Все милее под водой

Едва он поставил ногу на первую ступеньку, собираясь вернуться в каюту, как позади него раздался громкий всплеск, заставивший качнуться всю лодку, а Сынмина с криком упасть на пол. Повернув голову, он мог только по-совиному моргать, заметив Хенджина, небрежно лежавшего на пандусе в задней части лодки. — Я выиграл гонку, — только и успел сказать нарвал в объяснение, как Сынмин подпрыгнул к нему с возбужденным вскриком. Они оба счастливо рассмеялись, обнимаясь, Сынмина совершенно не заботило, что вода пропитывала его одежду, пока он мог чувствовать руки Хенджина, крепко обнимающие его. Тритон, не теряя ни секунды, уткнулся носом ему в шею, тихо напевая и щелкая на ухо. Его рог продолжал касаться головы Сынмина сбоку, но в тот момент это никого не заботило, Сынмин просто был счастлив воссоединиться хоть с одним из его мальчиков. Прошло совсем немного времени, как их прервал обиженный голос: — Эй! Это нечестно, что ты первым получил объятия! У тебя была фора, ты жульничал! — на краю трапа появился очень недовольный Чонин. Однако его настроение быстро изменилось, стоило ему увидеть Сынмина. — Минни! Наконец-то мы нашли тебя! Однако прежде чем младший смог присоединиться к их куче объятий, еще одно тело вырвалось из воды и приземлилось на Чонина. — Я на третьем месте! — громко прокричал он, отбрасывая каштановые волосы и орошая всех брызгами. Золотистые глаза и пухлые щеки смотрели на Сынмина снизу вверх, и он не смог сдержать широкой улыбки, растянувшейся на губах. — Привет, Сонни, — произнес он, склоняя голову на бок. Пока Чонин все еще скулил, пытаясь скинуть с себя старшего, и прежде чем Джисон смог сделать что-то, кроме как моргнуть, две сильные руки схватили его за хвост и сдернули с Чонина, так что он с громким визгом оказался снова в воде. Позади него появился сильно разозленный Чанбин с черной, липкой субстанцией, покрывшей половину лица и шею. — Ты — маленький засранец, думаешь, это забавно, бросить кальмара мне в лицо? — Это был не я, это был Инни! — заскулил Джисон, пытаясь вывернуться из рук, крепко держащих за бицепсы. — Что? Я не делал этого! — немедленно запротестовал Чонин, хлопая плавником. Со своего места на палубе, крепко зажатый в объятиях Хенджина, Сынмин мог только позволить чувствам захлестнуть его: он наконец-то был дома со своими мальчиками. Наконец-то все они там, где им суждено быть, и ничто не было более драгоценным, чем этот момент. Две мокрые руки скользнули по его бокам, за которые Хенджин цеплялся, словно осьминог, и Сынмин едва успел открыть рот, чтобы вскрикнуть от неожиданности, как две мягкие губы поймали его вздох. Прикосновения были настолько знакомыми, что Сынмин сразу же расслабился, позволив тритону целовать его сколько душе угодно. — И снова привет, малыш, — эхом отозвался в ушах глубокий успокаивающий голос Чана, Сынмин удовлетворенно вздохнул. Да, он наконец-то дома. — Ты… Как тебе удалось проскользнуть мимо всех? — Я взобрался на борт лодки. Там не было такой толпы, — негромко рассмеялся Чан, его дыхание щекотало шею Сынмина. — Я думал, что не просто так сказал всем вам, что претендую на поцелуй первым! — Рядом с Левантером появился сердитый Минхо, смотрящий на них со смесью гнева и облегчения на лице. Он крепко прижимал к себе Феликса, одной рукой обхватывая его за талию, в то время как веснушчатый тритон посылал Сынмину усталую, но счастливую улыбку. Это тут же вызвало у Сынмина тревогу, заставив занервничать. Он выпрямился, несмотря на протесты Хенджина и Чана, и внимательно посмотрел на каждого из своих мальчиков. Все они выглядели прекрасно, в их виде не было ничего по-настоящему неправильного. — С Ликси все в порядке? Ему нужен отдых? — Я в порядке, — быстро отмахнулся от беспокойств блондин, подплывая ближе к Левантеру, чтобы ухватиться за край платформы. — Я скучал по тебе, Минни, — тихо добавил он, голос едва достиг ушей Сынмина. — Мы… Попали в кое-какие неприятности, поэтому пришлось сделать крюк. Из-за этого нам потребовалось больше времени, чтобы найти тебя, — объяснил Чан, ободряюще обнимая Сынмина за талию. — Но сейчас все хорошо. Мы снова вместе, и все в безопасности, — заверил он лидерским голосом, с этим тоном нельзя было не согласиться. Сынмин кивнул, не до конца успокоенный, но готовый оставить все как есть, чтобы не испортить их воссоединение. — Хорошо, давайте вернемся в воду. Я скучал по всем вам, и я хочу обниматься, — надулся он, зная, что это произведет нужный эффект. Сразу же загалдели семь голосов, желающих первым обнять его, Сынмин усмехнулся, спускаясь к трапу и прыгая в воду. Он едва ее коснулся, как был охвачен руками со всех сторон. Он засмеялся, позволяя мальчикам обнимать себя, подставляя шею Чонину, что был перед ним, чтобы он мог уткнуться в нее носом. Хенджин и Чан остались на лодке, позволяя остальной стае провести «Время с Минни», так как свои объятия они уже получили. Феликс и Минхо тоже держались в стороне, Феликс явно не хотел оказаться зажатым среди веселых и влюбленных тритонов, а Минхо держался рядом, словно верная немецкая овчарка. Это снова вызвало в Сынмине беспокойство, но он позволил остальным своим мальчикам прижаться к нему, обнять и, — наконец, — поцеловать. Джисону это нравилось больше всего, в то время как Чанбин предпочитал крепкие объятия, а Чонин, казалось, навсегда прижался лицом к шее Сынмина. Через некоторое время, позволив волнам убаюкать их, он осторожно потянул Чонина от себя. — Ну же, любимый, я хочу поздороваться с Минхо-хеном и Феликс-хеном. Ты можешь отпустить меня? Джисон заскулил, Чанбин заворчал, но Чонин, всегда остававшийся милым мальчиком, оттолкнул их от Сынмина, позволив Минхо и Феликсу подобраться ближе. Минхо все еще держался настороженно рядом с Феликсом, но они оба подплыли к человеку, чтобы, наконец, заключить его в объятия, они держали Сынмина в центре, чтобы ему самому не приходилось удерживать себя над водой. Сынмин прижал голову Феликса к своей шее, получив в ответ глубокое мурлыканье от тритона, оценившего простой жест утешения. Одновременно с этим Сынмин наклонил голову в бок, чтобы дать Феликсу больше места и чтобы дотянуться до Минхо, перегнувшегося через его плечо, и поцеловал его в губы. Их воссоединение было мягче, нежнее, чем с остальными, но все, казалось, принимали это. Руки Сынмина опустились вниз и нежно легли на талию Феликса, он издал удивленный звук, почувствовав что-то под пальцами. Оглянувшись на Хенджина и Чана, за которыми было удобнее всего наблюдать, так как они все еще были на лодке, он заметил то же самое, что чувствовал на Феликсе. Потянув руку за спину, он коснулся живота Минхо, осторожно надавливая на мягкую плоть, чувствуя, как она деформируется под прикосновениями. Он не сошел с ума! Все его мальчики стали полнее с тех пор, когда они виделись в последний раз, их обычно четко очерченный пресс, грудные мышцы и мускулистые руки скрылись под мягкой плотью, более заметной складками на талии. Даже их хвосты казались в каком-то смысле круглее. Было заметно, что это было естественное увеличение веса, это каким-то образом усиливало некоторые их уникальные черты. Так Джисон был очевиден по тому, как надулись его щеки, делая его похожим на белку, — или правильнее сказать «квокку», раз они в Австралии? — и более детским. Чан и Чанбин не растеряли усердно наращенную мускулатуру, но теперь она была скрыта под мягким жировым слоем, особенно по нижней части живота и рук, и это делало их больше похожими на плюшевых мишек, чем на опасных хищников. Хенджин прибавился в талии, и это заставляло его выглядеть великолепно. Мягкие бока над поясом ракушек переходили в более округлый хвост, и, черт возьми, этот мужчина был прекрасен! Он был словно изображение Афродиты, обнаженной, поднимающейся из морской пены, что дала ей жизнь, соблазнительной, олицетворяющей любовь и плодородие. Феликс выглядел почти так же, говоря о животике и боках, выглядя очень мягко, и Сынмин, как ни странно, чувствовал потребность коснуться этой мягкости, словно свернувшегося на одеяле кота. Чонин и Минхо тоже выглядели похоже; они от природы были худыми, казалось, что они не набрали много веса. Самым большим показателем были их пухлые щеки, налившиеся здоровым румянцем, да и в целом тела выглядели менее угловато, резкие выступы мышц теперь были скрыты под мягкими изгибами гладкой кожи. Эти новые образы тритонов поражали мозг Сынмина, но в хорошем смысле: если он и такими находил их привлекательными с их мягкими боками и животами, он должен был ценить и свое собственное тело, верно? Сынмин думал, ежедневный заплыв из вод Южной Кореи до Австралии будет поддерживать мальчиков более чем в форме, если они не станут тоньше, чем были. Однако, оказалось, произошло совершенно противоположное, и Сынмин не мог найти этому объяснения, как бы ни старался! Он не хотел показаться грубым, указывая на это, но знал, что чрезмерно любопытный мозг не уймется, пока не найдет ответов. К тому же, кто знает, может это как-то связанно с подавленным состоянием Феликса? Вдобавок ко всему он недавно обнаружил любовь веснушчатого тритона к комплиментам, не то, чтобы другие тритоны не делали их, но комплименты Сынмина, казалось, заставляли его краснеть сильнее. Так что, он во всяком случае надеялся, что это взбодрит тритона. — Теперь такой мягкий… Это правда мило, — сказал Сынмин, изо всех сил пытаясь передать Феликсу свое счастье и любовь, потирая рукой талию, пытаясь встретиться глазами с тритоном. Феликс по-совиному моргнул, поначалу, не понимая, о чем ему говорили. Однако когда рука Сынмина потерла его животик, казалось, что-то щелкнуло у него в голове, он пожал плечами, разрывая их объятия. — О, точно. Здесь зима, Чан хотел, чтобы у нас были запасы, — небрежно объяснил он, но кончики ушей все равно покраснели, показывая, что он понял комплимент. Сынмин был рад, что смог отвлечь тритона от того, что его беспокоило, хотя он все еще не был уверен в том, что Феликс имел в виду под «запасами». — Разве люди так не делают? Запасаются едой и жиром на зимние месяцы? — насмешливо спросил Минхо позади них, собираясь обхватить руками живот Сынмина. Вздох, сорвавшийся с его губ, был первым и единственным предупреждением, которое получил Сынмин, прежде чем Минхо грубо толкнул его, так что он оказался лежащим на спине на платформе; старший тритон навис над ним, злобно смотря, его хвост тяжело лег на ноги Сынмина, придавливая. Однако, если заглянуть чуть глубже очевидной злости, легко проглядывалось беспокойство, показывающееся в выражении лица и позе. — Минни, почему ты такой худой? Слетевшие с губ Минхо слова были почти змеиным шипением, тритон явно выражал свое недовольство. — Хм-мм… Могу я сначала сесть? — Нет, — прорычал Минхо, скаля зубы. Сынмин знал, что ему незачем бояться своих мальчиков, но время от времени происходили подобные моменты, напоминавшие ему, что они хищники из дикой природы. Минхо никогда бы не укусил его или причинил какую-либо другую боль, но продолжал запугивать, особенно когда думал, что это быстрее приблизит его к ответам, чем что-либо еще. — Минхо. Отойди, — строго приказал Чан. — Мы только нашли Сынмина, и мы все устали. Веди себя хорошо. — Да, Минхо, успокойся. Я уверен, у Минни есть хорошее объяснение тому, почему он легкий, словно рыба-клоун, и выглядит так, словно в нескольких секундах от того, чтобы заснуть прямо перед нами, — нахально произнес Чанбин, слова сквозили иронией. Минхо неохотно отступил, сев рядом с человеком вместо того, чтобы нависать над ним, но его недовольство было очевидно. Но Сынмина это волновало меньше всего, он переключил внимание на Феликса, как только смог сесть, и то, что он увидел, забеспокоило его еще больше. Тритон опустился под воду, так что видны были только его глаза и макушка, словно ему стоило невероятных усилий удерживаться на плаву. Что-то определенно было не так, и он знал, что у всех них есть вопросы, и им необходимо наверстать упущенное. Итак, он решил взять все в свои руки. — Хорошо, что насчет того, чтобы мы все зашли внутрь, а? Так нам не придется беспокоиться о том, что вас кто-то заметит, и мы сможем спокойно поговорить, — решительно произнес он, хлопнув в ладоши, никто не осмелился спорить. — Если мы пойдем, ты что-нибудь съешь? — рискнул Минхо, пригвоздив Сынмина взглядом. — Минхо… — предупредительно начал Чан, но Сынмин легко согласился на это условие. — Да, я приготовлю закуски для всех, включая себя, — быстро добавил он. К счастью, Минхо счел ответ достаточно хорошим, так как он раздраженно потащился дальше по платформе. — Куда нам идти? — спросил Хенджин, нерешительно следуя за Минхо. Сынмин хотел остаться и помочь всем своим мальчикам подняться по трапу, особенно чтобы убедиться, что с Феликсом все будет хорошо, но он понимал, что во избежание пробки из гигантских хвостов и мокрых конечностей на палубе, ему нужно идти вперед. К счастью, Чонин снова стал его ангелом, казалось, он смог прочитать мысли Сынмина еще до того, как он их сформулировал. Он оказался у ног Сынмина, глядя на него снизу вверх с яркой улыбкой. — Я помогу Ликси, не волнуйся! Сынмин усмехнулся и наклонился, чтобы поцеловать тритона в лоб. — Я никогда не волнуюсь, когда ты рядом. Он восхитился тем, как тритон покраснел из-за комплимента, и подмигнул ему, после чего поднялся по трапу обратно, чтобы показать мальчикам дорогу в каюту. Им явно потребуется время, чтобы привыкнуть маневрировать, спускаясь по лестнице. Чан, конечно же, должен был сделать это первым, чтобы убедиться, что ничего не угрожает стае. Не то чтобы он думал, что Сынмин захочет причинить им вред, но его мальчики были склонны находить неприятности, поэтому он хотел все проверить. Он решил спускаться сидя, вперед хвостом, ступенька за ступенькой. Это напомнило Сынмину маленького ребенка, впервые спускающегося по лестнице самостоятельно, и заставило внутренне заворковать. Как только тритон спустился, с некоторой помощью Сынмина, Минхо последовал примеру лидера. Он был более предприимчивым и спускался головой вперед, впечатляюще удерживая свой вес на руках. Легкость, с которой он это провернул, заставила Сынмина подумать о кошках, бесшумных и грациозных. Затем Хенджин решил… По сути он просто скатился вниз на животе, о чем быстро пожалел, на собственном опыте узнав, что такое ожог от ковра. Остальные, понаблюдав и получив из этого бесценный опыт, осторожно спустились по лестнице, Чонин убедился, что Феликс может справиться сам, а Чанбин замыкал цепочку, следя, не заметил ли их кто-нибудь снаружи. Как только все оказались внутри и смогли добраться через кухню в гостиную, — от самых любопытных поступало большое количество вопросов, которые сдерживал Чан, так как у них будет время на это позже, — они все устроились одеялах и подушках в зоне «гнезда». Они осматривались и, если Сынмин был прав, были удовлетворены тем, как все было устроено. Чонин нашел время, чтобы завернуть Феликса в одно из пушистых одеял, оба тритона были в восторге от мягкости материала, а Джисон радостно раздавал подушки, рассказывая всем слушающим, что именно такими наощупь должны быть облака, если бы их только можно было потрогать. В то же время Чанбин и Хенджин сразу же прилипли к стеклянной панели на полу, глядя вниз в воду под ними, словно пара котов, наблюдающих за аквариумом. — Минни. — Чан переключил внимание на себя, все закончили устраиваться поудобнее, чтобы внимательно слушать. — Спасибо, что пригласил нас в своё гнездо. Оно выглядит действительно великолепно, — улыбнулся тритон, указывая на пространство вокруг. — Но достаточно ли это для тебя? — спросил он, беспокоясь о комфорте члена стаи. — Более чем. У меня достаточно места для всех моих занятий, и я позаботился о том, чтобы у вас тоже было достаточно места, если вы… Я хотел бы проводить с вами время, — признался он, краснея. Теперь, когда он произнес это вслух, ему казалось, что нелепо полагать, что мальчики захотят проводить время в лодке, когда у них есть целый океан. — Мы были бы рады этому, — немедленно заверил Джисон, посылая ему яркую улыбку. — Я имею в виду, здесь так много невероятно выглядящих вещей! Мне нужно задать столько вопросов. — Он мечтательно осмотрелся, в глазах читалось удивление. — К тому же, ты устроил нам милое гнездышко, — напевал Хенджин, ложась на живот посреди одеял и укладывая голову на бедро Сынмина. Это была довольно распространенная практика среди тритонов. После небольшого исследования Сынмину, наконец, удалось заставить их признать, что им нравится чувствовать мягкую плоть под щеками, учитывая, что обычно они сталкивались с твердыми чешуйками, когда лежали друг у друга на коленях. — Спасибо, что подумал о нас, когда создавал свое гнездышко, — прошептал Чонин, роняя голову на плечо Сынмина. Одной рукой он все еще крепко обнимал Феликса, пока веснушчатый тритон прижимался к его груди. — Конечно, как я мог иначе, — заверил Сынмин, поглаживая быстро подсыхающие волосы Чонина. — Ну, есть одна вещь, которую ты мог сделать, но не сделал! Поешь! — Минхо все еще дулся, скрестив руки на груди и не сводя глаз с человека. Прежде чем Чан успел вмешаться и отреагировать на грубое поведение пары, Сынмин извинился. — Я знаю, что мне следовало лучше заботиться о себе, мне жаль, что я не смог это сделать. Я был слишком увлечен лодкой и не находил времени питаться вовремя… Это помогало мне не думать о том, что вы были за сотни километров отсюда… — Это причина, по которой ты плохо спал? — тихо спросил Феликс, поднимая руку, чтобы погладить Сынмина по щеке прямо под его мешками под глазами. Сынмин кивнул и ткнулся носом в ладонь тритона. — Да… Прости, я помню, что говорил тебе, что буду хорошо заботиться о себе, пока вы не вернетесь, но это было труднее, чем я думал… Но теперь, когда вы рядом, мне будет легче. Я позабочусь о том, чтобы хорошо питаться и спать! — Ты должен поесть прямо сейчас, — настаивал Минхо, его гнев рассеялся, сменившись беспокойством. — Я могу поохотиться на что-нибудь для тебя и остальной стаи. — Да, пожалуйста! Я умираю с голоду, — быстро согласился Чонин, крепче прижимая Сынмина к себе. — О, у меня есть немного еды на борту, если вы голодны. Думаю, у меня остались спагетти, если вы хотите попробовать, — предложил Сынмин. — Человеческая еда? — оживился Чанбин, заинтересованно. — Я хочу еду Минни, — со своего места на коленях Сынмина согласился Хенджин. — Я не знаю, стоит ли, — нахмурился Чан. — Не то чтобы я не хотел есть твою еду, Минни! Но нам пришлось гораздо быстрее, чем обычно, приспосабливаться к смене сезонов, поэтому наши тела все еще пытаются сделать запасы для холодных вод. — Так вот почему… — прошептал Сынмин себе под нос, удивленно смотря на мальчиков вокруг. У него закружилась голова от этого нового открытия, знакомый трепет от получения новых знаний о стае пронесся по венам и вызвал желание задать тысячу вопросов. И все же сейчас был не самый подходящий момент, так что он готов подождать более подходящего времени. И он никогда не стеснялся делать комплименты своим мальчикам, поэтому сделал именно это: — Мне нравится. Вы сейчас так хорошо выглядите! Так мягко… Уютно, — добавил он, утыкаясь носом в руку устроившегося рядом с ним Чанбина. Это заставило чернохвостого тритона покраснеть, но он не оттолкнул человека, лишь притянул его ближе, заговорив: — Если мы все еще будем голодны после еды Минни, я отправлюсь с Минхо на охоту. Но сейчас, я думаю, все мы хотим остаться здесь с ним, верно? — легко отмахнулся он от опасений Чана. — Хорошо, давайте я начну готовить, а вы пока посмотрите лодку. Она не такая уж большая, но я знаю, какие некоторые из вас любопытные, — усмехнулся Сынмин, игриво щелкая Джисона по носу. Мальчик-акула пытался протестовать, но был вынужден признать правдивость его слов. Поэтому он проворчал и развернулся, чтобы открыть дверь в ванную, в то время как Сынмин переступил через всех, чтобы поставить спагетти на плиту. Исследование закончилось тем, что каждый мальчик открывал ближайшую к нему дверь и описывал остальным, что находится внутри, так что им не нужно было много передвигаться по гнезду и рисковать сломать что-то. Было забавно слушать, как Джисон пытался описать ванную комнату, и Сынмин потратил некоторое время, чтобы объяснить стае, почему ему нужно принимать душ, поскольку для них это была весьма странная концепция. Чонин справился с задачей гораздо лучше, даже узнал камеру Сынмина, что теперь лежала в углу стола, так как он видел ее несколько раз во время их первых встреч. Казалось, что это было целую вечность назад. Чанбину выпала честь открыть дверь в комнату Сынмина, и Хенджин тут же заявил, что хочет опробовать кровать. Чану едва удалось остановить его, отчаянно крича о том, что они не должны мочить постель. Тем временем Минхо занял место рядом с Феликсом, крепко прижимая его к себе. С беспокойством Сынмин наблюдал, как веснушчатый тритон позволял укрыть себя в защитных объятиях Минхо и Чонина. Как только еда стала достаточно теплой, он разложил ее по тарелкам, прикладывая к каждой вилку, хоть и сомневался, что столовые приборы будут использованы. Он не в первый раз давал стае теплую еду, но это все еще было забавно, наблюдать за тем, как они неловко дуют на макароны, прежде чем отправить их в рот. Минхо и Чанбин убедились, что он съел минимум половину своей порции, прежде чем позволили ему задавать какие-либо вопросы. — Итак… Вы сказали, что пришлось сделать крюк? Что случилось? Дрожь, пробежавшаяся по хвосту Феликса, не осталась незамеченной, Чонин ободряюще подтолкнул фрикадельку к его губам. — Я не был уверен, где находится Сидней, прежде чем мы начали путь, — со вздохом начал объяснять Чан, отодвигая тарелку. — Я не знаком с человеческими названиями, но я должен был догадаться, когда Хонджун сказал мне, по какому течению следовать, чтобы добраться до этого места. Но я не догадался, я был совершенно растерян. Только когда мы оказались в нескольких днях пути до места назначения, мы поняли, что заплыли на территорию другой стаи… Старой стаи Феликса. Сынмин ахнул, вспомнив все плохие вещи, которые слышал о старой стае Феликса. Они сторонились его из-за его голоса, высмеивали и заставляли чувствовать себя никчемным, несмотря на то, что тритон был невероятно талантливым целителем и буквально воплощением солнышка. С губ Минхо сорвалось тихое рычание, Сынмин понимал собственнические наклонности тритона. Это объясняло, почему Феликс сейчас выглядел таким подавленным. Джисон незаметно двинулся ближе к своему веснушчатому приятелю, чтобы положить голову ему на колени поверх одеяла и приобнять за талию. Они двое определенно были ближе всех в стае, и физическое утешение меж ними говорило куда больше чем слова. — О нет… Ликси… — прошептал Сынмин, потянувшись рукой к Феликсу, чтобы утешающе сжать. Тритон окинул его легкой улыбкой, которую тот не заметил. — Все в порядке. Чан заставил нас сделать крюк, чтобы мы никому не попались на глаза. Я не хотел затевать ссору, когда мы были так близки к нахождению тебя. Мне просто было не по себе от того, что они так близко, когда я так долго жил вдали от них… — пробормотал Феликс. — Мы решили, что не будем искать место для гнезда в этом районе, — добавил Хенджин, встав с колен Сынмина и садясь перед ним. Он уже закончил с едой и успокаивающе поглаживал хвостовой плавник Феликса. — Конечно! Это очевидно, я имею в виду, мы же не хотим, чтобы эти придурки были рядом с Ликси! — воскликнул Сынмин. Чан удовлетворенно замурлыкал на реакцию человека, ложась на живот, чтобы быть ближе к ним. — Я знал, что ты поймешь, малыш. Я подумал, что Феликс может оставаться здесь с тобой некоторое время, пока мы не убедимся, что мы вдали от их территории. — Чан, — нахмурился Феликс, готовый возразить, но его перебил Сынмин: — Все в порядке, Ликси, я тоже думаю, что это хорошая идея. Конечно, ты можешь вернуться в воду, когда захочешь, но будучи здесь ты можешь быть уверен, что не встретишься с ними. Они же не рискнут приблизиться к человеческой лодке, верно? К тому же, у меня есть подарок, который очень подходит… ситуации. Я не думал, что все пойдет именно так, но если он поможет, то я буду счастлив. — Он пожал плечами. — Подарок? — спросил Феликс. — Да! На самом деле у меня есть подарок для каждого из вас. Я… Я хотел, подарить вам что-нибудь, чтобы показать, как сильно я ценю всех вас, и поблагодарить за то, что вы буквально пересекли океан, просто чтобы быть со мной. — Сынмин покрылся румянцем, он чувствовал, как его уши краснеют все сильнее и сильнее из-за доносящегося с разных сторон воркования. Он знал, что подарки были частью ухаживания в традициях русалок, и на этот раз делал это осознанно, желая показать свою любовь таким образом. Он неохотно принял то, как Чонин ущипнул его за щеку, тихо напевая, и спросил более настойчиво. — Вы хотите их увидеть? — О, подарки! Да! — захлопал в ладоши Джисон, он и Хенджин тут же начали осматриваться, пытаясь найти, где они могут быть спрятаны. — Хорошо, но нам нужно вернуться наружу, если вы хотите их увидеть, — усмехнулся Сынмин, сжимая руку Феликса и ободряюще улыбаясь ему.