ab imo pectore

крул цепеш лениво развалилась на своём троне, пока микаэла, понурив голову, стоял пред ней на коленях. она крутит в одной из рук бокал, держа его за ножку и незаинтересованно разглядывая, как в нем бордовым переливается человеческая кровь. кажется, это была пятилетняя девочка. или, нет, мальчишка несколько старше… крул отставляет бокал, и он звонко стучит по столику рядом. она приподнимается с трона, на котором восседала, и подходит к микаэле. — взгляни на меня, - она приподнимает его бледное лицо за подбородок, смотря микаэле в глаза холодом рубина. он отводит взгляд в сторону, цепляется за бокал, и жмурится, — всё в порядке, микаэла. посмотри на меня. её вкрадчивый шёпот разносится по зале, забирается куда-то в сознание, пускает корни, что протыкают иглами плоть. крул цепеш улыбается, обнажая острые клыки, и с секунду на её лице мелькает заинтересованность происходящим. микаэла осторожно поднимает на неё взгляд, и его руки то сжимаются в кулаки, то разжимаются, цепляясь пальцами за края своего мундира. он совсем не знает, куда деться. под её взглядом — несколько игривым, изучающем — хочется удавиться, сбежать. самозабвенно подставить свою шею, пасть жертвой её клыков. крул цепеш, третья прародительница, королева вампиров японии, самолично разрешает микаэле обращаться к ней на «ты». а ещё приходить сюда, в унылую, огромную, но такую пустую залу, когда тому вздумается. и пить её кровь. она разрешает микаэле быть грубым, кричать на неё, резко тянуть к себе за руку, жадно вгрызаясь клыками в сонную артерию. а всё потому, что он — микаэла — ей чертовски нравится. она смотрит на него с неподдельным интересом, пока микаэла всё ещё сидит у её ног, на коленях. он падает ниц пред ней каждую неделю, всегда выбирая новый день, и долго вглядывается в беззвучную темноту гнусной залы. крул заставляет его подняться на ноги, отряхнуть белоснежные брюки, и пройти за ней. спальня королевы вампиров японии, непонятно зачем ей нужная, является микаэле полной бордовых и розовых оттенков комнатой, с огромной кроватью в центре. крул цепеш неосторожно толкает его ладонью в грудь, и микаэла, не сопротивляясь, откидывается на тёмные шелковые простыни. его светлые волосы контрастными всполохами раскидались по кровати, и крул, с секунду залюбовавшись, забирается на его мальчишеские бёдра. — что ты… - микаэла практически безучастно наблюдает за её действиями, за тем, как крул восседает на его бёдрах, будто на собственном троне, и не может не отметить, что и он — микаэла — является её собственностью. как и вся япония — раскинулась у её ног. — в пределах моей спальни ты, микаэла хакуя, отныне зовёшь меня исключительно госпожой, - она улыбается своими тонкими губами, и её клыки в свету множества канделябров и люстр, утонувших в темноте где-то под потолком, жадно сверкают. крул подаётся вперед, ближе к микаэле, и голодно впивается в его потрескавшиеся губы. она целует его долго, грубо, не давая и секунды на передышку, и руки её собственнически блуждают по чужому телу, цепляются за ремень и пуговицы на мундире. спустя несколько минут крул всё-таки от него отрывается, заставляя микаэлу приподняться и стянуть с себя, наконец, верхнюю одежду. микаэла остаётся в чёрной рубашке, несколько помявшейся, и его светлые волосы, немного спадающие на плечи, контрастом выбиваются из всей тёмной картины. крул кажется, что эта форма ему очень идёт. и что он — идёт этой комнате; погружённой в цвет похоти и крови. микаэла слегка хмурится, глядя на усевшуюся на его коленях крул цепеш, и совсем не может угадать, что она собирается делать дальше. — кажется, ты очень напряженный в последние дни, микаэла, - крул заговорщически шепчет ему на ухо, не скрывая собственной ухмылки, и параллельно расстёгивает пару верхних пуговиц на его рубашке, — позволь мне помочь тебе расслабиться, м? она немного отодвигается, любуясь чудесной картиной: на его бледном лице выступает розовый румянец, и острые ключицы выглядывают из-под рубашки. крул целует его шею, спускается ниже, проводит языком по соску, и микаэла вздрагивает, и над её ухом слышится нервных вдох. крул сползает с его бёдер и, ухмыльнувшись, присаживается перед кроватью. она смотрит на озадаченного микаэлу снизу вверх, вглядывается в голубые, такие ясные и невинные глаза, и расстёгивает ширинку его белоснежных брюк. проводит маленькими ладонями по крепким бёдрам, спускается к коленкам, где наверняка цветут синяки, и приспускает всё же брюки вместе с нижним бельём. микаэла вновь вздрагивает от неожиданности и холода, что обдаёт бледную кожу, практически святящуюся в приглушённой, шепчущей темноте спальни. крул цепеш довольно облизывается. она на пробу проводит языком по члену, не сводя взгляда с лица микаэлы — удивленного и отчего-то сдержанного; он не смотрит на неё в ответ, ищет что-то глазами за чужой спиной, в темноте бархата и старинных картин. — не смей отворачиваться, микаэла хакуя, - голос её разрезает тишину уверенно, несколько грубо, будто мечом. крул немного хмурится, а потом резко берет в рот головку, и микаэла охает — всё также сдержанно. и крул хочется, очень хочется услышать его стоны; громкие, рваные, хочется услышать его тяжёлые вздохи и высокий голос, отчаянно просящий продолжения. но она не спешит торопиться — десерт, всё же, подаётся последним. а крул всегда отличалась удивительным терпением и любовью к сладкому. она помогала себе рукой и двигалась неторопливо, лишь иногда ускоряясь, а микаэла сжимал в переизбытке чувств всё те же шёлковые простыни, иногда откидывая голову назад, за что наказывался грозным взглядом и обещанием остановиться на полпути. так сказать, лишь на втором блюде. и, несмотря на своё удивительное терпение, десерт, всё же, вёл себя плохо, отказываясь слушаться. крул останавливается, взирает на микаэлу, измявшего в нетерпении простыни, и ждёт объяснений. — ох, нет, нет, нет, - скулит он, опуская свой взгляд, — прошу, кр… госпожа, я… продолжите. микаэла сводит брови к переносице, и крул, пусть и недовольная таким объяснением, но довольная его тихим «госпожа», всё же продолжает, ускоряясь. она чувствует, как микаэла близок к разрядке, и слышит, как тяжело он дышит где-то сверху. как сдерживает стоны, искусав свои губы. и крул, наверное, для первого раза этого достаточно. кончает микаэла с тихим вздохом, закрывая рот ладонью, и тут же откидывается обратно на простыни. крул цепеш сплёвывает солоноватую сперму в какой-то бокал, удачно найденный рядом, и забирается к нему на кровать. коленки слегка побаливают, протёртые на жестком ковре. она любуется его лицом, расслабленным и уставшим, и в нем не видно ни капли той напряженности, с которой он в эту спальню заходил. — я… хотел бы это повторить… наверное. — а если попросить правильно, а? - крул водит острым ногтем по его открывшейся коже и слегка усмехается. она удивлена, что неразговорчивый и сдержанный микаэла решил попросить что-то такое. — пожалуйста, госпожа. и крул цепеш, разумеется, соглашается.