Рассвет нового дня

Двадцать шагов - в длину, десять - в ширину. Именно такие размеры были у массивного дубового стола, стоящего на небольшом помосте в кабинете. Именно такие, ничего не менялось, сколько бы раз Пак Джун Гиль не мерял в задумчивости пространство шагами. И это было - правильно. "А все, что правильно - то хорошо", повторил он себе, в очередной раз огибая столешницу и механически зачем-то считая шаги. Пять, шесть... Он всё сделал правильно. Девять, десять.. Гу Рен.. Десять? Или уже одиннадцать? Она обманула его. Была лучшей. Была даже.. Двадцать, двадцать один... Не должна она вмешиваться в жизни людей, вернее, в их решение умереть. Преступник, спасающий таких же преступников. Все равно, что сообщник. Какая дешёвая комедия! Сорок пять, сорок шесть... Её надо было остановить. Пусть те, кому надо умереть, - умрут. А она пусть смотрит. Нет у неё права спасать этих ублюдков, позорно выбравших смерть. Таких же, как... она. Шестьдесят? Он начал новый круг вокруг стола и не заметил? Он считал её сильной. А она оказалось слабой. Он даже восхищался ей. Дурак! Восхищался той, кто позорно закончил свою жизнь в страхе и отчаянии. Трусливое создание. И ведь ни словом не обмолвилась! Трусливое и лживое! Снова шестьдесят? Джун Гиль развернулся и сменил направление. Он был абсолютно прав. Но перед его глазами стояло лицо, полное отчаяния и слёз. Он был абсолютно прав, но ему отчего-то не легче. Жнец напомнил себе, что надо вернуться работе ("точнее, сбежать от мыслей", - шепнул гадкий голос из подсознания). Он сел за стол и открыл отчет, лежавший сверху на стопке черных папок. Надо было сосредоточиться на документе и не думать о том, почему его боль после того, как он всё сделал правильно, не уменьшилась, а увеличилась троекратно, разлилась, расплескалась, заполнила всё пространство, грозясь утопить его с головой. Может, всё дело в том, что Гу Рен впервые не просто подняла на него глаза, а осмелилась даже накричать? Не зря он использовал обет! Конечно, всё дело в проявленном неуважении. Ему поэтому больно: какая-то преступница, с которой когда-то он сражался спина к спине, осмелилась поднять на него голос. Это его гнетет? Верно? Кто б подсказал... Дверь скрипнула и отворилась. На секунду ему подумалось, что это она. Что он скажет? Что он должен сказать? Но Жнец поднял глаза и увидел, что в кабинет, замирая, зашёл Чжи Ун. - Чего тебе? - Господин Пак был не настроен на беседы. - Пожалуйста, помогите, - тихий шёпот проплыл по кабинету. Чжун Гиль усмехнулся: - Я? Помочь тебе? С какой стати? - Нет, руководителю Гу. Опять она! Ради неё он даже пальцем не пошевелит. Неужели так сложно это понять? -Гу Рен обманула меня. - Джун Гиль откинулся в кресле. - Нет, это я виноват, что держал такого преступника рядом с собой. - Преступника? Вы же знаете, что происходит? - от былой робости и осторожности Чжи Уна не осталось и следа. Он знал. - Таковы правила. И это не его вина. - Вы ублюдок. Чья вина в том, что руководитель Гу сейчас в таком положении? Джун Гиль в мгновение ока телепортировался и схватил Чжи Уна за горло. Оскорбление? Он за это поплатится. Или за то, что посмел упрекнуть в том, что происходит с Гу Рён? Это. Не. Его. Вина. Не его. Но взгляд, полный слёз и гнева, снова всплыл в голове. Никогда она не смотрела на него так. Никогда еще никто не смотрел на него так. И чем ярче был этот взгляд, тем сильнее сжимались пальцы Джун Гиля на шее новенького, который отчаянно барахтался в воздухе. Жнец, чтобы не задушить Чжи Уна окончательно, со злостью отбросил его в стенку, и тот с грохотом врезался спиной в одну из колонн, украшающих кабинет. Несмотря на это, мальчишка не успокоился и попытался еще что-то сказать, но с Джун Гиля было достаточно. Жнец щелкнул пальцами, лишая новенького возможности снова нести вздор. - Убирайся, - самообладание потихоньку возвращалось, теперь надо было просто выставить незваного гостя за дверь. - Дважды предлагать не буду. Чжи Ун замер, бросил на мужчину странный взгляд - смесь укора и жалости, потом рванул к столу, схватил ручку, вытащил из-под стопки чистый лист бумаги и что-то быстро написал. Выпрямился, чуть помялся, передвинул записку ближе к краю и, наконец-то, вышел из кабинета. Джун Гиль медленно приблизился к столу. На листке был нацарапан адрес: совершено ненужная информация, которую следовало просто выкинуть в мусорную корзину, поэтому... Жнец аккуратно вчетверо сложил бумагу и засунул её в карман. Решив проветрить голову, он вышел из кабинета. В коридоре было необычно пусто, сотрудников не было видно почти нигде, что неудивительно: в вестибюле сидел сам хозяин Ада в окружении глав некоторых отделов. -А, Джун Гиль, - господин Ха развернулся и расплылся в премерзкой полуслащавой-полунадменной улыбке. - А я говорю: что-то тебя нигде не видно. Не хочешь присоединиться к нашим теплым посиделкам? Ха Дэ Хе жестом указал на свободный стул напротив себя. Главы отдела Книги Мертвых и Монтажной услужливо заулыбались. -Благодарю, - сухо ответил Жнец. - Я тороплюсь по делам. -Делам? -Дэ Хе откинулся на спинку диванчика усмехнулся. - Всё работа, работа, работа. Трудишься прям как наши в аду. Я смотрю, скоро уже и мне фору дашь, не так ли? Ну, моё дело - предложить. Бай-бай! Адский начальник поднял ладонь и сделал небрежное движение пальцами в знак прощания. Джун Гиль ответил кивком головы, повернулся и уже собирался отправиться дальше, как услышал за спиной чей-то сладенький щебет: "Так вы говорите, что она никогда не вернется? Точно?" Он замер. - Конечно, моя дорогая, - голос Дэ Хе был полон сахара и самолюбования. - На этот раз я заберу Гу Рен навсегда. Такая забавная девочка. Сколько её всего ждет! Это будет... интересно. Так что скоро я избавлю вас от всех неприятностей. Джун Гиль нащупал и судорожно сжал пальцами листок, лежащий в кармане брюк. - Кстати, - Дэ Хе явно наслаждался вниманием слушателей. - Мои ребята уже нашли её. Жнец внезапно почувствовал, что ему стало нечем дышать. Пальцы предательски задрожали, и он еще отчаяннее вцепился в спасительный адрес. Боль отступила, а на её место пришел страх - отчаянный, липкий, пульсирующий у виска. "Навсегда" Расстояние до лифта Пак Джун Гиль преодолел за 15 секунд.