4 глотки

Максим Лавров уже как год прибыл в Москву, чтобы заработать и прославиться. Он устроился во французский ресторан «Клод Моне». Достаточно популярное и престижное заведение. За это время Максим успел сдружиться со всем персоналом, даже не смотря на свои глупые выходки. Особенно дружен он с Константином Анисимовым. Костя — бармен. Один из лучших представителей мужского пола ресторана. Обаятельный, добрый, сексуальный блондин. Скорее всего именно эти причины заставили Максима сблизится с ним, а может и нет. Они вместе снимают квартиру, попадают в разные интересные ситуации, в которых приходится спасать кого-либо из их дуэта, болтают в перерывах от работы. В общем, парни успели стать лучшими друзьями, которых ничто не разлучит. Кажется, что их близость друг к другу остановилась на своей логической границе. Но так ли это? Они оба состоят в отношениях с официантками «Клод Моне». Костя с Настей, а Макс с Сашей. Но счастливы ли они будучи со своими пассиями? Один совсем непримечательный день расставил все точки над «и».   Была уже ночь. На улице шёл ливень с грозой. В помещении ресторана было не так много людей, и весь персонал готовился к закрытию. У стола бармена стояли печальные и даже немного обозлённые Макс и Костя. Всё дело в том, что вчера они оба успели «отличиться» перед своими девушками. Макс снова наврал Саше, на этот раз по поводу того, что его родственник является министром иностранных дел, а Костя случайно спалился на готовке котлет из свежей курятины, которая ему досталась от Тимура, обменявшего её на бутылочку бренди. Оба понимали, что остались без секса на неделю, а то и больше. Поэтому оставалось только жаловаться друг другу. — Не понимаю я эту Сашу. Ну соврал я немного про своего однофамильца, да даже не соврал, а больше пошутил. У меня и мысли не было как-то это использовать. А она так обиделась! — недоумевающе восклицал Макс. — Ладно ты, но как я облажался. Забыл, что Настя вернётся раньше, вот и не успел приготовить котлеты. Ну хоть не выкинула их. Я, к слову, Настю тоже не понимаю. Ну приготовил я котлеты, можно же хоть иногда себя баловать, а не на одной зелени сидеть. Тем более вкусные же котлеты получились. Вкусные же? — Конечно вкусные. Иногда мне кажется, что ты не бармен, а полноценный повар - похвалил Костю огузок. — Хах, спасибо. Ладно, побесятся и перестанут — сказал Костя. — Да, но то, что без секса мы будем долго — это факт — протяжно ответил Макс. — Да они сами долго не смогут без него, вот увидишь, пару дней и они уже в наших постелях — предположил Костя. — Не знаю, как тебе, но мне уже немного тяжко, не знаю куда свой пыл деть. — Есть такое, но ничего не поделаешь. — констатировал Костя. В это момент они переглянулись и на долю секунды в воздухе повис вопрос: а правда ли ничего нельзя сделать другого, чтобы остудить свои порывы? Но он тут же исчез, когда к барной стойке подошли сами виновницы печали парней. Первой заговорила Саша. — Мальчики, мы поговорили с Настей, и нам стало так жалко смотреть на то, как вы без нашего внимания страдаете, что мы решили вас простить и предложить одну очень интересную авантюру. Макс с Костей снова переглянулись, но на этот раз в воздухе висел вопрос «Что за фигня?». — То есть ты больше не злишься на меня из-за того, что я притворился будто у меня богатая и известная родословная? — спросил Лавров. — Нет, мне ведь не важно, кто твои родственники, мне важен только ты. — ответила Саша. — А ты, Настя, больше не дуешься на меня из-за той курицы, что Тимур мне дал, и которую я на фарш пустил? — недоумевающе спросил Костя. — Я понимаю, как трудно бывает отказаться от мяса и что это не происходит в один момент, так что всё хорошо. — ответила ему Настя. Парни обрадовались, хоть и чувствовали, что это всё как-то странно. Но, учитывая их положение, они не придали этому большого значения. — Так что там у тебя за авантюра? Надеюсь, что-то приятное. — с интересом сказал Максим. — В общем, я предлагаю пойти в кладовую и заняться там сексом. Повара уже расходятся, так что нам особо никто не помешает. — прямо и без лишних сомнений сказала Саша. — Конечно! — хором ответили парни. — Ну тогда пойдёмте. Девочки взяли своих кавалеров и направились на кухню. На кухне уже практически никого не было. Слышалось только как Айнура домывает посуду, как некоторые повара складывают вещи в ящики и разговор шефа с Дмитрием Нагиевым в кабинете Виктора Петровича. Настя взяла ключи от кладовой в куче папок на стенке рядом и отворила двери. Девочки пропустили парней и те даже не успели обернуться, как тут же дверь позади них захлопнулась и послышались звуки закрытия замка. — Что вы творите? — закричал Максим через дверь. — Вы реально поверили в то, что мы просто так простим вас? — усмехнулась Саша. — Это вам такое наказание. — добавила Настя. — теперь будете сидеть здесь до утра. В это время на кухню из своего офиса вышел шеф. — Вы чего тут разорались, а ну живо по домам, у нас с Дмитрием Нагиевым важный разговор. — Да мы всего… — Мне всё равно, выметайтесь отсюда! — прорычал шеф, выводя девушек из кухни. Тем временем Костя и Макс пытались докричаться до шефа, но было тщетно, ведь толстая дверь кладовой не давала просочится хоть маленькому отголоску призыва о помощи, а стучать было уже поздно, шеф выключил свет на кухне и вышел в зал зачем-то. — И что нам делать? — с досадой спросил Костя и посмотрел на своего брата по несчастью. — Сидеть и ждать утра, что же ещё. — безысходно ответил ему огузок, попутно находя себе ящик, чтобы присесть. Так прошло минут десять с момента их заточения. Делать было особо нечего, так как их телефоны остались в шкафчиках, а они сами были в рабочей форме. Поэтому друзьям ничего не оставалось, как пристально разглядывать овощи, фрукты, мясо и остальные продукты, которыми была наполнена кладовка. Только изредка они пересекались взглядами. Но когда рассматривать очередную наклейку на банане стало тяжко, Макс встал и заговорил. — Давай хоть поиграем во что-нибудь. — Во что? — В «слова» хотя бы, а то скука смертная. От вида этих бананов меня уже тошнит. — Давай, я начну. Банан! — подколол Макса Костян. — Нож. — Жопа! — Анус. — Секс. — Сперма… — протяжно ответил Лавров и посмотрел на Анисимова. В кладовой повисла тишина после последних четырёх слов. Никогда прежде игра в «слова» не была настолько короткой в их жизни. Но и никогда она не была настолько важной и значимой для их будущего. Они пристально смотрели друг на друга, попеременно сглатывая слюну, ведь казалось, что в кладовой становилось жарко. Их лица покраснели и на их физиономиях отчётливо можно было разглядеть смущение. Но это смущение пропало так же быстро, как та самая игра, которая привела парней к такой ситуации. На лице Макса смущение переменилось на бурный интерес, и вот он уже, покусывая нижнюю губу, о чём-то думает. А Костя же, напротив, продолжает делать вид, что смущён, хотя его лицо уже не красное, а дыхание пришло в норму. Скорее всего, эта мимикрия что-то вроде ограничителя для Костяна, чтобы он не наделал всяких глупостей. Думаете, что после этого молчание пролилось долго? Как бы не так. Огузок сразу понял, что к чему. Он незамедлительно направился в сторону Кости, отчего последний живо встал со своего уже нагретого ящика. Макс нежно приобнял его за талию, тем самым подталкивая его к обоюдным действиям. — Ч-что ты делаешь? — сказал бармен. В его голосе не было никакого удивления или страха. Этот вопрос был всего лишь продолжением его защиты. Ведь будет неловко, если он всё же ответит взаимностью, на пока что ещё безобидные обнимания, а это окажется простой шуткой со стороны Макса. Но следующее действие ненасытного повара явно разрушит оборонительные стены Кости. Макс приблизился к уху Анисимова и прошептал: — Я знаю, чем мы можем заняться После этого он прикусил до крови мочку уха Кости и упёрся лбом в его лицо. Удивительно, но Костя никак не отреагировал на такой укус, а когда огузок приблизился к его лицу, у него появилось большое желание засосать этого негодника. И он это сделал! Костя схватился своими губами за нижнюю губу Макса и принялся тщательно отполировывать её своим языком. Лавров положил одну руку на затылок партнёру, а вторую оставил на его бёдрах и медленно поглаживал, постепенно приближаясь к половому органу. Всё было настолько бурно, что Костян иногда случайно покусывал губу Макса, но тому это даже нравилась эта небрежность. Он любил, когда кто-то высвобождал свою звериную страсть так же, как и он всегда делает, если имеет близкий контакт с кем-либо. Два диких зверя слились воедино, чтобы показать, что бывает, когда необъятна страсть высвобождается на волю во всех возможных её проявлениях. Дело начало набирать обороты. Макс перешёл на шею Кости. Проходился по каждой поре своего друга, не оставляя ни сантиметра, где бы он не побывал. Костя начал снимать с Макса и с себя форму. Когда рубашка была расстёгнута, губы повара пошли дальше по телу бармена. Костя остановил его, опустился на колени, медленно, улыбаясь и дразня, спустил штаны с Лаврова, упёрся носом в его стоящий член и начал тереться. Максу ужасно это доставляло удовольствие. Его пульс участился, пошли первые стоны. Вскоре он не выдержал, быстро снял трусы, и засунул свой член в уже готовый ротик Кости. Инициативу в выборе темпа взял на себя Лавров и Костяну оставалось только правильно водить языком. Он описывал «восьмёрку» вокруг округлой и мягкой головки огузка. Бывало, что темп доходил до такого, что у Кости на миг кружилась голова от недостатка кислорода, но это было так приятно, что он был не против такой жёсткой обработки своего рта. Когда член был хорошо смазан, Макс схватил Анисимова за волосы, отодвинул, приподнял его, чтобы тот встал, развернул и приложил его голову к стене. Снял с него штаны вместе с трусами и принялся обрабатывать другое отверстие товарища. К слову, пятая точка Кости была сочной, Макс даже отметил про себя, что она была куда больше, чем у Саши. Огузок не долго вылизывал очко друга, пару раз вошёл в него своим языком, пощекотал, потом плюнул и запустил свой палец. От такого прямого вхождения Костя слегка вздрогнул, но не решался останавливать Макса. Ему просто не хотелось рушить эту идиллию зверской похоти, что царила в тот момент в кладовой. Немного по массажировав проход, Макс встал и попытался всунуть свой член, но…у него не вышло. Анус Анисимова (главное, не сделать оговорку по Фрейду) был ещё недостаточно широк, чтобы пустить в своё лоно горячий член парня. Но Макс был смышлёным поваром и всегда мог найти решение или выход из той или иной ситуации. — Не беда, есть идея. — с этими словами он начал рыскать по полкам кладовой.    Макс нашёл небольшой ящичек с клубникой и принялся искать подходящий размер. Когда он нашёл подходящую, вставил её в покрасневшую дырочку Кости. Костя слегка поёжился, но в итоге, благодаря своей форме, клубника всё же смогла войти. Макс даже её немного упустил, благо её хвостик остался снаружи и подцепив его пальцами, огузок достал её из очка и съел. К слову, клубника была сладкая, из Турции. — Настало время второго раунда — с энтузиазмом произнёс повар и на этот раз достал огурец сорта Тамерлан. Это был гладкокожий, сладкий, хрустящий огурец. От такого калибра дырочка Костяна должны была уже точно расшириться, чтобы туда мог зайти сам огузок. Макс понимал, что будет больно, если он зайдёт сразу всем огурцом, но желание побыстрее самому присунуть, было больше желания не навредить. Тем более Костя — парень крепкий, он выдержит. Поэтому половина огурца тут же скрылась внутри бармена. Он в голос застонал и зафыркал. Макс принялся водить огурцом туда-сюда и наблюдать за реакцией друга. Ему хотелось остановиться на том моменте, когда Косте будет не слишком больно, но при этом он и не слишком привыкнет к таким широким предметам у себя в анусе. Когда же он заметил, что Костян стал немного привыкать, он остановился, откусил половину огурца, выкинув в сторону вторую половину, схватился за член и как следует вошёл в Анисимова. Костя почувствовал не только теплоту члена, но и каждую вену и объём головки. Это было совсем другое чувство, нежели в случае с клубникой и огурцом. Такое его возбуждало, и вздохи пошли куда интенсивнее. Дело закипело, словно кастрюля с буйабесом. Макс снова проходился губами по шее партнёра, одной рукой держался за его плечо, а другой дрочил ему член. Казалось бы, вот то, что они искали, чистая страсть, в истинном её виде. Та, которую они не смогли бы найти в своих девушках, такая порочная, грязная, но от того прекрасная. Однако такому не суждено было долго продолжаться. Послышался звук отпирания замка и скрип двери кладовой…