На пару слов

Мёрдок сразу чувствует, когда в дом приходит Кирк. Он не пользуется туалетными водами, но МакАлистер узнает из тысячи тонкий легкий сладковатый запах. Так пахнут мертвые и так пахнет Кирк. О’Райли был мертв столько, сколько Мёрдок его знал, ни живее, ни мертвее, застывший навсегда в своем вечном бессмертном (мертвенном?) великолепии. Иногда только жаловался, что болит спина от падения с крыши, в котором он умер несколько сотен лет назад, хотя Мёрдок всегда подозревал, что белобрысый засранец таким способом просто привлекал к себе внимание. В конце концов, как что-то может болеть, если кровь по венам давно не течет, а совершенное холодное тело восстанавливается, регенерируя, если уж получает повреждения? Кто его обратил в вампира, Кирк и сам не знал, но кто бы то ни был, МакАлистер его понимал – белоснежные волосы, потрясающая гетерохромия, обманчивая хрупкость тела и совершенно потрясающе паскудный характер – О’Райли хотелось увековечить в этом мире, как произведение искусства. С той же силой, с которой иногда хотелось стереть с лица Земли за чрезмерно острый язык. Впрочем, Мердок прекрасно знает, что Кирк может переломать ему хребет при желании: обнимет изо всех сил и разорвет пополам без особых усилий. Кирк же, в свою очередь, знает, что Мёрдок может откусить ему голову. Пара секунд на оборот – и все, совладать с огромной рыжей псиной будет сложно, если она действительно захочет тебя убить. – У нас два трупа, – О’Райли по-хозяйски развалился на диване, облокачиваясь на плечо МакАлистера и делая глубокий вдох. От Мёрдока всегда пахло хвойным лесом, теплым солнечным летним днем, травой и мхом. Во всяком случае, это было самое романтичное, что выдал однажды разоткровенничавшийся Кирк за все то время, что они были знакомы. Впервые на вопрос «Как я для тебя пахну?» МакАлистер услышал весьма приземленное «Как будто под елкой насрали». Не то чтобы оборотень обольщался насчет собственного запаха на притязательный вкус вампира, но все же… В тот день, лет двести назад, они впервые выясняли границы силы друг друга, ломая стену дома, забор и деревья, попавшие под разборки двух почти бессмертных существ. – Обычные или те, на которых не должны обнаружить следы зубов? – поинтересовался Мёрдок. – Обычные, с ножевыми, не доебывайся, а то я закушу тобой на неделю раньше, чем планировал, - лениво огрызнулся Кирк, впрочем, не делая попыток поменять положение в пространстве – теплый бок МакАлистера его даже очень устраивал. – Закусишь? Теперь это так называется? – Мёрдок ухмыльнулся в рыжую бороду, заглядывая в темные голодные глаза вампира. И хотелось тому отнюдь не крови. Как ни странно, знание того, что тот, кто рядом с тобой, может тебя убить – совершенно не мешало им сосуществовать рядом сотни лет, даже скорее укрепляло отношения. На крайний случай особо серьезных разборок у них была Марина. Которая прямо сейчас решила, что войти через окно со стороны скалистого выступа – отличная идея, и кто такие эти двое, чтобы ей указывать? – О, нет, Мёрдок, я не для этого согласилась забрать Криса на выходные. Если вы собрались тряхнуть стариной, ехали бы в бордель сразу, - эльфийка, которая непонятно каким образом затесалась в компанию вампира и оборотня, вообще была женщиной без возраста. Мёрдок хоть немного, но менялся, в глазах Кирка прибавлялись литры пустоты, пропорционально виски, который он поглощал не в себя столько, сколько Мёрдок помнил, а Марина не менялась ни на грамм. О’Райли как-то назвал ее ведьмой, но та только посмеялась. – Слишком много посторонних, – хмыкнул Кирк, – а тебе все равно нужно иногда развлекаться не только со своим человеком. – Не тебе меня осуждать, – эльфийка, единственная, выбравшая себе в спутники человека, пожала плечами, – я за парой вещей Криса, можете не обращать на меня внимание, как вы всегда это делаете. – Так и поступим, – отозвался О’Райли, мгновенно оказываясь на коленях у Мёрдока, – подождут, и дети, и трупы. – Последние уж точно, – ухмыльнулся МакАлистер, наблюдая, как в вечернем полумраке сверкнули длинные клыки – вампир смеялся. – Заткнись и докажи мне, что ты еще можешь не спать хотя бы трое суток. Уходя, Марина захлопнула дверь, но вовсе не была уверена, что двое бессмертных с абсолютным слухом это услышали.