Ночь, продовольственный склад
В углу непроглядной стеной тянулись к потолку башенки из контейнеров и ящиков. Из-за них, из самой глубины импровизированной крепости, доносились музыка, голоса и смех, шуршание упаковок и хруст закусок. Там, в углублении и в окружении стен, устроившись в самодельных креслах из коробок и уложенных поверх них пачек салфеток, сидели двое: бродяга-латеронец и солдат-клон в окружении пустых упаковок от снеков и десертов. Ими же был завален и «столик» – длинный контейнер, уставленный бутылками из-под соков и газировки рядом с бластерным пистолетом DC-17 и поющим плеером. — Пф, я бы тоже ушёл! — заявил бродяга, закинув ноги на столик, одну пару рук – за голову и другой обняв наетый живот, нежась в мягком кресле-мешке, набитом салфетками. — Притом намного, намно-о-ого раньше! — Ну как же? — отозвался Корк и опустил чипсы обратно в пачку. — Мы не могли бросить их, Никак! — Ай, так можно было и вовсе никогда не уйти, — отмахнулся латеронец, мгновенно привыкший в своему новому имени. — Пока война не закончится. — Да, ты прав… Этот солдат-клон забавлял его. Он не был похож на всех тех солдат, которых Никак встречал раньше – и в своей прошлой забытой жизни, и за время своего бродяжничества. Они всегда казались чем-то далёким от обычных людей, непонятным. Поначалу Никак и вовсе думал, встретив их в первый раз, что солдаты Республики – дроиды. Потом увидел, как те общаются между собой, и засомневался. Затем познал их непоколебимость и остервенелость в выполнении приказов, в служении Республике, которая на самом-то деле ни во что их не ставила, а лишь использовала. Это казалось нормальным с точки зрения концепции солдат-дроидов, но не с точки зрения живых существ. Латеронец не думал об этом слишком много и просто избегал их, пока сейчас не столкнулся лицом к лицу с одним из них, оказавшимся совершенно обычным парнем – весёлым, наивным, со своими мыслями, взглядами и страхами. И этот парень вместе с двумя другими просто покинул Великую Армию Республики. А что, так можно было, что ли?! Когда он услышал об этом, у него глаза на лоб полезли. Никак понимал причину и был согласен с их решением, но сам факт оставался для него удивительным. — И ты скучаешь по ним сейчас? Корк и сам задавал себе этот вопрос, но ни разу не отвечал на него, потому что остерегался чувства вины. Похоже, сейчас пришло время ответить. — Да, — тише сказал он и потянулся к бутылке фруктовой газировки. И прежде, чем сделать глоток, добавил: — Мы были… близки. — Вот как, — протянул Никак. — Грустно это, приятель. Надеюсь, все они живы сейчас. Клон помрачнел, сделал глоток и сморщился так, будто в бутылке была морская вода, а не сладкая газировка. — Нет, не все, — ещё глуше ответил Корк и поймал удивлённый взгляд собеседника. — Так ты знаешь? — изумился латеронец, даже не надеявшийся услышать продолжение истории. — Ты что, после этого встречался с ними? Помедлив, солдат посмотрел ему в глаза и кивнул с таким видом, будто признавался в убийстве, раскаиваясь и сгибаясь под тяжестью вины. Не будь это тайной, он сказал бы об этом вслух, – латеронец уже понял это за те пару часов, что знал этого парня. — Я не говорил об этом своим. — Неужели, Никак станет единственным, кто будет знать об этом? По крайней мере, до грядущего утра. Потому что люди имели свойство, поделившись секретом раз, обретать смелость рассказать всё тем, от кого скрывались. — Я пересекался с ними. С одним из них. — Уголки его губ в крошках дрогнули в довольной улыбке. — Я спас его. Пыль ещё не осела после ливня бластерного огня бортовых орудий патрульной канонерки ST-70. Он разбросал в стороны наступающий взвод дроидов, всё это время теснивший солдат Республики к обрыву. Жестянки явно не ожидали, что прямо за спинами разбитого противника из пропасти вынырнет огромное судно и обрушит на них ярость выживших. Не ожидали этого и клоны, потерявшие всякую надежду дождаться подмоги с воздуха и готовые уже попрощаться с жизнью и рухнуть замертво среди десятка тел убитых братьев. Мгновение на грани смирения и отчаяния – и дроидов смело с лица земли как по мановению джедайской руки… За пару секунд канонерка скользнула в облако пыли и опустила боковой трап, по которому сбежал крепкий солдат в серой пластоидной броне и с DC-15A в руках. Едва сойдя на землю, он занял позицию и незамедлительно открыл огонь по уцелевшим дроидам, а его транспорт втянул трап, нырнул вбок и скрылся за краем обрыва. — Я прикрою! — оповестил боец в сером, что означало, что всем следовало занять укрытие, втащить туда же раненых и начать оказывать им помощь. Были ли они рады ему? Крифф, да! Знали ли они, кто он? Они понятия не имели. — Haze 0-4, рядом с вами был замечен неидентифицированный транспорт. Он представляет угрозу для группы поддержки? — Никак нет, сэр, — отозвался солдат и перекатился по земле на спину и за ближайший камень, бессильно уставившись в небо. — И вызов поддержки отменяю. Запрашиваю эвакуацию и медиков. — Он поморщился от неприятной боли в груди, которая с самой Умбары иногда посещала его, и тяжело кашлянул, переключив канал. — Нас почти разбили, но мы вытащили их, серж. — Понял тебя, Джаст, будем выводить вас оттуда. Потеряли почти столько же, сколько спасли из плена… Блеск, как сказал бы Солар. Клон упёрся локтями в землю и с трудом поднялся, готовясь присоединиться к обороне. Но обороняться было уже не от кого – солдат в серой броне добил последнего шевелящегося дроида, скоро оглядел механические тела и обернулся к братьям. Затем снял рюкзак и принялся торопливо раздавать уцелевшим медикам и всем пострадавшим стимы и воду. Заметив красную эмблему в виде рассечённого креста на его доспехе, Джаст и не удивился. Но когда «парень в сером» подошёл к нему, пригляделся к символу получше – что-то с ним было не так. Однако он сразу забыл об этом, стоило только ухватиться за протянутые руки, поднимаясь, сжать своими пальцами его пальцы, два из которых оказались протезами. Он поймал бойца за запястья, когда они встали друг напротив друга, вгляделся в прорезь визора, будто способен был разглядеть лицо, глаза… — Корк? Мгновение, два, три… Клон в серой броне вырвался из его рук и бросился бежать. — Стой! — воскликнул Джаст и кинулся следом, на ходу снимая шлем и бросая его на землю. — Стой, говорю! Он прыгнул и повалил беглеца на землю, порываясь стащить с него шлем. Тот сопротивлялся, ворочаясь и отбиваясь, что переросло в перепалку, за которой теперь наблюдали все выжившие на краю пропасти. И абсолютно одинаковое непонимание появилось в их глазах, когда их прежде собранный командующий спасательной операцией сорвал с таинственного помощника шлем, под которым оказалось точно такое же, как и у всех них, лицо. Будто он ожидал там увидеть что-то другое. — Какого станга?! — Джаст схватился за края серого нагрудника и с усилием потряс беглеца, приподняв его над землёй. — Какого станга, я спрашиваю, Корк?! — Он готов был ударить его. Кто-то осмелился тихо прикашлянуть, скромно потребовав то ли объяснений, то ли держать себя в руках… На что Джаст среагировал мгновенно, обернувшись и рыкнув: — Я – из спецотряда и лучше знаю что делать! — Что, так и сказал?! — удивился Никак. — Ну, вроде того, — закивал Корк. — Я никогда его таким злым не видел. Я думал, он не умеет злиться. И что он прибьёт меня на месте. — И я бы прибил, — хмыкнул латеронец, но, поймав негодующий взгляд рассказчика, сразу поправил себя: — Ну, будь я на его месте… — В неловкости бродяга кашлянул в кулак и робко улыбнулся. — А дальше что было? — «Из спецотряда»? — неуверенно переспросил Корк и, только пылающий гневом взгляд Джаста вернулся к нему, постарался дружелюбно улыбнуться. Улыбка вышла виноватой. Лицо его бывшего сослуживца нервно дёрнулось, рассечённые шрамом губы скривились, обнажив зубы, но вместо очередного проклятья или оскорбления выпустили сдавленное: — Да… — Края серого пластоидного нагрудника выскользнули из его пальцев. Джаст опустил глаза и сел рядом с поникшим видом, коротко добавив: — Спецотряд «Haze».***
Той же ночью, у кантины «Пляшущий эопи»
На часах было уже далеко за полночь, но у кантины было по-прежнему людно и шумно. Из здания доносились музыка, весёлые голоса, смех и звон стаканов, а у порога топтались подвыпившие компании. Несмотря на поздний час, в питейное заведение продолжали прибывать посетители, желающие привычно пропустить по стаканчику и расслабиться. И среди них своим чрезмерно серьёзным видом выделялись двое: крупные парни, один – в куртке поверх майки и в серой броне, затянутой поверх рукавов и широких брюк, и другой – в полном комплекте такой же брони, спрятанной под длинным тёмным плащом; в набедренных кобурах – бластерные пистолеты, светящийся датапад в одной руке без перчатки. В иной день Веп и Солар присоединились бы к празднику жизни и выпили вместе, но сейчас уверенно отвернулись от входа в кантину под ослепительной светящейся вывеской и завернули в ближайшую безлюдную подворотню – куда вёл их указатель в датападе. — Ты посмотри, всё как обычно: кантина, помойка… — проговорил ЭРК, обведя жестом локацию, затем рупором приставил руки к лицу и в шутку позвал: — Корк, вылезай! В тишине подворотни и шуме кантины не прозвучало ни единого лишнего звука. Даже мусорный контейнер остался без движения – никто ни выскочил из него, ни притаился внутри, чтобы напугать их… Нахмурившись, Солар вновь взглянул в экран с меткой на карте и поднял глаза, указал на мусорник. — Он должен быть здесь. Не силясь даже пытаться вообразить причину, по которой беглец мог оказаться в мусорном контейнере и не реагировать на зов, Веп решительно двинулся вперёд, схватился за крышку и откинул её вверх. Корк не пил. А значит, не мог оказаться здесь из-за того, что не рассчитал с выпивкой. Его могли напоить, избить и затолкать сюда. Он мог быть мёртв. Но контейнер, если не считать мусора на дне, был пуст. Отчасти Веп был этому рад, однако радость его быстро прошла. — Не понимаю, — покачал головой ЭРК и оглянулся на брата. — Вот кантина. Вот помойка. Где Корк?! Под его натиском Солар потупил глаза, будто обладал какой-то информацией, но скрывал её. Правда, он действительно знал не больше Вепа. И не меньше Вепа был встревожен. — Но маячок точно указывает сюда, — заметил Сол. Он не удивился бы, если б Веп усомнился в его навыках чтения карт, ориентирования на местности и решил перепроверить всё, выхватив датапад из рук. И удивило Солара то, что тот не стал этого делать. ЭРК захлопнул крышку и отступил назад, осматриваясь вокруг. Грязь, темень, бесконечная стена какого-то промышленного здания с таким же бесконечным ритмом одинаковых маленьких решёток под краем кровли… — Погоди, — произнёс Солар, подошёл ближе к контейнеру – с торца – и опустился на колено. Веп обошёл контейнер с противоположной стороны. Оба заглянули в зазор между ним и стеной… Они не увидели глаз друг друга. С разочарованным видом ЭРК вытянул из тайника консервную банку. Солару же «повезло» чуть больше, ведь в его руках оказался серый пластоидный нагрудник, вслед за которым на землю посыпались наплечники, набедренники, наголенники и наручи, на одном из которых остался комлинк. Огонёк тускло мигал, оповещая о пропущенном вызове. — Вот и маячок, — безрадостно оповестил Сол, подобрав деталь амуниции с комлинком. — Какого ж?.. — сразу вспыхнул Веп, метнувшись к нему и вырвав из рук брата находки. — Крифф! Солар бережно подобрал остальные части экипировки. Сомнений не было: они принадлежали Корку. — Ради всего живого в этой Галатике, Сол, я прошу тебя, — остро разделяя слова, заговорил Веп, — скажи мне, что он… — А ну пошли вон отсюда! Их ослепил невыносимо яркий белый свет, заполнивший весь переулок. Клоны машинально подняли руки, прикрывая тенью глаза, но не увидели ничего, кроме двух приближающихся силуэтов… с оружием в руках. — Это первое и последнее предупреждение! — объявил тот же грубый женский голос, вслед за которым грохнул выстрел, выпущенный в небо. — На счёт «раз» выписываю пламенный пропуск в больничку! Ярость этой женщины – очевидно, патрульной – произвела на Солара большее впечатление, чем ворчливый гнев Вепа. Поэтому он живо схватил его под локоть и, едва не вписавшись в угол кантины, выволок из подворотни. Похоже, за этот вечер патрульной изрядно поднадоели кантинные выпивохи, потому что в место, где они только что стояли, всё же ударил бластерный выстрел, разбросав во все стороны дорожное крошево. Это заставило их не просто ускориться, а побежать, едва не врезавшись в одну из весёлых компаний. — Извините! Только с ними им ещё драки не хватало. — Чокнутая, — огрызнулся Веп и, как только они завернули за другой угол кантины, прижался спиной к стене. — Это её работа, — привычно оправдал Солар, встав рядом, и опустил глаза на датапад и доспехи у себя в руках. — Ты просил, чтобы я сказал..? Веп обречённо склонил голову к нему. — Что Корк – жив. Что его не убили и не похитили, спрятав улики… вот так. Сол глубоко вздохнул, переводя дух после короткой пробежки, и опустился по стенке на корточки, прижав пластоид к груди. Веп требовал от него анализа, утешительного вывода, чтобы хоть немного успокоиться и не терять головы, но Солар и сам пребывал в растерянных чувствах. Ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы вытолкать их за условную дверь и запереть, огородив от них разум. Свойственно своей натуре, Веп выдвигал негативные предположения, которые всегда приходили в голову (и не только ему) первыми. Солару же предстояло разбить их и как можно скорее. — Брат, если б я был убийцей, — неожиданно начал он и сам удивился своим словам, — или похитителем… я бы не стал прятать броню, которую можно продать. — Прозвучало убедительно, раз Веп молча кивнул и не стал насмехаться над сказанным. — Если убийство по неосторожности, то не стал бы снимать броню. А если бы и стал – и прятал, то не так аккуратно. — ЭРК вновь кивнул и чуть расправил плечи, что говорило об обретении небольшой уверенности. — Корк не из любителей аккуратности, конечно, но, скорее всего, он сам снял её и спрятал так. — А комлинк? — парировал Веп. — Почему он оставил его? — Возможно, он не планировал отлучаться надолго, — сразу ответил Солар. — Я миллион раз ему говорил, — покачал головой ЭРК, — что он всегда должен быть на связи. Солар пожал плечами и замер. Этот контроль. Из-за него-то, из-за постоянного внимания, особого отношения, да и из-за этого маячка – Корк мог… сбежать от них. Насовсем. От собственных мыслей стало страшно. Ещё столько рациональных вопросов осталось без ответов, но на этой разящей идее поток его мыслей и размышлений напрочь остановился. Эмоции выломали дверь и вырвались наружу.«Сбежать».
Нет, только не это!
— Так зачем ему оставлять броню на помойке? — вопрошал Веп. — Что вообще у него при себе было? — Рюкзак, — бессильно, отсутствующе произнёс Солар. — Пушка, плеер… — Он покачал головой. — Возможно, что-то ещё было в рюкзаке, не знаю. Веп уловил резкую перемену в его настроении, в голосе. — Эй, ты чего? — и опустился на корточки рядом. Брат обратил к нему полные вины глаза. — А что, если он… — …сбежал от нас? – договорить вслух не хватило духу. Беспомощно он отвёл взгляд и упёр его в консервную банку, по непонятной причине находящуюся в руках Вепа вместе с вещами Корка. — Зачем она тебе? — М? — ЭРК не сразу понял его. Но, заметив банку, вознамерился просто выбросить её без объяснений… если бы не заметил внутри блеснувшие на свету буквы. Не проронив ни слова, он вскочил на ноги, выхватил из рук Солара датапад, зажёг его и направил экраном в банку. — Во имя тысячи миров, что ты делаешь? — взмолился Сол. — Ты слышал о местных бунтах голодных рабочих? — вдруг спросил ЭРК, чем озадачил его ещё больше, из-за чего не получил никакого ответа. — Это – их, так сказать, пригласительный на собрание в подпольном опорном пункте. Солар непонимающе похлопал глазами. Причём здесь это? — Смотри: услышал о проблемах местных во время своей этой подработки, выследил их, — продолжил Веп, — нашёл приглашение, тут же спрятал броню, чтобы не палиться, и отправился на собрание. — Зачем же он тогда вообще надевал броню?.. — глухо поинтересовался Солар. — Так мы же сами ему запретили без неё уходить. Прозвучало, скорее, как ещё один аргумент в пользу версии побега. Во имя Силы, сколько запретов и условий они ему выставляли!.. Но версия Вепа была безумна ровно настолько, насколько безумен был Корк, из-за чего и казалась такой правдоподобной. — Мог ли он узнать о революции голодающих местных и броситься помогать им, м? — спросил Веп, толкнув брата в плечо. — Да как нечего делать! — Он кивнул на банку: — Тут адрес есть. Пойдём, это – наша единственная зацепка. Солар неверующе помотал головой, пытаясь выбросить всё лишнее и переварить услышанное. Это какой-то бред. С другой стороны, какие ещё у них были варианты? Да и чем это повредит, даже если они ошибаются? Ведь если Корк действительно сбежал от них, то им его – хорошо обученного скрытности и заметанию следов солдата – ни за что не догнать и не найти. Он встал на ноги, и Веп тут же шагнул в сторону. — Стой, — окликнул Солар, и тот остановился, оглянувшись. Сол указал на броню. — Вещи. Если ты прав, он может прийти за ними. — Сол отступил назад – на шаг ближе к проклятой патрулируемой подворотне. — Вернём на место и пойдём. Подумав немного, Веп кивнул. И клоны скрылись за углом кантины, растворившись в ослепительном свете и шумной толпе.***
— Вас нужно подбросить? — Нет, я… запросил эвакуацию. Они скоро будут. У них было не так много времени чтобы поговорить. Минут десять, прежде чем прибудет транспорт, и они вновь расстанутся – Джаст улетит с ребятами, а Корк останется. Они оба понимали это. Поэтому Корк аккуратно коснулся его предплечья, помог подняться – и бывшие сослуживцы переместились в сторонку от суетящейся группы выживших. Сели рядом, не глядя друг на друга и молча. Джаст терялся в сотне вопросов, которые уже и не надеялся задать, и не мог собраться с мыслями. Одновременно он был и страшно зол, и искренне рад видеть вновь брата и друга. Да, Джаст всё ещё считал его таковым. И так хотел, чтобы всего, что произошло между ними, между последней встречей и этим моментом, – просто не было. Чтобы им не пришлось опять разлучаться. Чтобы Шторм и Тэкс прилетели за ними на своём LAAT/i «Спутник», как прежде, и забрали к остальным ребятам отделения «Банши». Как прежде… Не заслуживший звание ЭРК Джаст жил прошлым и всегда к нему возвращался, так и не найдя будущего и себя в настоящем. И всё из-за того, что они ушли. И вот один из них сейчас сидел рядом, ёрзая и нервничая в этой серой броне… Крифф, да полосы раскраски их отделения всё ещё просвечивали сквозь серую краску! Как же задевала одна только мысль, что эти трое ребят сделали всё, чтобы отречься от них, от того, чем были или… так и не стали. Да у него же на броне всё написано! Корк не говорил и не делал ничего прямо сейчас, но Джаст чувствовал, будто тот пляшет на осколках его разбитого сердца. И потому сжимал кулаки до боли, едва ли сравнимой с той, что испытывал тогда и по сей день. — Нас осталось только четверо, Корк, — произнёс он. Ему нужно было это знать, да, однако… Джаст ни за что не признался бы в этом никому, но этими словами он хотел ранить его, одёрнуть, заставить оглянуться и увидеть разрушительные последствия их действий. Даже если понимал, что на самом деле «Scarlet Star» не были единственными виновниками трагедии.«Это неправильно!»
— Сержант..? — осторожно уточнил Корк, робко взглянув на него. — Райз – жив, — коротко отрезал Джаст, намеренно лишив его дополнительной информации. Пусть помучается. — А вот Кви, Бри и Мотту повезло меньше. — Крифф, парни… — Корк сразу помрачнел и от мысли, что ему придётся рассказать это Вепу и Солару легче ничуть не стало. Джаст посмотрел на него и почему-то не почувствовал жалости. Вкусив плод торжества мнимой справедливости, он не пожелал отрываться от него: — Тебе известно, как они погибли, Корк? Тот отрывисто замотал головой, но не оттого, что не знал, а потому, что не хотел говорить про Умбару, никогда! Разве что уши не зажал, чтобы ничего об этом не слышать. И Джаст ведь понимал это. Корку совершенно не нужно было просить: — Не говори про Умбару. Конечно, они знали. Он понятия не имел откуда, как, ведь в ВАР эту ситуацию постарались замять, но в том, что беглецы как-то прознали о случившемся, не было ничего удивительного. Как и до их собственного отряда доходили слухи о том, что некие «Scarlet Star» кого-то спасли, вытащили из пекла… как они сделали это сейчас, избавив от неминуемой гибели Джаста, вверенных ему людей и спасённых из плена братьев. Выходит, слухи не врали. Значит, та канонерка принадлежала им. Да где ж они такую достали?! И там за штурвалом и пультом пушек были Веп и Солар… Один из них изящно подвёл судно, другой яростно изничтожил жестянок, и они оставили им Корка, который свирепо довершил начатое, подарив Джасту и остальным парням не только спасение, но и надежду. Он не мог не быть благодарным за это! Джаст не хотел умирать. И ещё больше не хотел подвести сержанта Райза, который положился на него… Райз. Райз хотел бы, чтобы Джаст не уподоблялся обозлённому Зуму и не жаждал возмездия. Хотел бы, чтобы Джаст задавал вопросы, а не махал кулаками. Должно быть, это был его единственный шанс получить ответы от того, кто явно понимал, что должен отчитаться за всех. Разве не заслужили он и его ори’воде своим подвигом право хотя бы попытаться оправдаться, объясниться? Тем более что…«Вот Корк наверняка не хотел этого. Он просто пошёл за ними, как всегда. Они заставили его, я уверен».
— Корк, — обратился к нему Джаст и сразу завладел всем его вниманием. Ого, так вот это как… Вот каково это – ощущать себя сержантом Райзом, на которого Корк смотрел точно так же. — Скажи, уйти – это было и твоим решением? Он кивнул. Но промолчал. Это всегда заставляло усомниться в услышанном и продолжить расспросы. — А насколько твоим решением? — На треть, — без колебаний заявил Корк. Джаст растерянно моргнул, переваривая услышанное, и вздохнул. С одной стороны, ему должно было стать легче, ведь всё это время он боялся, (а в глубине души надеялся), что Корка заставили, что его забрали против воли. С другой же стороны… Он почувствовал, что в нём умерла надежда, оставив после себя лишь разочарование и горечь предательства. Они отравили и совершенно обезоружили его, лишив всякого желания допытываться дальше, призывать к ответу, будто для себя он уже узнал всё. Остальное не имело для него никакого значения, кроме одного единственного: — Почему? Корк подумал секунду. — Мы не хотели умирать за Республику, Джаст.