Хиганбана

— Я… У меня нет слов… — Решил, что тебе понравится. Каждый в своей жизни обязан хотя бы раз побывать на море, и ты не исключение. На пляже не было ни души. Только двое парней стояли у моря, в отражении которого отражалось закатное солнце. Небо пестрело яркими красками, начиная от нежно-оранжевого и заканчивая бледно-голубым. Один из них восторженно разглядывал пейзаж. Второй разглядывал первого. Издалека их можно было принять за братьев: у обоих чёрные волосы, у обоих зелёные глаза. Но если присмотреться, отличия находились легко. У Тимофея, несмотря на стрижку, волосы все ещё были длиннее, хотя у Никиты имелась недурная челка. Одетый в просторную белую футболку и красные плавательные шорты, Зверев с детским трепетом глядел на бьющиеся о берег волны. Никита как обычно был одет в преимущественно чёрную одежду: майку без рукавов да те же шорты. На юге всегда было жарко, и пусть оборотни не были особо чувствительны к температуре, для вида одеваться следовало также, как одеваются обычные приезжие люди. Пляжные сланцы валялись в стороне, уже немного присыпанные песком. Тимофей сделал осторожный шаг к воде. Едва очередная волна коснулась его, лицо Зверева озарила счастливая улыбка. Никита тоже не смог сдержаться, глядя на него, но все ещё стоял в стороне, лишь молча наблюдая. Тимофей как-то упомянул, говоря о своём прошлом, что особо нигде не бывал. Никита при первой же возможности купил билеты. Лицо Зверева, когда он их увидел, было невозможно описать словами. Но если попытаться, то можно сказать, что он был порядком удивлён. — Ну что, признаешь, что зря отпирался? — фыркнул Никита. Тимофей обернулся. — Дай мне насладиться вечером и не говори о моих почти совершенных ошибках. Он снова обернулся к воде, снял майку и откинул ее в сторону. Никита невольно залюбовался его накаченным телом, приобретённым вследствие обращения. Изменился? Да, заметно. Но лишь внешне, а внутренне это все тот же Ликой, с которым Никита познакомился почти три года назад. Тимофей опять обернулся, и чёрные пряди упали ему на лицо. — Давай со мной! — Нет-нет, спасибо, я лучше воздержусь. — Отказы не принимаются! Я сейчас сам тебя в море затащу! — Ну попробуй, умник. Лучше б ты меня не предупреждал. Тимофей скорчил недовольную рожицу, а затем махнул рукой и с разбегу нырнул, подняв в воздух сноп брызг. Уже несколько секунд спустя он вынырнул на поверхность, заплыв ещё дальше, замотал головой и протер глаза. Никита подошёл ближе, сел на песок у самой кромки, докуда волны едва доставали, щекотливо касаясь пяток, и достал телефон. Включив запись видео, он поставил телефон на поджатые колени. — Я могу тебя снять? — крикнул Легостаев. Тимофей махнул рукой. — Если у тебя выйдет, то снимай на здоровье. Но сосредотачиваться, чтобы меня увидела камера, я не стану! Никита насупился, и Зверев, увидев это, засмеялся. — Да брось, неужто ты ещё не понял, что после моего «перерождения» в оборотня это заклинание перестало действовать? Тимофей подплыл ближе, где уже можно было встать, и поднялся. Вода доставала ему до пояса. Зверев убрал с лица мокрые волосы и опустил взгляд вниз, к глубине. В его глазах что-то странно блеснуло, что-то, похожее на любопытство. — Что ты там нашёл? — поинтересовался Никита. — Сейчас узнаём. Тимофей наклонился, погружая руку почти по плечо, и начал сосредоточенно шарить рукой по неизведанному морскому дну. Неожиданно его глаза широко распахнулись, и он с болезненным воплем, словно споткнулся, рухнул вниз, скрываясь с головой. Никита мигом подскочил, испуганно наблюдая за тем, как наверх всплывают мелкие пузырьки воздуха и как дёргается под водой чуть заметное тело Зверева. Легостаев за секунду скинул свою майку и бросился в воду. — Тимофей! — в панике позвал он. Что этот олух вообще там нашёл?! Если какого-нибудь экзотического электрического угря, который здесь не водится и в помине, то Никита лишний раз убедится в том, что у Тимофея прям чутьё на всякого рода проблемы. Никита набрал в грудь побольше воздуха и нырнул. Тимофей извернулся и тут же всплыл, заливисто хохоча. Никита чуть водой не подавился и вынырнул за ним следом. — Что произошло?! — Я так и знал, что сработает! А ты говорил: «попробуй, умник, лучше б ты меня не предупреждал»… — Так этот спектакль был только для того, чтоб затащить меня в воду?! — Конечно! А как бы иначе я тебя сюда заманил? Никита прищурился. Тимофей на это лишь улыбнулся ещё шире и запрокинул голову к небу, сделал ещё несколько шагов от берега, погрузившись в море по плечи. — А что ты мне сделаешь? — ехидно полюбопытствовал он. — Утопишь? Никита подплыл к нему вплотную. — Не утоплю. Ты сам утонешь, я лишь подсоблю тебе в этом. Легостаев провёл под водой рукой вдоль чужого позвоночника, спускаясь к копчику. Тимофей замер, и самодовольная улыбка перелетела с его лица на лицо Никиты. Легостаев наклонился и поцеловал место над ключицей, чуть прикусив, а второй рукой прошёл по противоположной, специально немного задев кожу выпущенным когтем. Тимофей вздрогнул и ткнулся лбом в подставленное плечо. — Считай, я утонул, — просипел он. — Это уже мне решать, утонул ты или нет. Никита поднялся выше, намеренно избегая губ, и прикусил мочку уха. Провёл по коже языком, слизывая остатки морской соли. Руки его оглаживали торс, иногда дразняще спускаясь ниже, а затем снова поднимались. Тимофей повернул голову набок, приглушенно застонав, обвил его плечи руками, прижимая ближе. Никита ухмыльнулся и пробормотал: — Утонул? — Почти. А вот ты сейчас точно утонешь. Никита и глазом моргнуть не успел, как мир перед ним закрутился, а через миг превратился в переливающийся голубым пейзаж. Глаза защипало, а тяжесть на груди ослабла также внезапно, как и появилась. Легостаев поднялся, жадно глотнув воздуха, и закашлялся. Он повертел головой по сторонам. Тимофей уже выбежал на берег с победно искрящимися глазами. — Как поплавал? — смеясь, крикнул ему Зверев. Никита сплюнул оставшуюся во рту воду и направился к берегу, иногда пошатываясь от накатывающих в спину волн. — А ну иди сюда! — Уже бегу, роняя тапки! Кстати о тапках, — Тимофей подобрал обе пары с песка. — Босичком до отеля добежишь? Никита заторопился. Тимофей, накинув свою футболку, подобрал с песка его и закинул себе на плечо. — И посвети своим прекрасным телом на весь город, раз уж на то пошло. Все дамы при видя тебя упадут в обморок, дорогой! — Я же сейчас вылезу, лучше отдай по-хорошему! Тимофей лишь отсалютовал и рванул с пляжа. Никите ничего не оставалось, кроме как в одних мокрых плавательных шортах побежать следом. А за их спинами на линии горизонта уже редко сияли мелкие звёзды.