Потерянный рай

      В Наиле дождь всегда считался благодатью, дарованной высшими силами. Засушливое государство зачастую страдало от неурожая и невыносимой жары, и Ассоль, наверное, на генном уровне почувствовала радость, как только она услышала сегодня за окном шум ливня. Её дворцовые учителя всегда говорили, что вода очищает и даёт жизни новый виток.       Только сегодня она может в этом ливне погибнуть.       Заброшенный склад был усеян арматурой, поломанным оружием и, к привычному сожалению, останками тел. Видимо, здесь давно был какой-то бой — данность их мира, сущность их эпохи. Ася аккуратно пробиралась к центру здания, держа наготове свой клинок. Шум ливня не мешал ей слышать всё, что происходило вокруг, — где-то в углу копошились крысы, но шагов своего сегодняшнего соперника она всё ещё не слышала.       — Козёл… Опаздывает, — недовольно пробубнила она.       Это была её не первая дуэль — но сегодня ей отчаянно казалось, что она может стать последней. Вызвать на бой того, чьё лишь имя вызывало первобытный ужас у доброй части повстанцев, — было попыткой спасти своих друзей, свою семью, свой народ.       Ася выдохнула — и всё-таки она боялась. Боялась умереть — в загробную жизнь для доблестных воителей, о которой слогали легенды, она не верила.       Она была тем самым Овном — грозной предводительницей повстанцев, первой ласточкой начинающей поглощать страну революции, смертоносной молнией в ближнем бое.       Она была и Ассоль — беглой принцессой, предавшей корону ради блага и свободы своего народа. Она была той, кто вызвал Козерога на дуэль.       Ассоль нервно поправила маску Овна на своём лице — только близкие друзья знали, кто же на самом деле скрывался под ней и мастерски руководил отрядами. Анонимность она хранила по простым причинам: не нужно королю знать, что революцией заправляет его родная дочура, да и не нужно никому лишний раз глазеть на шрамы на её лице.       Наконец, её чуткий слух уловил шаги.       — Явился, — просто сказала она. Это был просто предупредительный знак того, что подкрасться к ней сзади и перерезать глотку не получится.       Сквозь полумрак склада она развидела его высокий, мощный силуэт. Окровавленные, испещрённые золотом рога робота, наверное, заставили бы её содрогнуться пару лет назад, но сейчас она твёрдо стояла в решительной позе, наблюдая, как создание становится напротив неё и наклоняет голову в бесполезном приветствии.       Козерог был, вроде, немой. Он не издавал ни звука, какими бы орудиями по нему не били. Королю не нужен говорливый убийца — поэтому, наверное, Козерогу банально не встроили функцию речи. Козерог молчал, когда они с Ритой долбили по нему из пулемётов, он молчал, когда Ася вонзила клинок в его ногу в отчаянной попытке защитить своих друзей.       Козерог молчал, когда их Артём, захлёбываясь слезами и кровью, просил у него пощады.       Видя Козерога, Ася вспоминала мёртвое тело своего сослуживца, своего друга. Видя Козерога, она чувствовала жгучую ненависть, которую не потушил бы ни один ливень.       У робота была миссия — уничтожить главу революции, но в итоге он перебил тех, кто отчаянно пытался защитить Овна. И Ася больше не могла жертвовать своими людьми. Она лучше пожертвует собой, но больше не отдаст на растерзании твари перед собой своих солдат. В свою победу над Козерогом ей слабо верилось — но сдаваться она точно не собиралась.       Он достал резким движением из ножен катаны — говорят, при его разработке использовали японские технологии, вот он и орудует традиционно японским оружием. Ася очень надеялась на то, что погибнет она не от него. Козерог не спешил атаковать, видимо, желая накалить обстановку до предела.       — Вот так, значит… — прошептала она. — Я начну.       Ася не покупалась на такие трюки — вместо этого она молниеносно ринулась вперёд и, пока Козерог выставлял вперёд свои рога в качестве щита, она проехалась на коленях у его ног, подрезая чужие колени кинжалом. Робот же схватил Овна за руку и насильно её вывернул.       Ассоль подавила вскрик и с ненавистью уставилась на чужую маску. Бездушные тёмные глаза Козерога смотрели на неё, и она остервенело зашипела:       — Да давай, оторви и всё! Тварь ты грёбаная…       Козерог занёс одну из катан, и Ася в отчаянной попытке выжить попыталась выбить её ногой. Робот, предвидя её движения, наконец отпустил её и, развернувшись, взмахнул оружием перед собой. Он, несмотря на рост и мощь, был грациозен в бою — но и Овен славилась на весь Наиль своей ловкостью.       — Сука, — выругалась она на эмоциях, всё ещё чувствуя, как руку сводит адской болью.        И это было только начало битвы.       Он был силён, больше её чуть ли не в два раза, но Ася умела обратить эту силу в противовес. Он, с помощью своих механизмов и встроенных функций, слышал каждый её шаг и вздох, но она развила подобный навык у себя самостоятельно. Она честно думала, что проиграет, но с каждой чужой раной она убеждалась в том, что может… может выйти победителем.       Но в какой-то момент случилось непоправимое — то, чего с ней не происходило никогда.       Козерог отталкивает её от себя в груду металлических обломков — и Ася как-то нелепо, сумбурно цепляется маской за железную трубу. Маска, наверное, спасла ей жизнь — а то осталась бы без головы, вот правда.       Только маска Овна слетела, и Ася на миг ослепла от окутавшего помещение лунного света, пробивающегося внутрь сквозь дыры в старой крыше. Клинок вылетел из её руки — и поняла она это слишком поздно. Ася ощутила холодные капли дождя на своём лице, и она наконец резко подняла голову и посмотрела прямо над нависшего над ней Козерога.       От повстанки не скрылось, как он резко замер и… выронил одну из катан из задрожавшей руки. Был так шокирован увидеть беглую принцесску?       — Что, урод, морды моей испугался?! — закричала она, срывая голос. — Знай, кто шёл против тебя, против вас всех! Это была я!       У Козерога же будто случился какой-то сбой системы, и Ася встревоженно нахмурилась, когда её враг оступился и сделал несколько шатких шагов назад. Ася бросила взгляд на упавшую катану и поняла, что внезапным багом киборга надо пользоваться — только это ей сейчас жизнь и спасёт.       Она быстро подхватила оружие и кинулась к Козерогу, уже будучи готовой к его ответному выпаду или защитному жесту.       Но он просто пал перед ней колени.       Ася замерла всем телом и поджала в тяжелом сомнении подбитые губы. Она не могла так просто убить того, кто сдался сам — так сумбурно, так внезапно, после такой кровопролитной, душераздирающей дуэли. Того, кто преклонился перед ней, только лишь узнав. Это смущало, пугало и… наводило на самые неадекватные идеи.       — Вставай, — приказала она, — вставай и борись.       И она впервые услышала, как Козерог говорит:       — Я не могу бороться с тобой.       Что же, робот всё же обладал даром речи: но его голос был хриплым, похожим на самый настоящий скрежет стали — подходил металлическому убийце как влитой.       Интересно, когда он последний раз подавал голос?       — Ты можешь бороться с Овном, но не мной?       И Козерог протянул ей вторую катану — рукоятью вперёд, аккуратно протянув лезвие вдовь своей руки. Ассоль замерла, внезапно почувствовав странное, до мурашек странное дежавю.       — Прошу. Убей, — попросил он, и у Аси всё перевернулось внутри от совсем несвойственной роботам боли в его голосе.       Козерог смотрел прямо на неё — хотя Ася и стояла над ним, грозная, с оружием и готовая совершить жесточайшую расправу, но взгляда он не сводил. Ася наконец взяла вторую катану из его руки, мимолетно и абсолютно случайно касаясь его пальцев. Козерог вздрогнул от этого прикосновения, а Ася презрительно поджала губы и отвернулась.       Да надо просто добить его! Как он убил Артема, как он убил многих ее товарищей, ее солдат, ее людей! Но при всей своей ненависти она отдавала отчет тому, что перед ней на коленях стояло благородное элитное творение, почему-то готовое отдаться ей на милость вопреки логике и правилам этого мира.       В голове мелькнула абсолютно сумасшедшая мысль, и Ася тихо приказала:       — Сними маску.       Она не могла убить его, не взглянув в глаза. Перед ней был ужас её людей — но перед ней стоял на коленях и великий воин.       — Нет, — Козерог тут же ошалело замотал головой. Его странная, даже эмоциональная реакция только встревожила Асю ещё больше, и она повысила голос:       — Снимай маску! Я хочу знать, кто перерезал моих друзей! Хочу в глаза тебе посмотреть, тварь!       Она ожидала от него гнева и банального упрямства, но не отчаяния и чуть ли не горя:       — Нет… Прошу, нет, просто убей… — сломленно зашептал он, и от эмоций в его едва слышном голосе Асе стало совсем нехорошо, но она продолжала давить:       — Снимай!       Она бросила катаны, решительно двинулась на Козерога и потянулась руками к маске. Он же перехватил их и закричал, будто у него наконец прорезался настоящий голос:       — Ася, не смей!       И Ася отшатнулась, чувствуя, как у неё уходит почва из-под ног. Этого просто не могло быть.       Конечно, она узнала этот голос. Этот голос пел ей всё детство, был с ней всю юность.       Это был голос её самого лучшего на друга на свете. Но теперь им говорил тот, кого она ненавидела всеми фибрами своей настрадавшейся души.       — Ник? — сломленно проронила она, но должного ответа она не получила — Козерог в стыде опустил голову, и Ася в неверии содрогнулась и, чувствуя ужаснейшее отвращение, отстранилась. Такого просто не может быть… Только не Ник, только не её Ник…        Она, однако, тут же подскочила к нему, только приметив, как рука робота потянулась к её затерявшемуся в грязи клинку. Она поняла его намерение, его ебаное намерение прирезать себя у неё на глазах, когда она только-только обрела своего друга вновь. Она махом выбила оружие из его дрожащей, непослушной руки и… просто наконец резким движением стянула с него маску.       Сердце гулко забилось об рёбра — Ася уже и забыла, что оно так умеет.       Мужчина резко вздохнул, и Ася откинула эту чёртову козерожью голову в сторону, когда на неё в упор посмотрели до боли знакомые глаза. Осунувшееся, покрытое щетиной лицо, обрамлённое рыжими кудрями…       Прошло 12 лет, но она узнала бы его где и когда угодно.