Я напишу историю твоей любви, но в ней не будет места для меня

*** «Почему я вообще согласился на это, у меня и так достаточно дел» – задавался вопросом Чжун Ли. – «Этот юнец… Он излишне настойчив». Лучи закатного солнца окрасили класс в багровые тона. Занятия давно закончились и в колледже, обычно наполненном молодыми голосами, стояла звенящая тишина. Молодой профессор в белоснежной рубашке листал книгу, периодически поглядывая на запястье, где на часах предательски медленно ползла стрелка. С минуту на минуту должен был явиться студент, который уговорил своего профессора провести ему дополнительные занятия. Этот молодой человек посещал все лекции и всегда слушал очень внимательно. Неужели ему чего-то еще не хватает? – Профессор Чжун Ли, добрый вечер. – голос явившегося студента оторвал мужчину от раздумий. Перед ним стоял парень с темно-зелеными растрепанными волосами, которые давно пора было подстричь. Бровь его была проколота, а из-под правого рукава футболки выглядывала замысловатая татуировка. – А! Господин Алатус, рад вас видеть. Проходите. Юноша прошел вглубь класса и сел на край стола. – Профессор, я бы предпочел, чтобы вы звали меня по имени. – Лицо юноши выражало скуку и безразличие, но взгляд был направлен прямо на собеседника. Чжун Ли слегка удивился, однако его слишком утомил рабочий день, чтобы возражать. – Как скажете… Сяо. С какими вопросами вы пришли ко мне сегодня? – Я бы хотел, чтобы вы посоветовали необходимую литературу по вашему предмету… – Для этого необязательно было устраивать личную встречу. Вы могли просто остаться после занятия. – Да… вы правы. У меня была к вам еще одна просьба… Мужчина почувствовал, как что-то мешает ему нормально дышать. Он слегка ослабил галстук и проговорил: – Я вас внимательно слушаю, Сяо. – Могу ли я тоже звать вас по имени, профессор? – Простите, что? – Чжун Ли поднял бровь. «Что этот юнец себе позволяет?» – Боюсь это невозможно. Не забывайте, я ваш преподаватель. На безразличном все это время лице парня появился легкий румянец, который можно было разглядеть даже под светом уходящего за горизонт солнца. Сяо слегка наклонил голову вбок и опустил взгляд в пол. Чжун Ли снова почувствовал нехватку воздуха и ослабил галстук еще сильнее. Наступило неловкое молчание. Молодой профессор решил, что первым нарушить тишину должен он, и, подбирая правильные слова, вгляделся в лицо юноши. Когда ты ведешь занятие в колледже люди вокруг воспринимаются иначе, их лица словно не имеют четких очертаний – тебе важны исключительно их знания. Но сейчас атмосфера встречи была совсем иная, и Чжун Ли смог разглядеть янтарные глаза ученика, его прямой нос, острые скулы и бархатную кожу. Он был… Красивым? Может ли преподаватель вообще думать подобное о своих студентах? – Если я вас как-то обидел, господин Алатус… Сяо… Прошу меня простить. – Нет, что вы… – Парень едва поднял глаза, но снова устремил их в пол. – Я тоже хотел бы извиниться. Не знаю, что на меня нашло. Я лишь подумал… Чжун Ли почувствовал внутри себя какое-то странное тепло. Движения и слова юноши показались ему очаровательно искренними. Он сразу вспомнил про эфебов, молодых красивых юношей, которые нередко становились любовниками древних философов. Мужчина поднялся со стула, встал у края стола, слегка опершись на него одной рукой, вторую при этом заложив в карман брюк. – Подумал что? Сяо наконец осмелился снова посмотреть в глаза профессору. В тот момент юноша мог сказать многое, без слов, одним лишь взглядом. Чжун Ли сковало на месте. Кажется, внутри него шла какая-то невероятная борьба. Наконец, он вышел из оцепенения и сделал шаг на встречу парню. – «Печальный взгляд твой сжигает мое тело. Нежный взгляд твой пронзает мое сердце. Когда ты отводишь глаза, душа моя радуется, потому что я могу смотреть на тебя без боли. Прошу, не смотри» … Так сказал один Инадзумский поэт. – Чжун Ли сделал еще пару шагов и осторожно приподнял пальцами подбородок Сяо. – Красиво. – Юноша прикоснулся к руке профессора и аккуратно убрал ее от своего лица, затем он встал со стола и проследовал к выходу из класса. – Хочу, чтобы ваша душа тоже радовалась. Чжун Ли ухмыльнулся и закрыл глаза. У самой двери Сяо обернулся. – Профессор, расскажете мне завтра еще о поэтах Инадзумы? – Пожалуй, начнем немного издалека, чтобы лучше усвоить материал. Поговорим о древних философах… *** Я прижала ладони к лицу и завалилась на стол. Мне показалось, что пальцы вот-вот покроются ожогами – так пылали от стыда щеки. Не знаю, как долго я просидела в этой позе, но, собрав всю волю в кулак, я наконец выпрямилась и перечитала текст. – Боже, какой стыд… – Прошептала я, обхватив голову руками. – Почему он говорит именно так? Почему он вообще влюбился в Чжун Ли? Почему все так?! Ху Тао, ты бездарность… Все прописано просто отвратительно! И вообще… разве у него проколота бровь? – Я бросила еще раз взгляд на этот момент в фанфике и попыталась вспомнить его лицо. От этого мои щеки загорелись еще сильнее. Мне казалось, я совершила какое-то ужасно преступление, которое до самой смерти будет являться мне в кошмарных снах. В голове пронеслась идея написать исповедь и запечатать ее в конверте с пометкой «Вскрыть только после смерти ее идиотского величества Ху Тао». Эта мысль немного развеселила меня, и стыд начал понемногу отступать. Затаив дыхание, я смотрела на лист бумаги с фанфиком, как на бомбу с только что перерезанным проводом – взорвётся или пронесет? Наконец, выдохнув, я взяла фанфик в руки, еще раз быстро перечитала, и, скривив лицо, затолкала его в сумку. «Забегу на кладбище после занятий, может смогу там его отредактировать…». Внезапно я поймала себя на чувстве, будто план сработал, и я действительно отвлеклась от назойливых мыслей о нем. Да, я писала о нем, и думала о нем. Но в то же время это был совсем другой человек. Его литературный клон, рожденный из моего сознания. Я поняла, что ужасно утомилась. Эта ночь, казалось, высосала из меня все силы. Подойдя к кровати, я скинула одежду на пол и упала прямиком в пуховые объятия постели. Так крепко я еще никогда не спала. *** В тот день я специально села так, чтобы сзади меня остались места. Убегая и прячась я ничего не решу. Я была готова принять бой, и я знала, что выстою его. Тем более вчерашняя ночь точно что-то изменила во мне. Он как обычно явился к середине занятия. В этот раз первую лекцию вел профессор Тянь. Стоя перед аудиторией, он громко перечислял имена известнейших деятелей искусств Ли Юэ, вспоминая про каждого какую-нибудь каверзную историю. Я бросила взгляд на Юнь Цзинь. Она была дочерью известнейших оперных певцов в Ли Юэ и скорее всего поступила в колледж на отделение вокала. Интересно, была ли у Тяня какая-нибудь история про ее родителей? Мои размышления прервала резко наступившая тишина. Все еще смотря на Юнь Цзинь, я заметила, что ее взгляд теперь был направлен на входную дверь. «Это он» – молнией пронеслось в моей голове. Я резко повернула голову и поняла, что не ошиблась. – Прошу прощения за опоздание, профессор. Я слышала эту фразу в третий раз. – Молодой человек, вы считаете приемлемым, вот так являться посередине занятия и перебивать преподавателя? – Ни в коем случае, уважаемый профессор Тянь. Еще раз искренне прошу меня простить. – Он немного склонил голову, будто в поклоне, но лицо его выражало абсолютное безразличие. – Впредь будьте уважительнее к тем, кто делится своими знаниями и постарайтесь быть вовремя… Проходите. «Ну и противный тип!» – мелькнуло у меня в голове. Он снова слегка поклонился и направился вглубь аудитории. Конечно же он сел за мной. Но в этот раз я совсем не чувствовала тревогу. Достав из пенала ручку, которую днем ранее забыла ему вернуть, я развернулась на стуле. – Привет! Вот, забыла отдать. – Знал бы он, что я писала вчера ночью этой ручкой… Ей был создан фанфик, который подло затаился в моей сумке. На всякий случай я проверила, проколота ли его бровь. Пирсинга не было. Значит, я это выдумала. – А, спасибо. – Да не за что! – кивнула я и быстро развернулась обратно в сторону преподавателя. Я все еще чувствовала себя очень спокойно. Даже если в тот момент он сверлил взглядом мой затылок, это вряд ли хоть как-то бы меня потревожило. Неужели моя дурацкая идея правда работает? Может, запатентовать ее? «Фанфики против назойливых мыслей о парнях». Звучит абсурдно. Оставшееся занятие я витала в облаках и рассуждала, куда пойдёт сюжет моей истории. Может, отправить героев на пикник? Они спрячутся от солнца у реки, под ветвями ивы. Чжун Ли будет долго рассказывать своему дорогому студенту о первых философских школах, а юноша утомится от жары и уснет, положив голову на колено своему профессору. Мужчина будет гладить парня по взъерошенным волосам, постепенно приближаясь к его лицу, а затем… – Благодарю всех за внимание, на сегодня наша лекция окончена! К следующему занятию прошу купить и прочитать мою книгу… Меня резко дернули в реальность. Все вокруг уже собирали свои вещи, чтобы перейти в другую аудиторию. Я посмотрела на профессора Тяня и внезапно вспомнила кое-что важное. Утром, за завтраком, мама просила передать профессору нашу визитку и пригласить его как-нибудь заглянуть к нам на чашку чая. «Его книги очень известны, может, в одну из них мы сможем поместить рекламу нашего агентства!». Я подскочила с места и стала рыться в сумке, в надежде, что в ней завалялась хотя бы одна визитка. Класс уже почти опустел, а профессор Тянь был готов вот-вот направиться к выходу. – Нашла! – Я швырнула сумку на стул и в два прыжка настигла профессора прямо у дверей. – Профессор, простите за беспокойство! Меня зовут Ху Тао, моя семья владеет ритуальным агентством «Ваншэн». Родители искренне просят вас посетить наш дом, чтобы обсудить кое-какие дела касательно ваших книг. – Сказала я на одно дыхании и протянула ему визитку. – Прошу, возьмите! Обычно на словах «ритуальное агентство» лица собеседников немного бледнеют. Несмотря на всю мою вежливость, так случилось и с лицом профессора. Однако он все же взял визитку, поблагодарил меня, что-то сказал про срочные дела и быстро удалился. Я выдохнула. Дело сделано, отсижу еще пару занятий и скорее побегу на кладбище. Развернувшись на пятках, я уже была готова направиться к своему месту за сумкой, но картина, которую я увидела, заставила меня замереть в ужасе. Сумка лежала на полу рядом со стулом – видимо, я бросила ее мимо. Все вещи выпали и были разбросаны рядом. Все, кроме одной. Злосчастного листка бумаги. А рядом, с тем самым листком в руке, стоял он и смотрел прямо на меня. По моему телу пробежала волна холода, а сердце забилось так быстро, будто хотело выпрыгнуть из груди и убежать куда подальше из этого класса. – Это ты написала? Удар по струнам инструмента, и стены храма разлетелись на куски. ***