Простота и притворство

      В тайном зале заседаний группировки Цисин догорала третья партия свечей. Отблески беспокойного пламени золотили голову Нин Гуан, которая склонилась над бумагами. Она сидела во главе большого круглого стола на семь персон. Остальные члены группы тонули в сумеречной тени зала, куда не доставал свет.       — Что тут думать? — одна из фигур придвинулась к столу, — объявим в розыск сегодня же! — Кэ Цин ударила ладонью по столу. В тусклом свете ее глаза особенно блестели яростью.       На ней, как и на каждом из членов особо тайного собрания была надета черная мантия с глубоким капюшоном.       — Это ясно, Кэ Цин, — холодным равнодушным тоном сказала Нин Гуан, оторвавшись от чтения документа. Однако ее лицо подернула легкая гримаса. Какие же убытки понесла Гавань! Сколько бы она не перечитывала отчет, сколько бы не складывала и умножала в голове циферки, легче не становилось. А Нефритовый дворец…       Женщина прикрыла уставшие глаза рукой, поддавшись секундной слабости. Нефритовый дворец!       — Я жду ваших вариантов. В свою очередь поддерживаю слова Нефритового равновесия — объявить в розыск! Щедро вознаградить всех, кто владеет какой-либо информацией.       Зашелестели бумаги, тонкая белокожая рука окунула перо в чернильницу и начала конспектировать каждое слово в протоколе заседания. Из-под тени капюшона выбилась на свет пара лазурных прядей волос, принадлежащих генеральному секретарю Цисин — Гань Юй.       — Еще стоит добиться ордера на обыск банка Северного Королевства — из темноты послышался немолодой, но ясный голос дядюшки Тяня, — нет никаких сомнений, что они скрывают у себя подлеца и остальных подельников.       Взгляды Нин Гуан и Кэ Цин пересеклись, они обе утвердительно кивнули друг другу.       — После беды, перенесенной Ли Юэ, получить ордер не составит никаких проблем.       Гань Юй закончила предложение и поставила точку: — Еще хорошо бы…я бы… В общем, думаю, нужно составить полный список лиц, с кем контактировал одиннадцатый предвестник.       Кэ Цин подняла глаза к потолку:       — Естественно все уже подготовлено и передано Нин Гуан.       — Как раз изучаю, — задумчиво ответила Воля Небес, пробегая взглядом по списку людей.       В основном работники банка и торгаши, кроме… Внезапно она увидела нечто интересное и ее брови поползли вверх. Эти двое общались с одиннадцатым? Как? Где? Нин Гуан погасила поднявшуюся волну досады и ее лицо вновь стало непроницаемым.       — Я вижу здесь интересные имена, — она многозначительно расставила ударения в предложении, стуча указательным пальцем по бумаге.       Усмехнувшись, Кэ Цин откинулась обратно в кресло и ее лицо вновь погрузилось в темноту.       — И мне это показалось интересным.       — Нин Гуан, как думаешь, стоит ли привлечь «особые» силы? — одна из темных фигур поерзала в кресле.       — Да, я написала Е Лань сразу же после битвы с Осиалом. — Нин Гуан мягко накрыла своей ладонью руку Гань Юй. — Это не нужно вносить в протокол, дорогая.       Девушка утвердительно моргнула фиалковыми глазами и отложила перо. Гань Юй относилась к тем, кто значительно страдал от своей ответственности и перфекционизма. Воля Небес ценила такой подход, поскольку сама много и качественно работала, однако она знала и обратную сторону трепетного отношения к делам.       — Наконец-то Е Лань появится на работе! — воскликнула Кэ Цин, театрально хлопнув в ладоши.       Нин Гуан почувствовала нахлынувшую на нее усталость. После битвы она почти не спала, днем работая и держа лицо, а ночью оплакивая потери. Отсутствие полноценного сна и решение важных государственных задач — несовместимые вещи.       Еще на протяжении нескольких часов члены тайного собрания обсуждали важные вопросы государственного уровня. И, наконец, когда растворились в небесной тверди предрассветные звезды, зал опустел. Исключением была только лишь Нин Гуан. Глубокие тени, пролегающие под ее глазами, в сумраке раннего утра стали еще темнее.       Она подписала еще несколько бумаг, а затем пальцами потушила свечу. Растирая меж ладоней крупицы сажи, она думала о том, что по крайней мере сегодня, когда все важные поручения отданы, она сможет выспаться.       ***       Было раннее утро, когда Люмин ушла из отеля, оставив Паймон досматривать сладкие сны. Местом, куда сбежала Путешественница, была знаменитая хижина Бубу, пропитанная насквозь ароматами лечебных трав и горьких снадобий. Откуда-то слышалось монотонное пение малышки Цици. Люмин стояла в центре помещения и оглядывала высившиеся вокруг нее штабеля коробочек, ящичков и сундуков.       — Так что конкретно Вас интересует? — вкрадчиво спросил Бай Чжу, наклонившись через прилавок к Путешественнице и манерно опустив подбородок на скрещенные пальцы рук. Украшения на золотой оправе его очков качнулись в такт движению головы.       Позади него стояли высокие аптекарские шкафы с сотнями ящиков и полок, набитых коробками, свертками и сосудами.       — Мне нужны травы и снадобья для обработки ран и снятия воспалений. К сожалению, мои познания заканчиваются лишь на настойке из цветков-сахарков, поэтому я бы хотела попробовать сразу несколько способов лечения.       Из-под зеленых волос Бай Чжу на Люмин таращились змеиные желтые глаза. У девушки поползли мурашки при виде неизменного спутника травника — его любимой змеи Чан Шэн. Рептилия зашипела, высунув тонкий как бритва язык, а затем опустила голову на плечо хозяина.       — Настойка из цветков-сахарков действительно помогает от воспаления, а также ускоряет регенерацию тканей, — усмехнувшись ответил Бай Чжу, перебирая костяшки вычислительных счётов. — Я бы ничего другого не советовал.       Люмин замялась и переступила с ноги на ногу.       — Понимаете, Бай Чжу. Это не совсем обычные раны, они были получены с помощью… скажем, магии.       Мужчина вдруг нахмурился и стал очень серьезным, будто бы сбросив напускную радость:       — Я бы мог осмотреть Вас? Для полного понимания ситуации.       — Это…это не для меня! — воскликнула Люмин и, понизив голос, дабы остальные посетители ее не услышали, добавила, — Это для…друга. Понимаете, я не могу раскрыть подробности, при которых он получил увечья.       — Я вас понял! — Бай Чжу резко повернулся на каблуках и ушел вглубь своего магазина.       Пока остальные посетители, нахлынувшие к прилавку, обсуждали свои заказы с травником Гуй, Люмин была занята изучением картин, украшавших стены заведения. Это были прекрасные редкие полотна местных художников, изображавшие растения и горные пейзажи Ли Юэ.       На улице послышался какой-то шум и звон металла, люди о чем-то взволнованно говорили. Девушка вышла на террасу перед входом в хижину и прислушалась к разговорам людей.       — Вы слышали новости, дамы? — две пожилые женщины внимательно уставились на молодого миллелита. Его лицо еще не было тронуто порослью волос, а на щеках алел юношеский румянец. — Цисин объявили награду за поимку виновного в случившейся трагедии! Щедрые вознаграждения выплатят всем, кто владеет какой-либо информацией о местонахождении предвестника Фатуи и его пособниках!       — Ох… милок, какие ты вести принес, — старушки одновременно закивали, — пусть поскорее найдут этого мерзавца и всех, кто стоит за этой бедой! Ну ведь надо же такое было только придумать…       У Люмин в висках застучало. Они уже его ищут! Теперь уже каждый житель Ли Юэ знает о существовании Чайльда и его причастности к катастрофе.       «А я, получается, его пособница» — Люмин облокотилась на поручни ограждения и взглянула на расстилавшийся перед ней город, мягко утопающий в зеленой и красно-желтой листве. Путешественница поежилась от холодного утреннего бриза. Вдруг ей представилось, как все, что лежит перед ее глазами — исчезло. Перед глазами стояли разрушенные дома и поваленные деревья, несчастные люди и ужас потери всего, что она успела полюбить в этой пропитанной тысячелетними традициями стране. Люмин стало дурно, ее смятение усилилось. Она чувствовала себя ужасно: она готова пожертвовать своей жизнью ради защиты Ли Юэ, своих друзей и простых, ни в чем не повинных жителей этой страны. Она всегда готова искать истину и справедливость, однако… Однако девушка чувствовала, что не может оставить Аякса и, во что бы то ни стало, обязана передать ему снадобья. Люмин нахмурилась: ей ведь ничего не стоило отдать чужеземца в руки властей и положить конец этой истории. Но смогла бы она так поступить?       — А я думал, куда это вы запропастились! — манерный восклик травника застал девушку врасплох, и она резко дернулась, — Ну вот и хорошо, что вы тут одна, нечего нам серьезные вещи обсуждать при посторонних, — мужчина вложил в руки Люмин несколько тяжелых свертков из плотной бумаги.       — Внутрь я вложил точные инструкции к каждому из лекарств, кое-что необходимо принимать внутрь, кое-чем нужно обрабатывать раны. Надеюсь, что ваш друг, — Бай Чжу многозначительно подчеркнул эти слова, — быстро поправится. К сожалению, без осмотра и без знания природы болезни — это все, что я могу предложить.       — Большое спасибо, — Люмин аккуратно сложила снадобья в свой неприлично вместимый рюкзак и передала лекарю мешочек моры. — Этого достаточно?       — Более чем, — мужчина усмехнулся, — всего вам доброго.       Люмин еще раз поблагодарила травника за оказанную услугу и поспешила обратно.