Какая жалость!

Декабрь выдался снежным. Мягкие хлопья падали на землю, укрывая землю белоснежным покрывалом. Утро Т/и выдалось довольно тяжёлым. Чан снова не спал полночи и оставил окно на кухне открытым. Девушка ужасно замёрзла и, когда поняла причину, ужасно разозлилась. «Неужели так сложно закрыть окно? Или ты решил избавиться от меня и заморозить?», девушка готовила завтрак и услышала, как Бан заходит на кухню. Мужчина подошёл к ней и, обняв за талию, мягко чмокнув её в шею. «Прости, малышка. Хочешь, согрею?», одна рука Чан поползла вверх и остановилась на груди, начав её сжимать, а вторая упокоилась на шее, пока парень начал жадно расцеловывать шею девушки. Т/и была раздражена. Мало того, что она замёрзла ночью, так парень ещё и продолжал действовать ей на нервы. Она оттолкнула Чана, «Ты издеваешься? Чан, на улице минус пятнадцать, а ты окно расхлебенил! Я всю ночь мёрзла, я могла заболеть», в глазах девушки поселился гнев, будто с минуты на минуту она начнёт метать молнии в сторону мужчины. «Тебе вообще всё равно на меня и моё здоровье?» «Нет, конечно нет. Прости, котёнок, я правда забыл», Чан потянул руки к девушке, желая обнять её, «У тебя месячные? Ты чего такая агрессивная?», мужчина свёл брови в грустной гримасе. И тут Т/и не выдержала. У неё конечно и правда приближалось начало нового цикла, но подобные фразы всегда задевали её — как будто девушка не может испытывать злость по другой причине! «Не трогай меня!», она хлопнула Чана по рукам, «И не подходи ко мне больше!» Т/и убежала в комнату собираться на работу. Она молча оделась, собрала сумку и убежала из квартиры, не желая завтракать со своим парнем. Уже выйдя на нужной станции метро девушка зашла в ближаюшую пекарню, чтобы купить себе кофе и булочку. В животе предательски заурчало, когда нос учуял запах тёплой выпечки. Учительница выбирала себе пирожок, когда её плеча нежно и аккуратно коснулись. Она повернула голову и увидела Чонина. «Место встречи изменить нельзя!», Ян дружелюбно и мягко улыбнулся, «Доброе утро, учитель!» Юноша в очках, на голове будто ураган прошёлся. Он в свитере и тёплом пальто с мехом, такой уютный и прелестный. Плохое настроение сразу улетучилось и все мысли девушки сконцентрировались на ученике напротив. «Доброе утро, Чонин. Рада тебя видеть. Ты здесь с друзьями?», Т/и улыбнулась так же светло и легко. «Да, мы зашли попить кофе перед учёбой. На улице холодно, везде снег — уже не погуляешь», пожал плечами парень. «После итогового сочинения наверное только гулять и хочется», девушка тихо хихикнула и стала снова выбирать себе выпечку. «Ну да, первый этап, считай, пройден. Теперь уже не так тошно в школу ходить». Чонин засмотрелся на девушку — её волосы стали влажными от растаявшего снега и оттого распушились. Нос и щёки покраснели от лёгкого мороза, а глаза при взгляде на выпечку блестели. Голодная, наверное, — не успела дома позавтракать. Чонин отошёл к кассе и заказал малиновый медовик, а затем, когда продавец передал парню коробочку с десертом, вернулся к Т/и. «В прошлый раз вы лишили меня этой возможности. Если сейчас вы снова откажетесь, вы разобьёте моё хрупкое чувствительное сердце», Т/и посмотрела на Яна заинтересованно и увидела как тот протягивает ей десерт. «Ну Чонин… Ты же школьник, а я ещё и не просто взрослая девушка, а твоя учительница. Лучше скушай сам», девушка надула губу. «О нет!», Ян воскликнул, прикрыв глаза и схватившись за грудь, люди в пекарне стали оглядываться на пару, «Вы и правда решили разбить моё сердце!», и показательно завздыхал, на что Т/и только посмеялась. «Ну правда, это очень некрасиво с моей стороны — объедать собственного несовершеннолетнего ученика», учительница смущённо отвернулась и что-то забубнила под нос. «Очаровательная!», подумал парень и взял её руку, положив на ладонь десерт, придерживая коробку сверху своей ладонью, отчего у девушки покраснели щёки. «Всё, что связано с вами — прекрасно», старшеклассник смотрел на девушку сверху вниз и улыбался, довольный румянцем, что проявился на её щках. Руки Т/и теперь испытывали странный температурный режим — снизу ладонь грела рука Яна, а сверху холодил десерт. «И я рад прикоснуться к прекрасному хоть на минуту. Так что, не отказывайтесь, пожалуйста», Т/и смотрела на парня и с каждой секундой краснела всё больше. Необъяснимое чувство защищённости охватило её, и, то ли из-за взгляда Чонина, то ли из-за посетителей, что с интересом уставились на них, девушка приняла десерт. «Спасибо», тихо прошептала она, опустив взгляд, а юноша внутри пищал от радости, наблюдая это зрелище. «Кстати, у меня есть для вас ещё кое что. Подождите здесь», и удалился к столику, где сидели его друзья. Учительница помахала им, а затем заказала себе кофе. Чонин вернулся с куском ткани в руках. «Это вам», Чонин протянул ей ткань, и девушка развернула её. Это был квадрат, примерно метр на метр, даже чуть больше, из тёплой ткани, больше походившей на пряжу, болотного цвета, с узором в клетку. «Я наткнулся на ярмарку в центре и, увидев его, подумал о вас». Т/и подняла взгляд на юношу, «Меня?», она удивлённо подняла брови. «Да…», Чонин замялся и начал масировать заднюю часть шеи, «Он тёплый такой, с вайбами Англии…» Учительница улыбнулась и принялась разглядывать ткань, «А что это?» «Что-то между пледом, шарфом и платком», ответил юноша. «Большое спасибо», Т/и посмотрела парню в глаза, не скрывая улыбки, «Мне очень приятно… Хоть и неловко, что тебе пришлось потратиться», и снова опустила взгляд, начав теребить недоплед-недошарф в руках. Ян подошёл к ней ближе, аккуратно забрал ткань из рук, и накинул девушке на плечи, «Не стоит думать об этом, мисс Т/и. Ради вас мне и почку продать не жалко», хмыкнул парень. «Если нас в таком положении увидит кто-то из пед. состава или администрации, у них появятся вопросы, а у меня — проблемы», от смущения из-за близости девушка старалась не смотреть Чонину в глаза. «Я просто не хочу, чтобы моя учительница заболела, а нам поставили замену», Ян закрепил шарф так, чтобы тот не развязался. Парень на секунду завис в своих мыслях, разглядывая лицо учительницы, пока та продолжала смущаться, всё гуще и гуще краснея и пряча взгляд. Затем, он оглядел зал пекарни и обстановку за окном. Не увидев никого из школы (не считая собственных друзей, завтракающих за столиком где-то в углу возле окна), Чонин прикоснулся горячими пальцами к линии челюсти девушки и попытался направить её взгляд на себя. Когда та наконец-то снова посмотрела парню в глаза, Ян тихо произнёс: «You should be kissed… And often… And by someone who does knows how». Т/и резко вдохнула, а юноша продолжил: «Вы снова грустная…», лицо его было печальным, брови нахмурились, а кончики губ опустились вниз, «Он вас недостоин. Я мог бы ухаживать за вами намного лучше…» Т/и смахнула руку Чонина со своего лица, «Это лишнее… Чонин, ты — несовершеннолетний, а я твоя учительница…» Парень перебил ее, не дав закончить, спросил: «Значит в июне у меня будет возможность ухаживать за вами?», он трогательно поглаживая костяшки нежных женских рук. «В июне и посмотрим», Т/и нахмурилась, забрала кофе и вышла из пекарни раздраженная, бросив через плечо «Хорошего дня, Ян Чонин».

***

Декабрь для учеников стал точкой конца старой и начала новой жизни. Это был освежающий переходный этап в их жизни. После итогового сочинения в начале месяца старшеклассники смогли выдохнуть. Теперь они могли спокойно готовиться к экзаменам, периодически гулять с друзьями, уделять время хобби и даже учавствовать в школьных мероприятиях. Создавалось ощущение, будто даже воздух очистился. Феликс теперь проводил практически все свое время дома у Минхо (парень почти переехал к своему любимому коту). Они практически не выходили из дома, так как оба очень сильно уставали. Все свободное время они проводили в кровати, лёжа с сунидунидори и разговаривая обо всем и ни о чем. Иногда они играли в приставку Минхо или настольные игры. Иногда принимали ванну вместе. Иногда даже находили время для страсти, что неожиданно разгоралась в их сердцах. Минхо тогда ночами не выпускал Ли младшего из рук, достигая с ним оргазм за оргазмом. За этот период написания пробных экзаменов они действительно сблизились. «Минхо, а как ты определился с профессией?», в один из вечеров Ли лежали на кровати, даря друг другу ленивые поцелуи и крепкие объятия. Кот промысла, некоторое время раздумывая над ответом, «Не знаю, мне всегда нравилось командовать кем-то», это фраза вызвала смех у обоих, «Поинтересовался у отца чем я мог бы заниматься, чтобы быть главным и много получать. Тот отправил меня в айтишники и сказал, что они много зарабатывают, что им нужны лидеры в команды разработчиков. Я сдал экзамены, поступил на программиста. После первой сессии понял, что не моё. Поговорил с преподавателями, они мне посоветовали перейти на другое направление. Я их послушал и перешёл на бизнес-информатику. Когда настало время выбирать направление на втором курсе, выбрал бизнес-аналитику», Ли старший лениво зевнул, пока блондин с интересом слушал его, «Вот… А потом закончил уник, стал искать работу. В Айти нужны хорошие менеджеры и аналитики, которые будут шарить, собственно, за саму айти сферу. Ну, кодинг там, разработка, все дела… Так что я быстро устроился и стал расти в компании», мужчина погладил своего парня по голове, заправила прядь волос за ухо, «А что, ты не можешь определиться?» «Да… Я не знаю чем хочу заниматься. Мне иногда кажется, что я тупой и ни на что не гожусь. У меня нет какого-то особенного хобби, которое пригодилось бы мне на работе, я не отличник и даже не хорошист. У меня мало каких-то интересов, из которых можно было бы вырастить бизнес. Я не знаю куда пойду после школы». Феликс от нервов перебил шнурок толстовки Минхо. Ему, если честно, хотелось скулить, как маленькому щеночку. Ли совершенно запутался и не знал кем хочет стать. Вернее, он знал — хорошим человеком. Но хорошему человеку тоже нужны деньги. И где он будет их брать? Работать на кассе во 'Вкусно и точка' или на пункте выдачи 'Озона' не хотелось. «Это база. Многие не знают куда хотят идти. Многие поступают куда хотели, а потом меняют профессию. Это нормально. Тем более ты можешь не поступать сразу после одиннадцатого класса, а посвятить год работе и поиску себя», пальцы Минхо огладили нежные скулы цыплёнка. «Да, но я не хочу быть обузой…», блондин надул губы, на что старший лишь посмеялся. «Ты и не будешь. Можешь переехать ко мне, я помогу тебе с деньгами — в этом нет никакой проблемы». «Я не хочу сидеть у тебя на шее», теперь Феликс надулся ещё больше и был похож на жабий мешок. «Как будто сейчас ты это не делаешь», старший закатил глаза, а потом захихикал, потому что Феликс шлёпнул того по руке, взвизгнув «Минхо!» «Ну ладно-ладно, прости», Минхо навис над парнем, расцеловывая раскрасневшееся личико. «Давай так: что тебе нравится?» «О боже, Минхо, нет! Только не эти ссаные вопросы из бесплатного теста по профориентации!» «Ну я серьезно! Раз ты не можешь сам определиться, я тебе помогу. Чем тебе нравится заниматься?», Минхо лежал на боку, облокотившись на локоть. «Мне нравится заниматься с тобой любовью», Феликс наигранно сексуально и томно прошептал. «Неплохо, но, боюсь, подобный способ заработка нелегален в нашей стране», Феликс захихикал. «Если серьёзно… Мне нравится играть в видеоигры и читать мангу. Мне нравится гулять с друзьями, шутить, пить, веселиться. Мне нравится проводить время в сети, сидеть в тиктоке, снимать там всякие приколдесы…», начал перечислять Феликс, играя ступнями. «Ну вот, я уже столько профессий смог у себя в голове надумать! Сммщик, рекламщик, тестировщик, менеджер, креативщик… Феликс, у тебя столько вариантов построения карьеры! Можешь и в разработку пойти — игры делать». «Ну на всяких менеджеров нужно обществознание сдавать!», заныл Ли младший. «А в чем, собственно, проблема? У тебя туго с обществознанием?» «У меня училка — завуч! Она мне трусы на уши натянет, если я решу сдавать ее предмет!», начал возмущаться Феликс. «Я ей сам трусы на уши натяну! Ты только скажи — я ей позвоню, научу родину любить! Никто не может обижать моего котенка», Минхо снова принялся целовать каждый сантиметр блондина, «Я могу тебе помочь подготовиться. Или репетитора тебе найти — ты только скажи! Маленький мой, я готов решить все твои проблемы», мужчина ласкал лицо старшеклассника, так невесомо и трогательно, так нежно и ласково, что из глаз юноши потекли слезы. «Ну-ну, моя маленькая радость, не плачь. Я очень люблю тебя и готов сделать все ради тебя. Я хочу, чтобы ты был счастлив». Минхо прижал парня к себе, оглаживая хрупкую спину и плечики, что тряслись от плача, «Ты только скажи, я все сделаю, все тебе куплю, всему тебя научу».

***

Хёнджин снова пришел на ночёвку к Сынмину. Миссис Ким была дома и Хван очень радовался этому. Ему разрешили взять Кками с собой, так что маленький комочек счастья сейчас быстренько перебирал лапками, стараясь не отстать от своего хозяина. Когда Хван вошёл в квартиру, его окутал запах выпечки и необычайная теплота, которую можно было почувствовать только в доме Кимов. «Здравствуй, Хёнджин!», Миссис Ким вышла из-за угла, вытирая руки полотенцем. Кками, увидев женщину, радостно залаял и начал прыгать, пытаясь достичь её рук. «Здравствуйте! Кками, сидеть!», блондин пытался успокоить питомца, но женщина только присела на корточки и начала играть с собакой. «Какой он у тебя озорной!», она почесал питомца за ухом, «Ой-ты какой! Какой хороший мальчик!», протянул она, а затем начала чесать Кками животик, «Нравится, нравится… Как ему нравится! Хорошая собачка». Хёнджин к тому моменту успел снять верхнюю одежду и надеть тапочки. Миссис Ким поднялась, выпрямилась и подошла к Хвану, обнимая парня и поглаживая по спине. «Я очень рада, что ты пришёл к нам снова», женщина отступила, «Проходи, мой руки. Я напекла печенья! Сынмин ушел за ромашкой и лимоном к чаю, сейчас придёт». Спустя какое-то время Сынмин вернулся из магазина. Хёнджин и Миссис Ким в это время сидели в зале и что-то обсуждали. Когда парень зашёл в комнату, он увидел, что блондин и мама сидят на диване и рассматривают фотоальбом. Миссис Ким рассказывает какие-то истории о их семье, а под боком у нее греется Кками, что так любит подремать. «Что это вы тут делаете?», спросил Сынмин, подходя ближе. «Я показываю Хёнджину твои детские фотографии», ответила женщина. «Ну мам! Ну зачем?», начал гундосить Ким младший. «Ты оказывается всегда был милашкой», смущённо сказал Хван. «Да! Он у меня всегда был самым милым мальчиком, а ближе к старшей школе превратился в вредину!», ответила Миссис Ким. Они ещё какое-то время обсуждали детские фото Сынмина, а затем пошли пить чай с печеньем, что испекла женщина. После долгих, уютных разговоров о важно парни отправились в комнату Сынмина, где Хван читал парню вслух, а Миссис Ким отправилась с Кками в свою спальню (так сильно они друг другу понравились). Парни лежали на диване под пледом, в пижамах, уже готовые ко сну. Комнату освещал лишь свет лампы, что висела над изголовьем, словно в поезде. Голос Хёнджина слегка охрип, стал тихип, глубоким, что оказывало убаюкивающий эффект на Кима. В какой-то момент щеночку захотелось прижаться к парню поближе, ощутить ещё больше тепла и уюта. Хёнджин находился в состоянии полу-лёжа, а Сынмин полностью лежал на спине. Сейчас он чувствовал себя таким маленьким и драгоценным, прямо как в детстве, когда мама читала ему сказки на ночь. Он неловко дёрнул блондина за рукав и тихо, стесняясь, спросил: «Можно я обниму тебя?» Щенячьи глаза уставились прямо в глаза Хвана. «Конечно можно», тихо ответил он, «Можешь лечь мне головой на грудь, так будет удобней». И Ким лёг. Теперь его макушка шатена покоилась на груди Хёнджина (не такой костлявый и плоской, как оказалось), Сынмин обхватил торс парня руками и прислушался к сердцебиению под ухом. Хван обхватил тело щеночка руками, держа в руках книгу и продолжил читать. Спустя какое-то время Ким уснул. Хёнджин выключил светильник и отложил книгу, а затем, чмокнув Кима в макушку, и сам погрузился в сон.

***

В один прекрасный день, когда Чонин понял, что от подготовки к экзаменам и учебы в целом его уже тошнит, он решил сесть за старое бабушкино фортепьяно. Из дома выходить не хотелось, аниме и видео в интернете наскучили, так что парень решил вспомнить годы, прошедшие в музыкальной школе. Он достал ноты, что не успел сжечь когда-то и сел музицировать. Увы и ах! произведения из музыкальной школы быстро наскучили ему. К тому же, парень все время отвлекался, возвращаясь в мыслях к Т/и, а точнее к последнему разговору с ней. После той ситуации в пекарне Ян совсем перестал заходить к учительнице, видясь с ней только на уроках. Внутри поселилось какое-то скребуще-колющее чувство неопределенности. Парень не заметил, как с Прокофьева перешёл на полную импровизацию, полностью отдавшись чувствам. Спустя какое-то время он остановился. Его осенило. Он запишет для Т/и песню. Чонин просидел за инструментом до самого вечера, пытаясь сочинить мелодию, и в итоге создал небольшой отрывок. Он записал его в нотную тетрадь и на диктофон, а затем принялся за текст, так как для музицирования время уже было довольно позднее. Строки легко ложились на бумагу, рождаясь из игры на струнах собственной души. Затем старшеклассник написал Сынмину, прислал весь материал, что получилось написать и попросил сочинить мелодию на гитаре. Друг согласился помочь, сказав, что сможет заняться этим чуть позже. Счастью Яна не было предела. В перерывах между пробными экзаменами теперь все, чем занимался Чонин, было написание песни про Т/и и для Т/и. Сквозь слезы, усталость, бессонные ночи и банки энергетиков, на последней неделе декабря родилась песня, названная 'Hug me'.

***

Этот месяц для Т/и прошел в раздумьях. Девушка часто витала в облаках, ей было очень тяжело сосредоточиться после того случая с Чонином. Ей было приятно внимание юноши, но это её и пугало — все же парень несовершеннолетний и, к тому же, её ученик. Им не стоит сближаться. Они могут нарваться на проблемы. Но, черт! какой прекрасный у него запах! Какие теплые, нежные руки! Как он смотрит на нее, как говорит с ней, как говорит о ней! С Чаном у нее такого никогда не было. Бан не смотрел на девушку с таким обожанием. Они встречались с самого вуза, мужчина был её первой любовью, самой нежной, чистой и невинной, и было очень трудно признать, что постепенно их отношения переросли в привычку и стали удручающими, отягощающими. Чан был словно вулкан. Временами он спал, дремал, был спокойным и рассудительным. Приземлённые, крепким, как скала. А временами взрывался, уничтожая все вокруг — неважно, вспышки ли это гнева, или сексуального влечения. Чонин был другим. Он — словно августовский ливень. Шумный, освежающий, бодрящий, но уютный и нежный, очень аккуратный, такой очаровательный и прекрасный. После Чана, что любил контролировать всех и вся, Чонин, интересующийся мнением и чувствами окружающих, привлекал Т/и намного больше. Такой заботливый, ненавязчивый. В голове родилось куча мыслей. Т/и устало уронила голову на рабочий стол. Сейчас бы в кому на месяцочек, а не вот это вот всё. Как же она устала… Оказывается, решать проблемы самой — совсем не весело и не легко.

***

В последнюю пятницу декабря Чонин снова зашёл к Т/и рано утром, перед уроками. Девушка, очевидно, не ожидала увидеть его. «Доброго утра!», он снова нежно улыбался ей, отчего Т/и неосознанно улыбнулась в ответ, а внутри стало хорошо и спокойно. «К сожалению, я пропустил рождество, так что вот… Надеюсь, вы примете мой подарок», парень протянул девушке подарочный пакет с рождественским рисунком. «Снова тратишься на меня?», Т/и приподняла брови и свела их вместе, а губы её неловко приподнялись в улыбке. «Да. Хотел вас порадовать. Merry Christmas!», парень не переставал улыбаться, и Т/и скромно приняла пакет из его рук. Внутри оказался имбирный пряник и новые, мягкие, плюшевые варежки. «Это чтобы ваши прекрасные руки не мёрзли. А пряничек для поднятия настроения», Т/и подняла на него ошеломлённый взгляд. Чонин отложил пакет, и бережно надел варежки на нежные руки учительницы. «На данный момент это все, что я могу сделать для вас. Жду не дождусь июня, чтобы начать ухаживать за вами официально», он поднял взгляд на девушку и ухмыльнулся ей, словно хитрый лис, которым он на самом деле и являлся. «Дожить бы до июня для начала…», печально опустила голову девушка, а Чонин затревожился. Снова она нервничает, снова что-то волнует. Эх, он бы сейчас её на руках до дома донес, в горячую ванную усадил, успокоил. А потом накормил чем-нибудь вкусным и сытным и лежал бы в кровати, крепко обнимая и успокаивая. «Что такое? Почему вы снова грустная?», он осторожно заглянул ей в глаза, на что девушка лишь отрицательно покачала головой. «Просто работы много навалилось. Устала очень. А я ещё практикумы веду во втором полугодии», и вздохнула так тяжело. Чонин утешительно сжал её ладони в своих, «Ничего, прорвёмся. Это пройдёт».

***

Новый год друзья, к сожалению, не смогли отметить вместе. Точнее не так. Чонин остался с родителями дома, хотя ему этого очень не хотелось. Он даже подумывал сбежать, но всё-таки не стал, чтобы родители не начали его искать с сотрудниками полиции. Феликс и Сынмин праздновали вместе, со своими родителями, Минхо и Хёнджином. Во время боя курантов они позвонили Яну и поздравили того от души. После двенадцати часов, когда родители поедали салаты, Чонин трясущимися руками отправил Т/и песню, что написал для неё. «Это что? Твоя песня?»

«Да. Буду очень рад, если вы послушаете»

«К сожалению, прямо сейчас не могу это сделать. Послушаю завтра, когда проснусь и напишу тебе» Новый год Т/и отмечала с Чаном и его родителями, в загородном доме семьи Бан. Первого января ей посчастливилось встать раньше всех (это правда дорогого стоило, потому что родители Чана невзлюбили девушку с первого взгляда). Девушка умылась, надела удобную одежду и отправилась в гостиную на первый этаж, где в наушниках решила послушать песню Чонина. До чего хорошо стало на душе, когда она услышала нежный голос парня и прелестнейшие звуки инструментов. Она могла слышать его улыбку и оттого улыбалась сама. В голове сразу всплыли воспоминания о их объятиях на концерте в честь дня учителя, о их последней встрече, о том как нежно Ян укрыл её шарфом. Казалось, будто вещи вокруг стали источать запах его дезодоранта и древесного парфюма. Т/и облегчённо вздохнула, почувствовав себя счастливой в это новогоднее утро. Возможно, впервые в своей жизни. «Спасибо. Я действительно почувствовала себя счастливой. Ты потрясающий музыкант. Надеюсь, однажды мир услышит твою замечательную музыку!» И не было для Чонина в этом мире ничего лучше, выше и значимей, чем похвала и признание любимой.