протянул Снейп, сверкая чёрными глазами. Похоже, судьба сама решила его испытать. — Вы проиграли спор, профессор... — Кто-то где-то захихикал, и до того как Снейп успел возмутиться, Гарри продолжил. — Невербальная магия — это магия без произнесения заклинаний вслух. Она даёт волшебнику преимущество в эффекте неожиданности. Этот вид магии довольно сложен, так как требует от волшебника огромной концентрации. — Минус пять очков за дерзость. Гарри закатил глаза, но больше ничего не сказал. Невилл не отрывал от профессора испуганного взгляда. Снейп нарезал круги, объясняя принцип работы невербальных заклинаний. Некоторые пытались конспектировать его доклад, хотя стоя это было весьма проблематично сделать, другие впитывали информацию, как губки, боясь упустить хоть что-то, третьи, не будем показывать пальцем на некоторых рыжеволосых студентов, даже не пытались влиться в повествование. — Сегодня вы будете пробовать использование атакующих и защитных заклинаний невербально. Напарники будут с разных факультетов. Разбиться на пары, быстро! — Рыкнул Снейп. Класс какое-то время не шевелился и упрямо молчал. Тишину вдруг разбил звонкий голос Забини. — Поттер чур мой! — Весело выкрикнул слизеринец. На него в ту же секунду уставилась пара десятков удивленных пар глаз. В том числе и снейповы чёрные очи. Гарри неверяще приподнял брови, но быстро двинулся навстречу мулату. — Надеюсь, не в том смысле? — Усмехнулся Гарри, улыбаясь во все тридцать два зуба. Странно, что Забини не вызывал в нём отторжения или неприязни. Он вообще в последнее время стал подозрительно доброжелательно относиться к Гарри. Что самое необычное, так это искреннее отношение. В Забини не чувствовалась ложь. — Расслабься. Меня парни не интересуют! — Подмигнул он, протягивая ладонь для рукопожатия. Гарри не преминул на него ответить. Спустя пару минут все в классе разбились на пары. Снейп объяснил правила, и урок быстро потерял статус скучного и неинтересного. В перерывах между заклинаниями Гарри и Забини перебрасывались незлыми уколами и шпильками. Может, тому причиной была его волчья природа, но все атакующие заклинания он без труда отражал. Они будто ударялись о невидимую стену, не доходя до Гарри. Его же заклинания едва не сбивали Забини с ног, но тот только усмехался. — Ну даёшь, Поттер! Ты словно не в первый раз используешь невербальные чары! — Сидя на полу восхитился Забини. Гарри подал ему руку, поднимая с твёрдой поверхности. Взгляд внезапно сам собой метнулся за спину мулата, обнаруживая Малфоя. И Дина Томаса. Да, они просто выполняли задание. Но им не обязательно было стоять так близко, их разделяли жалких пятнадцать дюймов. Гарри гортанно зарычал, сжимая свободную от Забини ладонь в кулак. Слизеринец заметил поведение своего временного напарника и поспешно обернулся через плечо. Хитрая улыбка расползлась на красивом лице Забини. — Да уж, — «Задумчиво» протянул он, — я уже давно заметил, что Томас имеет виды на Драко. — и от его наблюдательного взора не укрылось, как напрягся Поттер. На висках проступили вены, плечи, казалось, стали шире, а от самого Золотого мальчика повеяло странной аурой. — Что, прости? — Шипяще, почти на парселтанге, переспросил он. Забини сглотнул. — У меня на подобное глаз намётан. Томас точно зарится на целомудрие моего друга. — Хохотнул слизеринец, бегло оглядывая злобного Поттера. Неужели и правда...? — Ну, тебе-то какое дело? — Поттер! Забини! Вернитесь к упражнению, пока я не снял ещё больше баллов с Гриффиндора! — Рявкнул на них Снейп, возвращая Гарри относительно трезвую голову. — Никакого. — Тихо буркнул он себе под нос, выставляя щит. Действительно, ему ведь всё равно на Малфоя и с какими гриффиндорцами он трахается? К горлу подкатила тошнота. Трахается? Малфой-то? Какого Мордреда его это вообще заботит?! Ему нет дела до блондинистого хоря и его отзывчивого тела, его голоса и умопомрачительного запаха (как у девчонки, ей Богу). Да что за черт?! Он мотнул головой, отгоняя непрошенные образы в голове, возвращающие Гарри в слизеринскую раздевалку к отчаянно стонущему Малфою. Гарри не заметил, как вздрогнул Снейп, ровно как и не заметил брошенный в него несильный, но ощутимый Ступефай от Забини. Его отбросило в другой конец кабинета. Он приземлился на парту, которая безбожно сломалась под действием ударной волны от его немаленького тела. — Черт, Поттер! — Воскликнул Забини, подлетая к нему вместе с частью гриффиндорцев, — Ты в каких таких облаках витал?! Прости! Ты живой вообще? — Причитал Забини. Гарри с каким-то облегчением обнаружил в его голосе искреннее беспокойство. — Порядок. — Отмахнулся он, поднимаясь с ошметков и щепок и отряхивая мантию. Он чувствовал, как по спине стекала липкая влажная дорожка, а в воздухе повис запах его собственной крови. Паршиво. Лаванда Браун вдруг вскрикнула и заверещала: — Гарри, у тебя кровь! — Он обернулся и заметил, что с мантии и правда капает кровь. Общий гомон слился в монотонные восклицания. — Простите, профессор, можно я покину кабинет, пока не заляпал вам весь пол? — Лицо Снейпа исказилось непонятным выражением, но он только кивнул. Гарри покинул класс. Разумеется, ни в какое больничное крыло он не пошёл. Он отправился в совятник проведать Буклю и, возможно, ворона. Спасибо ульфхеднарской регенерации. Кровь довольно быстро остановилась, но одежда теперь неприятно клеилась к телу. Через несколько часов от ран не останется и следа. Гарри было необходимо остудить мысли и чувства, выйдя на свежий воздух. Голова разрывалась от скачущих в ней мыслей, то и дело возвращавшихся к Малфою. Да чтоб он провалился! Какого чёрта, Гарри так на него реагирует? Может хорек в какой-то момент подмешал ему Амортенцию, про которую им рассказывали на одном из первых занятий в этом семестре на Зельеварении? Родившаяся идея не могла не обрадовать. Конечно! Это всё объясняло! Получается, Гарри вовсе не был виноват! Если всё действительно было так, оставалось только доказать вину Малфоя. Ух и не поздоровится же этому белобрысому мерзкому хорьку! За размышлениями Гарри не заметил, как добрался до цели. Совы встретили его криками и уханьем. Букля сразу же подлетела к хозяину, протягивая лапку с письмом. Парень удивлённо уставился на пергамент с печатью Гринготтса. Не успел он отцепить конверт, как в совятник влетел громадный ворон. Он описал пару кругов под потолком и приземлился на окно рядом с Гарри. Гриффиндорец не верил своим глазам. За каких-то три дня его ворон Уз проделал такой длинный путь до норвежских лесов, отыскал стаю и вернулся обратно. Гордая птица расправила крылья и громко каркнула, сразу после заговорив человеческим голосом...