Веера и чувства

Ричард не находил себе места. Казалось бы, что такого - его эр отбыл во дворец по делам. Такое бывало и раньше, и не всегда присутствие оруженосца было необходимо. Но никогда еще эр Рокэ не отсутствовал два дня кряду. Не прислав ни гонца, ни записки. Что могло его так задержать? Или - кто? Снова и снова Ричарду лезла в голову одна и та же мысль - ведь совсем недавно эр Рокэ пренебрег волей Ее Величества и не явился во дворец, сославшись на важные дела. Он сказал Ричарду, что ему куда приятнее оставаться с ним. Слышать такое Ричарду было приятно, но одновременно стало не по себе. Разве можно отказывать королеве? А если она узнала об истинных причинах отказа своего фаворита? Да даже если и нет - королевы привыкли к тому, что их воля выполняется беспрекословно. Не в их правилах прощать отказы. У Ричарда замерло сердце. Что ждет эра Рокэ? Сильно ли разгневалась королева? А вдруг сейчас, в эту самую минуту на нерадивого фаворита уже обрушился королевский гнев и Алва пожинает плоды своего своеволия? Перед внутренним взором Ричарда маячили жуткие стены Багерлее и измученный синеглазый узник в самой темной, самой мрачной камере. По щекам - снова, в который раз за эти два дня! - потекли слезы, и Ричард уткнулся в платок. Шелковый платок, который так старательно вышивал для него эр Рокэ. Синий шелк, казалось, еще пах морисскими благовониями. Удастся ли ощутить этот аромат снова, просто приблизившись к Алве, коснувшись его черных роскошных волос или - сердце Ричарда забилось чаще - ощутив его губы?! А ведь это всё из-за него. Если бы он держал себя в руках! Если бы не возомнил, что смеет целовать губы, весь жар которых предназначен королеве! Ричард всхлипнул, глуша рыдание платком и вдруг... - Соберано прибыл! - возглас Хуана разнесся на весь дом. Ричард на мгновение оцепенел - но тут же отмер и опрометью кинулся из комнаты на голос. Лишь чудом не споткнулся на лестнице, вихрем слетел вниз... В дом входил Алва. Живой и здоровый. Даже немного навеселе. Вот только с таким видом, будто не из дворца прибыл, а все эти два дня скакал на Моро без отдыха. - Монсеньор! - Ричард едва сам себе рот не зажал, но, кажется, было поздно. - Вы вернулись! - Само собой, Ричард, - небрежно кивнул Рокэ, поворачиваясь к домоправителю. - Хуан, в доме всё в порядке? - Да, соберано. - Да, - Алва прищурился. - А я вот не уверен. Почему мой оруженосец в таком неподобающем виде? Ну еще бы, подумал Ричард. Зареванный, нос распух, глаза покраснели... Какой позор! А тут еще и Хуан подлил масла в огонь: - Дор Рикардо очень сильно переживал о вас, соберано. Даже от еды отказывался всё это время! - Вот как? - брови Алвы сдвинулись. - Такое поведение заслуживает разбирательства, и сейчас же. Нет-нет, Хуан, не утруждайся, в спальню меня проводит Ричард. Хуан с поклоном отступил, а Ричард, как во сне, поплелся за эром, величественно прошествовавшим в спальню. В висках стучало облегчение - эр Рокэ дома, он жив, с ним всё в порядке! Всё остальное неважно, пусть даже он сердится... Он же не сердится на самом деле, нет? - Ричард, ну помогите же мне! Капризно-приказной тон снова заставил очнуться и броситься к Алве, торопливо освобождая его от обуви, развязывая завязки на одежде. Пальцы дрожали, проклятые тесемки путались - куда ему до Хуана! - Так. А теперь, юноша, объяснитесь, что у вас за вид, - Алва одним пальцем приподнял подбородок Ричарда, выразительно глядя в покрасневшие глаза. - Вы тут два дня проливали слезы? О чём это, позвольте узнать? - О вас, - как всегда, глядя в эти глаза, сказать получалось только правду. Брови Алвы взмыли еще выше. - Обо мне? С чего бы это? - Но ведь вы... - Ричард запнулся. - Королева сильно рассердилась на вас? Ведь вы пренебрегли ее приказом, помните? - О, Ричард... Однажды вы поймете, что порой нужен и отказ, - как-то непонятно произнес Алва. - Но, не беспокойтесь, Ее Величество отнеслась ко мне с пониманием. Я объяснил, что меня задержали в тот день важные дела. - А Ее Величество не потребовала подробностей? - обмирая, спросил Ричард. - Потребовала, разумеется. Но вы можете быть спокойны, я сумел найти для нее чрезвычайно убедительные аргументы! Настолько убедительные, что наша, хм, дискуссия несколько затянулась... Блеск в синих глазах безошибочно подсказал Ричарду, о чём идет речь. Щеки снова зажглись невыносимо-обжигающим румянцем. Недаром в Талиге говорят, что королева прощает фавориту решительно всё. И сейчас по одному взгляду понятно - за что. Да за один только этот взгляд хочется пасть в его объятия и не покидать их ночь, две, а то и больше... Кажется, именно это и случилось, и кто такой Ричард Окделл, чтобы упрекать королеву? - Дикон... - голос Алвы скатился в мягкий шепот. - Ну, скажи, о чём ты плакал пока меня не было? - Я думал, королева разгневалась на вас, - пробормотал Ричард. - Думал, что вы... - Так-так, да ты тут, похоже, вообразил, что я уже сижу в Багерлее и меня пытают раскаленным железом? Дикон, тебе стоит читать поменьше романов. Что ты только себе напридумывал! - Эр Рокэ, я... Ричард не договорил - Рокэ обнял его, притянул к себе. Голова легонько закружилась от его тепла и того самого запаха благовоний, и Ричард мог только тихонько ахнуть, когда губы эра коснулись его губ. - Ох, Дикон, что же ты делаешь... - унизанные перстнями пальцы легли на щеки, стирая следы слёз. - Запомни, никогда не плачь по пустякам. Я всегда вернусь. Всегда приду к тебе, ты слышишь? - Да, монсеньор, - едва смог выдохнуть Ричард. - Сейчас, - в мягком тоне Рокэ появились нарочито-приказные нотки, - ты пойдешь к Хуану и попросишь у него настой кошачьего корня. Тебе надо успокоиться и набраться сил, потому что завтра, герцог Окделл, мне придется наказать вас. - Наказать? - вздрогнул Ричард. - Всё это время вы отказывались от еды, это недопустимо. Так что утром вы разделите со мной завтрак. И никаких возражений. Голова снова пошла кругом - на этот раз, кажется, от счастья. - Слушаю монсеньора! - Прекрасно, - Рокэ улыбнулся. - Когда выпьете настойку, возвращайтесь сюда. Похоже, вы нуждаетесь в постоянном присмотре, и я намерен этим заняться. Ричард поспешил к двери, едва удержавшись, чтобы не оглянуться на полураздетого Рокэ. Он знал, что увидит его снова всего через несколько минут. И в собственной комнате ему сегодня спать точно не придется. Но за это он своего эра уже простил. Рокэ Алве прощается всё, а как же иначе?