BLACK SMOKE

Туман, создаваемый занавесью дождевых капель, обволакивал многоэтажку, окружённую машинами службы 911. Полицейские ограждали двор полосатой черно-желтой лентой. Сигнал, доносящийся из темноты привлекал тех, кто не поддался чарам Морфея или тех, кто крутил в голове страшные догадки касательно того,что произошло у дома через квартал от мотеля. Один из последних уже миновал прутья балкона и бежал в сторону дома, громко шлепая по лужам и ловя ветер длинным кожаным плащом. В измученной болями голове звенела только одна мысль: пусть это будет не он. Отто молил Бога и надеялся, что с другом всё в порядке, что он просто остался у кого-то на ночь и сейчас спит в тёплой кровати. Парень подбежал ближе к месту преступления и увидел, как вокруг трупа блондина кружат работники скорой помощи и полиции. Казалось,что в теле музыканта перестала циркулировать кровь и он застыл, продолжая наблюдать за происходящим и убеждая себя, что это тело другого человека, совершенно незнакомого и неважного для него. Но реальность разбивала полное печали сердце. Боль застревала в слезных каналах, и не могла вырваться. Вокруг близкого человека растекалась багровая лужа, а на белом истощенном лице замер ужас. На шее красовалась огромная рана, а одежда, в которой он выступал в баре, и в которой он ушёл с рыжеволосым фанатом, пропиталась кровью и грязью. Внезапно что-то темное появилось над головой вокалиста, а сильный дождь перестал барабанить по подкачанным плечам. Мужчина поднял голову и увидел, что над ним держали чёрный зонт. — Соболезную, коллега. — раздался знакомый голос. — Несчастный парень...Пойдём, господин фон Хеллсинг, а то простудитесь. Старик одной рукой обнял продрогшего музыканта за плечи и, запустив его под зонт, повёл к ближайшей забегаловке, подальше от воя сирен и вида, от которого даже у профессора, разменявшего не один десяток лет и видевшего не одну смерть, в жилах стыла кровь. Отто до боли сжал зубы и уже не сдерживал соленый поток, состоящий из боли и неистовой ярости. Возражать Чеснокову у него не было сил, да и не хотелось, поэтому они молча направились в сторону заведения с горящим неоновым названием. Потрясение ослабляло его, отчего каждый шаг давался ему всё тяжелее, ноги не слушались, будто сам доктор Франкенштейн из старой книги пришил их к нему, как и другие части тела, которые Отто тоже был не в состоянии контролировать. Слёзы кипели внутри черепной коробки, до красна нагревая лицо и распространяя жар пульсирующей по венам кровью. Отто перестал ощущать силу, с которой дождь бьет по его плечам и холод ноябрьских ночей. Ему было всё равно. Сегодня молодой фон Хеллсинг потерял лучшего друга, с которым учился в университете, с которым прогуливал пары на репетициях группы, собранной им и Георгом, и с которым гастролировал по Европе, собирая полные залы. Перед глазами мелькала кинолента, воспроизводя минуты душевных разговоров с привкусом самодельных коктейлей из лимонада и дешевого алкоголя, минуты, когда они делились успехами в игре на музыкальных инструментах. Он даже закрывал глаза на его частые гуляния, и сводил подобное поведение на стрессы от частых перелетов, ведь Отто, как никто другой знал, что друг всегда приходил домой в определённое время. Уникальный феномен, который музыкант не в силах объяснить. Но в этот раз он не пришёл. Они зашли в тёплое сухое помещение, пропахшее национальными блюдами и кофе, и уселись за столик у окна. Отто молча понаблюдал, как профессор делает заказ, и уставился на солонку с перечницей, стоявшую рядом с салфетницей. Музыкант, подождав, когда молодая официантка принесёт заказ, состоящий из чашки кофе и рюмки с джином, заговорил с бывшим коллегой, сгорая от стыда и чувства вины. — Спасибо, профессор, и простите меня за то, что нагрубил вам по телефону. — он вытер остаток слёз тыльной стороной ладони, потупил взгляд в доску стола, рассматривая причудливые узоры на древесине. — Я не злюсь, — улыбнулся мужчина в клетчатой кепке и, бросив в чашку пару кубиков сахара, отпил бодрящего напитка,— вам, молодым, тяжело сдерживать эмоции, особенно, если вашим друзьям грозит опасность. Я и сам порой выхожу из себя, когда подозреваю,что рядом с внучкой живут кровососы. Только вот она мне не верит. Я понимаю твою боль, не представляю,что бы было со мной, если бы Солнышко пострадала.— последнее он добавил обречённо, с грустью в голосе. — Люди в большой опасности.Теперь нужно смотреть в оба, и не пропускать ни одну странность. Вы видели шею Георга? Его как будто растерзал дикий зверь. И это может ожидать любого, пока эта тварь на свободе. — Отто выдавливал каждое слово, надеясь выпустить скопившуюся боль, и крутил рюмку, наблюдая как двигается прозрачная жидкость, надеясь успокоить клокочущую злость. Всё же рядом с профессором ему больше не хотелось допускать слабость. Способность держать себя в руках была показателем профессионализма охотника. — Вампиры обычно оставляют небольшой след от клыков, такие раны впервые на моей практике. — профессор задумчиво потёр подбородок. — Труп был обескровлен, это было невооружённым глазом видно. Но оборотни в Трансильвании уже давно как не водятся. Кто же это сделал? — Отто осушил рюмку и поморщился от жжения. — Отличный джин, знаете вы мои предпочтения, профессор. — А то, не один год я с вами работал. — охотник повеселел, но продолжил тему.— Может это новый вид вампиров? — Или новый способ убийства. — конкретизировал его мысль блондин, сжав кулаки до белых костяшек и почувствовав, как по жилам приятно рассекается горячая волна злобы смешённая с алкоголем, он жаждал отмщения и думал о том, как дух Георга упокоится с миром, увидев как его убийца получил по заслугам. — Сраные крысы, ну ничего, я до вас доберусь и найду убийцу, а после клыки повырываю. — рычал он. — Так значит вы теперь в рядах охотников. — Чесноков ожил, услышав радостную новость и уже предвкушал как их дуэт будет восстанавливать справедливость. Он поднял полные дьявольских огней глаза на профессора и, громко, решительно отрезал: — Да.

***

— Вот ваш вишнёвый Чапман, — продавщица протянула картонную упаковку девушке в чёрном бархатном платье, держащей за спиной чехол с гитарой.— с вас 1 фунт. — Благодарю. Елена оставила деньги и вышла из табачного магазина, позвенев колокольчиками у двери, и взглядом попрощалась с разнообразными курительными трубками и пестрыми упаковками сигарет с фильтром, среди которых были пачки Кэмел, напоминающие ей о скорой встрече с партнёром по выживанию среди смертных.От осознания этого факта у девушки возникали противоречивые чувства: Елене нравилось, что у неё есть союзник, способный прикрыть в трудную минуту, однако её доверие трещало по швам после встречи в его «квартире». На место стыда теперь встала злость на него, но тело помнило тот страх и тревогу. «Буду надеяться,что в следующую нашу встречу он не сотворит ничего подобного.— мысли вызвали волну мурашек, — Как бы я не хотела забыть о его существовании, придётся с ним видеться и говорить.» Девушка надела наушники и нажала на плей, пуская по проводам композиции Alice in Chains и попыталась отвлечься от негативных мыслей. Не хотелось тратить силы и нервы из-за того, что ещё не случилось. Вся ночь впереди и альбом “Dirt” ещё не прослушан, так что не время унывать. Девушка раскрыла пачку и вдохнула аромат успокаивающих ядовитых палочек, приятно щекотавший нос. Она знала о вреде табака и хотела бросить, когда ей станет лучше, но пока желание курить только нарастало из-за стрессов в школе и снов. Огонёк зажигалки на миг осветил усталое, но благодаря снотворному не такое измученное лицо. Прошлый день не мучил кошмарами, но пугающие сюжеты никуда не исчезли, только притаились за уголками её сознания, готовые в любой момент напасть. Выпуская сизый дым, Елена стремительно направилась в сторону квартала с неоновыми вывесками, так как именно там надеялась встретить ангела рая для фанатов рока, так как на звонки Кортни не отвечала. Стоило девушке пройти мотель, как она почувствовала яркий запах запекшейся крови, смешанный с грязью и дождевой прохладой. Она увидела черно-желтую ленту, ограждавшую место преступления и, обернувшись на запах, она решила проверить, что случилось. За углом перед ней показался обведённый силуэт человека, у головы которого распространилась багровое пятно. Сердце бешено заколотилось, а во рту скопилась слюна. Ей даже показалось, что клыки увеличились в размерах. С прибытия в школу она не ощущала железный привкус и дурманящую сладость настолько сильно. Последствием частого потребления крови на глазах бессмертной публики и посещения дегустаций жидкости, дающей всем мертвецам жизнь, она даже в столь юном для вампира возрасте могла отличить первую группу от второй и определить резус-фактор не только по вкусу, но и по запаху. Но этот аромат показался ей знакомым. «Первая отрицательная, запекшаяся. — думала девушка, облизывая губы, — Похоже, что человек умер двое суток назад и полиция ищет преступника. Надо будет почитать новости как-нибудь, вдруг напишут что.» Девушка удалилась с места преступления, завернула за угол, оглядев окрестности, и потушила бычок о разрисованную маркерами стену. Она натянула маскировку, исключая свитер, рукава которого повязала на поясе. Как показала практика, чем теплее ей становится в баре, тем сильнее жажда. Проблемой является и распространившийся и усилившийся из-за дождя запах, от которого сердце стучит быстрее и сбивается дыхание. Табак перебивал аромат, но вряд ли в Нирвана Холл ей разрешат поджечь папироску. Сложив тканевую сумку вдвое и засунув её в отверстие между трубами, она направилась к горящей желтой вывеске, вокруг которой собралась толпа, активно обсуждавшая событие, если Елена расслышала всё правильно, связанное со «Стальными мотыльками». Кортни среди толпы видно не было, поэтому решено было искать её внутри бара, заодно навестить друга. Пробравшись через группы смертных, гитаристка спустилась по лестнице и вошла в помещение, в котором впервые за всё время её посещения, голоса людей перебивали дребезжание электрогитары и звяканье бокалов. Первым делом она подошла к барной стойке, где колдовал над коктейлями Тревис. Елене он напомнил Готику, так же виртуозно переливающую один реагент с другим. Только бармен орудовал инвентарём медленнее и с непривычным для него трудом натягивал улыбку. Это могло значить, что событие, о котором говорят смертные, действительно серьезное, раз даже местный огонёк Тревис не горел, а дергался и коптил. Она присела на стул около стойки, прислонив к ней чехол с инструментом, и позвала бармена, который только что обслужил двух девушек в кожаных куртках. — Добрый вечер, Трев. Ты мрачнее могилы, что стряслось? — поинтересовалась она. Бармен взял оплату и, захватив платок, подошёл к подруге. Оказавшись напротив напротив неё и пытаясь скрыть тревогу путём нервного натирания бокалов и периодического отведения взгляда в сторону, он громко ответил: — Йо, Рози! — он глянул на гитаристку и по её глазам, скрытым от всех тёмным стеклом, понял, что обманывать бесполезно. Большой опыт в сфере барного дела научил его считывать состояние посетителей и быть, пусть и не самым хорошим, но психологом. Сейчас брюнет наблюдает то выражение лица, которое было у него самого, когда ему приходилось выслушивать исповеди пьяниц и других несчастных людей, приходящих к нему излить душу. Но Тревис никак не мог представить, что тем самым человеком когда-нибудь станет он, а Розария, слегка наклонив голову вправо, будет ожидать рассказа о том, что выбило его из колеи. — Да так, случилось кое-что. Налить тебе что-нибудь? — бармен решил потянуть время, давая себе возможность собраться с мыслями. Всё же разговор будет тяжелый. — Да, тот коктейль с вишневым соком и ромом, что ты на моем дебюте предлагал. Его хочу. Так что случилось вообще? Почему все на взводе? — она облокотилась на барную стойку. — Георга Флореа убили. — бармен наполнил стакан льдом и повернулся к стеллажу в поисках нужной бутылки, оказавшись к собеседнице спиной, он минуту находился в таком положении, боясь, что чувства возьмут верх. — Мало того, что группа осталась без барабанщика, так преступника ещё не нашли. Боюсь, что монстр ещё на кого-то нападёт? Не видела место преступления? «Видела», — произнесла про себя Елена и, в попытке отогнать жажду, вызванную упоминанием места преступления, глотала слюну и прокусывала губы, прикрывая рот ладошкой, чтобы у Тревиса не возникало лишних вопросов касательно длины её клыков. — Да, может это сделал завистник или у кого-то с Георгом личные счёты? — пробубнила она сквозь пальцы, задумчиво подперев подбородок кулачком, и не заметила как большой палец соскользнул по нижней губе, разблокировав воспоминания с ночи, когда дебютировала Розария. Девушку-вампира пробрала дрожь, сопровождаемая пестрым фейерверком событий. Из жаркого от человеческого тепла и гудящего от голосов и музыки рок-бара её разум переместился в каморку, обклеенную яркими плакатами и провонявшую кислыми отходами и мятным шампунем. Тело покрыли следы чужих рук, а пухлые тёмные губы горели от поцелуя со вкусом первой отрицательной. Вот почему запах на месте, ограждённым двуцветной лентой показался ей знакомым. Ответ был на поверхности. Как она могла не догадаться, что Бак и есть убийца, о котором говорил сейчас Тревис? Мысли увели её далеко от барной стойки, из-за чего она пропустила мимо ушей догадки друга, который то и дело распинался, составляя всевозможные теории. — Это же как он провинился, что ему горло распороли. — громко гудел Тревис, выливая вишнёвый сок в емкость со льдом и белым ромом. Секунду спустя он успокоился и говорил уже тише, чтобы не привлекать лишнее внимание и не пугать посетителей, — Просто я без понятия, за что его так наказали? Розария не откликалась, брюнет в чёрной футболке понял, что подруга не реагирует на его слова и начал счелкать пальцами перед очками, привлекая её внимание. — Приём, Розария! Проснись и пой. — А? Что? Я не спала.— встрепенулась она, мысленно вернувшись в бар и получив неодобрительное покачивание головой, как и в их первую встречу, когда она пришла записываться на выступление. — И вообще завязывай ты с дурью, так и до могилы себя доведёшь. — Трев, ты чего? — изумилась девушка, выслушав обвинение. — Не принимаю я ничего. — Кончай лапшу на уши вешать, Роз, меня не обманешь. Торчи обычно в очках сидят, чтобы накуренных глаз не показывать. Поверь, я для тебя лучшего желаю. — У меня от ярких вспышек бывают приступы эпилепсии. Вот и сижу в очках. Думай иногда прежде чем говорить. Так и задеть чьи-то чувства можно. — соврала девушка и, скрестив руки на груди, надула губки для убедительности легенды, понимая, что подобные вопросы о её внешнем виде будут мучать далеко не одного Тревиса, чьи предплечья переплетали чернильные щупальца осьминога, а на руках красовались шипованные браслеты. — Ааааа, прости идиота, честно, даже не догадывался, — мужчина передал напиток Елене, виновато положив голову на воображаемую плаху перед черноволосым палачом.— Держи, прими в качестве извинения за счёт заведения. — Ну раз за счёт заведения, тогда так уж и быть. — помиловав друга, она взяла стакан и сделала глоток крепкого напитка, распространяя горьковатый с легкой кислинкой вкус по полости рта и закрывая глаза от удовольствия. — Ну че, стрём или норм? — Это очень вкусно. За такой вкус можно родину продать, не то что простить. Знаешь, когда-нибудь это может спасти тебе жизнь. — Рад, что понравился. Назову его в твою честь. Прикинь: новинка сезона — коктейль «Пьяная Рози». — смеялся брюнет, на что Елена ответила сдавленным смешком. — Похоже тебе придётся очень хорошо готовить коктейли. Если понимаешь о чём я? — она подняла правую бровь и сделала ещё глоток, осушив стакан на половину. — Ладно, ладно. Будет просто «Розария». — снова извинился парень. — Шучу, оставь первый вариант, звучит прикольно. Мне нравится. — Елена сжалилась над ним, сама при этом думая, что смертных стоит любить хотя бы за их живое или, правильнее будет сказать, «не сжатое тисками общественного мнения» чувство юмора, хотя если бы он провернул подобный трюк с дядей или отцом, то от кровавой расправы даже коктейли бы его не спасли. — Окей, чувих. Спасибо, что ты пришла и разрядила обстановку. Из-за этой новости я целый вечер как на иголках. А мне нельзя грустить, пока я за баром. «Стальные» вместе с директором и Кортни барабанщика ищут, чтобы концерты отыграть, даты переносят. Молюсь, чтобы на мои смены попали, не переживу, если хотя бы один их концерт здесь пропущу. — Тревис вернулся к бокалам, но натирал их уже не так нервно. — Мдаааа. Похоже у врага были серьезные претензии. А возможно он просто психопат. Кстати о Кортни, она здесь? — Да , а тебе она зачем? Аааай, дай угадаю, ты будешь здесь работать? Поставщики вишневого сока в деньгах купаться будут. — Тревис повеселел и начал шутить, что было хорошим знаком. — Вроде того, но сначала с Кортни надо переговорить? Елена поднесла стакан к губам и сделала ещё глоток крепкого напитка, разливая алкоголь приятным теплом по телу, спиной чувствуя как белая тень приближается к барной стойке. — О чём переговорить, Малышка Рози? Внезапные появления мало пугали вампиров, чего не скажешь о смертных, представитель которых вздрогнул и чуть не выронил натёртый до блеска бокал. — Кортни, мать твою, я чуть бокал не разбил! Заканчивай с неожиданными появлениями. Ты призрак что ли? — вскрикнул бармен, крепко схватив стеклянную ножку и недовольно зыркнул на коллегу из-под тёмных густых бровей. — Как знать, Тревис, как знать, я из бара толком не выхожу и тянет меня к нему всегда. Как неупокоенную душу к месту гибели. — театрально вздыхала Кортни, смело заглядывая в полные негодования зелёные глаза. Блондинка, закинув ногу на ногу, вальяжно села на свободный стул и поправила длинные белые волны платья, подпоясанного чёрным широким поясом на шнуровке. Только сейчас Елене удалось лучше разглядеть внешность администратора Нирвана Холл. Светлые волосы и одежда, на фоне мрачного, подсвеченного красными и желтыми неоновыми надписями бара казались инородной яркой вспышкой и привлекали всеобщее внимание. Кортни это только нравилось. — Кстати о гибели, Розария, ты играешь на ударных? — Нет, только на акустической гитаре и на электро немного. — Как жаль, надо искать барабанщика для «Мотыльков». Столько мороки, но что не сделаешь ради зрителей и музыки. — она подперла голову рукой, спуская по предплечью волны выжженных прядей. — А мальчика жалко, ещё одна неупокоенная душа. Следи за бокалами Тревис, а то полтергейст с ними поиграет. — Да иди ты. — Роооози, ты же пришла устраиваться на работу или выпить фирменный коктейль маэстро Тревиса Цомана? Кстати, мне «Белую леди». — Кончай уже пить на работе, Кортни. — проворчал брюнет, но всё же приступил к приготовлению. — Не начинай, Треви, сам же видишь какая ситуация. Как тут без выпивки? Пробурчав что-то матерное, бармен потянулся к бутылкам в поисках джина. Работа не позволяла ему грубить гостю, но единственным исключением была Кортни, которой из-за сложившегося авторитета позволялись пьяные выходки, выводившие его из себя. Елена всё это время наблюдала за ребятами и тихо смеялась в кулачок. Общество смертных всегда ей нравилось, но общество, где и людей и вампиров объединяла музыка, звон стекла и разговоры вызывало дикий восторг, проявляющийся в мурашках по коже и в бешеном стуке мертвого сердца. Мысли путались, возможно по вине алкоголя. — Одно другому не помешает. Я хочу играть в Нирвана Холл. — ответила девушка, ловя заинтересованный взгляд голубых глаз, окружённых дымкой теней. — Моя дорогая, ты как раз во время. — промурлыкала блондинка, получая от бармена полупрозрачный напиток, украшенный кусочком скрученной лимонной корки. — Пока группа Отто ищет барабанщика и «Мотыльки» готовятся к концертам, работать будут штатные музыканты, они на сцене сейчас. — отпив коктейль, она махнула изящной ручкой в сторону сцены, — Ты будешь одной из них. Девушка посмотрела в сторону, куда указывал пальчик в местами порванной перчатке из белой полупрозрачной ткани, и увидела двух гитаристов , исполняющих рифы из известных рок-хитов 80-х и барабанщика, чья невовлеченность в ситуацию со «Стальными мотыльками» рождала в её голове много вопросов. — Эммм, Кортни.. — М? — В штате барабанщик есть. Он не подходит группе? — Отто ни в какую не соглашается на штатника, постоянный музыкант нужен, поэтому и концерты переносятся на неопределенное время. — глубоко вздохнула Кортни, — Но давай лучше о тебе. Ты играла когда-нибудь в рок-баре? —Я дебютировала здесь 10 ноября. — Да? — девушка округлила глаза, доставая длинными, покрытыми комочками туши ресницами до бровей,— Не верю, ты так уверенно выступала, будто родилась на сцене, где на тебя смотрят столько людей. Девственники обычно теряются и сковываются, а ты на неё поднимаешься, как к себе домой, неся пакет с продуктами. Я в восхищении, станешь моей любимицей. «Не поверишь, Кортни, я и так живу как актриса на сцене, только играю я дешевый спектакль, убивающий всё живое во мне. Но эта ложь лучший способ без вреда для близких проживать годы.» — девушка загрустила, вспоминая как ей в угоду своим желаниям, приходилось обманывать тех, кто желает ей добра и доверяет ей, но блондинка даже не обратила внимание на её состояние, что в прочем было к лучшему. — Да блин, так не люблю эти сухие инструктажи для новичков, но раз ты не знаешь, расскажу как у нас тут всё происходит. Концерты в основном каждый вторник и субботу, но можем больше сделать, если требует ситуация. Зарплата зависит от того,сколько людей забронирует столики или купят билеты. В общем всё. По всем вопросам ко мне или к Тревису, он тут всё знает. «Леди» как всегда на высоте, дорогой. Благодарю за работу, оплачу премией. — она поставила бокал на стойку около мужчины. — Смотри не завались куда-нибудь и не смешивай ничего со своей дурью, следить за тобой не в моей компетенции. — тихо проворчал брюнет и, улыбнувшись присевшему на соседний от Елены стул татуированному мужчине, налил ему виски. — Занууууда. — громко протянула администратор, привлекая внимание всех, стоявших в радиусе более метра. — Большое спасибо, Кортни.— Елена сжалась, пытаясь скрыться от чужих взглядов, направленных на наставницу и заодно касавшихся её. — Всегда пожалуйста, сладкая. — У меня есть несколько идей на счёт выступлений. Сейчас покажу, только нуж... — брюнетка потянулась к чехлу с гитарой, намереваясь достать тетрадь с записями из кармана, но Кортни оборвала её. — Прости, Рози. Сейчас я слишком занята, заходи завтра, с удовольствием тебя послушаю. Тем более невежливо с моей стороны задерживать девушку, за которой пришёл тот рыжеволосый красавчик, стоящий в двери. — по-лисьи щурилась блондинка, смотря сквозь Розарию в сторону двери. Елена обернулась и увидела Бака, подпирающего дверной косяк. Судя по хмурым бровям и сверкающих в янтарных радужках огням, он был явно недоволен присутствием блондинки около неё. Кортни же, дразня вампира, подмигнула новой подопечной и направилась к группе людей, среди которых гитаристка разглядела лидера «Стальных мотыльков». Отто был совсем не похож на того лучезарного музыканта с вечера 10 ноября: белокурые волосы спутывались в колтуны, а взгляд был напряженным и поникшим. Он обсуждал что-то с директором и, к счастью Елены, не смотрел в сторону входной двери. В сердце стучала тревога, а сиденье стало неудобным. Не привлекая лишнего внимания, Елена приподнялась на стуле, готовясь в любой момент рвануть к выходу. Однако далеко она не убежит, если за спиной будет висеть чехол от гитары, содержащий помимо музыкального инструмента, тетради с табами, струны и медиаторы. Она обратилась к брюнету. — Трев, я пойду, только оставлю гитару у тебя в подсобке. Ты же завтра работаешь? Я смогу её забрать? — Конечно, сменщик на больничном, так что я пока за него работаю. Давай гитару сюда. Елена перенесла чехол за барную стойку и отдала его маэстро коктейлей, который в свою очередь, оглядев, не подходит ли кто за напитком, открыл дверь с железной немного потрепанной табличкой «служебное помещение» и аккуратно поставил инструмент у стенки подсобки. — Благодарю, Тревис. Что бы я без тебя делала? — Вероятно трезвая бы таскалась с гитарой. — из комнаты доносился приглушённый смех мужчины. — И то верно. Пока. — Адио, Рози. Девушка, порывшись в карманах плаща, достала десять фунтов и кинула купюру в баночку для чаевых и, соскочив со стула, стремительно зашагала в сторону дверного проёма, где её поджидал, выпуская дым, рыжеволосый вампир. Бычок его сигареты был потушен и выброшен куда-то в угол у двери, когда девушка оказалась в пол метре от него и стала сверлить строгим взглядом сквозь тёмные стёкла. Бак умилялся от её взгляда, напоминающего сердитого милого черного котёнка, но присутствие блондинки бесило его и не давало успокоиться. — Наконец она ушла, меня чуть не вывернуло. Ты поосторожнее с ней, Вишенка, а то вляпаешься по полной и даже я тебя не спасу. — причитал парень, на что получил более сердитый взгляд. — Спасать сейчас нужно не меня, пойдём отсюда скорее. — Елена схватила парня за рукав и повела к лестнице из подвала, прочь от опасности присутствия охотника. — Воу, Полегче, Вишенка, у меня палец еще не прошёл. — Не надо было руки распускать. Иди за мной. Парень, закатывая глаза, покорно плёлся следом, пока вампиры не поднялись в город и не подошли к чулану, где дворники хранили веники и совки. Елена достала оттуда сумку. — Посмотри, нет ли на улице никого. Мне нужно снять маскировку. — Всё чисто. Могу снять пальто и сделать занавесочку, хочешь? — улыбался парень. — Мне только очки с шапкой снять и волосы завязать. Не надейся, что я буду при тебе переодеваться. — отрезала девушка, снимая маскировку, и потянулась к расчёске. — Я про это и не говорил. Смотрю, у тебя богатая фантазия. — подмигнул ей Бак и расплылся в лисьей ухмылке, увидев как девушка немного опешила и выронила пару прядей, отчего прическа распалась. Елена заново собрала волосы, закрепив низкий пучок невидимками и проверив на наличие торчащих прядей, за исключением тех, что находились у лица. Руки до сих пор дрожали, а в висках пульсировала кровь, уже не только из-за тревоги, но и из-за раздражающей беззаботности парня, который даже не представляет в какой ситуации он оказался, и какая опасность таилась у сцены. Её это выводило из себя. — А я смотрю, что ты в чужом глазу соринку увидишь, а в своём кола осинового не заметишь. Не понимаешь в каком ты сейчас положении? — проворчала она, не в силах больше сдерживаться и ждать, когда они скроются от глаз смертных. — Что ты взъелась из-за этого бараба.. — Елена резко приложила ладошку к его губам, не дав возможности договорить. — Тихо. — она преподнесла палец к губам. — И у стен есть уши. Ты знаешь укромное место где нас не услышат? Бак задумчиво провёл взглядом по многоэтажкам и заведениям, будто искал ответы написанные на одной из стен построек. Он отвёл в сторону девичью ручку, возвращая себе возможность говорить, но уже не держал запястье так долго и не водил пальцем по ткани. —Только мой люк. — Туда и пойдём. Пешком, Бак. Не хватало ещё, чтобы нас заметили. — девушка освободилась от хватки и схватила сумку, испачканную в городской пыли. — Ты чего раскомандовалась, Вишенка? Я конечно не против, чтобы девушка доминировала, но иногда это раздражает, знаешь ли. — Баку стал надоедать приказной тон девушки и он решил сделать ей замечание, чем только разозлил её ещё больше. — Клянусь, я тебя убью когда-нибудь, если этого до меня не сделает Отто. — рычала она, в спешке собирая сумку. — Отто? Знакомое имя. Лидер «Стальных»? — Он самый. Расскажу что к чему, когда подойдём к люку. Так будет безопаснее . Только быстрее. — Как скажешь, моя госпожа. — Ой, заткнись, а! — сказала девушка и повернула прочь от чулана. — Люк 215 в другой стороне. — смеялся парень. — Забыла? Девушка повернулась и, закатив глаза и ничего не отвечая, пошагала направо. Бак шёл за ней, видя, как она всё ещё громко дышала, пытаясь успокоить сердцебиение и проигнорировать навязчивые мысли то и дело мелькавшие в сознании, и решил пока не действовать ей на нервы. Было понятно,что девчонку что-то напугало, раз она пулей вылетела из бара. До места назначения, находящегося в пяти минутах ходьбы от района неоновых вывесок, они шли молча. Им обоим, привыкшим разгуливать в одиночку, было неловко идти вдвоём в окружении ночного города, наблюдавшего за ними через сверкающие на пасмурном небе звёзды. Ветер разносил запахи выхлопных газов, кофе и табака, попутно собирая последние листочки с голых веток и завывая в трубах, говорил о начале холодов. Непривычно долго они шли по дороге, пока не увидели железный диск с номером 215. — Мы на месте, Лен,— Бак открыл крышку, — прыгай, там не высоко. Елена поблагодарила парня и спрыгнула на пол около стока с отходами, зажав нос от зловония. Бак вскоре оказался рядом и они пошли в сторону, где висела темная ткань. В каморке ничего не поменялось: те же плакаты, тот же запах, те же разбросанные журналы, только пачек Кэмел было больше разбросано по столу. Она бросила сумку с вещами около стола. — Так что ты хотела сказать? — спокойно, не желая «драконить» и без того сердитую девушку, сказал парень, развалившись на компьютерном кресле как и в первую их встречу, когда она пришла договариваться с ним. — Ты убил барабанщика в группе, где главный — гитаристка нервно сглотнула, — охотник на вампиров. — Это тот сопляк с висками чёрными? — янтарные глаза округлились. — Он чё, охотник? — Да, и скоро он начнёт искать убийцу. Если ещё не начал. — девушка нервно вдохнула ядовитый дым. — Дааа уж, не думал, что от маленького перекуса такие последствия бывают. — Бак рукой подпер голову, оперевшись о подлокотник, который вчера приклеил к креслу скотчем, чтобы сидеть было удобно. — Ты серьезно сейчас? Это тебе не бомжа высосать. Георг был известным человеком, несмотря на то,что не всем нравился. — разводила руками она, расхаживая перед ним. — Так пусть этот Отто и ищет среди недругов. Нам то что бояться? Ни меня ни тебя даже в базе данных нет, он не выйдет на нас. — Ты думаешь охотники на копов работают, пользуясь их базой данных, и вампиров ищут, сидя в машине с мигалками? Не смеши. Он тебя не видел хоть? — бархатный женский голос подрагивал, когда речь заходила об охотниках. — Не будешь ругаться? — Значит видел. — недовольно выдохнула она, закинув голову, и начала ходить по комнате. — Агась, ещё и как на врага народа глянул, будто я его убивать собрался. Ох@еть, вот это я вляпался. — Не то слово, Влад тебя за ногу. И как нам теперь это разбирать? Через тебя он и на меня выйти может.Озлобленный и потерявший близкого человека, Отто сто процентов может кого угодно подозревать, и тебя в первую очередь. Выслушав девушку, Бак почесал затылок и замолчал, пытаясь придумать как выбраться из болота, куда сам прыгнул и Елену с собой потащил. Обычно при малейшей случайности он убегал в другой город и опускался на дно до тех пор, пока всё не утихнет. Но не в этот раз. В опасности жизнь девушки, перед которой он сильно провинился. Как и в их прошлую встречу она, скованная страхом за своё будущее, закинув ногу на ногу, присела в то же зелёное кресло и начала судорожно затягивалаться, смотря куда-то сквозь пол. — Спокойнее, Елена. Всё будет нормально. Я придумал, как мы избежим печальной участи. — Очередной «надежный» план? — она подняла обеспокоенные красные глаза на него, говоря всем видом, что из-за его прошлого плана по избавлению от ударника они теперь не могут спокойно ходить по улицам города, не боясь,что в любой момент из-за угла не вылетит осиновый кол из арбалета. — Нет, этот точно сработает. — Ладно, выкладывай. — обречённо вздохнула девушка и потушила вишнёвый Чапман о крышку банки, на которой скопилась добрая куча окурков и пепла. — Окей, слушай. Ты же с этим Отто будешь работать? — он опустился перед ней на корточки. — Нет, со штатными музыкантами. Ты не слышал разве? В дверях стоял, пока мы это обсуждали. — черноволосая начинала нервничать. — Я всё слышал. И я не про это. Этот белобрысый все равно в баре будет и штатников для некоторых композиций может брать. Вотрись к нему в доверие и пусти по ложному следу, заодно и про планы его сможешь узнать. Как только он сказал про общение с охотником, на лице девушки застыл ужас. — Ты больной что ли? В самое пекло лезть! — воскликнула она. — Он меня в два счета раскроет! — Не бойся, Вишенка. Просто послушай меня. Рыжий взял её за руки и начал водить большим пальцем по тыльной стороне ладоней, стараясь успокоить. Сквозь перчатки он чувствовал как тонкие пальцы дрожали, по артериям сердце бешено гоняло кровь. По её телу прошла волна мурашек, но эти прикосновения не горели как те отпечатки, а окутывали приятным теплом, будто она в лютый мороз грела руки у свечи и укрывала их шерстяной немного колючей тканью. В этом жесте не было ничего дурного и опасного, поэтому убирать руки она не стала, только скрепила их в замок, который всё ещё прикрывал парень, опираясь локтями о её колени. — Ты непривычно серьезный, меня это немного пугает. — нервно улыбалась Елена, бегая взглядом по каморке. — Хех, ситуация обязывает. Я понимаю, что тебе страшно, сам ссыкую, но по-другому никак. —говорил он тихо, почти шепотом. —Наши жизни в опасности, но если мы запутаем охотника, то всё обойдётся. — Гипноз использовать предлагаешь? Не знаю получится ли незаметно это сделать. Отто не дурак. Если выдам себя, то и план не сработает. — задумалась она, повернув голову вправо. — Я буду рядом, пусть не в самом баре,но рядом. Если что-то случится, то я его убью как и этого торча-ударника. Я не дам тебя в обиду, слышишь. — Бак немного повысил голос, что было слышно негромкое рычание. — Да. Как понимаю, это твоё желание. — усмехнулась девушка, устремив взор в янтарную радужку. — А, на счёт этого. Я не буду просить что-то, если согласишься на мой план. Это для меня и так слишком много. — Хорошо, я согласна. Но! — она подняла указательный палец. — На закрепление сделки не рассчитывай. Если распустишь руки, лишу тебя всех пальцев и скормлю их своим воронам. — Понял, понял, партнёр. За рукопожатие я не лишусь пальчиков? Не хотелось бы терять рабочий инструмент. — Нет, партнёр. — хмыкнула она. Они пожали руки. — Уроки ещё не начались? — поинтересовался Бак, пытаясь нарушить повисшее над ними неловкое молчание. — Нет, учителя уехали на конференцию, а у дворецкого выходные. Чувствую, ждут меня насыщенные дни и ночи. Сейчас полечу в замок, буду учить историю чумы для контрольной. — Ммм, понятненько. — протянул он. —Могу проводить и заодно показать как пролететь к замку через мой будуар. Там заправка будет с магазинчиком, захватим чего-нибудь, потусуемся. И в городе светиться не будем. — О, хорошо. Веди. — Дамы вперёд. — он жестом пропускал Елену к выходу, расположенному в противоположной стороне от тканевой занавеси. Девушка прошла вперёд и, перепрыгнув через старые трубы, поднялась к краю склона, где её встретил поток ветра, играющего со складками плаща и платья, обнажая икры, колени и немного открывая бёдра. — Вы, мужчины, всегда становитесь вежливыми, когда вам это выгодно? — спросила она,выглядывая из-за плеча и убирая прядки с лица. — Разве только рядом с прекрасной дамой. — Бак быстро пробежал взглядом по её фигуре, но чтобы не смущать девушку, сменил тему. —Видишь тот склон? Там заправка. — Ага. Бак, я могу сумку с вещами у тебя оставить, не хочу чтобы в школе ее нашли. — Без проблем, Вишенка. Пусть там валяется, не перекладывай. — остановил её Бак, заметив как Елена приготовилась вернуться, чтобы убрать сумку с центра комнаты. Девушка кивнула и оба вампира, обратившись в мышей, полетели к склону, где мелькали огни автозаправки с пристроенным к ней небольшим магазинчиком. Чем выше они понимались, тем сильнее дул ветер и махать крыльями становилось тяжелее. Они приземлились у края склона. Бак пошёл в сторону магазина, а девушка осталась на месте и наблюдала как небо затягивало тучами. Вдалеке, между мрачными облаками, сверкали небольшие лиловые молнии, обрисовывающие силуэт высокого готического замка. Елена так долго смотрела на открывающийся вид и восхищалась величием воздушной стихии что не заметила как к ней подошёл Бак, вооруженный бутылкой из тёмного стекла. Но не успел он ничего сказать, как она обратилась к нему. — Впечатляет, не правда ли? — прошептала девушка, не отрывая взгляда от неба. Вампир обернулся к замку и спустя некоторое время ответил: — Ещё бы, такое на холсте не передашь, остаётся в живую наслаждаться. Вина хочешь? Я ничего не крал, не парься. Хватит тебя стрессов. — ответил он, защищаясь от строгого взгляда союзника. — Буду, конечно. — Только у меня стаканчиков нет. Будем как подростки, из горла. Не брезгаешь? — Мне не в новинку. — тихо проговорила девушка, в ответ на это парень промолчал, почувствовав укор совести и отвернув глаза от неё. Извинения застыли комом в горле и никакие усилия не могли их вытолкнуть из рта. Тупая гордость и обида, вросшая в сердце туманили его разум и не давали возможности поступить правильно, заковывая в кандалы прошлого, от которого не убежишь так просто. Они присели у края склона, свесив ноги, долго молча смотрели в сторону замка, передавая друг другу бутылку. Каждый думал о своём и не перебивал мысли другого своим присутствием, оставаясь вдвоём наедине с природой, под пристальным взглядом кого-то, следящего за ними с далеких звёзд и пророчащего их встречу в это время и на этом месте. Но никто, даже самый великий вампир, не мог остановить время надолго, всё имеет свойство заканчиваться, пусть и всей душой не желаешь этого. Реальная жизнь всё равно затянет в сети рутины. У Елены на языке крутилось множество вопросов к рыжеволосому союзнику, с которым они, пусть и не на всегда, но надолго связаны. «Что он пережил? Почему живет в ужасных условиях и добывает деньги воровством? И почему на уставшем и измученном тяжёлой жизнью лице всегда красуется эта искусственная ухмылка, когда в глазах столько боли?» — думала она, уже без опаски рассматривая черты лица и одежду парня. Янтарные глаза печально проводили линии от одной светящей на небе точки к другой, собирая созвездия, волосы выбивались из-под кепки и на фоне леса казались походным костром, который забыли потушить. Его лицо было спокойным, даже грустным, но стоило Баку заметить как она за ним наблюдает, как он снова натянул привычную маску с нарисованной улыбкой. Девушка смущенно отвернулась. — Спасибо за проведённое время, мне пора. — тихо прощалась Елена, заменив привычное «благодарю» на что-то простое, посчитав, что подобное слово, употребляемое в основном в высшем обществе может его обидеть. — Буду ждать около бара. Ты придёшь завтра? — улыбался он. — Да. Будь осторожен. — она улыбнулась и, обратившись, полетела к замку и вскоре исчезла среди деревьев. Бак всё это время наблюдал за ней и винил себя за то, что так и не смог сказать режущее сердце «Прости». Он отпил вино и, поставив емкость на холодную землю с пучками засохшей травы, потянулся за пачкой и зажигалкой, как вдруг за спиной раздался грубый мужской голос, похожий на громовой раскат. —Вижу, вы подружились.