1. Вздох любви

♫ - Muse "Spase Dementia". - Не бойтесь, семпай… Это ведь не так уж сложно. Хотя вам, полагаю, потребуется много решимости для этого… - Заткнись! Я уже согласился, так что прекращай трындеть и дай мне, наконец, привести себя в порядок! Тацуми стоял напротив зеркала, и остервенело чесал только что вымытые ароматным шампунем волосы, еще влажные от воды, а потому жутко непослушные. - Предлагаю переместиться в зал… - негромко предложил Тецухиро и тут же пожалел об этом. - Ты что идиот?! Там же граничащая с верандой стена и двери из одного лишь стекла! А диван вообще посреди зала стоит! С включенным светом это будет широкоформатное кино для всех наших соседей! – возопил Соичи, размахивая у парня перед носом расческой. - Тише, семпай… Не надо так кричать. В зале есть такое замечательное изобретение, как шторы. Верхний свет включать не будем. Обойдемся торшером. А соседей сейчас никого нет. Утром я лично был свидетелем того, как они все дружно обсуждали поход в местный ночной клуб. К тому же стены зала не граничат со стенами соседних номеров, здесь абсолютная звукоизоляция, никто ничего не услышит, даже если очень захочет. Если вы переживаете еще и из-за этого… Так что я совершенно не вижу поводов для беспокойства. Словесная баталия длилась около десяти минут. Отстаивая свою точку зрения, Соичи едва не сорвал голос, однако выйти из этой схватки победителем ему так и не удалось. Аргументы Моринаги, продолжительные уговоры и клятвы в том, что их никто не услышит и не увидит, сделали свое дело. Парни сидели на разложенном кожаном диване, покрытом запасными атласными простынями и обильно обсыпанном подушками. Верхний свет, как и обещал Тецухиро, был выключен, а шторы плотно задернуты, только дверь на веранду оставалась открытой, благодаря чему они мерно вздымались над полом, расходясь в стороны и образовывая пикантную щелку, через которую ночной мрак высасывал из уютного помещения его тепло. Мягкий желтоватый свет торшера стелился по комнате, сливаясь с бирюзовой и голубоватой подсветкой аквариумов: одного - встроенного в ножку журнального столика и другого, огромного, расположившегося рядом с барной стойкой. Атмосфера в зале была напряженной, а ночь прохладной, темной, пахнущей морем и надвигающейся с запада грозой. - Семпай, вы первый… - Почему я?! – мгновенно завелся Соичи. - Но вы ведь не против этого… Вы согласились, а, следовательно, ничего страшного не случится, если вы бросите их первым, - мягко улыбнулся брюнет, сверля сжавшегося на краю дивана в комок Тацуми, жадным взглядом. Соичи сглотнул. Но сухость в горле осталась. Блондин открыл заветную коробочку и, трясущимися пальцами отвинтив крышку, заменил ее ладонью. Несколько раз, тряхнув в руках, ставшую уже ненавистной, секс-игрушку, аспирант резко отнял ладонь от коробочки и быстрым движением опрокинул ее на кровать. Сердце забилось быстро-быстро, а потом будто упало с головокружительной высоты, когда Соичи медленно приподнял «колпачок» и его взгляду предстали верхние грани лежавших на простыни кубиков. С губ юноши сорвался облегченный полустон… Парень расслабленно прикрыл глаза и выдохнул, мысленно воздавая хвалу небесам, за то, что они пощадили его, не заставив делать ничего такого, что могло бы вызвать в нем бурю противоречивых эмоций… «Целовать губы» - сообщали блондину кости. «Это еще, куда ни шло…» - аккомпанируя вздоху облегчения, пронеслась в голове шальная мысль. - Неплохо, семпай! – мило улыбнулся Моринага, старясь подбодрить своего тирана. - Двигайся, давай, - пробурчал себе под нос Тацуми и наклонился навстречу подполазающему Моринаге. Стараясь не смотреть в лицо улыбающегося брюнета, и крепко закрыв глаза, Соичи легонько коснулся губ Моринаги своими. «Не думать, не думать, не думать обо всем этом! Уже согласился! Ничего не поделать… Он не даст мне сбежать…» Робко прошелся языком по нижней, легонько закусил верхнюю, и когда его бывший кохай, в ответ на эту незамысловатую комбинацию, приглашающе разомкнул губы, блондин неуверенно скользнул языком в чужой рот. Реакция Моринаги не заставила себя ждать. Из робкого и невинного поцелуй перешел в жаркий и страстный. Прошло еще немного времени, прежде чем парни, тяжело дыша, отстранились друг от друга. По комнате гулял сквозняк, но Соичи и Тецухиро уже взмокли от стремительно распространявшегося по их телам возбуждения. - Теперь моя очередь, - тихонько сообщил Моринага. Соичи отвел взгляд, скулы блондина уже располосовал алый румянец и теперь предательски перебирался на уши. Моринага бросил кости в коробочку, накрыл ладонью и несколько раз, энергично встряхнув ее, выбросил кости на постель. «Ласкать тело» - пошленько доложили кубики. Соичи оценил лоснящуюся, от выступившей испарины, кожу брюнета, взъерошенные волосы, уже влажные у основания лба, рваное дыхание, затянутый пеленой возбуждения взгляд, и испытал смутное желание ринуться в открытую дверь зала, а потом, не сбавляя ходу, перепрыгивая через гостиничные клумбы и сады камней, бежать, бежать, бежать… - Семпай… - пара сильных загорелых рук опустилась на его плечи, опрокинула на лопатки, вжала в диван… Пальцы кохая, дразня, пробежались по груди юноши, пустив по телу сладкую конвульсию предвкушения. - Расслабьтесь… - Хах… - тихий полустон в ответ. Умелые руки уверенно заскользили по горячему стройному телу, неторопливо расстегивая рубашку, стаскивая джинсы и распуская волосы. Нахальные пальцы задерживались на самых нежных чувствительных местечках, легонько царапая эрогенные зоны блондина и вырисовывая на влажной коже юноши причудливые узоры и завитушки. - М-Моринага… Не забывай… О правилах… - собрав в кулак всю свою силу воли, прохрипел Тацуми. - Все в порядке, семпай… Я помню… Только то, что мне выпало… - раздался над ухом аспиранта низкий грудной голос Тецухиро, волнующе приправленный пикантной ноткой возбуждения. Горячее дыхание полоснуло по левой ключице, Соичи вздрогнул. «Уже согласился! Уже согласился… Согласился…» Горячие ладони игриво огладили живот и скользнули ниже. Длинные пальцы властно стиснули упругие бедра, переместились чуть вбок, а потом на внутреннюю сторону, лаская кожу и широко разводя ноги. - Семпай, вы возбудились… - произнес глубокий с придыханием голос. - На себя… Глянь… Нннн… Аах… - с трудом выдавил Тацуми не в силах сдержать последовавший за репликой стон. Кисти бесстыжих рук продолжали тщательно изучать распростертое на атласных простынях тело, щекоча подколенные впадины, низ живота и стопы, лаская и надавливая на отзывчивые зоны, эротично оглаживали шею, ложбинку между ягодицами и грудными мышцами, нежно, почти невесомо касались лица и волос. Движения умелых пальцев всюду сопровождало горячее рваное дыхание. Соичи нещадно кусал губы и яростно зажмуривался не в силах побороть удовольствие, что дарили эти горячие искусные руки. Тихие стоны срывались с губ, похоть разливалась по венам, эфиром наполняя сознание и скручиваясь тугим узлом внизу живота. - Дос… Д-достаточно… - надрывно выдохнул блондин. И… О чудо! Наглые руки кохая послушно выпустили из объятий его талию… Соичи видел, с каким лицом отстранился его бывший ассистент и содрогнулся от мысли, что взгляд этих пожирающих зеленых глаз возбуждает похлеще любых прикосновений. «Как он еще сдерживается?!» - аспирант не мог поверить в то, что Моринага остановился на полпути из-за каких-то… Правил... - Ваша очередь, семпай… Фраза заставила Тацуми похолодеть изнутри. В ушах зазвенело… Соичи мысленно, и как никогда яро поклялся себе в том, что больше никто и никогда в жизни не уломает его на подобные «мероприятия». Негнущимися пальцами, почти вслепую, парень нашарил в складках скомканной простыни два пластмассовых кубика, сжал меж ладоней, и с превеликим трудом, переплетя пальцы в замок, встряхнул их. Тело горело, а нижняя его часть будто онемела, с непривычки изнуряемая хозяином и не получавшая разрядки от влажного горячего рта Моринаги. Швырнув кости в сторону Тецухиро, и уткнувшись лбом в подушку, Соичи рвано выдохнул: - Ну… Что там? - Семпай… Лучше взгляните сами… Иначе… Вы просто можете не поверить мне… - голос кохая предательски надломился к середине фразы и выражал не то страх, не то желание. Виски сотрясло бешеное биение пульса. Тацуми резко вскочил, и ошалело уставился на развратные костяшки… «Лизать член», – предопределение откровенно насмехалось над убежденным гомофобом. У Соичи помутнело перед глазами. «Взаимность…» «Уже согласился». «Если не нарушать правила…» «Возможность проявить инициативу…» «Любовь. Любовь». «Любовь…» Перед взором блондина заплясали разноцветные звездочки, парня бросило в жар, потом в холод, дыхание сорвалось, тело само подалось вперед, а разум заволокло пеленой. Не ощущая ни ног, ни рук Тацуми опрокинул своего кохая на лопатки, нависая сверху и бессильно кусая пересохшие губы. В глазах отражалась какая-то нездоровая решимость, перемежающаяся с мучительной внутренней борьбой. - Семпай… Не надо… Не стоит, так заставлять себя… - в голосе Моринаги звучали сочувствие и растерянность. Соичи зажмурился, отчаянно стараясь не слушать то, что говорит ему его бывший кохай, чтобы не пренебречь согласием, не нарушить правила, не повернуть назад и не сделать все по старой, заданной распорядком времени программе. Стащив с парня рубашку, затем джинсы и белье, Соичиро тут же, чтобы не смотреть на нижнюю часть тела Тецухиро, рывком вернулся в исходное положение. Закрыв глаза и тяжело дыша, Соичи наклонился к лицу Моринаги, судорожно вцепившись в его мускулистые смуглые плечи подрагивающими пальцами. - Семпай… Пожалуйста. Вам не обязательно… «Не слушать! Не слушать! Не слушать!» Невесомо касаясь губами влажного пылающего тела, медленно опускаясь все ниже и ниже, мысленно, буквально взахлеб уговаривая себя, что это не смертельно, Тацуми отчаянно пытался совладать со своими страхами. Напоминая себе, что Он делал это с ним каждый раз и при этом не испытывал никакого отвращения, блондин немного успокаивался, но ненадолго… Почему он должен испытывать неприязнь, делая то, что доставляло Моринаге удовольствие? «Потому что ты ненавидишь геев, а еще больше ты ненавидишь их тогда, когда они занимаются своими извращениями и это касается тебя!» - ехидно подсказали откуда-то из подсознания. «Нет! Нет! Моринага… Все не так! Это другое…» Губы Тацуми судорожно сжались в одну тонкую линию, неестественно изогнутую в насильственной гримасе. Остановившись напротив рельефного торса своего кохая, Тацуми припал губами к нежной коже внизу живота. На вкус она оказалась терпкой и сладковатой… Сдавленный стон Моринаги заставил волосы на голове аспиранта подняться дыбом, и он почувствовал, как член брюнета упирается ему в грудь. «Без паники!» Дрожащими пальцами блондин сжал возбужденную плоть своего кохая, наклоняясь ближе, приоткрывая рот и мысленно успокаивая себя тем, что за длинной челкой Моринага не сможет увидеть его лица. Вторая ладонь легла на бедро Тецухиро, а первая крепче стиснула внушительный орган. - А-ааааах… Сем-паай… - не выдержав, простонал Моринага и приглашающе повел бедрами. Соичи закрыл глаза и легонько лизнул налившуюся кровью головку, немножко прихватил губами, привыкая к ощущениям и чувствуя, как страх потихоньку отступает, а на смену ему приходит волнение. Ладонь Моринаги накрыла его собственную, ту, что мирно покоилась на обнаженном бедре. Пальцы судорожно сжались, будто благодаря за самоотверженность. Соичи отстранился, перевел дыхание, и снова вернулся к возбужденной плоти: заскользил губами, невольно задевая зубами нежную кожу и этим самым доставляя немного болезненные ощущения. Моринага поднес к лицу правую кисть и закусил фалангу указательного пальца. - А-а-ааах… Тацуми понял, что стоит закончить, как можно скорей, если, конечно, это можно было назвать пониманием, скорее лихорадочным желанием бьющегося в отчаянных конвульсиях сознания. Губы заскользили быстрее, равномерно распределяя выступающую смазку по всей длине органа, онемевшие пальцы сильнее стиснули основание члена. Моринага судорожно вцепился в простыни. Но вскоре широкая ладонь брюнета зарылась в жидкое золото волос Соичи, легонько надавливая на затылок, подталкивая, подсказывая. Блондин стыдливо зажмурился, старясь не думать о том, как он выглядит в данный момент, и ускорил движения ртом, ритмично втягивая щеки не в силах, однако, заглотить немалую плоть целиком, ему и так приходилось немного расслаблять горло, чтобы подбираться губами ближе к ее основанию. Впервые в жизни он услышал, как может стонать его кохай. Сладко, бесстыдно, низко… По телу Тецухиро прошла сладостная дрожь, парень хрипловато вскрикнул и, толкнувшись навстречу ласкающему рту бедрами, бурно излился в рот своего тирана. Соичи ошарашенно вздрогнул, почувствовав во рту терпкий вкус горячей спермы. Подавив в горле рвотный рефлекс, и яростно стиснув пальцами свободной руки бедро брюнета, он сделал пару судорожных глотков и резко отстранился, отрешенно наблюдая за тем, как ниточка вязкой жемчужной жидкости растягивается от кончика подрагивающего члена до уголка его рта, стекая по подбородку и капая на синие простыни. Заставить себя проглотить все, Тацуми не смог чисто психологически… Затуманенный разум стал постепенно проясняться. Тело обдало морской прохладой. Ворвавшийся в комнату сквозняк освежил голову аспиранта. Вернулась способность мыслить и Соичи окончательно осознал, что делал со своим бывшим кохаем несколько мгновений назад. Взгляд уперся в лицо Моринаги, который, уже приняв сидячее положение, с такой искренней, щемящей нежностью заглядывал ему в глаза, что сердце невольно сжалось в груди. - Семпай… - на расслабленном лице брюнета Соичи разглядел тянувшиеся от уголков покрасневших глаз к вискам дорожки уже просохших слез. - Ты… - блондин рывком притянул к себе лицо Моринаги за подбородок, - Ты что? Плакал?! - Это… Слезы счастья, семпай… Но сейчас, мне важнее знать… Как вы? «Прямо как у потерпевшего спрашивает!» - раздраженно подумал Соичи, хотя явственно ощущал после сделанного минета какую-то странную обиду, так что слова Моринаги помогли ему почувствовать себя немного легче и даже расслабиться. - Все… Н-нормально… - Семпай… Мне никогда в жизни не было так хорошо… Спасибо, вам… О таком… Я и мечтать не мог… - Тецухиро мягко стер дорожку спермы с подбородка и из уголка губ своего возлюбленного и, трогательно уткнувшись носом в ключицу светловолосого тирана, тихонько прошептал, - Продолжим? - Тц! - Моя очередь, семпай… - Моринага отыскал под одной из многочисленных подушек заветные кубики и подбросил их в воздух. Когда кости мягко приземлились на диван, Тецухиро разочарованно прочитал: «Целовать руки». - Сегодня мне определенно не везет… - расстроенно вздохнул брюнет. - Сдурел?! – пораженно воскликнул Тацуми, но на Моринагу это не произвело ровным счетом никакого впечатления. Он ловко поймал взметнувшиеся руки Соичи и страстно прижался к ним горячими влажными губами. Аспирант вспыхнул, с побледневших губ сорвался мучительный выдох. Моринага без остановки покрывал руки своего любимого мужчины алыми засосами, ласкал языком нежную кожу на ладонях и между пальцами. Соичи жмурился, чувствуя себя неловко, беззащитно и глупо, но нерешительные протесты и робкие попытки освободить руки не давали никакого результата. Хватка Моринаги была железной, а язык и губы слишком жаркими и страстными. Тецухиро заставил Соичи буквально плавиться от нахлынувшего жаркой волной возбуждения, еще более сильного и непреодолимого, чем раньше… - Пора заканчивать с этим, семпай… - шепнул Моринага на ушко своему партнеру и вложил в дрожащую ладонь Тацуми постельные кости. Соичи яростно стиснул раскалившиеся кубики и, наугад швырнув их куда-то вниз, услышал звук дребезжащей по полу пластмассы. «Брать тело».