Окажи войне уважение

      Искра. Лезвие. Взмах. Искра.       Падение. Кровь. Смерть.       Ужас. Искра. Взмах.       Елизавета отшатнулась назад. Меч скользнул в сторону. Отовсюду раздавались крики. Рубашка липла к коже. Оставляла на ней кровавые пятна. Земля непрерывно тряслась. Топот ног застрял в ушах.       Стрела промчалась пред лицом. Её оперение скользнуло по скуле. Елизавета сморщилась. Тяжелая рука легла ей на плечо. Елизавета обернулась. Псоватый мужчина хмуро глядел на неё. Он коротко кивнул. Елизавета покачала головой.       Капли дождя осели на коже. В небе раздался гром. Молния понеслась к земле. Люди в ужасе разбегались. Стоявшие позади метали во врагов копья.       Множество вспышек озарило небо, а после и поле боя. Ряд красных перунов прошелся по земле. Свет рассек воздух и врезался в почву. Быстрые искры неслись в разные стороны. Редкая трава блеснула огнем. Владимирские падали в беспамятстве. Их тела покрылись жуткими красными узорами.       Черноволосый живой парнишка упал со всеми. Он стал медленно пробираться сквозь туши товарищей. Елизавета окинула его прищуренным взглядом. Парнишка скрылся в кустах.       — Погибнешь, народ совсем отчаится! Не будь дурой, уходи, — завопил мужчина, стоящий за Елизаветой. Он сжал ладонь сильней.       — Дурак здесь только ты, Серый. Эта нежить загнала нас уже в ловушку. Отступим, так загоним себя лишь сильней, — вяло выкрикнула Елизавета.       Елизавета отстранилась. Руки хлестко ударили по воздуху. Бездушные тела встали на ноги. Указательный и средний пальцы взмыли над головой. После пары тяжелых секунд рука рванула вперед. Мертвецы тронулись с места. Облезлые руки начали хватать выживших Владимирских. Кожа трупов кусками слезала с тел. Струп будто волна покрыл пока живую плоть. Кровь сочилась из многочисленных ран. Мертвецы походили на куски мяса, подчиняющиеся кукловоду. Чародеи же продолжили метать цепных перунов.       — Капитан! — в панике завизжал один из Владимирских. Никто не отозвался. Он повторил зов несколько раз. Результат остался неизменным.       Елизавета перевела взгляд на кустарники. Листва покачивалась от ветра. Черные пряди виднелись из-под пышных веток.       Елизавета вновь взмахнула руками. Мертвецы с новой силой зашагали в сторону Владимирских. Те отчаянно махали конечностями, кричали еле различимые звуки.       Несколько тел приблизилось к бывшим товарищам. Пальцы мертвецов зацепились за обрывки одежды живых Владимирских. На их щеках заблестели слезы.       В небе раздался раскат грома. Короткие языки пламени опалили землю, молниеносно возросли. Целая стена отделила Моровских воинов от Владимирских.       Мертвецы повалились на землю. Елизавета отшатнулась назад. Тела медленно сгорали в огне. Дождь застучал бойче. Ветер затих. Земля затрепетала под ногами. Вновь раздался раскат. Пламя распространялось все дальше. Моровские отбегали в сторону повозок. Лучники вслепую метали стрелы в огонь.       Руки зашлись в танце. Губы шептали вызубренные слова. Ноги топтались на месте. Зрачок метался в разные стороны. Тела продолжали гореть. Огонь шел все дальше, норовя зайти в град.       — Проведи их через пламя! Мертвые не умирают! — будто закаркал мужской голос неподалёку. Беловолод по кличке Ворон кричал.       — Свихнулся?! Меня из лечебницы до конца войны не выпустят, — воскликнула Елизавета и замешкалась на пару секунд.       — Итак, слушаем меня! — захлопала она в ладоши:       — Мы не можем отдать наш град. Ведьмы, нам нужна вода. Лучники, берите железные стрелы. Пусть воины разобьют баламошек сразу, как отступит огонь.       Пламя нарастало. Его высота превосходила две избы, стоящих друг на друге. Люди беспокойно метались возле огня. Луки натягивались дрожащими пальцами. Воины сильней сжали топоры, копья да мечи. Тысячи железных стрел разбивались об огонь. Они спешно скрывались за стеной. Озеро завыло в дали.       — Ты с меткой разум потеряла?! Град затопит, люди погибнут, а ты не получишь девчонку! — завопил Серый из-за спины Елизаветы, вглядываясь в даль.       Огонь сжигал все, до чего мог коснуться своими языками. Трава превращалась в пепел. Пламя поглощало кровь. Оно не оставляло и единой надежды живому. Елизавета отшатнулась. Глаза округлились. Дыхание сбилось.       — Так, слушайте, новый план. Пусть люди уезжают на повозках. Ведьмы заканчивают и тут же бегут прочь от града. Вороны останутся неподалеку, но на безопасном расстоянии. Всех оставшихся женщин утащить хоть насильно. Животных волочь на собственном горбу если то понадобится, — стараясь выглядеть спокойно рыкнула Елизавета, не отрывая тухлых глаз от неба. Люди в панике метались вокруг. Они слушали слова, мысленно проклиная все вокруг.       — Приказ услышан? К выполнению! — рявкнул Ворон. Он тут же стал подгонять людей и указывать путь.       — Уходи со всеми, Пернатый. И дворнягу прихвати, — выпалила Елизавета, продолжая наблюдать за небом.       Ворон стал протестовать. Елизавета не откликнулась. Серый сделал пару шагов вперед. Рука легла на чужое плечо:       — Идем. Нам пора.       — Убери лапы, животное, — Ворон схватил мохнатую конечность и отбросил. Серый ответил лишь растерянным взглядом.       Ведьмы в панике махали руками. Рты произносили слова, услышать кои означало в скором времени лишиться жизни. На лицах ещё не ушедших людей завис далеко не немой ужас. Он заглушался шумом воды, огня и топотом ног. Песни ведьм и пламени душили абсолютно все звуки.       — Вы оба уходите и помогаете людям. Отправьте воинов в грады у границы, а чародеев ближе к Мóрограду.       — Будет выполнено, — промямлил Ворон, шатаясь в сторону народа. Ведьмы в мгновенье застыли. Взоры потянулись к небу. Вода двигалась на град, грозясь затопить все вокруг. Журчание мешалось с воем. Земля металась из стороны в сторону, сбивая всех и вся.       Люди падали и сквозь силу вставали. Ноги стали самовольничать и нестись вперед против воли хозяев. Одеяла паники охватывали тела, бегущих от града. Мысли рассеялись в мешке с ужасом, уязвимостью, отчаяньем.       Елизавета медленно подняла руки вверх. Вода замедлилась. Первые капли упали на крыши изб. Люди скорей рванули от града. Ведьмы попятились назад. Они поспешили к повозкам, набитым воинами.       Кисть руки Елизаветы закружилась. Пальцы резво рассекли воздух, насквозь пропитанный духом войны. Вода закружилась над домами.       — Нет! — завопил юношеский голос. Белокудрый парниша ловко спрыгнул с короба.       Елизавета резко обернулась, прекращая движения рукой. Парень бежал к пламени, захватывающим все больше пространства. Вода стала стремительно падать. Елизавета перевела взгляд обратно к небесам. Парень приближался к огню. Елизавета не смела двинуться с места, начав махать руками. Вода наконец остановилась. Ворон и Серый вмиг кинулись за парнем.       — Прекратите, выродки злыдьи! —рявкнул свой приказ парниша. Ноги коснулись пламени. Тело со всех сторон окутал жар.       На лице нарисовалась ухмылка. В глазах сверкнула гордость. От трепета ожидания закололо подушечки пальцев. Спустя пару быстрых мгновений пламя выпустило парнишу из оков.       Бездыханные тела тысяч Владимирских валялись на земле. Эти люди погубили друг друга собственными руками. Собственным оружием.       Ярополк ступил ногой в лужу вязкой крови. Голая ступня окрасилась в красный. Гордость в глазах сменилась восторгом.       Стоило ограде пламени вернуться под землю, как Ярополк упал на колени. Руки скрыли лицо. Смех вырывался из его уст, маскируясь под истерический плач.       Любые мысли людей отошли на несколько шагов назад. В груди возникла давящая пустота, а после сменилась убивающей болью. Люди разинули рты, раскинули руки в стороны. Грудь беспорядочно быстро вздымалась, ноздри затрепетали, руки и челюсти бесконтрольно затряслись. Веки взмыли вверх, не давая людям моргнуть. Людской говор, шум пламени и воды сменились диким ушным звоном и заливистым плачем. Ворон неспешно остановил бег. Серый продолжил мчаться к Ярополку до тех пор, пока массивные руки не легли на его юношеские плечи.       — Я не знаю… — завыл Ярополк, скрывая лицо руками. Серый не сказал ни слова, водя пальцами по чужой спине.       — Оно само, я не знаю как! —Ярополк опустил руки на землю. Пальцы зарылись в чернозем. Под ногти забралась грязь.       Елизавета резко махнула руками. Вода, зависшая над градом, резво понеслась назад, пока не вернулась в котловину. Елизавета лениво обернулась, оглядывая взглядом несколько тысяч душ, оказавшихся в её владении. Раньше бы во владениях Богини, но не теперь. Теперь в её.       Покойники метались по полю и безуспешно старались достучаться до товарищей, не способных их увидеть, не осознавая своей гибели. Ведьмы зажмурились, позже вовсе отвернулись от душ. По коже прошлась волна холода, охватывая в свои оковы все тело. Напоминание, что уйма погибших воинов находилась рядом.       — Сколько лет, юноша? —воскликнула Елизавета, прерывая беспокойный гул перешептываний. Ярополк медленно обернулся, корча гримасу ужаса и испуга.       — Пятнадцать, Ваше Величество.       Елизавета прошла вперед, рассекая расстояние твердыми, строгими шагами. Неупокои в страхе разбегались в стороны, открывая дорогу к Ярополку. Елизавета остановилась и подняла чужой подбородок двумя пальцами, разглядывая красное лицо с налипшими на него белыми прядями. Глаза Елизаветы загорелись озорством.       — Кем бы ты не был, работником на пашне, поваром, аль торговцем, после семнадцати-восемнадцати станешь моим учеником. До тех пор отправишься с родителями за горы, ближе к стольному граду. Вороны будут за тобой приглядывать. Разбираться с тобой сейчас нет времени.       Жестом Елизавета указала на повозки. Серый аккуратно помог Ярополку подняться, подхватывая его за локти. Тот неотрывно глядел на окровавленные ноги, нахмурив брови и сместив их вверх.       — Пойдем, парень, — прошептал Серый, медленно отводя Ярополка в сторону повозок. Тот нерешительно шагал, то и дело оглядываясь назад.       — Не смотри. Забудь. Ну или же прими, так даже лучше. Отправишься в Вéресень, потрудишься в поле, а после Лизка и заберет тебя.       — А почему бы мне не отправиться сразу в Мороград? Разве не будет так проще? — еле слышно задал вопросы Ярополк, продолжая пялиться на свои ступни. Серый вгляделся в поникшее лицо.       — Тебе лишь пятнадцать, совсем зелен. Твое энергофто… — Серый поморщился, вспоминая простачье слово, — э-нер-го-по-ле еще не до конца сформировано. Так пока заниматься чародействами тебе опасно, а вот как подрастешь, так Лиза тебя учить и станет. Ну а сейчас ты в стольграде не надобен, хоть на вспашке потрудишься.       Ярополк проворно забрался на деревянную повозку, залезая под тканевый навес. Серый пару раз хлопнул его по спине, испачкавшись кровью, брызнувшей на Ярополка ранее. Тот коротко улыбнулся, после чего уселся на хлипкие доски.       — Птенцы останутся, а старшие вороны будут сопровождать повозки. У гор опасно, будьте начеку, — скомандовал Ворон.       — Пускай способные продолжать воевать люди останутся в граде. И попрошу без геройства, будет куда лучше, если раненые отправятся к лекарям, а как оклемаются вернутся. Здесь вы будете лишь мешать, — добавила Елизавета.       Приказ был выполнен, ведьмы да воины стали слезать с коробов. Только в повозках остались исключительно раненые, как рука указала в сторону гор, и возничие хором прокричали: «Но!» Лошади сразу же тронулись с места.       — Лети с ними да проследи за пацаном. И подготовь град к приходу Романовой, — Елизавета подошла к Ворону и подняла глаза на его серьезное лицо, приподнимая краешек губ.       — Девчонка никогда не сравнится с этим парнем, он силен как никто. Первое и последнее существо, способное управлять волей людей, которое я видел, было богом. Так зачем же нам лишняя морока? Заберем его, а девчонка пусть с родней остается.       Улыбка пропала с лица. Елизавета прикрыла глаза и тяжело вздохнула, положив руку на спину Ворону.       — Просто лети за повозками. Я сама решу, что мне делать с девчонкой.       Ворон скривился, нахмурил брови. Буквы стали носиться по голове пока не собрались в слово «Притворство». Притворство — единственная эмоция, читающаяся в лице Елизаветы.       — Можешь кривиться так пред простаками, а рядом со мной не забывайся. Умереть можно и от простуды, чего уж о чуме говорить, — нашептала Елизавета, притянув Ворона ближе за рубаху. Его зрачок забегал по белому лицу, кадык дрогнул, а ноздри задрожали. Ворон протяжно кивнул. Елизавета отпустила ворот и отшатнулась назад, отвернувшись от Ворона.       Тот молча скинул железные наплечники на землю и жестом подозвал к себе птенца, шатающегося от града к людям. Он подобрал доспехи и стал смиренно ждать. Ворон продолжил раздеваться, отдавать одежду птенцу. Грудь обнажилась, открывая чужим взорам черные перышки, переплетающимиеся с человеческими волосами. Птенец приоткрыл рот, отводя взгляд в сторону. Ворон стянул с себя обувь, штаны, и попятился от смущенного птенца. Обнаженный пах Ворона скрывали перья, проходившие и по бедру. Елизавета обернулась, окинула Ворона безразличным взглядом и строго выкрикнула: «Шустрей!» Ворон дернул уголком рта вниз, но все равно кивнул. Пальцы срослись в единую плоть. Тело уменьшилось в размерах. Черные волосы сменились перышками. Младое лицо обзавелось клювом. Чуть больший чем свои собратья ворон подпрыгнул и замахал крыльями, что дивно переливались синим на солнце. Птица молниеносно взмыла вверх, направляясь за скрывающимися вдалеке повозками.       Елизавета медленно перевела взгляд на небо. Облака, подобно маленьким черепашкам, плыли по синеве, собираясь позже стать тучами.       Огромное полотно, подвластное лишь одному существу, давно Елизавету оставившему. Огромное полотно, следящему сразу за двумя мирами: простачьим и чародеевом.       Избы града, земля, пропитанная кровью бойцов возле Елизаветы, да белый мрамор столешницы, пятиэтажки возле Келли. И единственное сходство — огромное полотно неба. Возможно и Елизавета, что живет на войне в своем мире, но посещает о чем-то подозревающую Келли.       Две сумки с вещами и еще одна с книгами, альбомами, ноутбуком и остальной всячиной уже стояли у двери. Келли металась из одного угла в другой, из одной комнаты в соседнюю. По необъяснимой причине сердце словно оказалось в чужой невидимой руке, с каждым мигом сжимающейся все сильней. Внутренний голос заставлял бегать по квартире и проверять каждую щелочку, но даже после шестого раза Келли не смогла успокоиться. Странная тревога охватывала тело, носила его повсюду, а главное не позволяла даже мельком глянуть на дверь.       Раздался звонок, смешавшийся с неукротимым звоном в ушах. Келли недовольно дернула губами, но взгляд на дверь подняла. Робкими шагами Келли стала пробираться к ней, провернула замок и приоткрыла дверь, после чего тут же отскочила назад. Елизавета толкнула дверь рукой, и Келли выдохнула, увидев круглые глаза, за ней наблюдающими. Елизавета нахмурила брови и зашла в квартиру, не прикрывая дверь.       — Смотришь на меня так, будто я тебя на войну везу, — оскалилась Елизавета.       — Да хоть на войну, лишь бы здесь со Стеллой не оставаться. Но знаешь, предчувствие у меня какое-то плохое. Весь день на нервах.       — Такое поведение перед поездками присуще Беляне, вы что, телами поменялись, пока меня не было?       В ответ Келли слегка хихикнула и отмахнулась:       — Вполне возможно. Ладно, бери одну из сумок и тащи в машину.       Елизавета кратко кивнула и подняла ближайшую сумку, после чего скрылась на лестнице. Келли взяла остальные сумки, заперла квартиру и остановилась. В тишине раздался громкий вздох. Зрачок забегал по двери, изучая каждую линию дерева.       «Надеюсь и правда сюда не вернусь», — умственно заключила Келли, не отрывая глаз от двери, и резко развернулась, следуя за Елизаветой.       — Давай быстрее, — Елизавета погрузила сумки в багажник и прошла за руль. Келли склонила голову на правый бок, не спеша села в авто.       — Нужно еще к моим заехать, а то шуму от Стеллы будет, — насмешливо протянула Келли, усаживаясь около Елизаветы. Та загоготала и понимающе кивнула.       Келли пару секунд следила за движениями Елизаветы, позже отвернулась к окну. Автомобили мчались по дорогам. Разноцветные здания величаво раскинулись на улице. По дорогам носились угрюмые люди, щурясь от слепящего солнца.       Машина начала движение и фигуры размылись, улетая назад. Всю поездку Келли пялилась в окно. Она была уверена: Елизавета отвезет её не на съемки, а в место куда более приятное. Но по правде говоря, для Келли даже наркопритоны и война куда приятней нудных проектов.       «А может война наркопритонов? Это, в отличие от съемок, хоть интересно», — Келли издала легкий смешок и тут же обернулась на Елизавету, беспокоясь, что та заметила. Но она пристально смотрела на дорогу и подпевала негромкой азиатской песне.       — Почти приехали. Потерпи, — насмешливо протянула Елизавета, проворачивая в руках руль. Она молчала пару секунд перед тем, как громко добавить: — Лапа.       Келли прикрыла глаза и несколько раз кивнула, опуская голову вниз. Елизавета вновь стала подпевать песне, щелкать в такт пальцами. Келли уперлась взглядом в свои ноги.       Грудь пронзило холодом. Живот слегка сдавило. Ноги напряглись. Потребность в воздухе возросла, но горло запершило и вздыхать стало труднее. Странное чувство бродило по телу. Оно предупреждало о чем-то жутком, но бежать запрещало.       — Эй! Келли! Келли! — в боку раздалась легкая ноющая боль. Келли тут же обернулась на недоумевающую Елизавету и окинула ее потерянным взглядом.       — Извини, идем.       Келли вышла из машины и мешкотно побрела к дому Стеллы. Несколько человек останавливалось и показывало пальцами на Келли, после чего пыталось подбежать как можно ближе. Елизавета загородила её собой, переводя все внимание на себя.       — Я здесь подожду, — не оборачиваясь пролепетала она. Келли благодарно улыбнулась и прошмыгнула к нужному подъезду. Она пролетела по лестнице на второй этаж, два раза постучалась, но, не дождавшись ответа, открыла дверь собственным ключом.       — Мам? — протянула Келли и прошла в коридор. Стелла тут же выглянула из своей комнаты.       — О, Келли, я думала вы только через час поедите.       — Режиссер попросил быть чуть раньше, — фыркнула Келли, вспомнив, как умоляла Елизавету отправиться чуть раньше, дабы Стелла сама не успела собраться и поехать с ними. Несмотря на немалое количество собственных проектов, Стелла не раз бросала все, чтоб уехать с дочерью.       — Какая жалость, — вымолвила бесспорно об обмане догадавшаяся Стелла, — Что ж, тогда я не стану тебя задерживать.       — Да ладно? А как же долгие нотации, ненужные мне советы и остальное нытье?       В ответ Стелла промолчала, сказав все осуждающим взглядом.       — Молчанка. Из всех твоих выходок моя любимая, — скривилась Келли, выйдя в подъезд. Левый край ее губ поднялся и задергался, а брови сдвинулись друг к другу. Она мигом вышла на улицу и остановилась.       Спина прислонилась к холодной железной двери. Келли набрала в грудь побольше воздуха, выдохнула, после чего натянула игривую улыбку и направилась к машине.       Тут же к ней поднеслась молодая пара, активно друг с другом перешептывающаяся. Елизавета приблизилась и взяла Келли за руку.       — Прошу нас извинить, но мы опаздываем, и с радостью встретимся с каждым из фанатов после того, как вернемся в город. От парочки посыпалась тонна вопросов о том, какой фильм они будут снимать, но Келли уже пробралась в авто.       — Скорее бы это закончилось, — простонала она, откидывая голову на сиденье.       — Боюсь, этого никогда не случится.       — Да знаю. Езжай уже.       Елизавета пожала плечами, и машина двинулась вперед. Келли вновь отвернулась к окну, разглядывая город будто в последний раз.       Чем дальше они ехали, тем сильней предчувствие било в воображаемые колокола. Плохое оно или хорошее? Наверняка понять невозможно.       Размышления прервал легкий удар в плечо. Келли обернулась на Елизавету и развела руками:       — Чего?       Та лишь улыбалась, подпевала во всю орущим песням. Келли покачала головой, но скрыть улыбки не смогла. Поборовшись с собой пару секунд, она закачала головой в такт музыке да стала вторить текст. Елизавета щелкала пальцами, почти не обращая внимания на дорогу. Девушки смотрела друг на друга, пели и скакали, сидя на месте.       Елизавета поддалась вперед. Левая рука на мгновение слетела с руля, когда правая сжала его сильней. Губы скользнули по Келлиным, пухлым и розоватым, почти белым. Келли свела брови, повела головой назад.       Машина резко начала тормозить. Келли обернулась к лобовому стеклу. Ветви прошлись по автомобилю. Глаза округлились. Дыхание сперло. Дерево уперлось в машину.       Голова Келли упала. Елизавета застонала. По телу прошлась боль. В ушах застрял звон. Елизавета закряхтела и стала выбивать дверь. После первого же удара руки обессилено упали на сиденье. Елизавета повернула голову на Келли.       — Прости… — лицо скривилось от боли, — Лапа.       Елизавета цокнула языком, закатила глаза и тут же пробормотала:       — Тьфу. Долго же придется от этой тупой привычки избавляться.       — Хэй! — за окном раздался мужской голос. Елизавета через силу обернулась. Рыжий мужчина, казалось, был очень рад, — Сейчас помогу.       — Потрудись уж! — выдавила Елизавета, наблюдая за ним. Мужчина потянул дверь на себя и та, будто совсем не была прикреплена к автомобилю, последовала за ним.       — Трава при тебе, конопатый?       — Конечно, Ваше Величество!       Мужчина обошел машину и вырвал пассажирскую дверь, после чего аккуратно вытащил Келли. Достав из кармана мешочек, он бережно вынул от туда шприц.       — Я Змей, кстати.       — Спасибо, что сказал, я-то не поняла.       Змей поджал губы и ввел содержимое шприца Келли. Он закинул её на плечо и понес глубже в лес.       — А вы как доберетесь?       — Тебе это знать необязательно, лети уже.

Глава 1. Два облика