Рыжая гончая

      Многочисленные огни и яркие вывески превращали даже самую темную ночь в Нью-Йорке в яркое разукрашенное полотно. Натаниэль наизусть знал открывающийся вид с высотки очередного стеклянного здания. Он проводил немало времени в уютно расставленной дизайнером квартире в нейтральных цветах. Это была личная квартира Ичиро Мориямы. В ней он бывал чаще, чем в своей, которая находилась этажом ниже и практически пустовала. По возвращению часто приходилось нанимать клининг, потому что всё было в пыли, а забытая на столе чашка кишила новой жизнью. Хорошо ещё, что холодильник был пуст, иначе пришлось бы уже давно травить нежелательных соседей. Даже на фоне квартиры Ичиро, его казалась пустой, словно в ней никто давно не проживает. Уже больше недели после матча Веснински занимался основной работой, пока спортивные новости активно обсуждали отличную игру нового защитника и неожиданный громкий уход из команды, а третье доверенное лицо следило за передвижением Тетцудзи, так как компромата на него было уже достаточно. Скорее всего после того, как со всеми ключевыми фигурами паучьей сети произойдет «несчастный случай», он наведается ещё раз в его кабинет и перероет всё. Это было стабильной частью будней, которые стали намного свободнее без необходимости посещать тренировки и следовать графику, но невозможность вырваться хотя бы в Колумбию ужасно раздражала. — Уже пришёл? — Морияма вышел из ванной комнаты, протирая все ещё мокрые волосы полотенцем. Он сразу направился к холодильнику за бутылкой воды и только после уделил внимание своему гостю. Хотя, можно ли назвать гостем человека, у которого есть ключи от квартиры?       Натаниэль оторвался от окна, надеясь поскорей закончить со слишком геморройным делом, который занимает много времени. Было бы проще просто всех убить, но пока каждого не допросишь, не сможешь быть уверен, что убиты действительно все причастные. Рыжий молча следил, как глава читает очередной доклад, подавляя желание зевнуть. Ему явно стоит отдохнуть и желательно не в компании своего босса. — Один всё-таки сбежал? — молодой парень отвлекся от бумаг, обращая всё своё внимание на «правую руку». Его явно не удовлетворял результат. — Его на островах встретит наш человек, заодно заберёт финансовую помощь, — ответ Веснински поставил точку в этом вопросе. Но идиоты, упустившие одного единственного человека, получат свое наказание, ведь из-за них появились лишние хлопоты.       Вскоре Ичиро откинул бумаги на небольшой журнальный столик и расслабился. Он молчал где-то с минуту, отдыхая после тяжёлого дня, который вот-вот закончится, а главная головная боль почти устранена. — Избавься от Кевина и того мальчишки. И от интерна, что был с тем докторишкой. — Они были проверены и никак не причастны к делу, — Натаниэль априори знал, что тема зайдет об этом. Каждый раз, подавая отчёт, напрягался, надеясь, что зоркий глаз Ичиро посчитает их ничтожной деталью, и заметно расслаблялся, когда не слышал упоминаниях этих людей. Кто-то смог пошатнуть его безразличие. И парень даже не знал, что хуже: надеяться на ошибку босса или то, что он позволил кому-то залезть под кожу. — Ты сам прекрасно знаешь, что от свидетелей нужно избавляться заранее. Даже небольшая муха способна причинить вред, — Ичиро кинул осуждающий взгляд на собеседника, поднимаясь с дивана, чтобы отправиться отдыхать в спальню. После возвращения из «Эвермора» мужчина был с ним по особенному строг, не давая продохнуть. Он всегда видел Натаниэля насквозь, проведя вместе слишком много времени, и лишь напомнил тому, кто он есть на самом деле. Красивая оболочка, обязанная избавляться от любой мухи, даже если она просто не понравилась господину.       Свет в комнате погас вслед за уходом Ичиро, оставляя парня в полной темноте, в которой он давно привык находиться. Именно постоянная темнота пришлась так по душе в «Гнезде». Но внутри вместо привычной тишины сжималось сердце, напоминая о своем паршивом существовании. Это было неприятно и непривычно. Вроде бы собранные мысли продолжали придумывать возможность не выполнять приказ или переубедить Ичиро. Натаниэль чувствовал себя сумасшедшим, уговаривая голос в голове заткнуться, но вместо этого вел спор с самим собой, не в состоянии сделать выбор. Ясно было одно: если не Веснински, то это сделает другой человек. Если просто убить причину, то пропадет и это противное чувство человечности. Бах и в его мире снова настанет тишина.       Даже с наступлением утра его персональный кошмар не хотел заканчиваться. Он то находил дела поважнее, то надеялся, что дорога не закончится или он вообще перепутал направление. Но ноги знали, куда идут, а тяжёлая винтовка не позволяла игнорировать свое существование. Вскрыть замок двери многоэтажки на крышу оказалось слишком просто. Он ещё в прошлый раз приметил удачное место, откуда открывался вид на пока ещё пустую парковку стадиона. На ней стоял всего один автомобиль. Рыжий подошёл к самому краю, прежде чем опуститься на бетонное покрытие. Он принципиально медленно собирал огнестрельное оружие, отсчитывая время до предстоящей тренировки. Первым подъехал пикап с другими членами команды. Натаниэль мельком осмотрел их через прицел, ощущая лёгкое облегчение. От него не осталось и следа, когда черная иномарка въехала на парковку. Через стекло можно уже было рассмотреть водителя — Ники Хэммик, кажется. Рыжий припоминал что-то о нем, когда прочитывал досье команды. Когда машина припарковалась, Эндрю вышел первым, широко улыбаясь. Веснински навёл на него прицел, слишком резко ощущая бьющийся пульс. Снял предохранитель, рассчитывая траекторию выстрела, застыв в таком положении. У него было не так много времени, чтобы нажать на курок, но он просто продолжал смотреть на фальшивую улыбку, следуя за парнем до ворот. Прицел слишком хорошо показывал черты лица этого парня. Карие глаза совсем не источающие радость в отличие от растянутых губ. Хаотично разбросанные волосы с чуть более темными бровями. Чистая фарфоровая кожа, доставшаяся удачными генами, которым он явно не особо благодарен. Натаниэль не смог спустить курок, опуская голову в пол. Наверное, застрелить Кевина было бы проще, но факт того, что это окружение его «защитника», создавал все ту же проблему. Это явно проблема.       Веснински понадобилось несколько минут, чтобы принять факт своего жалкого поведения, причину которой он пока не осознавал, признавая только свое нежелание этого делать. Пожалуй, это был один из первых случаев, когда он не смог убить свою цель, что обеспечило самобичевание на ближайшие несколько часов. Винтовку пришлось обратно разобрать и сложить в небольшую сумку. Рыжий натянул повыше шарф, закрывая им губы, и последний раз осмотрел парковку, которая смутно виднелась с такого расстояния без прицела. — А он похудел, — Натаниэль отправился к выходу, спускаясь на первый этаж. Он дошел до машины и закинул сумку на задние сидения, захлопывая дверь и снова блокируя авто. Из-за своей глупости он до сих пор не ел, а вафля была вкусной. Рыжий отправился по памяти искать то заведение, отвлекаясь мыслями на выбор начинки. Знакомая дверь была вскоре найдена. Девушка сразу поздоровалась, предлагая помочь с выбором. Нат улыбнулся, уточняя, что хотел бы видеть из ингредиентов, и продавец быстро пробила наиболее подходящую вафлю. Парень занял то же место, что и в прошлый раз, дожидаясь оповещения о готовом заказе, и решил отвлечься информацией о третьей мишени. Удобное время особо не имело значения, как в данном случае, ведь интерн как раз снимал квартиру в одиночку, предоставляя уйму возможностей наведаться к нему одному киллеру. Натаниэль прислушался к себе, отыскивая внутри сопротивление, но ничего так и не отозвалось, кроме милой девушки, которая сообщила, что вафля готова. Рыжий подошёл, чтобы забрать свой заказ, но, видя аппетитное лакомство, задержался у стойки. — Пробейте мне ещё одну такую же, но с собой, — вкусная еда всегда улучшает настроение. В данном случае вкусная вафля. Лакомство было быстро съедено, а вторая, красиво упакованная в коробочку с собой, забрана. Натаниэль не стал тратить много времени впустую, так как занимается этим весь день, и просто оставил небольшой подарок на крыше машины.       В любом городе всегда есть поразительное отличие центра от других районов. Особенно в тех, где студент мог позволить себе снять квартиру. Фонари возле дороги горели через один, а круглосуточных магазинов можно посчитать по пальцам. В таких местах часто размещались дешёвые кабаки, где находиться не безопаснее, чем в террариуме, а в темных переулках поблизости можно услышать чьи-нибудь очередные стоны. Парень без усилий зашёл в невысокую восьмиэтажку, где какой-то старательный человек уже давно сломал домофон. Веснински бывал в этом месте уже в прошлый раз, когда допрашивал напуганную девушку. Дверь в квартиру была из дерева, а замок не сложнее, чем в общаге. На удивление, внутри было аккуратнее, хотя это не могло скрыть дешёвую мебель и старый ремонт, как бы девушка не пыталась навести уют. Она сама уже спала на каком-то учебнике за столом, видимо так и не дойдя до кровати. Большие мешки под глазами явно указывали на недосып, поэтому крепкий сон не прервал даже скрип половиц. Веснински достал нож и, дёрнув свою цель за волосы, перерезал сонную артерию, делая несколько шагов назад, чтобы не запачкаться в крови. Он наблюдал, как та глотала воздух, пытаясь закрыть рану руками. Её мучения длились несколько минут, пока девушка совсем не ослабла, безжизненно рухнув на кровавый раскрытый учебник. Веснински все ещё пытался найти в себе отголоски сожаления или грусти, но и тело, и мысли были пусты. Он просто наблюдал за стекающей со стола кровью, переведя взгляд на стеклянные глаза. Карие. В голове возник вопрос: будь это Эндрю почувствовал ли он сожаление? Но ответ был прост, ведь он убьёт его быстро, чтобы парень не почувствовал боли. Сейчас его больше интересовало, съел ли он его угощение, но скорее это будет странно, если он его не выкинул. Сверив время на часах, рыжий бросил пустую затею разобраться в себе, и решил отправиться домой.       Натаниэль вернулся к своим повседневным делам в офисе Ичиро, помогая разбирать бумаги в качестве помощника. Он подал доклад о смерти одной из трёх целей, на время заминая тему. Его дни снова были наполнены деловыми встречами, подработкой личным водителем и секретарем. Морияма был в приподнятом настроении, пока по всем новостным каналам крутили известие о смерти Тетцудзи. Мужчина каждое утро заливал в себя чашку крепкого кофе, слушая, как идёт расследование его смерти, никогда не пропуская новостной репортаж. Теперь он официально единственный глава семьи. Даже в приподнятом настроении указал проследить за младшим братом, чтобы сложившаяся ситуация не сильно его коснулась, на что Натаниэль дал особое распоряжение.       Рыжий парень был весьма послушен в последнее время и старался быть тише воды, словно нашкодивший кот. Нельзя было сказать, что он вел себя «как обычно». Веснински стал покладистым и старался сам загрузить себя работой, при этом избегая совместного общества с Ичиро. Парень до сих пор чувствовал себя паршиво, делая исключение в жизни одного человека. И это вызвало много внутренних разногласий, ежедневно появляющихся в голове. Натаниэль смирился с тем, что чувствует. Он назвал это «интересом» или «жалостью», но даже так пытался закончить с работой побыстрее, чтобы освободить себе пятницу. — Я бы не хотел, чтобы мне пришлось избавиться от такого полезного человека, как ты, — Ичиро отставил свой утренний кофе, собираясь выезжать на встречу. Он долгое время лишь наблюдал, не поднимая вопрос, ответ на который его уже разочаровал. Мужчина не озвучил причину сказанного, но Натаниэль знал о своем появившемся недостатке, который уже нельзя было не замечать.       Он чувствовал, что совершает ошибку. Но, видимо, это была ошибка, последствия которой он был готов принять, поддавшись ноющими внутри него желаниям. Рыжий приехал в Колумбию слишком рано и пил больше обычного. Он уже позаботился о небольшом номере в отеле, не испытывая желания возвращаться в свою квартиру. Роланд умел читать настроение, которое Веснински показал всем своим видом, и регулярно обновлял стакан новой порцией алкоголя. Тяжёлое чужое прикосновение заставило сердце замереть, ликуя, что он наконец дождался. На почве явного опьянения эмоции обострились, но рыжий считал, что он не из тех, кто пользуется такой жалкой причиной, чтобы высказать о наболевшем. — Тебе уже хватит пить, — чужая рука потянулась забрать почти пустой стакан, но Веснински одернул руку, показывая, что это будет серьезным вмешательством в его планы напиться. Несмотря на принятое решение не поддаваться эмоциям, Нат не поворачивал голову. Он врал, что не хочет видеть раздражающего, засевшего в его мозгах блондина, но, наверное, просто боялся сорваться и попытаться сорвать ядовитый цветок — Почему ты не хочешь умереть? — рыжий раздражённо крутил в руках стакан с полупрозрачной золотистой жидкость. Возможно, он бы смог убить его на почве плохого настроения, но каждый, включая его, цепляется за свое существование даже когда явных на то причин не может найти самостоятельно. — Есть несколько людей, которых я должен защитить, — тело блондина прижалось к твердому плечу, отдавая обжигающим теплом. Натаниэль оторвал взгляд от барной стойки, чтобы осмотреть прижавших их людей, но рядом оказалось достаточно пустого места, чтобы отодвинуться. Рыжий толкнул блондина, получившего свой персональный коктейль, в плечо, но тот проигнорировал данный жест, оставаясь на своем месте.       Слова Эндрю делали Веснински ещё более слабым, потому что он даже так не мог решиться убить его. Его мысли были заполнены желанием прижаться ещё сильнее и ощутить это тепло, он думал, что может ещё раз поцеловать этого парня, но всё это только раздражало, являясь причиной плохого настроения. — Я ухожу, — рыжий залпом допил оставшийся виски и направился к выходу. Сейчас он был уверен, что его решение приехать в клуб было плохим. Он только больше вывел себя же на эмоции. Парень быстро вышел на парковку, закуривая сигарету и делая несколько затяжек перед тем, как сесть в машину. — Куда собрался? — монотонный голос буквально преследовал его. Миньярд стоял в двух шагах в облегающей черной водолазке и кожанке. Его тело казалось хорошо подкаченным и каждый рельеф выступал соблазнительными линиями на одежде. — В отель, — Натаниэль засмотрелся, но разблокировал машину и сел на водительское сидение. Количество выпитого алкоголя давало о себе знать и вести машину не казалось столь хорошей идеей. Взгляд голубых глаз проследил за приближающейся фигурой, которая самовольно заняла место пассажира. Никто из них ничего не сказал, воспринимая как «делай, что хочешь». Веснински просто игнорировал его, выезжая в отель. Он продолжал курить, выбрасывая пепел в приоткрытое окно, и также спокойно по прибытию отправился в свой номер, получив заранее карту-ключ. Парни зашли в номер вместе, но блондин застыл в коридоре, пока Натаниэль пошел вскрывать бутылку воды. Вторую, не тронутую он вежливо передал гостю, наблюдая за его безучастным поведением. — Ты, видимо, совсем жизнью не дорожишь, — накопившееся раздражение ещё сильнее кипятило кровь. Натаниэль подошёл к Эндрю, молча наблюдавшему за ним, почти вплотную, — я тот, кто может убить тебя прямо сейчас, а ты так спокойно последовал за мной. — Слишком много свидетелей, — спокойно сказал тот, вскрывая бутылку с водой, — если бы хотел убить, разве не сделал бы этого раньше? Мог бы добавить яд в вафлю. — Ты её съел? — Надо было выкинуть? — Натаниэль ожидал именно такого исхода. Он бы точно не стал есть оставленную неизвестно кем вафлю. Но её отправитель был слишком очевиден, хоть это и не было секретом. Миньярд в этом раунде одержал чистую победу, повергая противника в больше удивление. Когда рыжий сделал шаг назад, он последовал за ним, притягивая того для поцелуя. Пальцы выбросили ненужную бутылку с водой, крепко прижимая к себе Натаниэля. Эндрю больше не хотел его отпускать. Рыжий ответил на долгожданный поцелуй, отступая к стене, чтобы найти опору. Миньярд забрался пальцами под одежду, нащупывая крепкое тело с сеткой шрамов. Он крепко сжал чужую талию, царапая короткими ногтями от желания получить ещё больше. Стояки через ткань тёрлись друг об друга, желая поскорее выбраться из одежды. Каждый из парней жадно притягивал друг друга для поцелуя, избавляя постепенно от одежды. Контроль над ситуацией давно покинул комнату, как и светлый разум, оставляя только то, что стало ошибкой.       Утром Натаниэль проснулся без головной боли, без одежды и с ужасной жаждой, но тяжёлая рука крепко прижала его к кровати, пока осознание и воспоминания, к сожалению, не исчезли. Парень осмотрел спящего рядом блондина, ощущая его голое тело. Где-то с минуту пялился, раздумывая над мыслью стоит ли его будить. Но решил сначала определенно выпить воды. Аккуратно, насколько это было возможно, рыжий выбрался из объятий, пытаясь отыскать в комнате одежду или халат. Он взял из небольшого холодильника недопитую бутылку воды, замечая на себе чужой взгляд. Допив остатки воды, рыжий отыскал вторую бутылку, передавая её лохматому чуду в постели, но вместе воды Миньярд схватил его за запястье, возвращая на кровать. — Я все ещё должен убить тебя, — удовлетворив жажду, Натаниэль начал утро с ворчания. Блондин закинул на него свою ногу, отвлекаясь, чтобы выпить воды, но после того, как отставил бутылку, заново уткнулся в рыжую макушку. — Я буду с нетерпением ждать этого, — Эндрю почти улыбнулся, заметив удивленный взгляд, и поддался желанию ещё раз поцеловать парня, которого он наконец смог заполучить и который был совсем не против утонуть в трясине незнакомых чувств.