Я помню спальню и лампадку. Игрушки, теплую кроватку И милый, кроткий голос твой: «Ангел-хранитель над тобой!»
Бывало, раздевает няня И полушепотом бранит, А сладкий сон, глаза туманя, К ее плечу меня клонит.
Ты перекрестишь, поцелуешь, Напомнишь мне, что он со мной, И верой в счастье очаруешь… Я помню, помню голос твой!
Я помню ночь, тепло кроватки, Лампадку в сумраке угла И тени от цепей лампадки… Не ты ли ангелом была?
И.Бунин. "Матери"
Ему снился сад. Прекрасный сад их Марсельской виллы, на которую они ездили отдыхать во время летних солнечных дней, чтобы послушать морской прибой Балеарского моря, насмотреться порханием красивых бабочек, испить вкусного чая из недорогого фарфора... Словом, провести эти солнечные дни с максимальным удовольствием, восстановить силы для работы, вспомнить старые дни и просто побыть вместе. Она была для него всем! Когда-то во время очередного свидания в Булонском лесу, в год окончания института, он встал перед ней на одно колено, взял её нежную руку, посмотрел в изумрудные глаза и произнёс: — Эмили, я не знал, как тебе сказать об этом, но... Но решил, что лучше скажу так, как меня направит сердце. Она была поражена. Однако руки не убрала. Она услышала. Занавес поднят. Действие началось. Это понимал и Габриэль. Теперь только ожидание финала. Но сперва действие. — Ты для меня всё! Ты помогала мне с проектами. Слушала все мои речи по поводу новинок. Любую чушь, которую я нёс, даже если она была лишена какого-то разумного звена!... — голос Габриэля дрожал, слова лились потоком и не думали останавливаться. Он дал начало. Он герой этого моноспектакля. Теперь он и завершит его! — Я не думал, что человек может быть настолько счастлив в своей непокорной жизни! Никогда бы о таком не подумал! Последний раз такое испытывал ещё ребёнком! Маленьким, глупым ребёнком, которого волновали лишь альбомы, кисти и не более! Я и забыл, что значит чувствовать подобное! Но теперь... — на последних словах он уже встал на обе ноги, не отрывая взгляда от удивлённой девушки. — Теперь... Теперь... Теперь... Эмили не прекращала смотреть в тёмно-голубые глаза юноши. В них отражался весь огонь, что разрывал его изнутри. Будто вот-вот и Габриэль задохнётся под действием столь сильного пламени. Но он продолжал держаться. Продолжал изливать симфонию слов. Взяв себя в руки и глубоко вздохнув, Габриэль сжал её ладони своими и продолжил: — Теперь я готов. Готов сказать тебе то, о чём ты, думаю, уже догадалась. Эмили... Я люблю тебя! Всей душой! Всем сердцем! Все мои работы я посвятил тебе! Ты моя муза! Ты моё всё! И я хочу спросить тебя одну единственную вещь. С этими словами он достал маленькую коробочку из синего бархата и открыл её. В коробочке покоилось красивое кольцо, которое венчало украшение в виде величественного павлина. И это кольцо ослепило Эмили.***
Она знала, что Габриэль не равнодушен к ней. Она для него была больше, чем другом. Больше, чем просто Эмили — девушкой, которую он когда-то встретил на одном из мероприятий, проводимом в Париже, что напрочь выветрилось из её памяти. Тогда для него и для неё были важны лишь они. И никто больше их тогда не волновал. Обычный разговор, невинные отвлёчённые темы. И обещание встретиться ещё раз. Потом встречи стали происходить чаще. Она до сих пор помнила, как он пригласил её на показ фильма "Джинджер и Фред" Федерико Феллини, после которого она всю дорогу рассказывала ему о своих ощущениях. Помнила, как он позвал её в ресторан и они болтали обо всём: от учёбы до погоды. Помнила, как он подарил ей "Леопарда", "Одиссею" Гомера и "Кольцо нибелунга" в оригинале. Помнила, как он часто звал её к себе, рассказывал о своих эскизах, предлагал оценить их и она уверенно заявила, что ей всё нравится. Каждую такую встречу она бережно хранила в памяти. В памяти, которая наполнялась этими моментами и не думала переполняться. И если бы не он, то она, считала Эмили, вряд ли была такой весёлой, как рядом с ним.***
Она была для него всем. Целым миром. Музой, другом, женой. И отныне этого луча света в его жизни нет. Она исчезла, а вместе с ней исчез и тот свет, то тепло, которыми был наполнен их огромный дом...***
Ему снилась женщина. Белокурая. Глаза-изумруды. Улыбка, способная растопить все айсберги мира! Будто ангел, сошедший из Эдема на землю, дабы дать ему любовь, нежность и заботу. И этот ангел давал ему и любовь, и нежность, и заботу... И счастье. Счастье, которое оказалось лишь эфемерной вещью. Вещью, которую легко потерять... Он помнил, как она укладывала его спать и тихо-тихо напевала колыбельную.Помни, помни, я с тобой,
Под красивою луной.
Буду помнить я всегда,
Буду помнить все года.
Все года, где ты и я,
И отец — одна семья.
Спи спокойно, мой котёнок,
Спи усердно, мой детёнок.
Я с тобой, всегда, везде.
Даже, если спросишь "где?"
***
Эти слова всегда успокаивали и он засыпал через несколько минут, пока нежная рука матери не выключала свет, желая крепких и сладких снов. Когда-то он был счастливым, обычным ребёнком. Теперь он работает на своего отца, от которого отныне веет исключительным холодом... Работа, которую он не очень любит. Дом, который лишён прежнего тепла. Того тепла, которое создавало лишь одно слово. Нежное женское, материнское...Адриан...
А после имени шла заветная колыбельная, способная развеять все страхи и все невзгоды.Я с тобой, всегда, везде.
Даже, если спросишь: "где?".