Семь первых поцелуев

      Настроения с самого утра не то чтобы не было — оно было где-то откровенно в заднице. Иноске тяжело пытался смириться с мыслью, что сегодня ему придётся заниматься учёбой и более того — сделать попытку нагнать упущенный материал, которого накопилось просто огромное количество и как с этим справиться — он не имел ни малейшего понятия. Зайдя в школу, Хашибира с трудом сдержал рвотный позыв от милующейся парочки в темноте коридора и поспешил в кабинет, где должен проходить первый урок. Лишь одна мысль немного остужала его пыл — встреча с Танджиро. Иноске хотел его увидеть, в очередной раз мысленно пофыркать от его идеальности, а так же самозабвенно им полюбоваться и хоть немного успокоиться. Он почти окрылённо вошёл в класс, но тут его негодование только усилилось — Камадо нигде не было видно, хотя в такое время он всегда уже был на уроке. Следовало срочно на ком-то отыграться и доставания Танджиро были бы просто идеальным вариантом, но судьба решила проверить нервы Иноске на прочность. Он краем глаза подметил одноклассницу, выходящую из лабораторной и несущую стопку книг. Прикрыв глаза, он как бы невзначай выставил ногу вперёд и самозабвенно наблюдал за тем, как девчонка полетела на пол, рассыпая на ходу всё, что было у неё в руках. Злобно зыркнув на Хашибиру и смешно поправляя очки на носу, та нелестно буркнула:       — Чудище.       Иноске усмехнулся и отправился за свою любимую последнюю парту. Он раскрыл учебник по физике с того момента, где именно перестал её понимать, но полистав пару страниц и честно пытаясь вникнуть в суть формул и законов, сдался, понимая, что вообще ни черта из этого не помнит и совершенно не знает, как решать. Прогулов у него накопилось более, чем достаточно, а потому изученному материалу в голове взяться просто неоткуда. Сделав попытку ещё раз, Хашибира отбросил учебник и окончательно опустил руки — в одиночку он ни за что не справится. Попросить о помощи ему некого, за консультацию учителей нужно платить, а дядя вряд ли даст ему деньги на это, хоть у самого Хашибиры и была карточка с неплохими накоплениями. Только тратить их на такую чушь, как помощь учителей и в принципе на учёбу, Иноске совершенно не хотелось. Закрыв лицо руками, Хашибира сдался — он не справится. Зеницу тоже был отбитым придурком, перекатывающимся с двойки на тройку, поэтому он точно не смог бы помочь Иноске в учёбе.       Вдруг в голове Хашибиры поселилась одна абсолютно безумная идея. Поначалу он даже испугался того, что вообще мог допустить такой вариант, но чем больше думал, тем больше эта мысль казалась ему рабочей. Почти половину урока, успевая пытаться слушать учителя и делать конспект, Иноске попутно обдумывал возникшую идею, взвешивая все плюсы и минусы. И к концу занятия он твёрдо решил выполнить задуманное, а именно — попросить о помощи самого Танджиро.       Который как раз явился в школу ко второму уроку и ни у кого даже не возникло к нему вопросов, потому что если Камадо так поступил, значит у него была весомая причина, иначе никак. Увидев Танджиро, Хашибира резко стушевался и вся его смелость куда-то улетучилась, сменившись банальным волнением и страхом перед предметом своих больных чувств. Больными он называл их потому, что адекватные люди такими отклонениями, по его мнению, не страдали. Так и не собрав волю в кулак, Иноске не смог подойти к отличнику перед началом урока. Потом на протяжении сорока минут собирался с силами и мыслями, возвращал себе уверенность, и к концу всё же был готов обратиться с просьбой. Танджиро был довольно нерасторопным и собирался после уроков медленно, что Иноске было только на руку, он давно заметил, что они с Камадо одни из последних всегда покидают класс. Танджиро просто никуда не торопился, будучи собранным всегда и везде, а Хашибира специально тянул время, чтобы исподтишка понаблюдать за ним. Вот и сейчас Камадо не спеша направился к выходу, а Иноске рванул за ним, решив, что либо сейчас, либо никогда.       — Эй, заучка, — позвал тот тише, чем предполагал. — Подожди немного.       Танджиро остановился и обернулся, недовольно глядя на Хашибиру, взглядом требуя пояснить, зачем же тот его отвлёк.       — Прозвучит странно, но ты… Помоги мне с учёбой, — сбивчиво начал говорить Иноске, стараясь смотреть хоть куда, лишь бы не на Камадо. — Пожалуйста.       Повисло молчание, и тишина окутала их настолько, что Хашибира заволновался, как бы Танджиро не услышал его бешено колотящееся сердце.       — У меня нет времени, извини, — ответил тот и, развернувшись, зашагал прочь.       Ошарашенный столь холодным и прямолинейным отказом, Хашибира так и замёрз на месте, не понимая, что расстроило его больше: отсутствие помощи или же отказ Танджиро. Иноске как-то слишком уж горько усмехнулся: чего он вообще ожидал?       «Я конченный идиот».       Танджиро закрыл дверь класса за собой и притормозил, недоверчиво глядя на неё, будто она могла дать ему какой-то ответ. Камадо сдвинул брови, хмурясь: неужели приколы Иноске дошли и до такого? Танджиро и так немало натерпелся выходок несносного одноклассника, поэтому становиться жертвой его насмешек в очередной раз не очень-то хотелось, поэтому свой ответ он посчитал самым правильным из всех. Но что-то в душе неприятно кольнуло, а вдруг тот просил о помощи искренне? Нет, он на такое не способен, поэтому отбросив подобные мысли, Камадо направился в кабинет следующего урока. И всё же неприятное чувство, поселившееся в груди, продолжало его ненавязчиво беспокоить, будто он поступил как-то нехорошо по отношению к Хашибире. Тот был отъявленным хулиганом и совершенно отбитым от рук, но Камадо считал, что тот не заслуживает такого же отношения к себе, иначе в чём тогда будет разница между их поступками? Иноске имел сложный характер и наверняка нелёгкую судьбу, и показывать ему, что его действия неправильны стоило другими способами. Вот только Камадо не знал, какими именно, да и раз сам Хашибира продолжал творить непонятно что, значит его устраивало его положение. Но даже так Танджиро был свято уверен в своей идеологии того, что ни один человек не заслуживает гонения и унижения.       Заметив, что обдумывая сегодняшнюю ситуацию, связанную с Иноске, Танджиро отвлёкся от учёбы и прослушал часть материала, он тут же осёкся: что это с ним? Важнее учёбы ведь ничего не может быть, так почему его мысли вдруг отклонились в другое русло? Это ненормально и неправильно. Камадо собрался, выдохнул и полностью погрузился в поглощение материала. Скоро экзамены, а значит он вынужден на них блистать.       Школьный день завершился, и на сегодня у Танджиро больше не было никаких планов и занятий в школе. Нужно отправляться домой и готовиться к предстоящим экзаменам, которые он не то, что не имел права завалить, он не имел права получить оценку ниже отличной. На улице, наконец, стало теплее и Камадо легонько улыбнулся порыву ветерка, остановившись на пороге школы. Пахло весной и просыпающейся от долгой спячки природой с проскальзывающими нотками холода, всё ещё напоминающего о себе. Как же хорошо, думалось Танджиро. Забываясь в такие моменты, он почти чувствовал себя свободным. В такое время года хотелось бросить к чёрту эту учёбу, эти экзамены, будь они неладны, сбежать на улицу и гулять до полуночи, наслаждаясь первым долгожданным теплом. Но кто же позволит Танджиро такую вольность. Опустив глаза вниз, он вздохнул и направился домой пешком, желая хоть немного больше времени провести где-то вне дома или школы.       — Ты Камадо Танджиро, я прав? — окликнул его грубый незнакомый голос, на что Танджиро тут же обернулся.       — Да, это я. А что такое? — тот непонимающе сдвинул брови, видя перед собой кучку парней, явно на несколько лет старше и больше самого Камадо, которые не выглядели доброжелательно.       Танджиро никогда и никому не причинял ни зла, ни вреда, с чего бы кому-то относится к нему подобным образом?       — Мне глубоко насрать, какой супер-моделью ты являешься в этой школе и сколько обоссаных малолеток готовы отсосать тебе за один только взгляд, но ты обидел мою сестрёнку, и я не посмотрю на твой жалкий авторитет. Пояснишь мне за свой поступок?       Танджиро даже передёрнуло от манеры общения этого здоровяка, однако главным сейчас был вопрос, когда и как он умудрился кого-то обидеть. Тем более девушку, если верить словами этого парня, а с девушками Камадо всегда общался вежливо и учтиво, не смея даже на секунду повысить голос или сделать неподобающий тон.       — Я не понимаю, о чём вы говорите, — он развёл руки в стороны, показывая, что его намерения искренни.       — Ты ж тут вроде главный ботаник, так чё такой тугой? Не прикидывайся дурачком, всё ты понимаешь. Мою сестру ты на днях послал. Скажешь, не было такого? И чё только нашла в твоей роже смазливой.       — Я не обижал её... Что я сделал? — Камадо вспомнил этот случай.       Недавно к нему подошла девушка из параллельного потока, отозвала в сторону и призналась ему в чувствах, преподнеся в качестве подарка шоколадку. Танджиро не смог взять подарок, так как принятие означало и принятие чувств того, кто дарит, а обнадёживать девушку и говорить ей ложные, но красивые слова, он не стал. Мягко, по-прежнему уважительно и спокойно сказал девушке, что не может согласиться ни с её подарком, ни с чувствами. Он так же несколько раз извинился перед ней, но видимо в душе она оказалась более злой, чем снаружи. Она лишь кивнула на его слова и грустно отвела взгляд, а сейчас… Натравила на Танджиро целую толпу старших ребят, которые при желании могут избить его до полусмерти.       — Того факта, что ты отказал моей любимой сестрёнке, уже достаточно. Ты её обидел, а значит сейчас мы обидим тебя, — тот криво улыбнулся и хрустнул кулаками.       Камадо осознал, что бежать некуда и сейчас его впервые за всю его жизнь изобьют, причём практически ни за что. От одного он бы ещё смог отбиться, но против толпы у него не было и шанса, поэтому он лишь безнадёжно попятился назад, чувствуя, как обрываются пути к отступлению.       Уже почти покинув территорию школы, Иноске услышал странные голоса, доносящиеся из-за угла, и он не был бы самим собой, если бы не пошёл смотреть, что там происходит. Аккуратно выглянув из-за стены, Хашибира очень удивился, увидев Камадо окружённого толпой парней с явными недружелюбными намерениями. И только он успел подумать об этом, как почти синхронно двое парней начинают избивать Танджиро, один попал тому по скуле, а второй ударил поддых, из-за чего Камадо согнулся пополам. Это зрелище просто не укладывалось в голове Иноске: за что, казалось бы, идеально воспитанного, не способного и мухи обидеть Танджиро, вообще можно с такой свирепостью избивать? На фоне этих здоровых шкафов Камадо выглядел таким маленьким и беззащитным, хотя несмотря на своё положение, пытался хоть как-то защищаться. Перед глазами Хашибиры вдруг промелькнули картины из прошлого, как его самого точно так же избивали толпой. Злость всколыхнулась в крови Иноске с такой силой, что он готов был порвать на части любого, а уж тем более того, кто посмел притронуться к Камадо столь нелестным образом. Последней каплей стало то, что Танджиро и вовсе уронили на землю сильным толчком, пуская в ход уже не только руки, но и ноги, в открытую забавляясь происходящим и тем, что парнишка под их ногами совершенно не мог им ответить. Тогда Хашибира выпрыгнул из-за угла и бросился на первого попавшегося обидчика, пиная его под колено, отчего тот согнулся от нервной судороги и рухнул на землю. Иноске был чуть ли не вдвое меньше всех этих парней, однако именно это и было его преимуществом в любой драке — его невозможно было поймать, а вот он очень ловко и хитро наносил удары, в первую очередь пытаясь отвести их подальше от лежащего на земле Танджиро, чтобы хоть как-то уменьшить количество увечий, наносимых ему. Неуспевающие сообразить, что происходит, хулиганы на время отвлеклись от Камадо, переключаясь на надоедливый внезапно появившийся объект.       Кто-то изловчился и всё же успел ударить Хашибиру, от чего тот ненадолго потерял ориентир и грохнулся рядом с Танджиро, который кое-как пытался встать на ноги. Иноске со злостью скрипнул зубами и подскочил на ноги, загораживая Камадо собой:       — Ни шагу дальше, — прорычал тот, глядя на обидчиков исподлобья.       — И что нам сделает такая малявка? — прошипел главарь, тот, что братец обиженной особы, но вот в драку больше не лез, прижимая руку к повреждённому глазу.       Кажется, именно ему Хашибира попал пяткой школьного ботинка в районе глаз, что ж, заслуженно.       — Ещё хоть шаг в сторону Танджиро и я покажу вам, отбросам с помойки, что я могу вам сделать!       — Эй, ты за языком-то следи, мелкая шавка, — угрожающе качнулся вперёд главарь, но Хашибира даже не сдвинулся с места, намереваясь защищать Камадо до тех пор, пока не потеряет сознание, если драка всё же продолжится.       — Ой, ну их нахрен, пошли отсюда. Тебе бы в больницу со своим глазом, да и пацанам досталось. Этот мелкий гадёныш успел всем синяков наставить, — начал бунтовать парень из толпы с кровавыми потёками из носа.       Главарь огляделся и, злобно зыркнув на школьников, буркнул:       — Хрен с вами, сопляки несчастные.       Иноске выдохнул и только сейчас более менее пришёл в себя. Наверное, подобное поведение с его стороны объяснить Танджиро будет тяжело, но что сделано, то сделано. Он даже не понял, как именно рванул в драку против толпы здоровых парней, тело двигалось само. Возможно, для Хашибиры стала роковой мысль, что Камадо в этом избиении может пострадать куда сильнее, чем просто синяки и ссадины. Он обернулся на сидящего на земле Танджиро, который пустым взглядом смотрел в землю и не поднимал глаза на своего спасителя. Иноске присел рядом с ним и дальше мир погрузился в молчание. Ни тот, ни другой, не знали, что сказать. Камадо выдохнул и потёр отбитую скулу, на которой точно появится синяк. Рядом Иноске с разбитой губой небрежно сплюнул кровь и одним нервным движением вытер рот.       — За что это они тебя, мистер идеальность? — первым начал диалог Хашибира, складывая руки в замок и позволяя себе посмотреть на побитого Камадо.       Стало немного грустно, что на его безупречном лице после такого расцветёт как минимум два синяка. Но это не самое страшное, главное, чтобы тому ничего не повредили внутри, не слабо ведь поваляли по земле.       — Отказал на днях одной девочке из параллели, — спокойно ответил Танджиро, глядя куда-то вверх. — Я её не оскорблял, не обижал, лишь объяснил всё, как есть. А она обиделась и натравила на меня своего брата, который привёл друзей. Вот и всё.       — Идиотизм, — честно признался Хашибира и снова замолчал.       Если Камадо даже девочек отшивал, куда уж ему было. Тот наверное даже не понимал, что вообще такое чувства, влюблён, пожалуй, только в учёбу.       — А ты чего влез-то? — как будто невзначай спросил Камадо, по-прежнему не глядя на Иноске.       — Хрен знает. Терпеть не могу, когда толпой одного бьют. Вот и не смог пройти мимо, — на удивление искусно соврал Хашибира.       — Ладно, идём.       Танджиро потихоньку встал со своего места, поднял школьную сумку, отряхнулся и медленно пошёл в сторону от здания школы, не торопясь и чуть прихрамывая. Иноске подорвался за ним и зашагал рядом, так как ему пока что было по пути. Они шли молча, потому что не знали, о чём вообще можно было поговорить друг с другом. А после произошедшего одному не хотелось язвить, а другому читать нотации, вот как-то и всё.       Внезапно Камадо остановился и плетущийся позади него Хашибира, собирающий камушки кроссовками, от неожиданности впечатался ему в спину.       — Мать твою, ну что? — ругнулся тот из вежливости, хотя ни на шаг не отодвинулся от Танджиро, который в силу столь нелепых обстоятельств оказался очень близко.       — Давай зайдём, если ты не торопишься, — повернулся к нему лицом Танджиро и на секунду Иноске показалось, что он почувствовал на своём лице его дыхание.       Хашибира поднял глаза и увидел вывеску книжного магазина.       «Скукота», — подумал он тут же, но за Камадо всё же поплёлся.       Внутри пахло очень даже приятно, этот запах вдруг напомнил Иноске что-то из глубокого детства, когда ещё была жива мама и читала ему сказки на ночь. Вот они пахли примерно так же. Он покорно шёл за Танджиро, оглядываясь по сторонам и рассматривая книжные стеллажи, кажущиеся бесконечными. На этот раз Хашибира успел затормозить, когда Камадо остановился около полупустого стеллажа, выделенного как-то по-особенному.       — Уже почти не осталось, — с придыханием и грустью в голове проговорил Танджиро, а стоящий сзади него Иноске до сих пор ни черта не понимал в происходящем.       — Чё?       — Я очень ждал выпуск этой книги, но сейчас у меня нет возможности её купить. А когда появится, то книг уже не останется.       Танджиро определённо не был бедняком, его семья имела хороший достаток, но на прошлой неделе он получил четвёрку за какую-то незначительную контрольную и его лишили карманных денег на месяц, поэтому сейчас он никак не мог купить эту книгу. Печально вздохнув, он пошёл к выходу из магазина.       — Столько бабла за какую-то херню, да ты просто больной, Камадо.       По привычке тот ничего ему не ответил, лишь молча вышел из магазина, Хашибира же последовал за ним.       — Ты походу своим книжонкам душу продать готов, — съязвил Иноске, чтобы хоть как-то себя отвлечь и вернуть былую маску, что словно растворилась в свете последних событий.       — Это особенная книга, — проигнорировав колкость, ответил Камадо. — Автор выпускает лимитированное количество копий своей истории, после продажи которых, достать книгу можно только перекупом. И чем больше их перекупают, тем дороже они становятся. Ты сейчас наверняка скажешь, что всё сейчас можно найти в интернете, но ни одна электронная страница не заменит настоящую. В этом их ценность.       Иноске честно даже вслушался, однако был совершенно далёк от всего этого, поэтому лишь буркнул в ответ:       — Бред какой-то. Мне не понять.       — Ну да, куда уж тебе, — прикрыл глаза Танджиро, чему-то своему кивнув.       — Нарываешься что ли? — тут же начал атаку Хашибира, чем откровенно рассмешил Камадо.       — А тебя мало побили?       Иноске даже на миг забылся, потому что никогда в жизни не слышал смех Танджиро. Видел улыбку — да. Но чтобы тот смеялся… Надо с этим завязывать, хватит с него на сегодня. Столько Танджиро в его жизни ещё не было.       — Ладно, бывай, Камадо. Я пошёл.       Танджиро проводил его взглядом и только потом осёкся. С чего вдруг он впервые в жизни подхватил столь очевидную провокацию и даже подыграл? Хлопнув глазами пару раз вслед удаляющемуся Хашибире, Камадо вздохнул и пошёл своей дорогой. Иноске отличался от него всем, даже походкой. Свободной такой, вразвалочку. Тот вообще был весь такой от всего свободный. Его не беспокоило ничего в этом мире, он не запинался о какие-то моральные устои, его не сдерживали жёсткие рамки поведения, он был сам по себе. Делал, что хотел. Говорил, что хотел. Мог прогулять уроки или вообще не прийти, мог не делать домашнее задание или не писать лекцию. Он был более счастливым, чем казался, хоть он у него была и непростая жизнь. Он большую часть жизни провёл в приюте, где, как правило, мало чего хорошего происходит, рано остался без родительской заботы, да и сейчас не был окружён чем-то подобным. Его опекуну скорее всего не было никакого дела до подопечного, учитывая то, что Иноске банально не заботился о своей учёбе. Но у него было что-то такое, чего не было у Танджиро. И это начинало разжигать первые крохи интереса.       Что касалось Танджиро — здесь всё с точностью да наоборот. Он вырос в золотой семье, в достатке, никогда ни в чем не нуждался, имел обоих родителей, но что по итогу? Чувствовал себя так, будто всегда находился внутри тюрьмы из правил, законов и морали. Оброс всем этим так сильно, что порой казалось, что даже двигаться и дышать тяжело. Ему с детства вбивали в голову, что он должен вырасти идеальным человеком, чётко планировать свой распорядок дня, правильно расставлять приоритеты, обдумывать все ситуации и варианты, никогда не принимать спонтанных решений. Сначала получить хорошее образование, затем построить свою карьеру, выбрать достойную девушку, создать семью и воспитать своих детей точно так же, как растили и его. Но в глубине души Танджиро понимал, что совершенно не такой, как его семья, только вот поделать с этим ничего не мог и молча подчинялся. Он же всё-таки примерный сын, гордость семьи.       Убедившись, что Камадо исчез из поля зрения, Иноске лихо развернулся на обеих ногах и уже мысленно избивал себя за тупость, потому что собрался сделать нечто невообразимое. Пока в голове всё ещё происходил процесс отрицания, ноги уже уверенно несли в сторону того самого книжного магазина. Дядя давал ему достаточно карманных денег просто потому, что ему их девать толком было некуда, а Хашибира особо никуда и не тратился, поэтому проверив баланс своей копилки на карте, понял, что ему хватает на то, чтобы купить ту самую книгу, которую так хотел Танджиро. Да, это была такая глупость, но Иноске так сильно захотелось сделать эту самую глупость, что он смело шагнул внутрь магазина и направился к кассе.       — Чем могу помочь? — поприветствовала его девушка-кассир, поднимаясь со стульчика.       — Дайте мне вон ту фигню в синей обложке, — сказал Иноске и указал рукой на стеллаж с теми лимитированными книгами.       Продавец смерила его странным взглядом, видимо, посчитав оскорбительным такое название для произведения искусства, но промолчала, а Иноске было как-то до лампочки, что и кто подумал. Она принесла книгу и подала её парню, тот расплатился, как-то нервно спрятал покупку поглубже в рюкзак и вышел из магазина.       Что-то подсказывало Хашибире, что он может об этом пожалеть. Но сидя уже в своей комнате и разглядывая купленную вещь, он даже улыбнулся. Да, для него всё это непонятно и очень далеко, но для Камадо это что-то важное. Он прижал книгу к груди и почувствовал себя не отбитым раздолбаем, а влюблённой визгливой старшеклассницей. Достав из-под кровати коробку с разносортным жизненно важным хламом, он выудил оттуда сложенную в пакет обёрточную бумагу светло-коричневого цвета, решив упаковать в неё книгу.       — Что я делаю, мать вашу? — схватился за голову Хашибира, когда подарок был кое-как завёрнут в бумагу.       Картина всё ещё казалась неполноценной, чтобы подстроить факт, что это подарок какой-нибудь девицы, поэтому он взял чёрную ручку и насколько смог аккуратно подписал: «Для Танджиро». Подумав ещё несколько секунд и держа в зубах колпачок, он нарисовал в уголке имени кривоватое сердечко и поспешил спрятать орудие преступления в школьную сумку, закрыв тетрадками, чтобы не было видно. Да уж, он никогда бы не подумал, что будет заниматься подобной ерундой, но в сердце почему-то было так тепло, что можно и простить себе такой поступок.       На следующий день парень сломал себе всю голову, как подсунуть книгу Камадо, чтобы тот ничего не заподозрил. Танджиро практически всегда находился в кругу своих школьных приятелей и подобраться к нему незамеченным просто не представлялось возможности. А значит стоило выждать момент, когда он оставит без присмотра свою сумку и быстренько забросить туда книгу. Иноске сильно нервничал по этому поводу, опасаясь быть раскрытым. Подойти к Танджиро и просто отдать ему книгу звучало даже в мыслях глупо — Хашибира не являлся для Камадо ни другом, ни просто близким знакомым, поэтому подобный вариант он отметал сразу. К тому же, в их школе таковой жест расценивался, как признание в чувствах, поэтому всегда, когда кто-то хотел преподнести свою любовь другому человеку, он совершал это вместе с каким-либо подарком. Поэтому если бы Иноске напрямую подарил ему книгу, пусть и без признаний и даже небрежно, всё равно грозился быть неправильно понятым. Точнее, как раз-таки правильно, а этого допускать нельзя. В какой-то мере книга, уготованная в подарок Танджиро, и несла с собой признание Хашибиры в чувствах, служа их символом. Иноске даже веселила та мысль, что подарок будет тайным, и Камадо не посмеет его не принять, поскольку не будет знать отправителя.       Спустя несколько уроков, он услышал очень интересную вещь, которую обсуждали одноклассницы: у Танджиро скоро намечался день рождения. Это был бы идеальный повод для подарка, да и шанс спалиться значительно уменьшался, поскольку Камадо много кто будет дарить подарки и книга среди них не вызовет много вопросов, хоть и будет подброшена тайно. Иноске успокоился впервые за всё утро, потому что можно было расслабиться и не думать о том, как сегодня поступить с подарком. Плетясь за одноклассниками на урок физкультуры, Хашибира исподлобья наблюдал за извечно серьёзным Танджиро, шагающим по лестнице. На скуле того действительно расцвёл синяк, но казалось, что самого Камадо это никак не беспокоило. Хотя все вокруг наверняка удивились тому, откуда у звёздного ученика фингал, ведь тот никогда не был замечен в драках или даже конфликтах. Иноске усмехнулся: всё когда-то в первый раз. Хотя причину, по которой те парни решили избить Танджиро, он всё ещё считал идиотской хотя бы потому, что тот не обязан отвечать взаимностью всем подряд из-за того, что он хороший мальчик. Зная характер Камадо, Хашибира почти дословно мог представить, что тот сказал отвергнутой девушке, и вряд ли там могло быть что-то хоть как-то похожее на оскорбление. Скорее всего это было нечто в стиле: «Извини, у меня много учёбы и нет времени на что-то другое». Да, именно так противно спокойно и сдержанно мог ответить Танджиро и определённо точно не раз бы извинился. А ранимая дура побежала и натравила на ни в чём неповинного Камадо своих старших друзей, чтобы те набросились на него толпой. Вспоминая, как Танджиро вчера валяли по земле, злость начинала вскипать сама по себе, хотелось найти этих выродков и хорошенько их побить, чтобы они даже приближаться к Танджиро не смели. Иноске даже кулаки сжал от гнева.       Войдя в раздевалку, Хашибира заныкался в свой любимый угол около собственного шкафчика, где он оставлял школьные вещи на время занятий физкультурой.       — Как ты? — От неожиданности Иноске даже подпрыгнул и инстинктивно прикрыл футболкой голый торс, когда увидел кто к нему обратился.       Никто иной, как Танджиро, впервые за столько времени решил заговорить с ним сам. От шока и непонимания, Хашибира даже не сразу нашёлся, что ответить, после чего собрался, и в своей любимой манере буркнул:       — Тебе какая разница вообще?       На что Камадо лишь закатил глаза и вздохнул:       — Всё же тебе вчера досталось из-за меня, вот я и волновался.       Хашибира машинально потёр коросту на губе и махнул рукой на Танджиро:       — Всё норм, о себе лучше волнуйся. Вон какая блямба на пол лица расплылась.       На это Танджиро лишь пожал плечами и ушёл, оставив Иноске в его любимом одиночестве. Он заметил, что пока говорил с Танджиро, был заметно напряжён. А всё потому что на него начинало накатывать смущение от того, что тот находился рядом, если Хашибира его не задирал. Поэтому спокойный разговор с ним приводил к тому, что Иноске начинал нервничать, дёргаться, у него потели ладошки, а уши краснели. Проще всего было бесить Камадо, так почему-то становилось спокойнее.       Затолкав абы-как свои вещи в шкафчик, Иноске пнул под лавочку уличные кроссовки и зашагал в спортивный зал, где уже собрались почти все одноклассники. Физкультура — пожалуй, единственный предмет, который не вызывал у Хашибиры желания вывернуться наизнанку. Ему относительно нравилось заниматься спортом, бегать, выполнять физические нагрузки или играть в разные игры, поэтому здесь он, можно сказать, находился с удовольствием. К тому же не мог припомнить случая, когда бы он прогуливал физкультуру. Урок по обычаю начался с пробежки, где после второго круга сдохла добрая половина одноклассников и среди бегунов осталось совсем немного. В их числе был и Танджиро, который держал лидерство, Иноске это зацепило азартом, поэтому он ускорился, чтобы его догнать.       — Не отставай, Камадо, — по привычке подстегнул его Хашибира, вырываясь вперёд и заметно отрываясь.       Хашибира почти видел, как тот закатывает глаза, но ему сейчас было всё равно. До финиша он добежал первый, всё-таки Танджиро не стал поддерживать его игру. Неудивительно — куда ему, зануде. Дальше тоже всё шло по стандарту: отжимания, приседания, занятия на пресс и всё в таком роде. Только после половины урока тренер предложил ребятам поиграть в баскетбол, которые радостно захлопали в ладоши. В баскетболе Иноске всегда был силён, поэтому его команда шла с хорошим счётом. Было бы гораздо больше азарта, если бы Камадо играл в команде напротив, но их поставили в одну. Тот тоже был очень хорош в игре, потому что посещал спортивные кружки, и их команда с блеском выиграла. Звонок оповестил всех об окончании урока и ребята нескладной гурьбой побрели в раздевалку.       — Иноске, задержись на пару минут, — попросил тренер, когда Хашибира проходил мимо него.       — Да? — немного недовольно спросил тот, останавливаясь возле учителя.       — Ты очень хорошо играешь, может ты хотел бы вступить в нашу команду? Мы часто ездим на соревнования с другими школами, и с таким игроком как ты, мы бы стали ещё чаще выигрывать. Что думаешь?       Хашибира немного опешил от такого заявления, потому что раньше он никогда не вступал ни в какие секции и не было даже подобного желания. Он понятие не имел, как именно всё это происходит, поэтому задумался.       — Я не тороплю тебя с решением, ты можешь подумать, потом ответишь мне. Я понимаю, что тебе сложно, поэтому хорошенько подумай. У тебя большой потенциал, не хотелось бы, чтобы ты его попусту растрачивал.       — Я понял вас, подумаю, — ответил Иноске и зашагал в сторону раздевалки.       Непонятно откуда, но в груди поселилось нехорошее предчувствие по мере того, как он приближался к раздевалке. Не понимая, откуда могло взяться такое странное чувство, он неуверенно толкнул ногой дверь комнаты, которая к этому времени должна была опустеть как минимум на половину. Сердце пропустило удар, когда он увидел толпу одноклассников, стоящих около его шкафчика и что-то бурно обсуждающих.       — О, а вот и ты, — мерзковато пропел один из парней, поворачиваясь к вошедшему.       — Мы тут пытались найти что-то, чем можно было тебя проучить раз и навсегда, а нашли вот что.       Сердце Хашибиры ухнуло куда-то в желудок, а затем подскочило до самого горла, когда он увидел в руках одноклассника книгу, подписанную именем того, кому адресован подарок и чёртово сердечко возле имени. Мир перевернулся с ног на голову, от волнения пересохло в горле настолько, что Иноске не мог выдавить ни слова, лишь ошарашенно смотрел на одноклассников, не веря своим глазам, что всё раскрылось настолько быстро. Он не понимал, на кой чёрт они полезли в его вещи именно сегодня, как они выкопали злосчастный подарок, как они открыли шкафчик, зачем… Хашибира чувствовал приближающийся конец. Это крах, это просто настоящий конец. Он так тщательно долгое время скрывал свои чувства, совершенно ничем себя не выдавая и спалился на такой глупости, что было не просто обидно — было больно.       Он так же не успел вовремя сообразить, как тот же одноклассник схватил его за ворот футболки и с силой приложил об стену, придавливая к ней рукой и по-прежнему держа за шиворот.       — Так ты у нас значит из этих самых? Такой весь из себя типа грубиян, хулиган и задира, а на деле… — ухмылялся тот, тряся Иноске в руках, как игрушку.       Чувства к Танджиро настолько обезоружили его, что он никак не мог собраться с мыслями и ответить хоть что-то, не говоря уже о том, чтобы вырваться из захвата и дать сдачи. В любой другой момент он бы уже устроил драку и наверняка раздал бы всем по полной программе, но сейчас его настолько подкосила вся эта ситуация, что он просто стоял и терпел все унижения, как побитый брошеный котёнок.       — Такое событие нельзя пропустить просто так, — ухмыльнулся одноклассник и, по-прежнему удерживая Хашибиру за воротник футболки, потащил его прочь из раздевалки и чуть ли не выбросил в холл, где всегда ошивалась большая часть школы.       На такое эпичное появление Иноске, который от сильного толчка не устоял на ногах и безвольно расстелился на полу, отреагировали тут же все, кто находился в этом большом помещении. Не давая Хашибире хоть что-то сообразить, одноклассник поднял его с пола, а двое других зажали ему руки, чтобы тот не дёргался, потому что всем было известно, как искусно и хитро умел драться Иноске.       — Все вы знаете этого задиру-распиздяя, который всех так бесит, — начал говорить заводила, указывая на Хашибиру, взгляд которого выглядел потухшим, сам он смотрел на происходящее стеклянными глазами.       «Они опять издеваются надо мной».       — Наверняка, каждый из вас имеет личные счёты с этим отбросом, но теперь у нас есть очень веский повод побить его, — одноклассник вытащил книгу и показал её всем собравшимся, с интересом наблюдающих за происходящим. — На самом деле наша грозная принцесса голубых кровей.       Вокруг Иноске поднялся смех, осуждения, недовольные шепотки и обидные выкрики.       «Надо мной опять смеются».       — Так что, хотите, чтобы я его побил? Интересно, а где же сам Танджиро? Вот будет умора, когда тот узнает, что его одноклассничек, которого он ненавидит, питает к нему такие чувства, — парень специально говорил растянуто с ублюдочной улыбкой, чтобы придать своим словам ещё больше издевательского тона.       Хашибира не мог поверить в происходящее. Он опозорен на всю школу, его сейчас все унижают и смеются над ним только потому, что он полюбил человека своего же пола. Все находящиеся здесь теперь будут травить его до самого выпуска и спокойной жизни уже больше не будет никогда. Как это могло случиться? Как?.. Почему именно с ним произошло такое? Иноске чувствовал, как внутри него что-то с болью и хрустом ломалось, а из-под ног уходила земля. Жизнь будто больше не имела смысла. В носу закололо, Хашибира чувствовал, что ещё немного и его нервы сдадут, он просто разрыдается на месте, но пока что он не мог позволить себе такую слабость, он не мог ещё ниже упасть в глазах всех окружающих. Его руки больнее заломили, но физическая боль уже не могла заглушить ту, что пожирала Иноске изнутри.       Одноклассник замахнулся и сжал руку в кулак, намереваясь прямо сейчас побить Иноске перед всеми за то, что тот оказался не той ориентации, что и они сами. Да основная проблема была даже не в этом, всем просто хотелось поиздеваться над Хашибирой. Чем они и занимались, указывая пальцем на зажатого парня, которого вот-вот побьют на глазах у всех.       — Он ничего не может ответить, значит это правда, — подтвердил одноклассник свои же слова.       Хашибира зажмурился, ожидая смачного удара, потому что был уверен, что силы тот не пожалеет. И наверняка придётся выдержать не один удар. Он не понимал, почему совершенно не мог ничего сделать, ничего сказать, вырваться из захвата и хотя бы убежать из этого ужасного места. Его тело не двигалось, а внутри было так больно. Однако удара не последовало и хватка двух держащих его парней немного ослабла. Открыв один глаз, Иноске в очередной раз за несколько последних минут не поверил своим глазам. Перед ним стоял Танджиро и держал рукой кулак одноклассника.       — Как бы там ни было, никто не стоит издевательств, — проговорил Камадо, отталкивая одноклассника подальше от Хашибиры.       — Почему ты защищаешь этого никчёмного крысёныша? Да он на тебя вообще-то…       — Я всё прекрасно слышал, — перебил его Камадо и прикрыл глаза. — Но повторюсь, что травли и издевательств не заслуживает никто.       — То есть тебе нормально от мысли, что этот отброс на тебя слюни пускает? — изогнул бровь одноклассник, глядя на защищающего его Танджиро.       Камадо обернулся на Иноске, которого всё ещё держали двое других одноклассников. По его глазам было видно, что ещё немного и тот расплачется, взгляд его был таким пустым и обречённым, таким взглядом на Танджиро не смотрел ещё, пожалуй, никто. Внутри Камадо что-то оборвалось: правда.       Не в силах больше выдерживать напряжения, Иноске выкрутился из захвата и пулей ломанулся к выходу, силясь убежать из самой жизни.       — Всё, цирк окончен, — строго сказал Танджиро, обращаясь к собравшимся. — Расходитесь по классам и лучше займитесь подготовкой. Это и вас касается, в последний раз вы не лучшим образом себя показали на подготовительных.       Последние слова он адресовал той троице, что хотели избить Хашибиру, от непривычно грозного тона Камадо те стушевались и по струночке убежали в класс.       Танджиро проводил их взглядом и когда все разошлись, поднял с пола что-то завернутое в упаковку и подписанное его именем. Насколько он понял, именно это и послужило тем, что раскрыло Хашибиру. Разорвав оберточную бумагу, Танджиро неверяще посмотрел на ту самую лимитированную книгу, про которую вчера сам Иноске и говорил. Внутри что-то окончательно и бесповоротно перевернулось, Камадо посмотрел на то место, где держали Иноске, как безвольную куклу, а затем на коридор, в который он убежал. Танджиро не знал, что чувствовал, всё смешалось в нечто непонятное, а силы, чтобы разобраться в этом, резко куда-то исчезли. Камадо убрал книгу себе в рюкзак, противореча законам принятия подарка, ведь сейчас он полностью понимал ценность этой книги как для себя, так и для Хашибиры. Несмотря на то, что она была лёгкой, она повисла неподъёмным грузом в сумке Танджиро. Он понимал, что должен вернуть её — он не может принять чувства Иноске, а потому и не имеет права оставлять подарок у себя. В голове не укладывалось всё произошедшее. Если Камадо и допускал тот факт, что мог понравится парню, то никогда бы не подумал, что им окажется сам Хашибира. Это являлось просто невыносимым фактом о жизни Иноске и перечёркивало вообще всё, что Камадо о нём знал. А как оказалось — не знал вообще ни черта. Сама мысль, что парень, обладающий таким характером, способен на столь высокие чувства, уже казалась какой-то бредовой. Танджиро не мог принять это, и до конца учебного дня находился в сплошном потрясении, так и не сумев должным образом сосредоточиться на учёбе. Пока эта книга находилась у него, он не сможет найти себе спокойного места. Но ни на следующий день, ни последующий Хашибира в школе не появился, что, в общем-то, было ожидаемо.