Страшно. По-настоящему страшно ехать с ним в одной машине, после того, что произошло только что в переулке. Питер не заслуживает того, что с ним сделал Йен. Он просто хотел помочь мне, а в итоге из-за моей глупости он мертв. Не хочу думать об этом. Не могу. После всего, что произошло, между нами, к тому же Йен не имел никакого права так поступать со своим другом. Неужели в нем нет никаких человеческих чувств?
— Только попробуй устроить мне скандал как мы приедем домой. — язвительно сказал Йен, обращаясь ко мне.
— И не подумаю. — так же грубо отсекла я. — Я устрою его сейчас! Ты никакого права не имел так делать! Ты не бог и не судья, чтобы так просто отбирать у людей жизни, я очень надеюсь, что скоро тебе самому придет конец, бессовестный ты ублюдок! — моей смелости в этот момент можно было только позавидовать.
От резкого торможения машины меня немного кинуло вперед. Его вообще не смущал тот факт, что мы ночью стоим посреди дороги. Я продолжала сидеть неподвижно, немного повернувшись к нему.
— Судя по твоему тону, ты горишь желанием лежать в подворотне рядом со своим недогероем спасителем. — в его голосе присутствовала злость. Холодная ярость.
— Уж лучше так, чем находиться с тобой рядом! — выпалила я, не думая.
Было слышно, как он набрал в легкие воздуха и медленно выдохнул, подавляя в себе очередной приступ ярости. Я смотрела на него со злостью, зная, что не стоит испытывать на себе его очередной приступ гнева, но адреналин в моей крови решил все за меня. Я ждала, выжидала его реакции, словно испуганная пойманная добыча перед охотником. Он медленно повернул голову в мою сторону и смотрел на меня скорее с недовольством, чем со злостью, отчего мне стало дискомфортно, но я не подавала виду.
— Я услышал тебя. — совершенно спокойно произнес мужчина, кладя руку на руль, разворачиваясь в обратном направлении. Страх сковал меня не на шутку, он же всерьез не собирается возвращаться на место преступления, убив меня там же?
Пытаюсь всматриваться в дорогу, но ночное время суток и мое не очень хорошее зрение подводили меня, поэтому я почти не вижу ничего через окно, разве что причудливые формы деревьев, которые в темноте пугали меня. За все время нашей поездки в обратную сторону я не решалась заговорить с ним снова, мне казалось, что будет лучшим исходом тихо сидеть и ждать своей участи, постараться не разозлить его еще больше.
Постепенно на горизонте стали показываться очертания многоэтажек, но я не могла различить в них знакомые места. Минут через десять, мчась по городу, он останавливает машину у какого-то двухэтажного здания. Я не понимала, что происходит до тех пор, пока не увидела толпу молодых людей, которые вышли из данного заведения с напитками — они явно были навеселе.
— Ты серьезно привез меня в клуб? — с издевкой спрашиваю, продолжая смотреть на подростков.
— Заткнись и выходи из машины. — сухо бросил он, заглушая двигатель машины.
Я фыркнула в ответ и толкнула пассажирскую дверь, выходя на улицу. Ночной воздух сейчас был особенно приятным, немного поднимаю голову наверх, вдыхая больше и смотря на черное небо. Йен подошел ко мне и достал пачку своих сигарет. Чиркнув зажигалкой, он закурил, впуская табачный дым в свои легкие и уставился на меня.
— Ты, вероятно, хочешь знать зачем я привез тебя сюда? — задал очевидно риторический вопрос брюнет, делая очередную тягу.
— Какой ты догадливый. — с сарказмом ответила я.
— Не дерзи! — предупреждающе отсек он. — Рискуешь остаться тут навсегда.
Я не поняла о чем он говорил, почему он хотел оставить меня тут?
— В смысле? — непонимающе спросила я, строя из себя ту, которой сейчас не страшно до чертиков, но на деле голос немного дрогнул.
— В смысле, что это — бордель. Ты же говорила, что лучше быть где угодно, но не со мной, вот — он развел руки в стороны, — то, на что ты действительно годишься.
Шок и страх смешались во мне, и я перевела взгляд на его самодовольную рожу, не веря своим ушам.
— Нет… — тихо сказала я. — Ты не можешь ТАК поступить со мной. Пожалуйста, нет. — голос дрожит из-за подступающих слез, горло буквально дерет от чувства обиды.
— Ну тихо-тихо, — успокаивающим голосом ответил он. — Надо следить за тем, что ты говоришь, дорогая моя Анна.
Смеётся, издевается, нагло смотря на меня, морально втаптывая меня в грязь и похоть.
— Пожалуйста Йен, нет, — резко хватаю его за запястье и смотрю прямо в глаза. — Я умоляю тебя не делай этого.
Он в свою очередь брезгливо отдернул мою руку, показывая, что ему неприятны мои прикосновения.
— Угомонись и шагай вперед! — этой фразой он дал понять, что разговор окончен и положив мне руку на спину, подтолкнул меня немного вперед, попутно потушив окурок и бросил его на землю.
На ватных ногах я пошла ко входу в это заведение, очень хотелось верить, что это его очередная шутка, насмешка или прикол. Странно, что со входом проблем не было — охрана спокойно пропустила нас обоих, видимо они знали кто он и какое влияние он имеет.
Данный клуб не отличался ничем от других: такая же громкая музыка, пьяные люди, неоновые лампы и различные виды освещения, вплоть до темных уголков, где можно было спрятаться с друзьями. Он взял меня за запястье и повел на второй этаж, где было не так громко. Я в своих растянутых штанах и футболке смотрелась в этом заведении очень несуразно.
На втором этаже было не так многолюдно, скорее потому, что здесь был коридор со множеством дверей. От одной мысли, что это за комнаты могут быть и что там происходит — становится нехорошо. Йен идет уверенно в одну из этих комнат, как только мы подошли к заветной двери, я немного отдернула руку, вырываясь. Мужчина резко развернулся и уставился на меня со злостью, а я в свою очередь со страхом и мольбой, мотая головой в разные стороны в знак отрицания. Он тут же сократил расстояние, между нами, придавливая меня к стене и преграждая мне путь.
— Не строй из себя недотрогу… — лукаво, будто промурчал он мне на ухо.
Я захныкала.
— Прошу тебя… Я не думала, о чем говорила, прости меня, пожалуйста.
Ощущаю его теплые пальцы по своей щеке, ведущие дорожку от виска до подбородка, морщусь, вжимаюсь в стену и стараюсь отвернуться от него, его прикосновений. От него пахло только что выкуренной сигаретой, странно было то, что вдыхая этот запах — мне не было противно. Он резко оплетает своими пальцами мой подбородок, приподнимая мою голову так, чтобы я смотрела на него. И я смотрела. С мольбой в глазах.
— Ты такая глупая, Анна. Думаешь будто сможешь противостоять мне. У меня в руках буквально твоя жизнь, твои решения, мысли и поведение. Неужели ты не поняла, что это бесполезно? Или же тебе так нравится страдать?
Продолжаю смотреть на него, пытаясь отгадать его игру, найти в его глазах хоть какой-нибудь намек на то, что все происходящее — шутка. Наши лица находятся буквально в пяти сантиметрах друг от друга, в голове проносится мысль о том, что он сейчас спокойно может поцеловать меня, думаю, что все под контролем, пока он не начинает приближаться ближе к моим губам. Я резко отворачиваю голову в сторону, вырываясь из его цепких лап.
— Йен… — кладу ему ладошки на грудь, пытаясь оттолкнуть.
Он накрывает мои руки своими и с силой опускает, затем перехватывает мои запястья одной своей рукой и сжимает их, тянет вниз, чтобы я не рыпалась. Второй рукой он так же грубо хватает меня за подбородок, немного вжимая затылком в стену.
— Не рыпайся, — угрожающе проносится вокруг меня, кажется, что его голос везде. — Мне же надо проверить твои навыки перед тем как отдать тебя на растерзание. — наглая ухмылка не сходит с его лица, и мне так и хочется плюнуть ему в его физиономию.
Мужчина приближается ко мне и накрывает мои губы своими, нагло проталкивая свой язык в мой рот. Я резко выпучила глаза, не понимая, что сейчас происходит, но он продолжал углублять поцелуй, исследуя мой рот своим горячим языком.
Голова не соображает, я в третий раз целуюсь с человеком, который причинил мне невероятную моральную и физическую боль. Ему видимо нравится вести со мной подобным образом: калечить, а потом вести какую-то непонятную игру, правила которой известны ему самому. Я не хочу знать на что еще способен его садистский мозг, не хочу думать о том, что еще он может вытворить со мной. Неизвестно сколько я еще выдержу. Резко вспоминаю Питера и слезы уже катятся по моим щекам, а Йен в свою очередь углубляет поцелуй, отчего мне катастрофически не хватает воздуха, и я делаю резкий рывок вперед, отталкивая его от себя.
— ПРЕКРАТИ! — кричу, захлебываясь в слезах. — Ты мне омерзителен! — сквозь зубы произношу, выплескивая на него всю свою злость.
Чувствую как он ослабляет хватку на моих руках, и я резко выдергиваю их, прижимая к себе и потирая запястья от боли.
— Пожалуйста, оставь меня в покое. — срываюсь на рыдания, буквально захлебываясь в слезах. — Тебе мало того, что ты только что убил человека? Еще одного! — чувствую как мой голос поднимается на несколько тонов выше и я начинаю кричать. — МАЛО?!
— Заткнись или…
— Или что?! — перебиваю его. — Убей ты меня уже! Успокой своё эго! Отомсти за всю свою неразделенную любовь к моей матери и предательство Хейли! — делаю паузу, смотря в его лицо, отражающее то ли злобу, то ли презрение. — Или я сама убью себя… — угроза сквозит в моем голосе.
Он начинает смеяться. Искренне, без притворства, отчего я чувствую себя еще более бессильной — мои слова для него пустой звон.
— Вот сейчас я еще больше убедился в том, что ты настоящая идиотка.
Смотрю на него в шоке. Он психопат. Самый настоящий психопат — без чувства эмпатии и совести. Сползаю по стене, закрывая лицо руками и давлюсь своими же слезами. Не могу поверить в то, что нахожусь сейчас в каком-то борделе, выясняя отношения со своим опекуном, скорее всего тут даже не у кого просить помощи, потому что все присутствующие здесь знают о том насколько он влиятельный. Кто он вообще такой?
— Вставай с пола. — равнодушно произнес он. — Ты не в себе, тебе нужно выпить.
Медленно поднимаю голову и смотрю на него, вытирая слезы.
— Ты это сейчас серьезно? — непонимающе спрашиваю. — Ничего другого ты сказать не можешь?
— Не сейчас. Тебе и так не очень хорошо я смотрю. Позже мы поговорим об этом. Дома. — подходит ко мне и поднимает на ноги. — Тебе лучше сейчас не показывать свой характер, а то огребешь так, что не будешь помнить как тебя зовут. — произносит привычным для него холодным тоном.
***
Проходит минут двадцать, как я осушаю очередной бокал с алкоголем. Голова слишком туманная чтобы думать сейчас о том, что произошло на втором этаже. Я просто хочу забыться, хотя бы на один вечер почувствовать себя беззаботным пьяным подростком, и мне даже не важно, что рядом со мной этот психопат, в любом случае я привязана к нему и финансово — он платит за мои напитки. После третьего коктейля, состоящего из водки и энергетика — я чувствую себя мягко говоря не очень. Голова безумно кружится, вся музыка отдается звоном в ушах, ощущение, будто я нахожусь под колпаком из стекла.
— Хватит с тебя! — раздраженно говорит Йен, забирая у меня пустой стакан. — Пора домой.
Я не сопротивляюсь, у меня попросту нет сил на лишние телодвижения. Он берет меня под руки и несет на руках к выходу. Ноги не слушаются, если бы не Йен — я бы давно уже грохнулась.
Свежий воздух немного приводит меня в чувства, но состояние алкогольного опьянения никуда не делось. Не помню как оказалась в машине на переднем сидении, но сейчас я созерцаю в окне всё те же темные, устрашающие деревья. От количества выпитого алкоголя и чувства отсутствия земли под ногами меня начинает тошнить.
— Йен… — еле как произношу я, поворачиваясь к нему. — Мне плохо…
Мужчина в свою очередь устало вздыхает и медленно снижает скорость, останавливаясь на обочине. Как можно скорее я стараюсь выползти из машины на дорогу, и как только мне удается это сделать — все содержимое моего желудка оказывается на асфальте. Кашель дерет горло, становится невыносимо больно, но алкоголь просится наружу. Уже через минуту замечаю, что Йен держит мне волосы, стоя на корточках передо мной.
— Это ты… виноват… — еле произношу я, на что не слышу никакого ответа — видимо он проигнорировал мои обвинения в свой адрес.
Чувствую, что организму необходимо еще освободить место в желудке, и я кое как пытаюсь вызвать рвоту, засунув два пальца в рот — из-за опьянения и потери координации это получается не очень удачно. Йен убирает мои руки от меня же, и сам проталкивает мне в рот свои пальцы, отчего я тут же начинаю резко кашлять.
— Что ты творишь? — откашлявшись спрашиваю.
— Помогаю тебе как видишь. — опять этот сарказм в его голосе.
— Уже лучше… не надо…
Он снова поднимает меня с колен, держа за подмышки и сажает вперед, пристегивая ремень безопасности. Первый раз в своей жизни я увидела как он помогал мне, при всей своей ненависти ко мне.
***
Точно не помню как мы доехали до дома, и как я оказалась в своей кровати, но я четко помню то, что под утро, лежа в кровати, услышала вибрацию своего телефона. Я взяла его в руки и увидела имя звонящего абонента — это был Питер.
