Семейная тайна

Учебный год шёл более-менее ровно. Именно так, всё в одном ключе. Не счастливо, не грустно. Ровно. Осадок от каникул оставался. И достаточно сильный. Первую неделю это было не так заметно, но после дело начало принимать новые обороты. Каллидора дёргалась больше обычного, при любом упоминании Малфоев, и не смотря на свою обычную сдержанность, всё время была на эмоциях. Гефест был рассеян и ходил как в воду опущенный, не разговаривая ни с кем, кроме профессоров и подруг. Лишь Валия становилась всё более окрылённой. Но и это казалось чем-то из рук вон выходящим, неправильным, особенно сравнивая её с самой собой два-три года назад. Не смотря на все жизненные обстоятельства, СОВ они сдали более-менее хорошо. Но конечно, и тут не обошлось без крайностей в силу чьего-то (без намёков) ментального здоровья. Когда Малфой, как она думала, завалила экзамен по древним рунам, она перестала выходить из башни Когтеврана. Нервы окончательно сдали и «она, наконец, решила оградить мир от своих психов», — говорил Блэкфрост, с тревогой глядя на Лию, которая отмалчивалась насчёт Малфой. Лавгуд по-прежнему могла её видеть в любое время, ведь они учились на одном факультете и жили в одной комнате. Но Лию было на самом деле сложно разговорить, если дело касалось Калли. Лия и Геф легко болтали о любом, даже о ещё предстоящих экзаменах, но как тема переводилась на Калли, она тут же замолкала. Так что Геф оставил попытки, решив, что им нужен перерыв. Желательно, всем. Калли выбиралась из своего «гнезда» лишь на оставшиеся занятия и экзамены. Но и там она сидела, слишком внимательно слушая профессора, конспектируя чуть ли не каждое слово, как распоследняя заучка, а после сразу уходила к себе. Даже в Большой зал не спускалась поесть, уж не говоря про посиделки в библиотеке, Хогсмиде и в прочих частых ею посещаемых пунктах, с друзьями. Но в последний день Гефу всё-таки удалось вывести Лавгуд на разговор о Малфой. — И вот что с ней делать? Она же себя с ума сведёт, — ковырялся в тарелке на последнем завтраке Гефест. Он думал о предстоящих каникулах, как о конце света, но тем не менее ждал поездки в Хогвартс-экспрессе, чтобы встретиться с Калли. — Просто оставь её. — Лия сидела за столом Гриффиндора. Школьные правила не запрещали сидеть за чужими столами, чем они, как и остальные ученики Хогвартса, активно пользовались. — Ты это уже больше недели говоришь, — вздохнул Гефест, уставившись на Лавгуд. — А между прочим, волнуешься о ней не только ты. — Конечно ты о ней волнуешься, было бы странно, будь это наоборот. Но и я могу повторять тебе это на протяжении нескольких месяцев, если понадобиться, — беззаботно пожала плечами Лия. — Не удивлюсь, если у неё выше С по этим рунам, — фыркнул Блэкфрост. — А жизнь с ними она точно не будет завязывать, так что это не проблемы. — Сам факт того, что ты думаешь о оценке Слабо в её листе, угнетает даже меня, — положила столовые приборы в тарелку Лия и пристально, но с улыбкой, посмотрела на Гефа. — Но ты прав: она перебарщивает. — Она сделала небольшую паузу, а после серьёзно заговорила. — Знаешь, она ведь переживает не из-за экзаменов, и даже уже не из-за твоих родителей, Геф. Всё Драко. Она боится за него. По мере его взросления у него будет всё больше и больше мешающих им выбросов. — Но это не повод изводить себя и нас, — немного жёстко сказал Геф, будто в этом была виновна Лавгуд. — Извини. Девушка не обратила на это внимания, искренне улыбнувшись парню. — Ты уже собрал вещи домой? Не вериться, что ты погостишь у нас и я, наконец, познакомлю тебя с Ксено и Луной… О Каллидоре больше не говорилось. Да и незачем, ведь совсем скоро Гефест сам узнает насколько плохо дело. *** Всё в жизни меняется. Хорошо тебе или плохо, ничто не останется с тобою навсегда. Всё будет чередоваться так, как это надо, как предрешено сверху. И не стоит сетовать на Судьбу, ведь всё поменяется к лучшему. Гефест и Лия шли вместе с повзрослевшей, чутка загорелой, но всё такой же родной Пандорой Лестрейндж. Для Блэкфроста она всегда оставалось юной когтевранкой Пандорой Лестрейндж. Дочерью сумасшедших чистокровных родителей. Хорошей подругой Регулуса, Барти и Алисы. Старшей любящей сестрёнкой Валии. Стратегически умной, почти неулыбчивой, но очень доброй старшекурсницей. Он не мог привыкнуть, что она теперь — Лавгуд. Что у неё есть муж, Ксенофилиус. Он никогда не сможет принять этого факта, даже зная, что у них есть маленькая дочурка Луна. Она радостно о чём-то переговаривались с Лией, будто они не виделись много лет, хотя прошло меньше трёх месяцев с последних каникул. Они шли по лесной дорожке к дому Лавгудов. Пандора выглядела по-другому. Совершенно по-другому. Она сильно изменилась с того времени. И ей это явно шло. Пандора была счастлива. Понятно, почему Лия всё время улыбалась. Они буквально светились. Гефест был рад видеть их двоих в любви и благополучии. Он был рад, что у них всё в жизни поменялось. Даже если при этом пришлось многим пожертвовать. — Гефест, а ты чего молчишь? — попыталась втянуть его в свой разговор с сестрой Лия. — Ты много времени не виделся с Дорой! — Не знаю как к вам подступиться, мисс…ис Лавгуд, — улыбнулся Геф, рассмеявшись. — Вас же теперь на «вы», о, любимейшая тётушка Пандора? — На роль тётушки я тебе точно не подойду, Гефи, не умею, — вслед за парнем рассмеялась Пандора. — Но вот матушкой… — Так мечтаешь стать многодетной мамочкой? — улыбнулась Валия. Её брови мигом взметнулись наверх, а глаза удивлённо уставились в её глаза. — Хотя ты прав — тётушкой, наверное, быть круче, — задумчиво протянула миссис Лавгуд, с расфокусированным взглядом уставившись куда-то вдаль. Через какое-то время она громко, но всё ещё сохраняя некую таинственность, воскликнула. — Конечно! Это же меньшая ответственность! Ты вроде следишь за ребёнком, он считается с твоим мнением, но это намного меньше забот! — Когда дело приняло такой оборот? Насколько долго меня рядом с ней не было? — обратился к Лие Геф, придав своему лицу удивлённый вид. — Насколько долго меня не было?! — с настоящим удивлением уставилась на Дору Лия. — Вы ещё скажите, что я не права, — она прищурилась, сложив руки на груди. — Не, ты права, — с согласием закивал Блэкфрост. — И намного больше свободного времени... У Пандоры расширились глаза, как-будто на неё снизошло озарение. — Это же отдых... — Саморазвитие... — Сад... Хитро переглянувшись, они уже втроём в полном восторге воскликнули: — Танцы! И без сговора начали дико отплясывать сумасшедший рок-н-ролл, в стиле 1950-х, попутно хохоча в голос. Все вещи полетели в сторону. Они бешено носились по одному, установленному самостоятельно для себя, кругу. Взявшись в троём за руки, Пандора начала считать себе ритм под нос, но Гефест её прервал, громко запевая песню, отдалённо похожую на «Rip It Up» Little richard. — Well, it’s Saturday night and I just got paid… Он совершенно не умел петь, хотя и вложил в эту песню и танец всю страсть. — Fool about my money, don’t try to save, — с огнём в глазах подхватила парня Пандора… Танцы, пыль, смех, радость… Гефест был рад встретиться с ней вновь. Глядя на Пандору он понимал, что она больше не та забитая девочка. Только теперь он сможет привыкнуть к тому, что она — Лавгуд. Ведь Пандора Лестрейндж и Пандора Лавгуд — были совершенно разными людьми. И в этом он больше убедился, когда лишь через минут пятнадцать, потными, но горящими энтузиазмом, они ввалились в нужный дом и нашли там обрадованного Ксенофилиуса. — Вижу, у вас всё хорошо. Привет, любимая, — обняв Пандору, они коротко поцеловались в губы. — Добро пожаловать к нам, Гефест, очень приятно с тобой познакомиться, — пожал руку Блэкфросту мистер Лавгуд. — Лия, солнышко, чудесно выглядишь, — он, наконец, увидев дочь, поцеловал её в лоб. Та обняла отца, довольная встречей. После того, как родные родители Пандоры и Валии, мистер и миссис Лестрейнджи, умерли, не сказать, что Валия была огорчена или как-либо опечалена. Нет. Наоборот, она благодарила Судьбу за такой подарок. Самый лучший в её жизни. На тот момент Пандоры рядом с ней уже не было. Её не вспоминали за столом. Она была совершенно в другом месте, с другими людьми. Но Валия знала, что она счастлива. И это хоть как-то грело её душу в холодном поместье Лестрейнджей. Узнав что родители мертвы, она не теряя ни минуты написала Пандоре. Ответ был незамедлительный, — уже через час втроём — Ксенофилиус, Пандора и Валия, бросив все дела, стояли в министерстве, где по общему согласию чета Лавгудов удочеряли несовершеннолетнюю девочку-сироту. Можно было и без всех этих заморочек, ведь Пандора и Валия итак были близкими родственниками. Проблема заключалась лишь в одном: были и другие, кто хотел и мог дать ей «правильное» воспитание. В духе чистокровных британских семей. Они не сомневались, что дядя с тётей — родители Рудольфуса и Рабастана Лестрейнджей, были бы в первых рядах. И точно бы смогли отбить девочку у Пандоры и Ксенофилиуса. После всех тех пыток Лия, теперь уже Лавгуд, была с семьёй. Она наконец обрела постоянный дом. Дом, где её всегда ждали. Что могло быть лучше? Может теперь старшая сестра и являлась на бумагах её матерью, но фактически всегда так было. Миссис Лестрейндж, кроме строгих взглядов и частых нотаций, ничего не смогла или не пожелала ей дать. С маленькой Лией добра была лишь Дора, утешающая её и дающая ей надежду на лучшую жизнь. Она всегда была рядом. Лия любила сестру больше, чем кого-либо. Когда она ушла, всё стало по-другому. Пандора ушла с большим скандалом, тем самым стерев её из жизни родителей и всей семьи. После того случая, Лестрейнджи конкретно принялись за Валию, чтобы вразумить хотя бы младшую дочь. Лие вдвойне было тяжело. Но лишь мысли о Доре немного спасали её. А их смерть… На самом деле стала подарком. Ведь добрый Ксенофилиус и забавная маленькая Луна были намного лучше их. *** — Геф, помощь не нужна? — постучав, тихо Пандора заглянула в комнату к парню, который разбирал свой чемодан. — Пока нет, но спасибо за предложение, — кивнул с благодарностью Блэкфрост, обернувшись на миссис Лавгуд. Ему выделили единственную свободную комнату в доме. Она была довольно милой и просторной, но несильно заставленной всяческой мебелью. В будущем, как сказали Дора и Ксено, они хотели бы отдать её Луне, когда та достаточно подрастёт. Пока что маленькая кроватка стояла в родительской, но эта комната ждала своего часа, — в ней убирались с такой же частотой, как и во всех остальных, и не коим боком не забрасывали. — Можно зайти? — Конечно, что-то случилось? — Гефест удивлённо уставился на Пандору, которая с какой-то неловкостью зашла к нему. Она закрыла дверь, но не отходила от неё, будто не решалась. — Всё не решалась тебе написать. Но… Ты же общался с ребятами из Ордена, да? Они не говорили, как там Алиса?.. Гефест понимающе улыбнулся, подозвав к себе Дору, чтобы ответить ей. — Это было давно и возможно ты это слышала, но… Последнее письмо было от Ремуса — два года назад. Тогда он сказал, что у Лили и Джеймса родился Гарри. И он упомянул, что за день до этого у Лонгботтомов тоже появился сын. Его назвали Невилл. — Ого, спасибо, — до этого с жадностью глотая каждое слово, Пандора с грустью кивнула, а потом и вовсе сникла. — Алиса мне даже не написала. — Значит, не получилось. Я думаю, она бы захотела, чтобы ты узнала, — попытался поддержать её Гефест, хотя и знал, что это не так. Она вряд ли вспоминала о них, о их дружбе. Они были совершенно разными. С разными взглядами, вкусами, семьями, факультетами, интересами, характерами. Окружающие удивлялись им, а они просто дружили. Дружили всем назло. Стали одним целым Легче было даже сойтись столь не похожим личностям, чем разойтись. Это уже было болезненно. Мучительно. Эти четверо, забитых жизнью ребят, точно запомнили радостные моменты, проведённые вместе, на всю жизнь. Пандора снова кивнула. — Спасибо тебе, Гефест, за поддержку. — Знаешь, ведь уже всё закончилось. Ты можешь её поискать. Я думаю, что она будет рада с тобой увидится. — Правда? — сразу просияла Пандора. — Я попробую ей написать, снова спасибо. *** Спускаясь по лестнице следующим утром, Гефест в который раз убедился, что правильно сделал, решив остаться на лето у подруги. На кухне уже хлопотала Пандора, а маленькая Луна сидела на полу возле матери, возясь с тряпичными игрушками. Всё радовало его больше, нежели перспектива одному жить в Болгарии или в Америке, но дом Лавгудов был на самом деле мирным уютным уголком, куда хотелось возвращаться. Услышав шаги за спиной, Блэкфрост резко обернулся и увидел подругу. — Доброе утро, Геф, — зевнула Лия, пытаясь проморгаться. Она остановилась, потирая глаза. На самом деле, увидев подругу, Гефест на долю секунды остолбенел: он никогда не видел её такой… домашней, что ли. Она была в длинных светлых штанах и потянутой маггловской футболке. Длинные белые волосы были собраны в небрежный пучок, а сама она выглядела очень заспанной. — Доброе, — после кивнул Блэкфрост. В тот момент послышался стук в окно. — Лий, открой окно! Это сова прилетела, — крикнула Дора, ещё готовящая завтрак. — Утро, Дор! Сова, значит? Интересно, почему они так рано прилетели? — сбежав по лестнице быстрее Гефеста, она побежала открывать окно. — Ова! Ова! — повторяла за ней Луна. Она была на удивление спокойным ребёнком. Гефест улыбнулся. Подойдя к малышке, он сел возле неё на корточки. Та сразу удивлённо уставилась на него, а после минуты изучения нового лица, протянула одну из тряпичных кукол. — Геф, это наши результаты СОВ! Держи, совушка, а теперь лети, — проводила в путь школьную сову Лия, улыбаясь ей вслед. — О, что у тебя? — Поблагодарив Луну и отдав ей обратно куклу, Гефест встал, подошёл к столу и взял свой конверт, тем временем как Лия уже читала свой. — У меня восемь из одиннадцати Превосходно, — похвалилась Лия. — По зельям меня Снейп завалил, конечно, Выше ожидаемого, хотя там всё нормально было. Ну, а история и нумерология понятно, тоже Выше ожидаемого. — Так, а у меня-я-я, — Гефест вскрыл свой конверт, быстро пробежался глазами… — Чёрт-чёрт-чёрт! Я так и знал, что в тесте по трансфигре всё попутал! — Что там такое? — Пандора, подойдя со спины, с любопытством заглянула в лист Гефеста. — Ого, Геф, да ты прям отличник. — Одиннадцать из двенадцати Превосходно и один Выше ожидаемого? Это очень классно, Гефест, поздравляю! — крепко обняла друга Лия. — Спасибо большое, — широко улыбнулся Гефест, отвечая ей на этот жест. — Как вы так берёте по множеству дополнительных предметов? Я еле три вытягивала, в то время как Алиса ныла из-за двух. Только Барти был таким же, как и ты — целых четыре, это очень похвально! — восхитилась им Пандора, присаживаясь на стул. Она уже закончила с готовкой, но пока что они повременили с приёмом пищи. — Я бы хотел ещё на руны ходить, но я и так еле успевал, — ответил Гефест. — Ты и так не ходил на нумерологию, — дополнила его Лия, а после уже обратилась к сестре. — Он самостоятельно изучал материал и раз в неделю сдавал задания. — Но это на самом деле трудно, Гефест, ты правда молодец. В окно, с большим свистом влетела ещё одна сова. Еле долетев, она упала на стол. В клюве торчал конверт. — Кто до такого додумался? — нахмурилась Пандора, с состраданием глядя на птицу, и аккуратно её приподняла. Она не смотрела на письмо, думая лишь о бедном существе. — Дор, прочитай лучше от кого это. — Вынув конверт из клюва, Блэкфрост протянул письмо своей знакомой. Лия в этот момент перехватила птицу, рассматривая её. — Слушайте, а оно не подписано. — Всё равно прочитай, — гладила измученную птицу Валия, пока Гефест пошёл за водой и едой для пернатого почтальона. Раскрыв конверт, она вынула пергамент, внимательно его изучая, но всё же особо не вникаясь в смысл написанного. Вздохнув, девушка принялась за прочтение вслух. «Геф, я знаю, что ты любишь, когда я рассказываю кратко о проблеме. Но я никогда так не могла. Возрадуйся, ведь единственное, как я сейчас смогу её описать — пиздец. И причём полный. Не буду рассказывать всё. У меня руки трясутся, Мерлин. Но если всё же о ситуации, то вчера поздно ночью снова объявилась Белла. Она явилась вся в чужой крови, с жуткими глазами, всё бормотала о Лорде и долге ему. Я думала она рехнулась окончательно, всё ещё нападает на невинных магглов, но когда она упомянула Лонгботтомов… Я взорвалась. Не смогла сдержаться. Я думаю, она убила их. Родителям пришлось запереть меня в комнате, чтобы я, как они думали, её не удушила. А сами они спустились на первый этаж и начали разговаривать с ней о чём-то. Я готова была с окна спрыгнуть, лишь бы собственноручно отомстить Белле за Алису (подумать только!), сообщив аврорату координаты Малфой-мэнора, где находилась Белла, и координаты Лестрейндж-хауса, на всякий случай, если в этом замешен и её муж. Но тут, вы не поверите: Драко, желая увидеть меня, выбросом сломал дверь! К счастью, моя комната была далеко от них, и они это не услышали. Я взяла сову и написала аврорам. Поделом ей! Приехали авроры и отправили её досрочно в Азкабан, дальше суд за нападения… Потом оказалось, что это не убийство. Она с муженьком и Басти допытали Алису и мистера Лонгботтома до сумасшествия! А, ещё оказалось, что во всей этой тусовке был ещё замешан… Крауч! Да вы просто прикиньте, предатель ещё один. Они точно с Сириусом не были в сговоре? А меня родители чуть не порвали. Я всю ночь не могла сомкнуть глаз из-за боли от пыток. И у меня отобрали палочку. Снова. Хоть сейчас написать получилось, и лишь потому, что прилетела школьная сова с результатами СОВ. Скажу сразу — Дора, Лия, вы мои кумиры! Я бы тоже сбежала, но я не смогу бросить Драко… Родители, несмотря что ему лишь два, готовы придушить его за каждый мелкий проступок. Такое чувство, что мы задохнёмся… Да и я понимаю, что не смогу без него. Он замечательный. Хотя бы то что он сделал. Представляете? А моему мальцу лишь два! Я так им горжусь. но я не увижу, как он растёт… К тому времени, я точно сбе И да, кстати, по рунам у меня Выше ожидаемого, что даже выше оценки по трансфигурации.» — Я её убью когда-нибудь, — одновременно вздохнули Геф и Лия, с жалостью посмотрев на Пандору. Но та словно окаменела. Из рук вылетело письмо.