Тяжело быть мамой

Кошмара бросили на кровать, небрежно и неаккуратно, но на данный момент это было не так важно. Было важно скорее то, что это кровать Кросса. Это комната Кросса. И сейчас они занимаются не самыми православными делами в этой чертовой комнате. Монохром оценивающе глянул на Найтмера, закусывая «губу», а после резко впился в его «губы», начиная покусывать и страстно, будто дементор, высасывать из его "губ" жизнь, душу и что там вообще есть. Кошмар отвечал подчиненному не менее страстно, прижимаясь к его груди своей и руками сжимая его плечи. Со стороны могло показаться, что они не целуются, а попросту пожирают друг друга. Вскоре каннибализм перешел на новый уровень и монохром начал впиваться в шейные позвонки босса, кусая его, чтобы все точно знали, что скелет явно занят. Кошмар в ответ не сдерживая себя постанывал и рвано дышал, а после ненадолго отстранив от себя Кросса, впился уже в его шейные позвонки, правда он их не кусал, можно сказать он просто целовал их, пытаясь вытянуть как маленький вампиреныш кровь. Кросс лишь усмехался на это, прижимая его к себе. Казалось бы, куда им больше прижиматься. Но нет, хотелось ещё больше, ещё ближе, ещё и ещё! Уже вскоре, монохром снова взял прелюдии на себя. Осторожно отстегивая пуговицу за пуговицей, скелет начал осыпать мелкими поцелуйчиками плечи, через некоторое время рубашка полетела куда-то в сторону. Пальцы Кросса осторожно прошлись по ребрам Найтмера, заставляя того вздрогнуть. монохром улыбнулся начиная целовать ребра босса, не забывая ни про одну косточку, постепенно опускаясь все ниже. Каждый укус сопровождала заевшая мысль в голове: «Мое». Правда вот, Кошмар не устраивало бездействие. Через пару минут, когда ему это надоело, он вновь перенял контроль на себя. Скелет повалил Кросса на кровать, усаживаясь ему на таз. Каждая кость в его теле горела желанием, как и у монохрома, но они держали себя в руках, растягивая удовольствие и играясь друг с другом. Найтмер снял с подчиненного водолазку, нежно оглаживая его ключицы, ребра, а уже потом обхватывая позвоночный столб, начиная массировать позвонки. Скелет наслаждался тихими постанываниями и всхлипываниями Кросса, когда он особенно сдавливал их или пробирался кончиками фаланг в маленькие щелочки. Кошмар кажется мурчал от удовольствия, параллельно оставляя и свои следы на костях монохрома. Найтмер потерся своим тазом о таз Кросса, убирая свои руки. Он как бы задал немой вопрос, на который уже знал ответ. Скелет положил свои руки на бедра босса, оглаживая и подбираясь ближе к его тазу. — Женскую или мужскую? — Если хочешь, чтобы легче вошло, то женскую, — усмехнулся Кросс, свою экто–плоть он уже создал, наблюдая с улыбкой, как слегка смущается Найтмер, ощущая под собой каменный стояк. Кошмар недолго думая решил, что лишние проблемы ему не нужны и создал женскую экто–плоть. Он был также дико возбужден, из-за чего смазка выделяющаяся из вагины начала пачкать его штаны. Монохром рыкнул, зажмуриваясь, когда Найтмер вновь усиленно повадил тазом, обтираясь об его стояк. — Черт, Найтмер! — не сдержавшись прикрикнул Кросс, сильнее сжимая его бедра в руках. — Ну уж прости, — мурлыкнул скелет, наслаждаясь мучениями подчинённого. Все же, было решено, не без спора, что Найтмера нужно снова уложить на кровать, для того чтобы разработать, чем монохром с особым удовольствием хотел заняться. Кросс аккуратно снял с босса штаны, открывая себе вид на прекрасную вагину, переливающуюся смазкой, заманчиво раскрываящая половые губы. Скелет приблизился к ней, языком собирая весь «сок», очищая её. Кошмар на это вздрогнул, выдыхая и подрагивая, ноги он развел в стороны для удобства. Кросс облизал фаланги своего пальца для того, чтобы они не раздражали нежную кожу клитора и с особой легкостью начал вроде бы рядом, но и не там потирать его, заставляя Найтмера ещё сильнее дрожать, вырывая из него рваные вздохи. Монохром на это, улыбнулся сильнее, убирая палец и начиная языком играться с клитором. Он аккуратно полизывал его, скручивал язык и старался делать это с разных сторон, находя наиболее удачный ракурс. Кошмар, в это время не стесняясь стонал, хоть пока и не во всё горло, скелет ласкал свою грудь, сжимая и пощипывая соски, а также и попросту сжимая ее, чуть усиливая ощущения от отлиза. Тепло накапливалось все сильнее и сильнее, пока монохром буквально не уткнулся лицом в вагину полностью, начиная не только языком, но и губами чуть посасывать оттягивая клитор. Тут Найтмер уже не смог долго выдержать, вскоре вскрикивая и дрожа всем телом, давая понять Кроссу, что пора остановиться. Наконец, первая разрядка пришла. Монохром отстранившись полез под матрас, пока Кошмар пытался отдышаться. — Т-ты чего под матрас лезешь, придурок? — дрожа спросил Найтмер. В ответ, без лишних слов, Кросс показал то, что вытащил из-под матраса, а именно презервативы и смазку. — Ты серьезно хранишь это под матрасом?! — Как и сиги, — кивнул ему скелет. — Боже, ты невыносим. — Ну, на это, мы сейчас посмотрим! Монохром открыв смазку, выдавил довольно большое количество себе на три пальца, растирая. — Готов? — снова устраиваясь рядом с «киской» Найтмер, спросил его подчинённый. — Да. Сначала вошел палец. И это было… Ничего. Смазки было вполне достаточно, для безболезненного проникновения одного пальца. Монохром чуть подвигал им и не увидев никакого дискомфорта, вставил второй. Вот тут же появилось легкое ощущение дискомфорта, которое вскоре быстро прошло. Найтмер кивнул, давая разрешение на то, чтобы подвигать пальцами. Сначала Кросс сделал ножницы, ну а же после начал осторожно двигать пальцами вперед назад, потрахивая босса ими. Кошмар откинул голову назад, томно дыша. Пока что ничего особенного он не чувствовал, пока монохром не нашел чувствительное пятно, нажимая на него. Здесь действительно появилось удовольствие от процесса, Найтмер начал тихо постанывать, прикрывая свой рот ладонью и кивая Кроссу, давая разрешения на дальнейшие действия. Еще один палец вошел без всяких затруднений, нажимая на чувствительное еще сильнее, заставив Кошмара вновь подрагивать и стонать. Найтмер довольно быстро возбудился, вновь начиная истекать смазкой. Вскоре пальцы вышли с пошлым хлюпом, а Кросс слизал всю смазку с них, очищая и давая Найтмеру время на моральную подготовку. Скелет снял с себя штаны, освобождая уже испылавшийся жаром неоном стоявший колом, он обильно полил его смазкой. — Подожди, Кросс, я хочу быть наездником, — выдохнул Найтмер, приподнимаясь на локтях. Кросс на это лишь удовлетворенно хмыкнул, сам удобно устроившись на постели. Кошмар встав на колени, подполз к нему. Скелет приподнял свой таз, рукой обхватывая неон и направляя его ко входу. Немного потерев его об промежность, Найтмер все же решился и начал постепенно насаживаться на член. Ему в этом помогал монохром, придерживая за бедра и не позволяя совершать резких движений, что причинят лишь боль. Привыкать к члену внутри пришлось около пяти минут, прежде чем Кошмар наконец смог двигать тазом. Скелет оперся на грудь Кросса, приподнимая свой таз и опуская его с протяжным стоном, а также влажным хлюпом из-за смазки. Постепенно хлопки или хлюпы усиливались, набирая обороты, а стоны раздались на всю комнату. Грудь Найтмера из-за размера подпрыгивала, а хорошо видный бугорок в его животе, то появлялся, то исчезал с новыми движениями. Монохром все сильнее и сильнее сжимал его бедра в своих руках, не переставая увеличивать темп. Откинув голову назад, скелет снова вскрикнул из-за очередного попадания по чувствительному пятну. Его чертов подчинённый и не пытался как-то жалеть Найтмера, он полностью отдавался ощущениям и чувствам, что бурлили в нем с вступления в команду. Кросс облизнулся, Найтмер ахнул и еще сильнее застонал. Монохром начал осторожно лизать и покусывать соски, заставляя босса срывать глотку от приносимых ему удовольствий. В него начали вбиваться с такой силой и скоростью, что ему казалось, что из его глаз прямо сейчас посыплются искорки. Несколько секунд долбёжки, и Кросс, не выдержав, кончил прямо в Найтмера. Чувство наполненности сводило с ума, и пусть завтра будет болеть не только живот, но и все тело, это того стоило. У обоих скелетов началась одышка. Когда они оба кончили было сложно определить, но то что оба чуть ли не задыхались под конец процесса было неоспоримым фактом. Кошмар на дрожащих ногах, еле как приподнялся, вынимая член из себя. Они оба были в смазке и сперме, но скелету было уже давно глубоко поебать. «Идем в ванную», — тихо сказал он, беря Кросса за руку. Монохром переплел их пальцы и послушно последовал за боссом в ванную комнату. Они вместе лежали в одной ванне, ведь мыться по отдельности было слишком лень, да и глупо, чего им стесняться теперь? Кросс помогал Найтмеру мыться, как и Найтмер ему, хотя по большей части они просто лежали в обнимку в воде, все еще стараясь жаться друг к другу. Спать они решили в комнате Найтмер, все же у Кросса было теперь грязное белье, которое еще и нужно было заменить. Скелеты легли в кровать полностью голыми, обнимая друг друга. — Можно, поцелуй на ночь? — тихо спросил Кросс, сонно смотря на босса. Тот ответил кивком, приближаясь к его лицу. Они слились в нежном поцелуе, не отрываясь друг от друга. Почему–то именно этот легкий и ненавязчивый поцелуй взывал в Найтмере целую бурю эмоций. Казалось, будто время вокруг застыло, и не было больше никого кроме них. Кошмару не нужно сохранять свой авторитет или маску высокомерного ублюдка, в таком нежном проявлении любви. Неужели он отвечает взаимностью? Скорее всего, да. Но, Найтмер же не хотел об этом рассказывать. Не хотел показывать Кроссу сторону, что нуждалась в таких нежных поцелуях, объятиях и внимании. То что это нормально, то что этого хотел каждый, Кошмар также старался отрицать. Он не такой. Он серьезный. Продуманный. Ему чужда любовь, забота и понимание. Лишь холод, лишь отчаяние и манипуляции. Тогда почему он, уже прекратив тот поцелуй, нежно расцеловывает Кроссу скулы? Или почему, лениво улыбается на ответные поцелуи в лоб? Почему так спокойно даёт себе заснуть, в чужих объятиях? Потому что это Кросс.