Не родной, но любимый

POV Benjamin: — Я слушаю. Всё. Пути назад нет. Я набираю в грудь воздух и выдыхаю. Это оказалось сложнее, чем я думал. Я снова вдыхаю, но вместо того, чтобы начать рассказ, я говорю: — П-прости... Мне надо собраться. Мне всё ещё... Тяжело об этом говорить. Я почувствовал, как на моё плечо легла ладонь. Я поднял голову на Пико, который мягко улыбался мне, вызывая улыбку и у меня. Он будто терпеливо ждал, когда я начну. Ладно, Бенджамин. Давай. Ты сможешь. Я выдохнул: — Я... Начну издалека. Мои... Родители всегда хотели, чтобы я стал известным певцом, как мой... Отец. — я сглотнул ком в горле. Было тошно называть этих людей моими родителями. Я снова посмотрел на Пико. Улыбка его исчезла, и теперь его лицо было обеспокоенным. Но его рука осталась на моём плече и это будто предало мне уверенности. Я снова вдохнул и выдохнул: — Но с девяти лет я мечтал стать знаменитым художником. Ты и сам это знаешь. — почему-то я улыбнулся. Наверное, снова вспомнил нашу первую прогулку. — Хотел рисовать, получать удовольствие от этого и радовать других своими картинами. — я смотрел в потолок, уйдя в какое-то свои мечты. — Но... Мама с папой всегда твердили, что это лишь пустая трата времени... Моя последняя фраза заставила меня опустить глаза. Вспоминая эти слова, всегда становилось больно. — Они просто не понимают прекрасного. — вдруг сказал Пико. Я вскинул голову, глядя на моего брата. Он улыбался и смотрел на меня. — Они ничего не смыслят в настоящем искусстве. — сказал он решительно. — Я видел твои картины, Бендж и знаю, на что ты способен. Стоп! Он только что назвал мои рисунки... Картинами? А Пико продолжал: — И я уверен, однажды они украсят стены самых известных и престижных картинный залов. А я буду свидетелем этого прекрасного события. — и он подмигнул. Моё сердце пропустило удар. Конечно, Пико не в первый раз поддерживает меня в моей мечте, но чтобы он говорил такое... В первый раз слышу. Но я не могу отрицать, что эти слова согрели меня. — Спасибо, Пико. Мне... Мне невероятно приятно это слышать. — сказал я, смотря на брата. Пико только улыбался, смотря в мои глаза. Я видел лёгкий румянец на его щеках и сам чувствовал, как краснею. В тишине комнаты было слышно биение наших сердец — моего и Пико. Мне даже показалось, что они бьются в унисон. — Так! Кхм-кхм! Т-ты же мне историю рассказывал! — внезапно воскликнул Пико. — Извини, не хотел перебивать! — А, точно... — я даже на какое-то время забыл, зачем пришёл сюда. Я вдохнул, выдохнул, и продолжил. — Честно... Т-тогда я думал, что это просто я какой-то... Не такой... Я считал себя плохим сыном, раз не слушаю своих родителей, которые... — я снова вспомнил их слова, которые они постоянно мне вдалбливали. — Хотят мне счастья...? — Пф. — Пико нахмурился, закатив глаза, и скрестил руки на груди. Я буквально видел, как он хочет выкинуть какую-то ядовитую фразу, но очевидно, он воздержался. Я его понимал, если честно. — Кхм-кхм... Т-ты продолжай. — сказал Пико. — Прости, не хотел опять перебивать. — и его ладонь снова оказалась на моём плече. — Х-хорошо... — я снова вдохнул и выдохнул. — А потом я начал присматриваться к Грейс, её родителям, и понял... Что Грейс, в отличие от меня, хочет стать певицей по своей воле. Её родители не принуждали и не заставляли её... — от воспоминаний того, как я осознал это, в горле встал неприятный ком. — И испытывал такое странное чувство... Будто то, что творят мои родители... Не нормально. Я снова замолчал, охваченный воспоминаниями. Я как вчера помню, как я внезапно задумался об этом, осознал это. — Наверное, было больно осознать это... — вдруг сказал Пико. Его тихий голос выдернул меня из транса. — Да... Не то слово... — кивнул я. — Я сначала думал, что просто накручиваю себя, выдумываю...А потом как-то резко, внезапно понял, что нет и что я... Что я должен что-то сделать! Я вновь остановился, чтобы перевести дыхание. Да, вроде я говорил не очень громко и не очень быстро, дышал я как после марафонного забега. Примерно то же самое было, когда я рассказал это Грейс... Я ещё раз сделал глубокий вдох: — Я знал, что мне нужно рассказать кому-то об этом, но кроме Грейс и её родителей довериться мне было некому... Я опять замолчал а Пико тихо спросил: — И ты... Рассказал...? Я кивнул: — Точнее, только Грейс... Это были новогодние каникулы. Я тогда был у неё на ночёвке, еле-еле отпросился у родителей, пришлось всю четверть потеть, чтобы были только одни пятёрки. — я слабо улыбнулся. — Но оно того стоило. Хоть и было потом очень тяжело говорить всё это... — перед моими глазами предстал образ Грейс, когда я рассказал об этом ей. — Видеть этот ужас, это разочарование на её лице... Если честно, я боялся, что она не поверит. Но она поверила и даже рассказала своим родителям, а потом... В моём городе встал ком. Все слова вылетели из моей головы, заменившись флешбеками, в ушах звучали крики мистера Ричарда, миссис Мерси, Грейс, ИХ крики... А я просто стоял, закрыв уши и глаза и молился всем богам, чтобы это прекратилось. — Я н-никогда не видел их всех настолько злыми... — я смог как-то выдавить из себя слова. — Это было похоже... На ураган, в эпицентре которого я оказался... — моё горло будто сдавили сильные руки. — Я тогда жалел, что вообще открыл свой поганый рот. И вдруг я оказался в объятиях. Я чувствовал родные руки Пико на своей спине и голове, чувствовал его щекочущее дыхание у своего уха. — Ты сделал всё правильно, Бендж. — сказал тихо он, согревая моё ухо своим дыханием. Мурашки пробежали по всему моему телу. — Не вини себя. Ты молодец, что смог рассказать об этом кому-то. Ты невероятно сильный человек, Бен. Какое-то время мы сидели в тишине, обнимая друг друга. Мне было так непривычно слышать такие слова, ведь я никогда не считал себя сильным. Но в то же время эти слова были такими тёплыми и... Нужными...? — С-спасибо, Пико... Правда, спасибо. Он снова провёл рукой по моим волосам. — А дальше что было? — тихо спросил брат, не размыкая объятий. Я выдохнул: — Да думаю, понятно, что: мы пошли в полицию, меня забрали в интернат, где я жил, пока не попал сюда. Всё это время я занимался с психологом. А потом и родители тоже. — ЧЕГО!? — рыжий резко отстранился, держа меня за плечи. Его лицо выражало полнейший шок. — Ну, если коротко, сначала они проходили некую терапию, а потом мы все втроём посещали психолога. — я опять выдохнул. — Но он им всё равно не помог. Они так и остались при своём мнении. Я вновь опустил глаза. — Ещё и то письмо... — Какое письмо? — вдруг спросил Пико. Я что, про письмо вслух сказал? Блин! И что делать? Хотя... Раз уж я решил раскрыться... — Летом мисс Джонс передала мне письмо от них... Когда приходила с проверкой... — Подожди, подожди! — Пико убрал руки с моих плеч. — Это та бумажка, которую ты порвал? Это было письмо от них?! Ты из-за него плакал!? Я только покивал, а у Пико в голове будто паззл сложился. Он резко схватил меня за плечи, сжав их. — Что они написали тебе? — его голос звучал так твёрдо и холодно, что я потерял дар речи. Я не думал, что Пико будет так зол. — П-пико, об этом я не хочу говорить. Извини. — попытался сказать я. — Да и важно ли это сейчас? — я попытался улыбнуться. Пико некоторое время смотрел на меня с серьёзным лицом, будто пытаясь что-то найти. Потом он выдохнул и ослабил хватку на моих плечах. — Да. — Пико выдохнул. Затем он нежно провёл рукой по моей щеке. — Наверное, ты прав. — брат слабо улыбнулся. — Спасибо. Я рад, что ты рассказал мне это. — Эм... Это ещё н-не в-всё... — произнёс я. — Есть ещё кое-что что... Что я должен показать тебе... Я с трудом убрал его руки с моих плеч и посмотрел в светло-серые глаза. Пико тоже смотрел на меня. С недоумением. С ожиданием. Мои руки тряслись, когда я медленно снимал рубашку. Я даже не знаю, на что было похоже то чувство, что я испытывал. Секунды казались вечностью, всё происходило словно в замедленной съёмке, сердце ломало рёбра. Наконец моя голубая рубашка лежала на моих коленях. По моему телу забегали мурашки, все волоски на коже встали дыбом. От прохлады в комнате или от страха — я не знаю. И как я осмелился поднять глаза на Пико — я тоже не знаю. И то что я увидел... Я никогда не видел такого ужаса и гнева на его лице. Он будто был готов взять и разгромить всю комнату к чертям. На секунду мне даже стало страшно. — Это... Они сделали с тобой...? — голос Пико дрожал, то ли от печали, от ли от гнева. — Отец. И вдруг его руки оказались на моих плечах, вызывая несильную боль. Он дрожал всем телом и тяжело дышал, оскалясь. Я смотрел на него в ожидании... Чего-то. И вдруг Пико словно очнулся. Его лицо стало испуганным, он смотрел на меня так, будто только что ударил меня. Он резко убрал руки с моих плеч. — П-прости! Извини! Тебе, наверное, больно, когда я так делаю? Прости! — начал извиняться Пико. По его щекам потекли слёзы. — Пико? Ты что, плачешь? — я приложил руки к его щекам, стараясь вытереть слёзы. — Не плачь... Ну всё же хорошо, братик. — сказал я, а у самого из глаз капают слёзы. — Не плачь, пожалуйста. Мы крепко обняли друг друга, продолжая плакать. Я гладил брата по спине, пытаясь успокоить его, а Пико проводил рукой по моим волосам. — *бл*дки... Жалкие, грязные *бл*дки... — Пико... — Бен. Я... — Пико словно пытался сдерживать рыдания. — Мне очень-очень жаль, что тебе пришлось пережить подобное... Ты не заслужил этого, брат. Но я... — он шмыгнул носом. — Я безумно горжусь тобой, братишка. Я горжусь тем, какой ты сильный. И я... — он отстранился, держа меня за плечи, его лицо было мокрым от слёз. — Я обещаю, больше тебе не придётся пережить подобное, Бендж. Я не нашёл слов. Я просто улыбнулся Пико, стирая слёзы с его щёк. Я смотрел на него, а он смотрел на меня. Мы оба улыбались сквозь слёзы, но у меня это были уже слёзы облегчения, а улыбка была настоящей. Я будто сбросил груз со своей души и мог расслабиться рядом с... Тем, кого я очень люблю. Но тишине суждено было прерваться. — Мальчики, мы с папой уходим в магазин. Вам что-то нужно? — спросила мама, постучавшись. — Нет, мам. — Пико вытер слёзы. — Лично мне ничего не нужно. И тут мама вошла: — Пико, ты плачешь? И она увидела меня и мои ожоги. Мама уставилась на меня, прикрыв рот ладошкой. Я не пытался скрыть ожоги, выгнать маму или надеть рубашку. В этом не было нужды. Я просто слабо улыбнулся ей. — Боже мой... Бен! — мама тут же подбежала ко мне, нежно взяв за руки. — Откуда это у тебя? Кто тебя так? — её голос звучал встревоженно. — Алисия, что-то случилось? — спросил папа, входя в комнату. — Привет, пап. — сказал я ему. Глаза папы расширились, а рот чуть приоткрылся. А потом он тоже подошёл ко мне. — Кто это сотворил?! — спросил он с нескрываемой яростью. — Это теперь не важно. — ответил я с улыбкой. — Сейчас уже всё хорошо. Мама и папа обняли меня, Пико тоже присоединился к обнимашкам. Я снова заплакал, но это были слёзы счастья. У меня будто камень с души упал. Я в очередной раз убедился в том, что попал в семью, где меня действительно любят. И я тоже люблю эту семью. Мою настоящую семью.

***

Вечер настал незаметно. Я стоял перед зеркалом и мазал ожоги мазью, что купили для меня родители. Кожу немного щипало, но это было терпимо. Я помазал шею, грудь, плечи. Осталось помазать лопатки. Будет немного неудобно, я думаю. И тут раздался стук в дверь и голос Пико: — Бендж, я могу зайти? У меня в целом, нет причин не впускать его: — Да, входи, я почти закончил. Дверь открылась и Пико вошёл. А увидев меня он вдруг покраснел: — А, ой! Кхм! Ты... Уверен? — Эм... — я почему-то, тоже покраснел. — Н-ну, я почти закончил. Мне осталось только лопатки помазать, я быстро. — Оу, окей. Пико вошёл в комнату, закрыв дверь и сел на стул. Я несколько секунд посмотрел на него через зеркало, а он, опять же, смотрел на меня. Когда я наконец собрался выдавить мазь на руки, Пико остановил меня. — А давай я помогу тебе? — вдруг сказал он. — Лопатки, наверное, неудобно мазать. — Пико почесал затылок и прокашлялся. — Е-если ты хочешь, конечно же. Я был слегка удивлён от такого предложения и почувствовал, как мои щёки заливаются краской. Я как представлю его руки на своей обнажённой спине... Стоп! Но в этом же нет ничего интимного! Мой брат просто захотел мне помочь! Боже мой, Бенджамин, ну и фантазии у тебя! Я протянул Пико тюбик: — Кхм... Если тебе не сложно... Рыжий тут же выхватил тюбик из моей руки, и нанёс мазь на руки. Затем начал намазывать мои лопатки. По моей спине снова прошлись мурашки, пальцы задёргались а сердце ускорило темп. Это было похоже на массаж. Который быстро закончился. — Вот так. — А? А с-спасибо, Пико. — я улыбнулся, беря тюбик из руки Пико. — Д-да не за что. — он тоже мне улыбнулся. Я надел свою пижамную рубашку и снова взглянул на брата. — А ты... К себе пойдёшь сейчас? — зачем-то спросил я. Пико помотал головой: — Нет, я... — он мельком глянул на меня. — Вообще, я хотел с тобой побыть. Почему-то эта фраза обрадовала меня. Мне тоже не хотелось быть одному сейчас. — Хорошо. — я похлопал по месту рядом с собой на кровати. Пико с широкой улыбкой подошёл к моей кровати и сел рядом, аккуратно положив свою тёплую руку на моё плечо. Как-то незаметно мы легли в обнимку. Это было немного смущающе, но в то же время очень приятно. Одна рука Пико находилась на моей спине, а вторая запуталась в моих волосах. Пару минут мы лежали так, пока эта тишина не начала надоедать мне. — Пико. А расскажи мне что-нибудь. — попросил я. — М? А что именно? — Ну, историю какую-нибудь. У тебя же их много. — О-па! — я не видел его улыбку, но слышал в его голосе. — А я могу! Например, я рассказывал тебе историю, как нас с Оливкой из секции по боксу выгнали? Звучит интригующе: — Нет...? И как же так вышло? — Короче, это было три года назад. Был с нами один пацан. Самый настоящий дьявол, ей-Богу! За этой интересной историей пошла вторая, ещё интересней, потом третья, четвёртая. У Пико, как говорится, одна история офигенней другой. Он говорил, говорил и говорил, отвечая на мои вопросы, смеясь вместе со мной. И под это всё я начал медленно но верно засыпать. Голос Пико был бархатным и немного хриплым, от чего клонило в сон. И наконец с приятными мыслями я уснул. Спасибо, Пико. Я люблю тебя. POV Pico: — И мы сожгли это журнал к х*ям собачьим! Во славу Сатане! Ха-ха! Ха... — я утёр слезу, закончив рассказывать, как мы классный журнал сожгли и тут же услышал сопение. Бендж заснул на моей груди с лёгкой улыбкой. — Аввв... Я уложил его и приобнял. Уходить, почему-то, не хотелось. Вообще не хотелось быть одному после рассказа моего брата. Я не мог поверить, что такой невинный паренёк, как он, пережил подобное. В смысле, я знаю, что в интернат от хорошей жизни не попадают, но чтоб такое... Клянусь, я **бу этих *бл*дков, как только увижу. И это бл*дское письмо. Они, видимо, даже когда Бен уехал от них, хотели ему жизнь испортить. Ещё и эти ожоги. Кем надо быть, чтобы так издеваться над своим ребёнком?! Я даже не знаю, как описать мои эмоции, когда я увидел покрытое ожогами тело Бена. У меня в голове словно паззл сложился и будто что-то переклинило. Не знаю, что именно. Но... В тоже время... Его тело, такое бледное, худое... Даже несмотря на ожоги, оно было... Таким красивым... Бл*ть! О чём ты думаешь, Пико! П*зд*ц, совсем с ума сошёл от этой сраной влюблённости! Ложись спать лучше! Я аккуратно устроился рядом с Софти и приобнял его. Он довольно промычал и прижался ко мне. Я в последний раз провёл рукой по его голубым пушистым волосам а потом... Поцеловал его в лоб. Софти хихикнул во сне. Боже, надеюсь, никто не узнает. Я закрыл глаза. С наступающим, Софти. Я люблю тебя.