Игры Рафтеля

       — Луффи? Спишь?        — Нет, — буркнул капитан в подушку.        — Можно я лягу рядом с тобой? Мне страшно.        — Почему нет? Ложись.       Луффи, когда не дурачился, не строил из себя ребенка двадцати с лишним лет, вдруг становился до странного уютным и спокойным. Нами казалось, что его руки способны победить все зло мира, защитить от любой тьмы. В их кольце она чувствовала себя в безопасности. Особенно после того, как осознала, что опасность живет в каждом квадратном дюйме под её ногами. Руки у Луффи были теплыми, пахли эфирным мылом после всеобщей пьянки в бане, а мышцы — крепкими и удобными. Он сгреб ее в охапку, как не делал этого никогда раньше до этого, и щекой прижался к макушке.       Нами чувствовала, что он тоже не может спать. Будто они оказались последними живыми людьми на острове, полном демонов и мертвецов. Их друзей. Накама.       Еще она чувствовала страх. Вслушивалась в каждый вздох, каждый шорох, мечтая, что все спят. Ей было неспокойно, но Луффи за спиной чуть сглаживал это. И только дикое чувство, будто кто-то смотрит на нее, все никак не желало отступать.       Нами помнила, как целую вечность назад, в самом начале их путешествия, они все трое — Нами, Зоро и Луффи — спали в одной лодке, свернувшись калачиком. Помнила, как ночевали бок-о-бок под одним небом, как парни часто дремали у нее на коленях, не питая интереса к морю, к волнам, навигации и тому, куда плывут.       Сейчас она не могла даже представить, что они могли бы вот так просто дремать втроем. Все выросли. Все изменились. А взрослые порой чуть по-другому смотрят на мир и на перспективу спать втроем.        — Луффи, давай уплывем на рассвете, — предприняла она попытку.       Беспокойство царапало грудь изнутри.        — М-м-м… зачем? Что такое? Я не хочу уплывать, — недовольно забормотал он в рыжие волосы.       Пахла Нами восхитительно. Не мясом, нет, но от этого запаха все равно во рту скапливалась вязкая слюна, крутило живот от предвкушения, от аппетита, голода. Хеби-химе бы убила ее, узнай, но Луффи был слишком свободолюбив и слишком глуп, чтобы волноваться об этом.       Нами не знала, что ему сказать. Она слишком хорошо понимала, что любая опасность будет скорее аргументом остаться, чем уйти. Таким уж был их капитан.        — Я думаю, надвигается шторм. Надо забрать золото и уплывать, — солгала она.        — Тогда лучше переждем.        — Нет, Луффи. Шторм будет здесь. И долго. Надо успеть сбежать в море.       Луффи только сильнее подмял ее под себя, на этот раз уткнувшись носом в щель между подушкой и ее головой. Забормотал что-то недовольно под общий храп в комнате, а на беспокойство навигатора даже внимания не обратил. Все перебирал ее пальцы руками, будто они забавляли его, и возмущался. Опасность Луффи не пугала. Она ему до безумия нравилась.       Когда одна из кроватей резко заскрипела, и крепкая рука откинула одеяло, Нами ощутимо вздрогнула. Сердце гулко ударилось об ребра, упало вниз. Луффи тоже замер, заметив ее реакцию, но лишь на миг, чтобы вскоре продолжить дальше перебирать пальцы, царапать подушечки об ее аккуратно подрезанные ногти, обнимать.       Зоро поднялся с кровати слишком резко. Слишком раздраженно. В сторону Луффи он не смотрел. Просто прошел мимо, босой, с голой грудью, бросил сердитое: «Нами, выйдем», и хлопнул дверью так, что стекла задрожали. Санджи на соседней кровати тоже проснулся, буркнув проклятия в сторону маримо, а Чоппер с Усоппом только обеспокоено переглянулись. Особенно задергался Усопп. Ему захотелось прямо сейчас закончить с ремонтом ракушки и узнать, что за чертовщина происходит на острове, где столько веков копился Ван Пис.        — Что это с ним?        — Луффи, мы договорились? — Нами сглотнула. Она не собиралась так просто сдаваться. Пусть Зоро психует сколько хочет. Ей все равно. — На рассвете уплывём?        — М-м-м… — невнятно пробормотал тот. И вместо ответа спросил: — Зоро тебя звал. Вы поссорились? Пойдешь?       На самом деле, он чувствовал, что у Нами дрожат руки, плечи и грудь. Мелко и волнами, то да, то нет. Но почему — понять не мог.        — Иди со мной, — попросила Нами.        — Зачем?        — Тебе сложно?!       Она начинала злиться. Буквально из-за всего.        — Ладно, — буркнул Луффи, лениво выпуская Нами из своих рук. Сразу стало холодно и тоскливо. Теперь настроение начало портиться еще и у него.       

***

      Зоро стоял на крыльце особняка и нервно скрипел зубами. Темнота безлунной ночи раздражала его, звон сверчков в траве ничуть не успокаивал, только отвлекал. В грудь будто сунули раскаленное железо, и то жгло изнутри, раздражало рану. С тех самых пор, как они встретили Рафтеля, это проклятое чувство все никак не уходило, беспокоило его, как фантомная боль неправильно сросшейся кости. Он злился, и в то же время сходил с ума.       И чем дольше Нами не было, тем безумнее он становился. Они не привыкли ссориться вот так, всерьез. Такое уже сто лет не случалось, чтобы он на нее из-за чего-то реально злился, и все же…       Луффи все никак не лез из головы. Кольцо его рук, в котором проклятая ведьма так хорошо устроилась, его пальцы, играющие с ее ладонями, с кожей, с ногтями. Довольное лицо, нос, вдыхающий запах волос, нога у нее на бедрах…       И просто то, что Нами пришла к нему спать.       «Да что со мной?!», — Зоро только больше разозлился, но уже на себя. Что за чушь! Он в самом деле только что готов был побить собственного капитана?!       Вадо Ичимоджи мягко выскользнула из ножен, приятно зазвенев. По тыльной стороне руки прошлась плавно и легко, раня достаточно, чтобы помочь прийти в себя, но не лишиться дееспособности запястья. Вслед за болью по телу прокатилась волна отрезвляющей дрожи, мелкой, покалывающей. Зоро глубоко вдохнул, сжав кулак кровоточащей руки, и подставил голову теплому ночному ветру.       Мозги потихоньку вставали на место.       Когда за спиной раздались тихие шаги, он сразу же понял, что это Нами, и пусть не хотел этого, но все же признал:        — Возможно, ты была права. С этим местом что-то не так, у меня в голове полный кавардак.        — Вы двое до черта умные. Ай.       Зоро дернулся. Это была не Нами. Пальцы сами сжались на катанах: вступай в драку хоть сейчас.       Он еще не свыкся до конца с мыслю о том, что Нами попала в точку, и они угодили прямиком в логово Дьявола, но уже замечал то, что пряталось от взгляда раньше. Они знали, что он не обычный человек, Рафтель сам признался. Людям не положено жить столько лет. А уж жить в одиночестве на далеком острове, в опустелом драгоценном дворце, среди золота и книг… почему Рафтель не уплыл с Роджером? Почему Рэйли и слова не сказал о том, что на острове тогда кто-то был?       Рафтель почти плыл по воздуху, а за ним тянулась громадная прожорливая тень. Тень пробирала все вокруг до основания, словно кромешная тьма пожирала камни, золотые вензеля на двери, сам воздух. Чернота была везде. Но не в Рафтеле.        — Ты следил за нами? Что ты такое?        — «Что»? Не «кто»? — лениво переспросил он. — Зоро, как давно ты не веришь в богов?        — Не неси чушь, ублюдок. Мне стоило…        — Послушать милую кошечку Нами?       Улыбался Рафтель, как и обычно, до одури обольстительно. Фиалковые глаза щурил, словно дикий снежный кот, довольно и лениво. Он не был таким, как Тич. Зоро видел, что Рафтель купался со всеми в бассейне, свободно нырял. Значит, скорее всего, он не фруктовик. И все же… что если…        — Я думал, ее одурманит золото. Но оказалось, семья. Она лишь о том и думала, что о своем доме. А ты о катанах и вине. И о ней.       Зоро стиснул зубы, вглядываясь в темноту. В груди скреблись кошки, беспокойно напоминая о времени, о том, что было, что он чуть не сделал вечером, что было в комнате, что… он до того сильно сжал рукоятки, что костяшки на руках побелели, но нападать не спешил. Понял уже, что он… что-то другое. Не человек. Не зверь. Не фруктовик. «Что-то».       А еще, что Нами он будет вредить в первую очередь. И что она до сих пор не пришла. В этот миг Зоро понял, что как бы сильно он не злился из-за этой мысли, ему было критически важно, чтобы Нами, как и обычно, не послушалась. На зло. Пусть бы осталась в кровати с Луффи, в комнате, где спят их накама, пока они вместе — все в безопасности. Но что если…       Он похолодел.       Что, если такой кавардак творился не только в его голове?        — Ты ошибаешься.        — В чем именно?        — Что тебе нужно от нас?        — Развлечение, — серьезно улыбнулся Рафтель. — Эмоции. Чувства. Жизнь. Все то же, что и другим.        — Подавишься. Не знаешь, с кем связался?        — Как будто вы знаете!       Не хотелось признавать, но Рафтель был прав. Они понятия не имели, кто он такой и на что способен. О чем бы Зоро ни думал, у него не было ни единого верного ответа. Когда-то давно на этот остров приплывал Роджер, лишь его команда знала, где он находится. Сам Роджер сказал, что здесь покоится Ван Пис, дав наводку всем пиратам мира. Стал бы он делать это, будь здесь кто-то настолько опасный? Значит, этот человек появился здесь недавно? Но почему его зовут Рафтель? И как он нашел его без понеглифов?       Воля наблюдения говорила ему только одно: дальше будет тьма. Как бы Зоро не старался, Рафтель уплывал из зоны его видимости, оставляя по себе только бездонную черноту. Он буквально сразу взял Вадо Ичимоджи в зубы и принял стиль трех лиц.       Ажура словно столкнулась с камнем. Чувство было, как много лет назад, когда он не мог разрезать даже простые стальные прутья. Но Зоро давно уже умел резать буквально все. Во всем мире не существовало ничего, что могло бы остановить любой из его клинков.       Вместо Рафтеля перед ним была пустота. Смех звенел в ушах, переливался эхо с одной стороны на другую, словно ракушка с записью, которую двигали по кругу. А потом просто исчез.       И больше не появился.