В тиши ночного города

Три дня никто из друзей не виделся. Даже Сяо с Альбедо не пересекались, что напрягало парня. Он думал о том дне, кусая губы в кровь, представляя, насколько ужасно себя повёл. Может Сяо обиделся и теперь видеть его не хочет? –Вот же шь блять... Я не хотел его пугать, а тем более отталкивать от себя... Чёрт бы... –Господин Альбедо... У господина Кадзухи большие проблемы...–мужчина мялся в дверях, не решаясь и входить, и говорить о настигнувшей проблеме. –Что с ним?!– сердце почти остановилось от страха, а глаза больно защипало от подступивших слёз. –Его друг... Умер около двенадцати часов вечера в ваш день рождения... Мне очень жаль... –Мне плевать на это, что с Кадзухой? Он подавлен? Сильно?! Где он?! –А...–тот потупил взгляд, не понимая, на что плевать, поэтому, опумтив глаза и на выдохе, ответил,– Он сейчас в том кафе, где погиб его друг... Говорят, что с юношей, но состояние у него убитое, если честно.. –Отмени встречи! Я поеду к нему! Кадзуха сидел за столиком, медленно потягивая горячий кофе, наблюдая за суетой улицы. Под глазами тёмные круги, щёки впали, а лицо стало ещё бледнее, чем было. Да, потеря друга сильно ударила по нему. Руки опустились и смылс жить пропал, особенно больнее было из-за остатков чувств, что плотно засели в сердце. Парень медленно водил пальцем по краю чашки, смотря на своё отражение. И почему он тогда не остался? Он так разозлился на те слова? –Прости, Томо... Я правда хотел проводить больше времени вместе... Если бы я только мог предвидеть.. –Мы не всевидящие, господин Кадзуха...–Скарамучча осторожно сел напротив, не зная, с чего ему начать. –Ох, прости, распустил нюни в твоём заведении...–Кадзуха подтёр стекающие слёзы, прикусив губу. –Не нужно за это извиняться. Это ваши чувства и запрещать вам выплёскивать их я не имею права, только прошу, посуду не бейте...–он покраснел, опустив глаза на сжатые руки. –И не думал я бить посуду... Кстати, кофе вышел вкусным!– повисла неловкая тишина, которая давила на уши. И о чём говорить в такой подавляющей ситуации, м? Скарамучча вообще ненавидит людей, поэтому ему сложно поладить с кем-то, а тут нужно как-то подбодрить, поговорить о чём-то... И что делать? –Спасибо, что снова пришли... Честно, я не расчитываю на то, что вы станете постоянным посетителем, да и мне не особо это надо. Я знаю, что кофе ужасный и моя начальница уже подыскивает другого работника, так что вам не стоит переступать через себя, чтобы пить эту гадость,– парень протянул руку к чашке, но замер, увидев серьёзный взгляд собеседника. Почему-то поначалу Кадзуха показался ему "ванильным" парнем, милашкой, которых на каждом углу предостаточно, но он ошибся. Кадзуха не был таким... –Я заказал это кофе и мне его пить, так что не лезь. И знаешь, обещания держать надо, а то пустозвоном быть мерзко. Я обещал тебе приходить и пить твой кофе, пока не научишься, вот и учись. Мне просто нужно выпить его и сказать недочёты. Это кофе не плохое, немного горьковато, но оно придаёт сил и бодрит благодаря своей горечи, а сладкое послевкусие сиропа смягчает всё остальное. Для меня это идеальный кофе, особенно сейчас, – Кадзуха сделал большой глоток, поставив после пустую чашку на блюдце, подперев щёку. –Вы жалеете меня? –В жалости нет ничего постыдного, но если слишком часто её получать, то расслабишься и станешь размазнёй. –Вы так говорите, будто знаете, какого это. –Поверь, знаю. Вскоре сюда прискочет мой друг и начнёт спрашивать, как я, ел ли я, о чём думаю и так далее, но поверь, я ничего из этого сейчас не хочу. Мне так паршиво и больно, что кажется, будто я рвусь на куски изнутри. Я просто хочу быть отвлечённым от его смерти, ведь пустоту, что поселилась в моём сердце, не заполнить ничем, –парень опустил глаза, ощущая, как внутри всё словно натянутая струна, что вот-вот, да порвётся, с оглушающим свистом разлетевшись в разные стороны, а после хлеснёт побольнее, оставив глубокие шрамы. Хоть это и не первый раз, но ощущать такую боль неприятно, невыносимо и мерзко. –Тогда... Могу я предложить вам сварить кофе?– такой низковатый, бархатный голос вырвал парня из омута, что утягивал того глубжу и глубже, не давая надежды выбраться. –Что? –потерянно переспросил тот, вылупившись в тёмные глаза напротив. –Тц, не тупите. Я предлагаю вам сварить кофе самому. Я подстрахую вас, а вы изобретёте свой рецепт? Говорят, за творчеством не замечают боли, поскольку с головой уходишь в процесс... –А... Твоя хозяйка не будет ругать? Ты же пускаешь за рабочее место клиента.. –Не будет. Пойдёмте.. –Скарамучча взял пустую чашку и твёрдой походкой направился в аппаратам, неуверенно поглядывая через плечо. Согласится ли он на такую авантюру? А если мысли о том парне не отойдут на время на задний план, что тогда? Кадзуха прикусил губу, перебирая в себе остатки сил. Ещё прошлым вечером тот пил без просыху, лишь бы заглушить в себе всё, а сейчас этого не сделать и сможет ли такая творческая работа хоть на время освободить разум от терзаний? Он всё ещё был нерешительным, метался из стороны в сторону, словно загнанный зверёк, но увидев твёрдую походку работника, лишь улыбнулся, сняв пальто и прошёл следом. –Мне уже интересно, если честно. –Тогда приступай. Я пока приберусь... –А ты уверен? Мне кажется, что всё же не стоит... –Отвлекись хоть на минуту от этого дерьма, а. Ненавижу слушать нытьё, особенно от людей, которые на многое способны. А вы, господин, способны и я в вас верю. Эти слова прошлись по душе холодом, придавая уверенности в своих действиях. И почему этот незнакомец так на него действует? Раньше бы Кадзуха разозлился, послал к чёрту, даже может подрался бы, но сейчас причин на рукоприкладство нет. Да и парниша ни в чём не виноват, кроме того, что помогает такому неблагодарному посетителю, отвлекая от дурных мыслей. –Спасибо... Я тоже что нибудь сделаю для тебя, обещаю...–тот улыбнулся, приступая к работе. Процесс полностью поглотил и разум, и тело, что иногда смешило Скарамуччу, наблюдающего за незнакомцем, что так увлечённо пыхтел, но в то же время завораживал. Тот уже не помнит, сколько раз отгонял от себя назойливую мысль прикоснуться к волосам или просто пригласить на свиданку, но это начинало бесить. Белые пряди, выбившиеся из хвоста, прикрывали лицо, сосредоточенный взгляд, губы, сжатые в плотную линию и румянец на щека... За это всё можно было бы отвалить немалую сумму денег, чтобы любоваться таким кадром всю жизнь, но это смущало. Он снова будет о нём думать, представлять своим, мечтать о таком мужчине... –Ты так смотришь, мне даже немного неловко, –Кадзуха хмыкнул, облизнув нижнюю губу, смотря искоса на покрасневшего парня. –Я лишь наблюдаю, чтобы вы не поранились!– начал отмахиваться Скарамучча, после отвернулся, накрыв свои губы ладонью. Спалился. –Хаха, ты такой забавный, когда смущён. Я закончил... Это было мои обожаемым напитком в одной из поездок, так что я очень хорошо помню вкус. Надеюсь, мне удалось передать его полностью, –он мягко улыбнулся, придвинув чашку ароматного напитка к тому. Помимо запаха свежего кофе, был аромат корицы. –Не думал, что вы такое пьёте... Ведь сироп, что вы заказываете, безумно сладкий! –Я тебя удивлю, если скажу, что обожаю мятный чай? Он успокаивает и расслабляет... –Ну... Мята это одно, нежели корица... –отпив немного с краю, Скарамучча удивился. Совсем не горько, даже приятно, а этот сладковатое послевкусие.. –Вижу, что понравилось. Очень рад, если это так... –Да это же... Божественно! Научите! Прошу...–парень ухватился за рукав рубашки, смотря в алые глаза с мольбой, –Прошу вас! –Хорошо... Я научу тебя, –Кадзуха улыбнулся, подумав о том, что теперь боль будет преследовать его только ночью. Никак не днём.