***
— И это.... — Сейшу внимательно смотрит на сына, вытирая руки от моторного масла. Не лучшая была идея перенести работу на дом, но в гараж хотя бы не зайдёт клиент с криком "Почему так долго?!". — Подскажи мне, кто тебя надоумил подстричься? — Ма? — Какучо вопросительно наклоняет голову, когда мужчина усмехается и встаёт с пола. — Что, совсем плохо? — Честно? По-уродски выглядишь, я б тебя налысо побрил, но тогда ты расстроишься и обе твои матушки устроят мне разбор полётов. А ещё..***
— Какучо уводят в дом и Сейшу кричит своего мужа отвлечься от ноутбука, чтобы найти их альбом времен «Чёрных Драконов». Ни Коко, ни тем более Какучо не понимают, что же ему там нужно, а Сейшу упорно листает, пока не находит их общее фото, где ПРЕКРАСНО видно причину. — «И вот на эту хуйню ты сподвиг нашего сына? Самому не стыдно?» Какучо смотрит и понимает, что стрижка у них практически идентичная. Ну, разве что, у Сейшу волосы послушнее будут, не такой хаос. Коко возмущается, обнимая сына и топая ногой прямо рядом с ногой мужа, грозясь отдавить. «А что тебе не нравится, нормальная прическа?! Ему идёт и выгодно подчёркивает черты лица. Тебе тоже очень шло, кстати!» «Хуета.» — лаконично заканчивает диалог Сейшу, уходя обратно в гараж. — «Пиздюк, за пивом сгоняй, деньги в кошельке.» «Пап, мне уже двадцать пять.» «Угу.» — Такаши можно назвать действительно «идеальной женой». Вкусно готовит, стильно одевается, очень заботливый и умный. Глупый человек не смог бы, во-первых, влюбить в себя Рана и Риндо Хайтани, потому что у них «есть стандарты» («и что это за стандарты?» — как-то спросил Какучо, «Такаши» — был ему ответ), а во-вторых, только самый терпеливый, познавший дзен и смысл жизни, человек может не убить своих мужей и сына, когда они сожгли кухню, пытаясь сделать попкорн на сковороде. «Это была моя любимая сковородка. Радуйтесь, что она сломана, иначе я бы вас ею и прибил.» — Такаши, кстати, превосходная матушка. Опыт возни с мелкими сёстрами дал свои плоды. Когда Какучо по ночам просыпается от кошмаров, что преследуют его с битвы Поднебесья, только Такаши может успокоить его, вернуть в реальность. «Всё хорошо, солнышко. Изана жив. Эма-чан жива. Ты цел и здоров. Это лишь дурной сон.» — Его крепкие объятия, его спокойный голос и нежные поглаживания по волосам. С того дня у Какучо осталось лишь одно напоминание, что он был реален. Но и сны кажутся не менее живыми, будто он уже всё это проживал — и смерть Изаны, и работу на Майки. И руки по локоть в крови — действительно звучит как что-то возможное. Нет, бред. Такаши берет за руку, проводя по линиям на ладони, и что-то бормочет, но Какучо уже не слушает. — Тревога уходит быстро, стоит только выровнять дыхание. А от матушки приятно пахнет смесью парфюмов отцов, чем-то пряным и тёплым молоком и глаза сами закрываются. Последнее, что делает Такаши, прежде, чем встать с кровати — оставляет заботливый поцелуй на лбу, прямо в шрам.