Не зарекайся

Валера всегда замечал миниатюрную светловолосую девушку, которая бегала за ним. С первого своего дня в университете Люба Шейкина преследовала его, но делала это, как ей казалось незаметно. Сам Степанов ничего против этого не имел, за ним частенько пытались ухлестывать девушки, но каждая из них быстро сдавалась. И на это сразу несколько причин: Во-первых, не каждая из них нравилась самому Валере. Он не был привередливым, но не любил девушек выше себя, с татуировками на лице и излишней любовью к косметике. Во-вторых, предпочитал здоровых. Не любил тех, кто за собой не следил и допускал грязь под ногтями. В ряд с ними ставил любительниц диет, сигарет и, упаси боже, наркотиков. И в-третьих, у Валеры уже была девушка. Лана. Когда они познакомились, ее звали Оксана. Во всяком случае, она себя так назвала. Но не прошло и пару месяцев, как девушка заявила, что теперь ее зовут лишь Лана и никак иначе. В ее гардеробе появились слишком короткие платья, до чертиков высокие каблуки, которыми, если постараться, можно и убить; яркие помады и, что Валере не нравилось больше всего, сигареты. Парень сам не курил, не запрещал это делать Лане, но просил не дымить в его присутствии и перед их встречами. Но Лана не слушалась. Она никогда никого не слушалась. В один из дней их очередной ссоры, сидя на подоконнике напротив столовой, парень снова увидел свою тень. Любу Шейкину. Девушка сидела к нему вполоборота, а позади нее стояла ее подружка — Ржевская. Ее Валера знал, ведь так или иначе пару раз пересекался с близнецом Янины. Девушка заплетала волосы Любе, пока та что-то рассказывала и улыбалась другим девчонкам за столом. Они улыбались ей в ответ, смеялись, и Валере захотелось оказаться не здесь, а прям там — за их столом и, желательно, подсесть ближе к Шейкиной. Его забавляло, как она смущается при нем, как ее щеки и шея краснеет, а глаза… она старалась смотреть куда угодно, только не на Валеру. Неожиданно Люба повернулась и встретилась взглядом со Степановым. Лишь секунда, а Валере показалось, что прошла цела вечность. Их разделяло несколько метров, но Степанов их не заметил. Он лишь видел смущенное лицо Любы, ее залитые румянцем щеки и шею, пухловатые губы, сжатые в тонкую линию. Янина что-то сказала подруге, Люба дернула подбородком, а потом отвернулась. И в тот самый момент Валере показалось, что он готов сидеть на этом чертовом подоконнике каждую перемену, лишь бы еще раз встретиться взглядом с Любой. Так получилось, что с того самого дня Валера просиживал на том подоконнике как минимум две перемены и ни капли не жалел об этом. Было во всем этом что-то таинственное. Всякий раз, когда он видел знакомую белобрысую макушку, то гадал — посмотрит на него она или нет. Но Люба смотрела. Каждый раз смотрела, а потом смущалась, краснела и отводила глаза. Валера с Ланой снова сходились и расходились, даже сам парень уже сбился со счета. Их отношения давно потеряли смысл, но каждый из них так привык друг к другу, что искать кого-то нового не хотел. Банальная человеческая лень. Валера не видел себя мужем Ланы, а та не грезила надеть платье невесты. Оба жили настоящим. Только мама Валеры мечтала о свадьбе сына, но Лану в качестве невестки не рассматривала. Она не говорила об этом сыну напрямую, но ее намеки… ее намеки сложно было не заметить. Взять в расчет хотя бы тот факт, что женщина никогда не поздравляла Лану с днем рождения, да и на свой праздник не приглашала. А девушка не обижалась. Не видела в этом смысла. Однажды они поругались за пару недель до дня рождения Валеры. Лана не заморачивалась над подарком, пришла к нему домой в новом платье, заказала еду в своем любимом ресторане, которую оплатил Валера. Зачем он это сделал, парень сам не понял. Ведь собирался же расставить все точки над i в тот вечер, но что-то пошло не так. Все закрутилось, и они снова сошлись. А потом Валера увидел шарики. В лютый холод прямо над его балконом поднималось разноцветное облако. От увиденного в груди Валеры защемило, и он невзлюбил себя хотя бы за то, что в него влюблена такая девчонка, как Люба. А он? А он накрывает плечи Ланы, чтобы та не замерзла. Вместо того чтобы бросить все, выбежать на улицу и сказать огромное спасибо Любе за подарок. И это не глупости, эти шарики, а самое настоящее счастье. Если бы кто-то знал, как Валера старался скрыть улыбку в тот момент. А потом все изменилось. Люба покрасила волосы, начала пользоваться косметикой сильнее, чем обычно. Полюбила короткие юбки и платья, блузки с глубоким декольте и яркие цвета. Валера и раньше ее замечал, но теперь ее красное пальто бросалось в глаза всякий раз. Но как прежне ничего не было. Люба больше не бегала за парнем, не пыталась как бы случайно столкнуться с ним на перемене или в аудитории, как-то пересечься. Теперь девушка делала вид, что никакого Валеры Степанова нет. И это, чего греха таить, действовало на нервы. Валере так и не терпелось подойти, хорошенько встряхнуть Любу за плечи и крикнуть: «Смотри на меня! Вот он я!». Но он оставался сидеть на том же самом подоконнике или проходить мимо Любы, когда та держала голову прямо. Если ей так хотелось играть в игру «ты меня больше не интересуешь», то, пожалуйста, Валера подыграет. Но Степанова эта игра напрягала и пугала. Проходили недели, месяцы, а Люба все еще избегала его. И делала это, надо отдать ей должное, слишком хорошо. Так хорошо, что Степанов на какое-то время действительно поверил в то, что ей больше неинтересен. И это сделало ему намного больнее, чем первое расставание с Ланой. Показалось, во много раз искреннее. Но потом наступил май. Он с раннего утра штудировал страничку Любы в интернете, проверял все ее сториз и фотографии с левого аккаунта и улыбался. Какой-то глупой и незнакомой ему улыбкой, но такой счастливой. Но сам Валера ничего не замечал. Ему просто нравилось смотреть на девушку, слышать ее голос. Пусть даже она не говорила с ним лично, а лишь болтала с подругами, записывая видео. И в этот майский день, в свой день рождения, сториз было куда больше. Многие ее поздравляли, а Шейкина светилась от счастья. Валера тоже написал пару слов со своего аккаунта, точнее от лица Кати Мирной, но не отправил. Струсил. Смирился с тем, что Шейкина просто устала бегать за ним. И он должен смириться с этим. Считаться с ее мнением. Но как же он не хотел этого! Теперь Валера бы отдал многое, чтобы встретиться с Шейкиной в коридорах университета, посмотреть ей в глаза, заставить щеки гореть. И он заставил. Этой же ночью, когда Люба пришла к нему домой с Гномиком. От нее пахло алкоголем и чем-то сладким, опьяняющим. Валера помнил из того вечера многое, включая их импровизированный ужин. Но то, что было ночью отпечалось в его голове слишком сильно. Дошло до того, что порой будучи рядом с Ланой, он вспоминал Шейкину. Непростительно! Он целовал Лану, но представлял Любу. Обнимал свою девушку, но мечтал о другой. Он точно был болен и ему необходим врач. Но, к сожалению, от этого не избавиться. — Прости, Спепанов, но весь мир не крутится вокруг тебя, — услышал от Любы через пару недель после их совместной ночи. Та майская ночь ничего не изменила. Напротив, Люба начала бегать от Валеры пуще прежнего. Именно поэтому, когда преподаватель намекнул Степанову, что тому необходимо подтянуть предмет и даже порекомендовал студентку Шейкину, в голове Валеры созрел план. Самый настоящий. Такой, к которому не подкопаешься просто так. И с того самого дня, как начались их занятия в кафе, Валера осознал, что он не болен. Он влюблен. И ему так одновременно хорошо и плохо от этого, что хоть на стенку ползи. Люба старалась выглядеть холодной королевой, но Валера не слепой и замечал, как девушка смотрела на него чуть чаще тем самым взглядом, от которого мурашки ползли по коже. Он замечал все это и старался действовать осторожно, чтобы не спугнуть Шейкину. Мало ли, что она сделает, узнав правду. Какую? Предмет ее тайной (ну почти) влюбленности по уши в нее влюблен! Невероятно, но факт. Дни шли, счет переваливал на недели. Валера смелел, и Люба ему это позволяла. Постепенно их отношения переходили на новый уровень, от которого кровь в жилах бурлила. Но все портила Лана, которая снова захотела сойтись, вот только Степанов этого больше не хотел. Не хотел ни отношений с Ланой, ни ее саму. И теперь после встречи в книжном с Любой, Валера принял окончательное и бесповоротное решение — разрыв с Ланой. Последний. Финальный. Такой, после которого они не сойдутся вновь. Но девушке эта идея не понравилась. Ей вообще мало чего нравилось в жизни, кроме красивого маникюра, дорогой косметики и подарков. — Нет. Забудь. Забери свои слова обратно, Степанов, — почти что прорычала Лана, сидя напротив Валеры в небольшом кафе на третьем этаже ТЦ. Валера лишь устало вздохнул и облизнул губы. Губы, которые еще помнили поцелуй другой. — никой точки в наших отношениях не будет, ясно тебе? — Будет. И я ее уже поставил. Буквально пару минут назад, — он откинулся на спинку кресла, сложил руки на груди и слегка прикрыл глаза. Эта встреча с Ланой его вымотала. Последний раз он так уставал, когда гостил у бабули и вскапывал грядки в ее саду. — Нет, не будет, Валерочка, — от услышанного имени его передернуло. — Оксан, давай не будем. Мы оба прекрасно понимаем, что никаких отношений между нами быть не может… — Но… —… поэтому предлагаю тебе тихо и мирно разойтись. Хотя, нет, прости. Это не в твоем стиле. Предлагаю тебе выставить меня полным козлом, может даже изменником. Как твоей душе угодно, — Валера осторожно указательным пальцем поправил очки на переносице и продолжил, — но между нами все. Я устал от этого и ты, я думаю, тоже. Пора двигаться дальше. Лана молчала, нервно теребила пальцами золотую цепочку на шее, которую подарил ей Валера на прошлый день рождения. Он-то всегда дарил ей подарки. На каждый праздник, который она придумывала. На все их годовщины, включая день, когда они впервые взялись за руки. — Не волнуйся, я не заставлю тебя возвращать мне то, что тебе подарил. Это подарки. И они все принадлежат тебе, — его губы тронула едва заметная улыбка, а взгляд скользнул по пальцам Ланы, которые сжали тонкую цепочку крепче обычного. — Я не понимаю. Почему все, Валер. Нам же было хорошо вместе. Может, я перегнула где-то? Может, есть шанс все попробовать еще раз? — Было, Оксан. И на этом закончим, — он поднялся с кресла и надел пальто, все это время висевшее на свободном кресле справа. Достал из бумажника деньги и оплатил их ужин, а также оставил чаевые официанту. На прощание улыбнулся Лане и ушел. Даже не оглянулся ни разу. Пренебрег эскалатором и спустился по лестнице, давая себе передышку. Лана продолжала сидеть за столиком, буравила глазами брошенные купюры, недопитый и остывший кофе и все также крепко сжимала пальцами цепочку на шее. Ей было обидно и больно. И лишь из-за того, что инициатором их расставания был Валера. Не она, а он! Надо же, этот Степанов ее опередил! — Извините, девушка. Я составлю вам компанию? — она резко подняла голову и увидела перед собой парня на пару лет старше себя, в легком свитере и темно-синих джинсах. Лана быстро пробежалась взглядом по его внешнему виду, мысленно оценила его часы и браслет, кольцо на левой руке, и лишь после этого улыбнулась. — Конечно, же можно, — Лана по привычке растягивала слова, ей казалось это привлекательным. Да и мужчинам нравилось. Официантка быстро подошла, убрала все со стола, и теперь здесь ничего не напоминало о Степанове. Кроме денег, которые Лана успела спрятать в свою сумочку.