***
— Ну и бардак… — морщится Каслана, явно не оценив крепость из пивных банок вдоль стены, не оценив так же ещё и пару мусорных пакетов, мирно лежащих у входной двери. — Ты сама решила не оставаться с Мэй в машине, — Химеко на ходу сбрасывает туфли, с нескрываемым удовольствием маневрируя босыми ногами мимо мусора в спальню. — если вы голодные, захвати с кухни пару онигири, поедите по дороге. — Киана осталась крайне удивлена тому, как спокойно их профессор существует в таком адовом беспорядке собственного производства. Но, с другой стороны, кажется, волновать её это не должно. Разувается исключительно из уважения, чтобы не разносить ещё больше грязи. Квартира кажется совсем маленькой, и Киане кажется, что если вынести абсолютно весь мусор, свободного места станет куда больше. Она неуверенно шагает на кухню, осматривается, цепляется взглядом за пустые фоторамки на стенах, захламлённой тумбе, и Киана на мгновение застывает — у Химеко буквально никого нет? Или этот кто-то оставил после себя столько плохого, что она не хочет больше ничего? Химеко всегда казалась женщиной, за которой мужчины идут по пятам. — Странно… — девушка осторожно, чтобы не уронить ничего с тумбы, берет небольшую рамку. Она не пустая, нет, криво вложенная картонка скрывала за собой какую-то фотографию, Каслана попросту сгорает от любопытства, ей хочется разрыть эту яму глубже, но щёлкающая ручка спальни — дверь, видно, заедает — мигом заставила отказаться от всех идей и всё-таки дойти до кухни, правда… — А зачем я… — она щёлкает пальцами, хмурит белые брови в тщетных попытках вспомнить причину своего прихода вообще. То, как легко из памяти могут ускользнуть какие-то важные и не очень моменты, Киану удивляло и стыдило одновременно. — А, впрочем, ладно, — отмахивается, — закажем что-нибудь, если проголодаемся. За спиной послышался грохот и перезвон пустых пивных банок, следом возмущение и такие же пустые обещания, видимо, самой себе провести на выходных генеральную уборку (Химеко уже на протяжении последних месяцев двух не находит времени на хоть какой-то порядок в квартире). — Ты серьезно держишь усилитель дома? — Киана подлетает на помощь, ожидая, что ей хоть что-то вручат, но та, взяв удобнее «комбик» и футляр гитары, тащит все в коридор. — Это новый. Ты помнишь, что случилось с прошлым. — Ты можешь оставить этот в гараже, чтобы не таскать его. — и она ни разу не сомневается в правильности своего предложения, когда Химеко с немой просьбой донести четыре килограмма до багажника, угрожая, что если с усилителем что-то случится, та будет компенсировать своей стипендией. — Ко всему прочему, — продолжает Каслана, — Бьянка в гараж все равно не спускается… — Химеко только кивает, делает вид, что слушает рассуждения Кианы вплоть до самой машины. Одного лишь нечитаемого взгляда её достаточно, чтобы примолкнуть. Киане непонятно, почему тётя Химеко так реагирует на её старшую сестру, но и спросить возможности не находится. — Вы чего так долго? — спрашивает Мэй, когда подруга усаживается рядом. — Пробирались через пивные крепости. — отшучивается девушка, глядя на передние сидения в ожидании хотя бы смешка, но со стороны Мураты не последовало никакой реакции. Обычно она поддерживает искромётные шутки Кианы, но сейчас складывается ощущение, что за последние минут двадцать всё резко поменялось. «Всё-таки надо было спросить…» — вздыхает, голову роняя на плечо Мэй. — Может включить радио? А то в тишине ехать как-то… Не очень. — Химеко поднимает взгляд на зеркало заднего вида, встречаясь взглядом с младшими, кивает и без каких-либо комментариев включает радио, не слишком громко, почему-то именно сейчас казалось, что все громкие звуки бы отвлекали, хотя обычно в этой машине какой-нибудь хард-рок звучит за три квартала в обе стороны. Киана смотрит в окно, всматривается, щурится, затем смотрит на время. В целом, опоздание не слишком критично, но наблюдать кукующих на крыльце Броню и Хуа наводило на нужду как-нибудь оправдаться. — Это машина профессора Мураты? — Фу Хуа даже выпрямляется, наблюдая за тем, как перед ними паркуется чёрный универсал. — Тебе не сказали, что она тоже член Хайпериона? — Броня вопросительно ведёт бровью, поднимаясь с холодных ступеней, накидывая на плечо чехол новенькой бас-гитары. — Интересно, чего я еще не знаю. — ворчит сероволосая, небрежным движением поправляя очки. Киана подбегает к ждавшим их подругам, извиняется за ожидание, льёт в уши что-то про технические неполадки, пока Мэй и Химеко разгружают багажник. — Вы долго ждёте? Те одновременно смотрят на часы. — Порядком минут двадцать. — девушка от полученного ответа морщится, виновато затылок чешет и нелепо хихикает, снова извиняясь за опоздание, обещая, что в следующий раз не повторится и вообще… — Прекрати. — Хуа поднимает ладонь, Киана неожиданно для себя сиюсекундно замолкает, округляя небесно-голубого цвета глаза. — От тебя много лишнего шума. Броня только хмыкает, наблюдая эту сцену со стороны. На лице Касланы уже написан исход сегодняшней репетиции. Киана и так много воображала, а сейчас перед ней объект мгновенного обожания, который оставил после одного только прослушивания цунами из чувств и эмоций. — Кстати… — пока Киана рыщет по карманам в поисках ключа от гаража, она смотрит назад, на собравшийся за ней Хайперион и забывает, что хотела сказать, расплываясь в глупейшей улыбке, едва удерживая в голове как минимум необходимость открыть гараж. — Я что-то хотела сказать, я не помню. — она пожимает плечами и жестом приглашает всех внутрь. — Бьянка говорила, что наш старик никогда не пользовался этим гаражом по назначению, — Киана замечает, с каким интересом (ей хочется думать так) Фу Хуа разглядывает стены, обвешанные выцветшими плакатами, стеллаж с древними, по собственному мнению, пластинками с таким же древним патефоном рядом на столике. — Зигфрид в принципе из машин водил только служебную, — добавляет Химеко, подключая к сети усилитель, открывая кейс. — Да и держал её на улице. — щелчок, тихий низкий неприятный, и долгий вой не настроенной гитары в сопровождении ворчащего «ну и что случилось?». — Ко всему прочему, твой отец очень старался пристрастить Бьянку к музыке, но появилась ты, — мысль прерывалась на настройку капризного старенького «Фендера». — И любовь к музыке буквально впитывалась с молоком матери. Фу Хуа, не слушая разговоры вокруг себя, подходит к стоящим у стены барабанам, хмыкая. Ей казалось, что они будут в худшем состоянии, чем они есть. Лёгким жестом руки она поправляет очки и присаживается за установку, доставая из сумки новые палочки, примеряясь к каждому из барабанов, к «тарелкам», поднимаясь из раза в раз, чтобы поставить всё так, как было бы удобно ей, мысленно пообещав в случае чего вернуть прежнее положение. Киана, молча наблюдающая за старшей, сглатывает гулко. «Она такая… Сильная…» — девушка отвлекается на Химеко, которая просит Броню сделать бас тише, а Мэй наоборот подкрутить громкость своей гитары, и все в принципе выглядит так, как и должно, но одновременно с этим чуждо и неправильно. Возможно, ей нужно привыкнуть к присутствию Хуа здесь, на её территории. — Гитары готовы? — Каждая настроена, но меня смущает созвучие. — признаётся Мэй, наигрывая простенькую мелодию, чтобы размять пальцы. — Разберёмся, комбики не для красоты стоят все же. — В любом случае, мы первый раз полным составом, — Киана старается звучать поддерживающей. — Конечно отработаем хорошее звучание, нам некуда торопиться. Да и… Мне ещё ни один бар не ответил на просьбу выступить на их сцене. — А если мы отправим запись нашей игры? — Хуа крутит между пальцами палочки, по крайней мере старается, вспоминая, как удавалось это раньше. — раз Хай… Хайперион?.. Теперь собран, почему бы не отыграть пару песен на запись и разослать? — она пожимает плечами. — Конечно, нет гарантий, что нас возьмут сразу, но почему бы не попробовать? — Если нам разрешат, у нас есть гарантия выбить скидку там. — Химеко перекидывает через плечо ремешок гитары, ища по карманам джинс медиатор, который ещё пару минут назад, кажется, был где-то здесь. — Тетя Химеко! — Киана аж покраснела от возмущения, ставя на сделанный чёрной изолентой крест на полу стойку с микрофоном. — Смотри выше, хорошо сыграем — останемся на хорошем счету, — она трёт ухо. — Останемся на хорошем счету — нам будут наливать со скидкой. Во всем должна быть выгода! — младшая зыркает на неё так недовольно, щурится и вовсе отворачивается, не желая слышать развития этой темы. — В этом высказывании есть доля истины. — неожиданно выдаёт Броня, чей голос обычно редко звучит в этих стенах. — По крайней мере, в части про хорошую игру. — К тому же, насколько я знаю, живая музыка никого не оставляет равнодушным, посетители наверняка будут снимать и делиться. — Бинго. — Хуа ударяет по малому тому, привлекая внимание остальных участниц. — Мэй права. Заведения с живой музыкой востребованы, нам будет достаточно собрать лист, отыграть его так, будто это дебютный концерт и… — И сыскать огромную популярность! — встревает Киана, в нетерпении топчась на месте. — Наш путь к славе начнётся в этом гараже, поэтому, — она наконец включает микрофон, снимает его со стойки и на пятках разворачивается к остальным. — Не будем терять не минуты, давайте на разогрев…***
— Химеко никогда не остаётся после репетиции. — ворчит Киана, качаясь из стороны в сторону на крутящейся табуретке за барабанной установкой, пока оставшиеся Мэй, Хуа и Броня растаскивают по углам все инструменты. — Я даже не знаю, с чем это может быть связано. — Как минимум, ей нужно готовить лекции к завтрашнему дню. Киана, не забывай, что она преподаватель в первую очередь. — Мэй сдувает чёлку и, не брезгуя, плюхается на не самый чистый пол, перебирая побаливающие пальцы. — Возможно, у неё вообще другие дела есть. — и Каслана на такую правду дуется, даже садится ровно, руки на груди скрещивает. — А может пиццу закажем? — Пиццу? — Фу Хуа хмурится. Всё на её лице выдавало один факт — до сегодняшнего дня она вряд ли проводила своё свободное время так просто, в компании друзей. — Ну да. Ты против? — Киана вопросительно изгибает бровь, косясь на Мэй и копающуюся в телефоне Броню. — Вот, Броня уже выбирает сет на всех! — та откликается на своё имя, непонимающе сводя брови к переносице с читаемым на губах «что опять?». — Нет, я не против, ваше дело… — Вот и славно! Расслабься, Хуа-семпай. — Киана вырисовывается рядом с ней, заботливо поправляя чужие очки на носу. Та только выдыхает — Киана позволяет себе слишком много, и Хуа соврёт, если скажет, что подобное поведение её не раздражает, но принципиально выбранная необходимость стать терпимее к выходкам младшей заставляла идти на уступки. — Мы хорошо поработали для первого раза всей командой. Неужели ты не награждаешь себя после тренировок? — В спорте награды слишком балуют. — круг взаимного понимания на этом разомкнулся. Киана шипит, по сторонам смотрит, думая, за что зацепиться, чтобы тишина не стала неловкой. — Та-а-ак, кто какую пиццу будет? — хватается за телефон как за единственное спасение. — Ещё фильм подберем и… И вообще, как насчёт киномарафона? У меня и настолки есть! — от упоминания настольных игр в голубых глазах сверкнула (или это очки бликуют) искорка интереса. — А какие настолки у тебя есть?..