***
Альбус Дамблдор, оставив Гарри на попечение Молли, аппарировал обратно в Литтл-Уингинг. Нужно было решить проблему с Дадли, нанести визит Министерству, поговорить с Флетчером… Дел невпроворот! Здраво рассудив, он решил сначала что-то сделать с родными Гарри, а уже после этого распутывать клубок проблем – ибо обычно именно таким было всё, хоть как-то связанное с Министерством. Появившись в переулке Магнолий, он нашел кузена Поттера – Дадли. Тот всё ещё лежал на земле и немигающим взглядом смотрел в небо (Как будто без души он может что-либо ещё!). Крепко схватив его за руку, он аппарировал к дому №4 на Тисовой. Конечно, можно было бы сразу переместится внутрь, однако Дамблдор всё-таки был вежливым человеком, так что появился он у входной двери упомянутого дома. Не будь бы с ним Дадли, а если точнее, необходимости его левитировать, старый волшебник наверняка бы появился где-то в начале улицы, как в прошлый раз. — Петуния! Мне неприятно это сообщать, но у меня для тебя есть одна очень плохая новость, и будет лучше, если ты услышишь её дома! Открой, пожалуйста, дверь! — постучал в дом Альбус. Подождав пару секунд и не получив никакого ответа, старый волшебник осторожно открыл дверь и отлевитировал младшего Дурсля внутрь. В конце концов, не держать же бедного Дадли в воздухе, постоянно поддерживая Дезилюминационное? Закрыв за собой дверь, Дамблдор осторожно спросил: — Петуния? — но лишь молчание было ему ответом. Использовав Гоменум Ревелио, Альбус получил странный отклик из кухни. Вроде бы кто-то есть, а вроде бы и нет… Это подымало в душе смутные подозрения… Дамблдор насторожился и, оставив лежащего на полу Дадли, медленно прошёл на кухню, держа палочку наготове. Увиденное его не то что бы удивило, нет, скорее уверило в своих убеждениях. Сила Любви… Сколько раз он уповал именно на неё, и сколько раз он закрывал глаза на её вторую, чуть ли не Тёмную сторону? Ведь тут, на идеально чистой до недавнего кухне, он видел очередное подтверждение того, что Любовь прекрасная… И одновременно с этим страшная сила. На кухне в жёлтом свете маггловских светильников лежала, распростёртая на полу, Петуния Дурсль. Под ней уже натекла приличного размера лужа крови, хотя само тело внешне казалось целым. Альбус подумал было о маггловской реанимации, а также о парочке необходимых заклинаний, но приметил что Петуния уже начала синеть. Проверив заклинанием, он убедился, что та действительно уже давно мертва. Так что, быстро поняв, что ничем помочь ей он уже не сможет, старый волшебник стал мысленно реконструировать произошедшее за последний час. Итак, сначала на Гарри и Дадли нападают Дементоры. Мальчики пытаются отбиваться (об этом ясно свидетельствовала перетоптанная лужайка, на которой он и нашёл обоих мальчишек)[B7], однако это у них не очень-то и получается. Где-то в полдесятого вечера Дадли лишился души. По воспоминаниям Петунии, которые Альбус кое-как сумел посмотреть (мало кто знает, но память что магглов, что магов, ещё где-то пару часов доступна к чтению, правда, к сожалению, чем больше времени прошло с момента смерти, тем хуже качество воспоминаний). Уже вскоре после этого, спустя всего-лишь где-то четверть часа, Петуния самым нелепым образом поскользнулась на полу и от удара в острый край столешницы глубоко порезала и одновременно с этим сломала себе шею, о чём ему уже сообщили диагностические чары. Конечно же, она не смогла пережить потерею сына, и сама неосознанно отправилась за ним. Или не совсем за ним, но… Альбус тяжело вздохнул. Вот она, Тёмная сторона силы Любви, во всей её ужасающей красоте. Решив, что нужно наконец-то хотя-бы что-то сделать, Дамблдор магией очистил кухню, убрав кровь с пола, наколдовал повязку на шею Петунии, трансфигурировал под неё ковёр, очистил лицо… Кратко говоря, сделал всю работу за похоронную бригаду. Закончив всё, что можно, и нужно было сделать с уже мёртвой Петунией, Альбус снова вышел в коридор, вспомнив про Дадли. Пойдя на небольшую разведку, он вскоре обнаружил и его комнату на втором этаже, подсмотрев расположение оной в ещё тлеющих воспоминаниях Петунии, и, вооружившись магией, затащил младшего Дурсля на его постель. По-хорошему его бы переправить в Мунго, да только вот времени на это нет. Приняв для себя решение оставить Дадли у Вернона на попечении – пару дней он сумеет за ним приглянуть, а потом с мальчиком будет должно что-либо решится. В любом случае, времени ему должно хватить, так что он может и подождать прихода Дурсля старшего. Вот только вскоре в окно застучали, и, открыв оное магией, Дамблдор теперь имел неудовольствие наблюдать министерскую почтовую сову. Та, даже не приземляясь, скинула конверт и сразу же улетела по своим птичьим делам. Призвав невербальным Акцио брошенное нерадивой почтальонкой письмо, директор Хогвартса, глянув на печать с инициалами «ММ», аккуратно раскрыл конверт и достал оттуда содержимое. Кажется, в клубке проблем, доставленных Министерством, прибавилась ещё одна, а может быть и больше ниточек. Быстро проскользнув по строчкам, что поразили его до глубины души (ломать палочку до суда! Как так можно?!), он наконец-то ясно понял кто же отправил Тёмных тварей по бедную душу юного Гарри. «Корнелиус… Жаль, что власть так застилает тебе глаза, что ты всё-таки решился на непосредственное устранение Гарри, мне всё же когда-то показалось, что в тебе был Свет…» — предавался тяжким думам Дамблдор, однако его мысли были прерваны самым грубым образом – стуком в дверь, сопровождавшимся словами: — Петти! Открой пожалуйста, мне лень доставать ключи… — прозвучал бас Вернона откуда-то со стороны входной двери. Встав с дивана, Дамблдор поймал себя на мысли, что сочувствует ему: потерять жену и сына в один день… Такое не всем под силу выдержать. Открыв дверь заклинанием, Альбус, сохраняя спокойствие, произнёс: — Здравствуйте, Вернон. Мне прискорбно это говорить, но у меня для есть не самые лучшие новости… Предлагаю пройти наверх и там поговорить, — попытался донести свой посыл Дамблдор, но у Вернона было своё собственное мнение на его счёт: — ВЫ! Что ВЫ тут делаете?! Опять произошло что-то связанное с такими как ВЫ? Отвечайте! — начал распалятся Дурсль старший, пропустив все слова Альбуса мимо ушей. Конечно, можно было бы и успокоить его магией, но Дамблдор и на своём опыте прекрасно знал, что делать этого не стоит. Ариана… Его тоже тогда попытались заколдовать… Не обращая внимания на крики Вернона, он ухватил того за руку и потащил за собой прямиком на второй этаж, где, как он теперь узнал, находится спальня Дурслей, усадил того в кресло. Затем, достав из-под мантии первую бутылку огневиски, Альубс начал говорить, и уже спустя пару секунд Вернон прекратил орать на него, взамен прихватившись к оставленной им бутылке. Перед ним предстоял долгий разговор.***
Спустя час, когда Вернон заканчивал уже третью бутылку, так и не заметив, что вообще-то пьёт волшебный напиток. Дамблдор, сверившись с часами, понял, что ему пора, и начал собираться на выход. Оставив старшему Дурслю записку, которую он, наверное, прочтёт завтра утром, он тактично вышел из дома, оставив Вернона запивать горе алкоголем. Приближалась половина одиннадцатого, а значит и время когда он должен был использовать Хроноворот. О том, что он должен это сделать ему подсказало ещё одно письмо от Министерства и записка от Артура Уизли, предназначенная Гарри, но попавшая к нему, благо он ещё не разучился незаметно колдовать Акцио. Понимая, что пользоваться Хроноворотом прямо посреди улицы не стоит, Альбус аппарировал в свой старый, семейный дом, расположенный в Годриковой Впадине, и уже там взялся за свой артефакт. Провернув его дважды, он, спустя пару секунд, сверился с часами – было ровно 9:26, в чем старый волшебник был уверен. Всё-таки часы зачаровывал лично он сам, и как раз для использования Хроноворота, и потому они всегда показывали правильное время. Решив немного подождать (благо, время нападения он знает из писем Министерства), старый волшебник наколдовал кресло и принялся рассматривать дом, погружаясь в старческую ностальгию по былым временам, временам его молодости. По Ариане… Внезапно его посетила занятная мысль. Вызвав Фоукса и написав специальную записку для Молли, он раздал ему указания и попросил не отзываться на зов Альбуса-из-прошлого. Вроде бы и мелочь, но она ведь была в будущем-прошлом, а значит должна сохранится, иначе… Подождав ещё минут пять и для верности глянув на часы, что показали 9:43, Дамблдор Аппарировал в Министерство Магии.***
«Жизнь бьёт ключом… Разводным. По голове» – вспомнил Саша услышанную когда-то фразу. Тогда, он над этой шуткой искренне посмеялся, а сейчас понял, что в ней был и бо́льший, глубинный смысл… Вот, к примеру, то что сейчас происходит с ним – жизнь вокруг бьёт ключом, как в той самой фразе. Все что-то делают, куда-то спешат. И жизнь одновременно с этим бьёт уже его, теперь уже разводным ключом, прямо по башке, тем, что никто так и не пытается ему объяснить, что, собственно происходит! Потому-что всё происходящее в округе напоминает какой-то дурдом! Вот это всё Александр думал, пребывая в плену чьих-то спутанных каштановых волос, закрывающих ему весь обзор, стиснутый чьими-то тонковатыми ручонками, словно тисками. — ГАРРИ! Рон, он здесь, Гарри здесь! А мы и не слышали, как ты вошел в дом! Ну, как ты, как ты? Ничего? Жутко злой на нас, наверно! Наверняка злой, я же понимаю, что от наших писем радости было мало, но мы не могли тебе ничего написать… — а тем временем из-под этой поистине гигантской копны волос на него всё сыпались какие-то извинения перед каким-то Гарри, и всё это ещё и на английском! От одних только «sorry!» у Саши уже начинала болеть голова, а ведь ему всё ещё ни одна с-с… Скотина не рассказала, что за хрень же тут творится! Хотя, если вспомнить самое логичное объяснение, что всё происходящее – его галлюцинации… То… Всё равно, ничего не понятно! — Дай ему хоть вздохнуть, Гермиона, — прозвучал откуда-то извне новый голос… И, о чудо, его наконец-то выпустили из захвата! Кто же этот чудотворец, и, быть может, он снизойдёт до того, чтобы объяснить ему, что, ЧТО чёрт побери, происходит?! Саша уже чувствовал, что начинает закипать. — Может быть, в конце концов, хотя-бы вы расскажете мне, что происходит?! — по какой-то причине, его не очень-то и хорошие познания в английском сделали фразу отрывистой, и прозвучало всё это в купе с бушующим внутри самого Александра океаном эмоций как-то оч-чень прозаично. Присутствующая в комнате двойка дружно побелела и теперь стала оправдываться уже вдвоём, да ещё и к тому же снова перед каким-то Гарри! Да что ж за херня-то, а?! В этот самый момент, когда он уже собирался вновь взорваться длинной тирадой на чуждом ему английском, дверь в комнату отворилась, и внутрь вбежала та, кого «профессор» называл Молли… Кажется, всё же его воображение под анестезией поистине безгранично…***
Появившись в Атриуме Министерства Магии (в очередной раз спасибо, Фоукс, ты просто лучший!), Альбус решил первым делом направится в ДМП, нужно ведь было просветить их о произошедшем. В конце концов, Дементоры — их ответственность! Вот пускай и разбираются, ведь у него есть дела и поважнее, чем ловить непонятно где шляющихся монстров, тем более что с ними и парочка обычных авроров справится, а его всё ещё ждёт пострадавший Гарри. По пути к лифтам с ним всё время здоровались, снимали шляпы, протягивали руки… Дамблдор активно отбивался от всего этого, однако подымать кипишь ему всё же не хотелось - как-никак дело-то важное! Потому Альбус лишь молча кивал на всё это, улыбался и старался не терять ни секунды, продолжая свой путь к кабинкам. Правда, уже у самих лифтов, толпа была намного плотнее, и потому Дамблдора практически сразу обступили со всех сторон, не давая ему заняться наконец тем, что и привело его сегодня в Министерство. Потратив пару минут на безуспешные попытки прорваться сквозь толпу, постоянно вразнобой чём-то ему вещающую, к кабинкам, Альбус понял, что так дело не пойдёт. Пришлось идти на крайние меры – громко объявить: «Будьте добры, волшебники, расступитесь! Я сегодня по очень важному делу, и дорога каждая минута!»[A4] Толпа, благо, вняла его просьбе и наконец-то расступилась, жаль ещё благоговейные взгляды и всё остальное не исчезло. Ну что же, пора вновь влезать в этот огромный медленный бюрократический механизм. Хорошо хоть ему нужно было всего в пару мест – ДМП, ДНИМН, и, в дополнение, сходить к Министру. Всё же, Корнелиус мог бы быть хорошим политиком, ведь когда ему что-то надо, он может действительно всё. И Дементоров выпустить, «упустив» этот момент в отчётах, и молниеносно назначить суд несовершеннолетнему полным составом Визенгамота… Эх, даже жаль обламывать такие надежды бедолаги-Фаджа, всё же он до сих пор витает где-то в облаках, в своём выдуманном мире, где Волан-де-Морта, наверное, даже не существовало. Однако, как показала реальность, обламывать, скорее, собирались именно его. Ибо сразу же в первом пункте его путешествия появилась чуть ли не непреодолимая преграда – личный секретарь Амелии. Дамблдор, конечно же, помнил эту девочку. Селестия Нельсон, прилежная ученица, в прошлом староста школы и прочее, прочее… Только вот, как оказалось, девочка-то, в отличии от него, старика-то, забыла обо всём этом! В конце концов, даже забывая о том, что он Великий Волшебник, ему уже больше сотни лет, даже магглы к своим старикам относятся лучше, чем… Ах да, о чём это он, какое ещё уважение, это ведь молодёжь. — Госпожа Боунс в данный момент занята, мистер, будьте так любезны, подождите. — произнесла Селестия, даже не глядя на него! Нет, конечно, умом-то Альбус понимал, что развёрнутая Фаджем газетная травля, нацеленная на него и Гарри заодно, не могла не возыметь какого-либо успеха. И всё же, видеть воочию результаты такой гнусной пропаганды было неприятно. Очень. Он ведь всё ещё помнил Нельсон маленькой девочкой, восхищённо осматривающей древний замок, а сейчас… — Прошу прощения, однако, Селестия, девочка моя, у меня срочное дело, его нельзя откладывать. Мне просто необходимо встретится с Амелией! В конце концов, от того, смогу ли я сейчас с ней встретится, зависят жизни других людей, — и мягенько улыбнуться, снисходительно так, пробуждая в своей старой ученице чувство вины за такой негостеприимный приём и то, что в результате её действий могут погибнуть другие люди. Хаффлпафка, что сказать. Всё-таки, Дамблдор хорошо знает людей, и вот уже через десять секунд, бедная, покрасневшая от стыда, Селестия, съедаемая своей совестью, таки соглашается его пропустить: — Хорошо… Одну секунду… — она использовала какой-то артефакт, о сути которого Альбус не задумывался, ведь на своём веку он повидал уже дюжины три подобных устройств, зная их как свои пять пальцев, и произнесла в него: — Миссис Боунс, к вам э-э… Посетитель, Альбус Дамблдор, он требует срочной встречи… «Отлично, я ещё на шаг ближе к своей сегодняшней цели» – подумал про себя Альбус. Такие вот небольшие заминки помогают не забывать о том, что он делает и почему. К сожалению, продолжить сию мысль Дамблдору было не суждено, ведь её в прямом смысле заглушил какой-то очень громкий жук. — Проходите, — наконец Селестия обратила на него внимание, указав на дверь. «Всё же хорошая она девочка, несмотря на то, что её поглотила бюрократия и пропаганда Фад…» – и вновь, кое-что не дало Альбусу закончить свою мысль. Вот ведь гадкий жук! Да ещё и следует прямо за ним! Мало того, что отвлекает, так ещё и прицепился к нему, как будто на нём мёдом помазано! Прямо-таки руки чешутся, вытащить палочку и… Но у него есть дела важнее, чем какое-то насекомое! Пройдя в кабинет, Альбус встретил Амелию за очередной бумажной работой. Пора наконец-то запустить уже порядком заржавевший механизм ДМП! — Амелия! На Гарри Поттера примерно двадцать минут назад было совершено нападение! — сразу же, с порога, едва закрыв дверь, начал Дамблдор. Нет, конечно, можно было хотя бы поприветствовать старую знакомую, но не сейчас, когда на счету каждая секунда. Хотя, у него ведь есть Хроноворот… Однако да, время никому не игрушка, и это в любом случае – крайняя мера. В конце концов, и Амелия – давний соратник, а время на официоз можно терять у Фаджа. — На мальчика напало четыре Дементора, он сам потерял память, а его кузен оказался поцелован. Разгоняй всю бюрократию, ДМП нужно привести в боевую готовность, необходимо найти и упокоить этих Тёмных Тварей! — Альбус… — миссис Боунс, казалось, никак не могла понять, о чём он ей говорил. — Ты это серьёзно? — Естественно серьёзно, Амелия, девочка моя, я ещё не настолько выжил из ума, чтобы шутить на такие серьёзные темы! У меня даже свидетель есть, она действительно всё видела, это вполне себе можно проверить! Так вот, слушай: место происшествия – Литтл-Уингинг, переулок Магнолий, время – уже где-то примерно полчаса назад, пострадавшие – мистер Гарри Поттер и мистер Дадли Дурсль. Нападавших я уже упоминал, не так ли?… — Боунс старательно заполняла невесть откуда появившийся посреди заваленного прочими бланками стола, какой-то из миллиарда разновидностей Министерских бланков, стремительно заноси туда всё, что говорил Дамблдор, аж прикусив язык, как тогда, в семидесятых… До войны… Альбус лишь улыбнулся уголками губ, не сбавляя оборотов в разговоре, вспоминая былые времена. — Я так понимаю, это всё, что ты хочешь видеть в официальных отсчётах? — поинтересовалась Амелия, как только Альбус закончил. Дамблдор согласно кивнул. — И всё же, Альбус, что ещё у тебя есть, из того что ты хотел бы мне рассказать? — Для начала… Гарри я уже доставил в безопасное место и надёжно там укрыл, а его кузен, Дадли, пока что нетранспорнтабелен, ибо выпит Дементором, я оставил его дома. Запиши, пожалуйста, кстати, в отчёт, что домашний адрес Дурсля – Тисовая Улица, номер 4. А и ещё, скажу по секрету, что главный свидетель — Арабелла Фигг, ты её помнишь, верно? — его собеседница кивнула, соглашаясь. — зайди к ней, если будет время, спроси, я думаю она будет рада дать ответить на твои вопросы по делу. Ах, точно, чуть не забыл ещё раз напомнить, заберите Дадли Дурсля в Мунго, я бы сделал это сам, только вот времени в обрез было, я и так к тебе добрался с получасовым опозданием… — и снова этот жук! Невероятно отвлекает! Благо, разговор уже подходил к концу. И всё же, несмотря на это, Альбус, покидая кабинет начальника ДМП, уже спустя десять минут после начала разговора, остался доволен. Делу был дан ход, его показания уже отправлены в архив, запротоколированы в виде пары копий, что бы ни произошло, теперь это всё не так-то и просто скрыть! Но время не терпит, так что Дамблдор, не теряя времени, направился в ДНИМН, ведь всё ещё нужно было решить вопрос с патронусом Гарри.***
Спустя ещё полтора часа, Альбус наконец-то отправился на Гриммо. Вышло так, что ДНИМН он чуть ли не пролетел, оказалось достаточно всего лишь пары слов, и Муфальда сразу же отозвала выданное Гарри предупреждение. А вот у Министра… Фадж, кажется, уже совсем спятил. Всё повторял, «Дементоры полностью подчинены Министреству», и никак не реагировал на Альбуса. Бр-р! Очень хотелось чарами привести его в чувства, но Дамблдор всегда следовал извечному принципу «тише едешь – дальше будешь», конкретно в этом вопросе. Пришлось оставить его в таком состоянии, а то Корнелиус ещё может потом приплести ему вторжение в мозги Министра. Так вроде бы всё? А, нет, осталось лишь изгнать Флетчера из Ордена.***
Это было… Долго. Флетчер как заведённый повторял, что всё произошедшее – случайность, а он вообще-то очень нужен Ордену. Мундунгус настолько разошёлся в своих высказывания, что осмелился в том числе угрожать ему и Ордену. Нет, ну что за молодёжь-то сейчас пошла? Никакого почтения к старшим, ни грамма Великой Идеи внутри, один только страх за свою шкуру и готовность сохранять свою жизнь любой ценой, в том числе и за счёт других. Когда волшебники успели так изменится? Или виной всему этому, как обычно, является Том и то, что он творил, уже, как получается, два десятилетия назад? Или вся эта мерзость в головах магов существовала всегда, просто была где-то там, на задворках общества, а война с Волан-де-Мортом просто вытащила это всё на поверхность? Так, хватит предаваться рефлексии. В конце концов, он, Альбус, не просто так слушал эту речь Флетчера, а старался незаметно обойти всю ту кучу амулетов, что понавешал на себя воришка. И откуда только он всё это достал-то? Ибо некоторые из этих артефактов нельзя купить ни за какие деньги, даже Дамблдор не имеет ни малейшего понятия, где можно такую редкость хотя-бы увидеть, не то что достать. Впрочем, количество — не всегда значит качество, и потому, уже спустя минут двадцать, Альбус успешно обошёл защиту Мундунгуса, и очень мягко, практически минимальным вмешательством, аккуратно просмотрел всё, что мог вспомнить Флетчер о произошедшем во время нападения на Гарри. Всего и делов-то, воришка и так думал обо всём сегодня произошедшем, правда, в основном о каких-то краденых котлах, но и про Гарри у него также были мысли. Альбусу оставалось лишь легонько подтолкнуть его самому вспомнить обо всём, а там уже погружаться в воспоминания вместе с самим Мундунгусом. Узнав наконец-то всю необходимую информацию, а именно, что Флетчер просто свалил подальше заниматься своими воровскими делами, оставив Поттера без прикрытия, Дамблдор стал скрывать память Флетчера, убирая с виду всё, что было так или иначе связано с Орденом. Нет, он не вмешивался в сами воспоминания, он всего лишь аккуратно разрушал связи между самими воспоминаниями и вообще Орденом как таковым, вернее, его отражению в разуме воришки, взамен оставляя в неизменном виде лишь сами цепочки связанных воспоминаний. Это было на самом деле гениально – для самого Мундунгуса абсолютно ничего не изменится, ибо человек и так обычно вспоминает что-либо по цепочке воспоминаний, а не по их связям с теми или иными людьми, или же, допустим, понятиями. А вот для легилимента, вторгнувшегося в сознание Флетчера, всё будет совсем по-другому, ибо практически всегда, в 99% случаев, те ищут воспоминания как раз по нужным им критериям, а не по связями с другими, сопутствующими воспоминаниями. Это было филигранно исполненное вмешательство, обнаружить которое, наверное, смог бы разве что Геллерт, каким он его помнил из молодости, а вот восстановить в первоначальный вид – очень уж вряд ли. Осталось лишь закрыть возможность Мундунгусу самому слить эти самые воспоминания, допустим, в Омут памяти, и можно заканчивать. Но, к счастью, здесь всё было попроще – достаточно лишь поглубже утащить в пучины разума Флетчера всё, что должно остаться в тайне, и на этом всё. Это вмешательство в память мелкого воришки сможет хотя бы как-то обнаружить разве что Том, да и то, лишь сам факт сокрытия, и ни бельмеса больше! Хотя, да, конечно, остаётся ещё возможность, что к нему придёт уже сам Флетчер, предложив сведения про Орден, однако Дамблдор и тут уже всё продумал. Достаточно стребовать с воришки Обет о неразглашении, где всё чётко указать, и тогда шанс что Мундунгус-таки сумеет что-то рассказать станет в районе ноля. Правда, сегодня он нарушил ранее данное слово не вмешиваться в чужую память… Снова. Ибо, если выбирать между жизнями своих соратников и ещё одним грехом на и так уже переполненной ими совести старика, Альбус Дамблдор конечно же делал выбор в сторону последнего не колеблясь. Жизни людей не стоят его, и так уже изрядно уставшей, дырявой души. И вот, наконец, тяжёлая, филигранная работа над памятью – теперь уже бывшего – соратника закончилась. Финальная проверка, и да, созданная система работает. Ну что же, наконец-то пора заканчивать этот фарс: — Мундунгус! А не помнишь ли ты, с каким, замечу, единственным условием я принимал тебя в Орден? — Флетчер замер, и медленно кивнул. — Вижу, помнишь. И прекрасно понимаешь, что за всё это время так и не выполнил его, ибо я закрывал на всё глаза, понимая, что твоя полезность для общего дела перевешивает некоторые недостатки. Но сегодняшнее происшествие расставило, наконец, все точки над «ё». И потому, я вынужден тебе сообщить, что сегодня наконец-то за многочисленные прегрешения против нашей Общей Цели я изгоняю тебя. Флетчер… По-видимому, проглотил все свои слова, став похожим на рыбу, он открывал рот, чтобы что-то сказать, а затем закрывал его… И так много раз. Ну вот и оно – нужное Альбусу состояние воришки. Нужно ковать, пока он ещё «горячий»: — Мундунгус, ты же понимаешь, что просто так тебя отпустить я не могу? — Дамблдор многозначительно кивнул на дверь. — Так что тебе придётся принести Нерушимый Обет, так как иначе ты эту комнату не покинешь. Флетчер ещё пару секунд по инерции продолжал попытки что-то сказать, а затем сдался и, положив палочку на стол, стал на одно колено…***
Не так давно, Саша больше всего хотел узнать, что, где и когда происходит. Узнал, на свою беду, и теперь не может поверить в то, что его воображение смогло выдать настолько странную дичь. Не, ну реально, это что же ему такое вкололи, что его же галлюцинация, назвавшая себя как Молли, рассказывает ему, что он такой бедняжка, потерял память и прочее, прочее… Нет, в принципе, можно было бы принять и такие правила игры у своего воображения, подстроившись под сей выверт подсознания, но Александр, под стать своему звучному имени, был твёрд и непоколебим в своих убеждениях. А именно в атеизме. И тут ему рассказывают, что он «волшебник», «герой» и прочие сладкие эпитеты, вперемешку с охами и ахами на тему «его худобы». А, и ещё Саша приметил, что его текущий (воображаемый? Как бы это получше назвать-то?) рост стал несколько ниже, чем раньше, да и голос изменился, став на пару октав выше. Интересно, Александр слышал краем уха, что обычно, во время галлюцинаций, человек представляет себя таким, каким хочет видеть подсознательно. То есть, его тайное желание, это быть худощавым, жилистым пареньком-героем для всех? Если это действительно так, то получается довольно-таки забавно. И всё же, пора, наверное, заканчивать с этим фарсом. Кажись, он где-то читал, что если упорно требовать у галлюцинации исчезнуть, та всё же пропадает. — Это всё конечно, интересно, я даже не подозревал, что моё воображение может такое выдать, однако пора зака… — Вспышка!.. … — Ч-ч-чт-то п-произ-з-зошл-ло?…