Не время для драконов.

— Господин Ли, — нервная улыбка обнажает зубы. — Не пройдётесь со мной во двор? Четыре пары глаз, принадлежащие матери, отцу, Тевкру и Тоне, в секунду устремляются к старшему сыну и в недоумении застывают, и лишь одна пара золотистых — понимающе скрывается за веками, очерченными карминовой подводкой, и медленно скользит Тарталье за спину, прямиком к входной двери. — Скажи, пожалуйста, — начинает Чайльд слишком, даже подозрительно спокойно, впервые нарушив тишину, повисшую с сеней, — ты видишь то же, что вижу я? Консультант с присущей ему скрупулёзностью рассматривает сугроб с торчаще-лежащей рукой и неожиданно присаживается на корточки совсем рядом. — Слушай, ты бы не трогал это ру-… Но не успевает он возразить, как земля заметно вздрагивает, из-под слоя снега доносится приглушённый треск, и сугроб рассыпается, тает, растекаясь кровавой лужей, трещинами расползающейся по примятым снежинкам. Обнажая тело девушки с длинными волосами оттенка холодного блонда. С изящной чёрной маской на треть лица. — Да ну нахер… Чайльд опрокидывается назад, падая на сугроб, и обхватывает голову руками. — Я не-… Чжун Ли, это не я, я не-… — голос дрожит, лишь подбивая сердце стучать всё быстрее и быстрее. — Я знаю, Аякс. Не нервничай. — Ха-ха… Ха-ха-ха! Разумеется, не нервничаю! Он подскакивает на ноги и принимается мерить пространство шагами. — Мне нужно сообщить обо этом в штаб, — Предвестник поднимает голову к облакам, пытаясь хоть немного привести мысли в порядок, прячет руки в карманы и натыкается на сложенное письмо. — Точно. Подойди сюда. Как думаешь, это может быть взаимосвязано? — дождавшись, пока Архонт выглянет из-за его плеча, он дрожащими пальцами срывает с плотной бумаги воск и открывает конверт. Из него тут же выскальзывает свёрнутая в три раза белая тонкая бумага, испещрённая резковатым, но аккуратным почерком.       Здравствуйте, командир Тарталья. Очень надеюсь, что это письмо увидят лишь Ваши глаза и мой конверт вскроют лишь Ваши руки.       Вы и впрямь справились. Несмотря на возросшее в гавани напряжение, несмотря на то, что Вы потерпели крушение корабля, несмотря на исчезновение Архонта — Вы смогли справиться с миссией и добыть Сердце Бога в одиночку, задействовав не так много времени. Благодаря Вам и Вашим усилиям я смогла вернуться домой всего чуть большим, чем через две недели, как и весь отряд. Большое Вам спасибо, господин Тарталья.       С моей стороны было бы бесчестно и неуважительно не сообщить Вам, что госпожа Синьора ещё во время проведения операции начала собственноручно рыть под Вас, опрашивая экипаж и собирая базу доказательств Вашего предательства. Разумеется, это полнейший бред, и никто из отряда не сказал ничего, что дало бы госпоже Синьоре хоть какие-то зацепки. Я хочу извиниться перед Вами, потому что я подтвердила слух о том, что у нас закрутился роман, чтобы прикрыть Вас и Вашу идею. Сейчас, когда всё позади и вся Снежная знает, кто стал героем, Вы можете развеять эти нелепые сплетни, но будьте осторожны: госпожа Синьора серьёзно настроена на то, чтобы подпортить Вашу репутацию.

С уважением, Александра Х.

Чайльд позволяет себе спустить слабую, немного обречённую улыбку, почти вслух проговаривая мысль: после той совершенно нелепой ситуации в коридоре Банка они так и не встретились. — И тебе спасибо, — шепчет он и поворачивает голову, чтобы вопросительно глянуть на Чжун Ли. — Несколько часов назад Колумбина, э-э, одна из Предвестниц, сказала мне, что кому-то известно обо всём, что было в Разломе, но этот кто-то не хочет, чтобы об этом знали остальные. — Если верить письму, у Восьмой были причины подозревать тебя. — У неё всегда на это есть причины. Были, — поправляется Чайльд, бросая косой взгляд в сторону всё ещё лежащего на снегу трупа. — Она же меня ненавидела. — Это было взаимно? — О да, — сердечно выпаливает Аякс, понимая, к чему сейчас может привести его ненависть. — Тебя не могут подозревать, — делает совершенно неожиданный вывод Чжун Ли, полностью сбивая ход мыслей. — Почему бы? — Убийство совершено не сегодня. На коже, особенно на тонких участках, уже отчётливо видны проявившиеся трупные пятна, хотя на улице действительно холодно, не говоря о снеге, образовавшим камеру заморозки. Тело здесь находится как минимум со вчерашнего вечера: днём снег не шёл, но тело замело почти полностью, значит, его накрыло во время той бури. За нами следили, поэтому знают, что из дома ты ушёл до начала снегопада, а вернулся лишь по его окончании. Даже если тем, кто следовал за нами, невыгодно тебя прикрывать, — он обхватывает подбородок пальцами, и его глаза словно мутнеют, — есть кое-что другое. Посмотри внимательнее: на теле почти нет травм, не считая переломанных костей и нескольких синяков. Ни одной открытой раны. Она была убита не каким-либо из типов оружия. А ещё цвет пятен… кровь может приобрести такой синюшный оттенок лишь из-за обилия в ней углекислого газа. Выглядит, как смерть от асфиксии, но на шее нет следов удушья. Понимаешь, о чём я? — Ты раньше не делился со мной своими познаниями в области криминологии. Хотя, чему я удивляюсь, — немного разгрузив голову, Чайльд позволяет себе почти спокойно выдохнуть и расслабить плечи. — Спасибо, Чжун Ли. Извини, что впутываю тебя в это, — он неловко касается собственного затылка. — Возвращайся домой, пока нас не хватились. Умоляю, задержи родню дома, не нужно им этого видеть. Я всё расскажу, когда вернусь, обещаю, — спешно оправдывается юноша, теряясь под суровым взглядом, сияющим расплавленным золотом. — Я помогу всем, чем смогу, Аякс. Прошу, не наделай глупостей. Слова, сказанные, кажется, без толики эмоций, в то же время наполнены чем-то глубинным и звучат как-то по-отцовски тепло. Тарталья кивает, полный уверенности: он сообщит о произошедшем в штаб, ответит на все необходимые вопросы, поприсутствует при исследовании места обнаружения тела и удалится, не вмешиваясь в чужое разбирательство. Всё равно проку не будет — какой из него детектив? — а вот лишнюю беду на себя притянуть он наверняка сможет. Идти прямо во Дворец нет никакого смысла — там попросту никто не занимается такими «рядовыми» донесениями — поэтому лучшим решением выглядит основное здание Банка Северного Королевства. Наверное, вообще все дела, даже не связанные с Фатуи, протекают через Банк, поэтому и искать обходные, более быстрые и менее витиеватые пути можно даже не пытаться. Администрационная стойка пустует всего секунд с сорок, затем из-за высокой тонкой двери показывается Анастасия со своей привычной рабочей улыбкой, которая лишь немного вздрагивает, когда она видит перед собой не жалующегося на заметённые дороги старика или рядового, отказывающегося выполнять какую-то мелкую работу вроде сходи-туда-и-сиди-в-укрытии-часов-двадцать, а Предвестника Фатуи, но совершенно не теряется и здоровается в отрепетированной до совершенства манере: — Рада приветствовать Вас в главном здании Банка Северного Королевства, крупнейшего во всём Тейвате. Чем могу помочь? — У меня во дворе труп, принадлежащий другому Предвестнику. Сообщи в штаб прямо сейчас, — Чайльд заваливается локтями на стойку, наплевав на ранговые формальности, и сурово глядит исподлобья. Девушка даже не ведёт глазом, и парень спрашивает сам себя, не робот ли она. — Я поняла Вас. Немедленно передам Ваше сообщение в штаб. С этими словами Анастасия — или всё же Катерина? — удаляется, и Тарталья выжидает, пока она вернётся, чтобы услышать очередную затёртую до дыр фразу: — Ваше сообщение передано и получено штабом. Ваши адрес и личные данные известны, поэтому дополнительные сведения не требуются. Уполномоченные прибудут к месту обнаружения тела через полчаса. — Премного благодарен, — Предвестник криво скалится и, выпрямляя спину, всё же замечает сцепленные в крепкий замок пальцы девушки. — Не надоедает строить из себя куклу целыми днями? — Прошу прощения, я не понимаю суть вопроса. Это всего лишь моя работа, — она улыбается то ли смущённо, то ли снисходительно. — Я не могу спрашивать Вас о подробностях дела, к которому не имею никакого отношения, поэтому мой интерес не имеет никакого веса. — А жаль, — он склоняет голову к плечу, позволяя рыжей пряди упасть на переносицу. — Вы могли бы мне помочь. — Вы ошибаетесь. Полагаю, это не в моей компетенции. — Ещё как не ошибаюсь. Вот скажи-ка мне, кто-нибудь подавал запрос о выдаче отчётов и справок о последней прошедшей в Ли Юэ спецоперации? — Прошу прощения, я не могу делиться подобными сведениями. — Значит, подавал, — задумчиво тянет Чайльд, пряча руки в карманы брюк. — Что ж, большое Вам спасибо! Девушка пару раз испуганно моргает, тихо прочищает горло и прощается такой же стандартной рабочей фразой, какими были и все, что она сказала за время их разговора. Минуты, проведённые у дома в ожидании обещанных уполномоченных, протекают сквозь пальцы как вода, которая тщетно вытекает из сложенных в лодочку рук в попытке напиться. Но перед смертью не надышишься, ведь так? Тело осматривают быстро, почти не задавая вопросов. Выглядит это так, словно подчинённым приказали по минимуму контактировать с Предвестником. На руку ли это или нет — ещё только предстоит узнать, но прямо перед тем, как проводить последнего рабочего, Аякс замечает в кухонном окошке обеспокоенные лица Тони и матери, и все его мысли отныне занимают лишь эти глаза, полные слёз по его вине. А ещё те строгие, предостерегающе сверкающие, говорящие громче любых слов, что ему стоит быть осторожнее, не лезть и не брыкаться там, где этого не требуется. «Но не сидеть же мне на месте?» «Видимо, пришло время ответить на вопросы Колумбины, чтобы задать ей новые. Она точно что-то знает». Он убегает, игнорируя сначала обеспокоенный мужской возглас «Аякс!», затем — сорванные женские крики. «Простите… простите меня, я вам всё объясню, клянусь, просто сейчас нет времени…» Сердце продолжает разрываться, даже когда он достигает Дворца и вызывает Колумбину от имени Синьоры: известие ещё явно не успело разойтись, а вызов этот никто даже и не заметит, зато действия самого Одиннадцатого останутся в тени. Проходит десять минут, двадцать, тридцать. Он стоит под лестницей по дворец, подпирая спиной холодную стену, ловит лицом редкие снежинки, сонливо витающие в воздухе, и размышляет о том, как много смогла увидеть его семья. Тело Восьмой, разумеется, унесли, когда сделали все необходимые записи, но насколько давно они начали выглядывать в окно?.. И тут даже некого винить: он просил Чжун Ли задержать их дома, а они и не вышли. Просьбу он выполнил безукоризненно… «Как же тяжко договариваться о чём-то с Архонтом…» И эти его «не лезь», «не нервничай» — будто это так легко сделать, прямо-таки по щелчку пальцев! Но стоит признать, он здорово помог: Аякс уже был готов бежать в другой регион, лишь бы спастись от обвинений в свою сторону, которые он даже никак не сможет опровергнуть. Всё оказалось намно-ого интереснее. И, кажется, намного опаснее. — А ты не торопилась. Я тебя заждался. Наверное, Колумбина бы удивлённо моргнула, если бы у неё были открыты глаза, но она лишь дёргает кончиком губ, останавливаясь перед ним. — А я-то всё думала, что же могло от меня понадобиться Восьмой. Пахнет чем-то интересным, рыжик, — она хихикает и проходит мимо, заворачивая за дворец. — Я продался за некоторую информацию об Архонтах, — безразлично начинает Тарталья, спрятав руки в карманы шубы и следуя за коллегой. — Обо всех Архонтах. — О-о? — теперь она точно удивляется и останавливается на месте, позволяя удовлетворённой улыбке расползтись по лицу. — Кто-то хочет предложить мне сделку? — Хочу. Узнаешь, что захочешь, если расскажешь мне всё, что знаешь об убийстве Синьоры и сокрытии правды о моём приключении в Разломе.