Вереница слов, событий, чувств, эмоций и бытья

На самом деле Се Лянь ни капли не волновался. Возможно водить дружбу во дворце и было плохой затеей, но именно сейчас он понял как это бывает важно. Ну что с ним может произойти на этот раз? Они ведь уже знакомы! Кроткая улыбка окрасило его лицо. Все вокруг явно думают что он сошел с ума. Ещё бы! Никто никогда не выходил здоровым из зала Императрицы, после особенных приёмов. Он покорно склонил голову вниз, стоило лишь перешагнуть порог чужих покоев. — Приветствую Его...— Резкий жест заставил Се Ляня замолчать. — Не стоит любезностей, господин Се. Что-то не так... Он поднимает голову. Разве... Разве он так выглядел в их последнюю встречу...? Собранный хвост, корона, пышное ханьфу и взгляд. Злой взгляд. Столько ненависти... Разве... Разве на него так раньше смотрели? — Я-я, этот ничтожный просит прощения. — Он ровно опускается на колени и ждёт, а чего, сам не знает. — Вот и хорошо. — Смешок последовавший за фразой превратился в безудержный смех. Лишь перестав, Госпожа поднялась и подошла к Се Ляню. — Ты можешь встать. Поднявшись он поравнялся с ним, глядя прямо в глаза. Как два мутных омута — думалось ему. Наверное стоило совсем перестать думать, во дворце это бесполезное занятие. Всё равно всё будет так, как тебе прикажут. Ему оставалось лишь надеятся на милость того, с кем он провёл почти всё своё время в последний месяц. — Этот недостойный чем-то Вас обидел? Я всего лишь... — Он остановился, заметив как брови Императрицы Ши поднялись от удивления. Сяньлэ начал дёргать рукав своего, уже более простенького, ханьфу. — "Я"? Неужели помимо базовых правил дворца, тебе не рассказали о личных? — Он скривился. — Хотя я не ожидал ничего большего от обычной — Он жёстко произнёс: — Наложницы. Посмотрев пару мгновений на лицо Се Ляня, Ши Уду тяжело вздохнул и развернувшись вернулся на прежнее место. — С тобой бесполезно разговаривать, не так ли? Что ж, тогда я просто расскажу тебе правила. Здесь запрещены многие вещи, а если не хочешь подчиняться — умри и всем станет проще. Но ты явно не собираешься меня слушать, поэтому... — Он махнул рукой, подзывая служанку. Та же шла с подносом и крохотной чашей на ней. В голове Се Ляня медленно собирался пазл. Единственное что он не мог понять, наверное, это почему же Ши Цинсюань был таким. Таким ужасным. Таким равнодушным. Именно сейчас он нуждался в друге, в поддержке и помощи, в конце концов! Чаша с ядом уже была перед ним. Он медленно, и неотвратимо поднёс пиалу к губам. Вздохнув терпкий запах он едва ли удержался от отвращения. Неужели он правда заслужил всё это? Всю эту ненависть. Всю эту зависть. Всю эту боль. Он лишь слегка приоткрыл губы, чтобы выпить всё сразу, как живот мерзко скрутило. Он успел сделать лишь пару шагов к ближайшей корзине, прежде чем запачкал бы полы. Несколько служанок пришедших вместе с ним, подбежали к нему и придержали под руки. Пока Се Лянь приходил в себя, стараясь вернуть равновесие, Императрица уже успела дать новый указ. Благовейно зачитав "наказание" он вновь махнул изящной рукой подзывая личную охрану. — Вывести эту ничтожную наложницу и приговорить к заключению в тюрьме! Когда Се Лянь осознал произошедшее, то судорожно начал перебирать варианты. Что он вообще может сделать? Стражники не заботясь о его самочувствие, подхватив вывели из покоев. Роскошные коридоры быстро сменились на подвальные стены, а запах благовоний заменила сырь. Куча мятежников за решетками радостно восклицали, подзывая такого красавца к себе в камеру, благо для Се Ляня выделили отдельную... После того как железная дверь захлопнулась, он осел на каменную плиту и вздрогнул от холода. Здесь явно было всё устроено так, чтобы люди умирали ещё до своей казни. В чём же он так провинился? Се Лянь потёр ладони пытаясь согреть себя. В конце концов, он может побыть тут ещё немного, пока не приедет император. Тогда Его Высочество обязательно восстановит справедливость! Не так ли...? Успокоенный, Се Лянь сложил длинные рукава ханьфу, изобразив что-то вроде мягкой подушки и попытался заснуть. Хоть ночью в темнице было полностью темно, отовсюду слышались звуки. Шарканье, кажется справа что-то пилят, а прямо напротив кто-то не спускал глаз с Се Ляня... он отвернулся к стене и стал рассматривать камень покрытый плесенью. Пушистый мох прорастал из отколотых кусочков, рисуя незамысловатые узоры на стене. Неужели именно здесь он встретит собственную смерть?

***

Ночь сменялась днём, а день ночью. Казалось что в жизни Се Ляня совсем ничего не изменилось за этот краткий период. Слухи в данном месте были непозволительной роскошью, и сколько Сяньлэ не присматривался и не прислушивался к остальным заключённым, так и не смог узнать ничего нового. О времени прибытия Императора, заключённому оставалось лишь гадать и коротать время посматривая на собратьев по несчастью. Некоторые из них выглядели вполне прилично и даже привлекательно, от того Се Лянь сделал вывод что наложницы в темнице отнюдь не редкое явление. Он тяжко вздохнул, осматривая комнату, уже задумываясь над побегом. Не то чтобы это было возможно, просто делать здесь, особо, было и нечего. Сидя у самого дальнего угла от входа, почти прижавшись к прутьям отделяющим разные камеры, он не сразу заметил неприглядно сидящего мужчину. Тот на памяти Се Ляня за несколько дней ни разу не говорил, даже с охранниками. Хотя если так подумать, к нему никто и не приходил. Даже во время еды. Чувствуя нарастающую панику, он постарался не думать, за какую оплошность Император дарует подобную смерть. Принесли обед — а большего и не надо, Се Лянь и за такое благодарен будет. Пока что. За эти дни полного безделья, хотя скорее бездействия, в его голове успел появится вполне сносный план. Империей управляет император, соответственно, Императрица — сердце Империи. В таком случае, человек занявший такую позицию, имеет власть даже над Императором. По крайней мере в истории страны писали именно так. Говорили про любовь, чувства и безграничную преданность. Только способен ли Цзюнь У на такое? От раздумий над насущным его отвлёк шорох. Юноша сбоку медленно приподнялся, всем своим видом показывая что ещё не умер, и дождавшись скорой смены стражников подполз к Се Ляню. Тот конечно же заволновался, но ни брезгливости, ни отвращения постарался не показать. Мало ли, может он где-то прячет остриё и готов выменять его на помощь в побеге. Кажется куча приговорённого к казни сброда и узкое пространство уже успело повлиять на мышление принца. Он тяжко вздохнул, на мгновенье позабыв о своём "госте". Тот же в свою очередь в упор уставился на Се Ляня. Ну или на кусочек маньтоу в его ладони. Он конечно сразу сообразил, что человек голодавший пару дней, а может и больше, сперва заинтересуется не его потрясающей личностью и красотой, а кусочком булочки в руках. Грустно посмотрев на черствый хлеб, он протянул его соседу. — Этот благодарствует. — Протянулось очень хрипло, будто ржавые ставни открылись. Тот лишь махнул рукой и немного подумав, сказал: — Расскажи хоть, как ты сюда попал?