Любимая Джейн Доу

Доктор ставит камеру на раковину, перед зеркалом, объективом к Майлзу. Линза любимой поблёскивает в тусклом свете. Репортёр с надеждой глядит в эту линзу. Чудес, как и Бога, не бывает, Апшер это знает, но не может заставить себя думать иначе. Он в безумно стрессовой ситуации, и очень хочется, чтобы Джейн помогла. Она лишь камера, и я много от неё требую. Но кроме Джейн союзников нет. Майлз глядит на неё, она – на него. Мог бы смотреть так вечно. С трясущимися руками и ногами, плотно прижатыми к креслу-каталке. Лишь бы не случилось то, что в голове у псих больного. Лишь бы сейчас ворвался кто-нибудь, застрелил Траггера, и они (спаситель, спасёныш и Джейн) вместе выбрались из психушки. Доктор щёлкает садовыми ножницами прямо перед носом репортёра. Он медленно, по-лисьи щурит свои маленькие глазёнки, ухмыляясь Майлзу. Благо, ухмылку прикрывает тряпочная маска, иначе разум Апшера не собрал бы ни один психолог. Глаза бегут от опасности к возлюбленной, жаль не ноги. Стены вокруг плыли, странно искажались. Потолок грозился обрушиться, а пол - провалиться. Сам доктор, казалось, менялся - тоже плыл и искажался, говорил бред из-под толщи воды. Джейн оставалась такой же, как и всегда. Камерой. Репортёр вновь заметил ножницы, лишь когда почувствовал холод на правом безымянном пальце. А дальше как в тумане. Майлз вырывался, пытался выскользнуть из-под тупых железных ножниц, пытался сломать коляску, но как-то четно. И с другой стороны точно так же. Было не столько больно, сколько страшно и отвратительно. А от этого больнее. Сознание было на гране провала. Апшер чувствовал – он вот-вот потеряет сознание. И тут прилетает пощёчина. Больная, отрезвляющая. Она привела Майлза в подобие чувства. Пальцы заболели сильнее. Парень смог сфокусировать зелёный взгляд на докторе. Он куда-то уходил. Майлз был не в состоянии думать, но в состоянии чего-то отчаянно желать. Он отчаянно хотел к Джейн. Апшер кое-как расшатал коляску. Освободил одну, вторую руку, ноги - и к Джейн. Стоять на ногах было почти не возможно. Репортёра тошнило, крутило и выворачивало наизнанку. Майлз облокотился на раковину. Правая рука склонилась над раковиной. Жар охватил всё тело, к горлу подступила кислота и его вырвало на пол. Не стоило трапезничать перед репортажем. Он не глядя схватил Джейн в охапку в правую ладонь и попытался прийти в себя. Боль немного успокоилась, а ноги окрепли достаточно, чтобы ходить. А потом его ладонь безвольно опустилась вниз, глубже в раковину. Там что-то хрустнуло, зазвенело. Парень вскочил, отшатнулся, и чуть не упал, а потом снова облокотился на раковину. Он заглянул туда и- о господи... Куча маленьких осколков прямо сейчас наводнило дно раковины. Наводнило - удачное слово. Осколки поблёскивали в тусклом свете, переливались, будто самая настоящая водная гладь. А в середине озера – капель, наверное, шесть почти чёрной крови. Подтошнило сильнее. Майлз глянул на бок ладони. Он кровоточил. Кровь стекала вниз, пачкала превосходную дублёнку и белую рубашку под ней, смешивалась с уже остановившейся кровью из пальца... А кровь ведь сложно отстирывать, – прозвучало где-то на задворках сознания. Плевать, надо сваливать. Майлз неуверенно отошёл от раковины, крепко беря в руки Джейн. Он почти царапал её корпус. Особенно сильно он сжимал обрубок пальца. Возможно, Джейн сейчас больно. Но не больнее, чем Апшеру. Нужно выплеснуть лишнее. Виски сдавливало. Всё ещё подташнивало. Но Майлз не хотел оставаться здесь ни минуты. Только за пальцы. Их ему тут не вернут. Репортёр проверил Джейн. Всё это время она записывала его страдания. Резко захотелось швырнуть Доу об стенку. Обидно было. Но Майлз не будет. Вина тому то ли слабость в руках, то ли какое-никакое понимание: без возлюбленной, которая пусть и кинула его, Апшеру не выжить. Так что Майлз почти извиняющееся погладил, а потом легонько дал щелбан из оставшихся пальцев. Они не должны ссориться, не сейчас. Во всех семьях есть разногласия, но семьи должны быть выше этого. Поэтому сейчас они сбегут от этого чокнутого доктора, а потом и из лечебницы. Апшер вышел из воняющего не понять чем туалета. Теперь он мог осмотреть свои руки куда лучше. Давленые обрубки... Майлз только заметил: доктор отрезал ему палец, на котором обычно носят кольца. Вот так да... Ну и ладно. Они с Джейн всё равно поженятся, когда выберутся. Или если выберутся.