Все милее под водой

Тем утром Сынмин проснулся с неприятным ощущением в животе. Сегодняшним днем он должен был начать тестирование мальчиков, как приказал директор Пак. Одна эта мысль заставляла его содрогнуться от отвращения. Однако у него не было другого выбора; если бы он не подчинился приказам директора, от последствий пострадали бы либо мальчики, либо его семья. Все, чего он хотел, это чтобы тесты не были болезненными для мальчиков, и чтобы они дали ему немного времени, чтобы придумать план побега. Когда охранник принес завтрак, Сынмин едва притронулся к еде, по большей части играя с ней. Он не торопился надевать брюки, рубашку и лабораторный халат, стараясь как можно больше оттянуть начало рабочего дня. Однако приставленный к нему охранник начал поторапливать, почти вытаскивая из комнаты и таща обратно в подвал, где все еще зловеще стояли резервуары. Сынмин нахмурился от мысли, что тритонам пришлось спать всю ночь в этом холодном и пустом месте. Он имел возможность убедиться, что они привыкли к мягким и пушистым гнездышкам из мха и водорослей. Тонкий слой песка на дне аквариума никак не мог сравниться с этим. Кроме того, за ними постоянно наблюдали охранники и работники центра. Даже команда уборщиков, казалось, находила предлог, чтобы подольше побыть в комнате с аквариумами и посмотреть на русалок. Как только он подошел ближе к резервуарам, небольшая команда «ученых», которую собрал директор, окружила его. Вперед вышла девушка с короткими черными волосами и планшетом в руках. — Доброе утро, Ким-щи. Вот список вещей, которые мы должны исследовать на этой неделе, от директора Пака. Вы должны убедиться, что все результаты тестов записаны в систему, но вы можете вести личные заметки в нерабочее время, если хотите. Она протянула ему планшет, к которому были прикреплены ручка, несколько черновиков и список. Рост, вес, удаление чешуи, удаление зубов, удаление ногтей, рентген тела, мазок ДНК, репродуктивная система, анализ языка, допрос, оценка уровня жизнеспособности и опасности, оценка рисков самоповреждения в целях продажи… Этот список вызвал у Сынмин рвотный позыв. Зверства, совершенные директором Паком, не знали границ, и тесты, назначенные для того, чтобы он мог добиться своей окончательной цели — продажи русалок, были чудовищны. Директор продолжал называть их монстрами просто потому, что у них не было ног, но Сынмин не сомневался, что настоящим монстром был сам Пак. — Меня зовут Чхве Эри. Я буду вашим первым ассистентом. А теперь, пожалуйста, поторопитесь, нам нужно приступить к тестам. Мне бы не хотелось доставлять неудобства директору Паку из-за нашей медлительности. Девушка уставилась на Сынмина властным взглядом, и по ее глазам биолог понял, что она совсем не рада быть его подчиненной. Однако это было так, поэтому Сынмин решил этим воспользоваться, просто назло ей. — Ну, если ты так торопишься начать, почему бы тебе не перевести одного из них в маленький резервуар? Я уверен, тебе это должно быть под силу, не так ли? Он приподнял бровь и злобно посмотрел на девушку. Конечно, она только лаяла, но не кусала, и она ни за что бы не осмелилась приблизиться к кому-либо из тритонов. Да, это была мелкая пакость, но это был его единственный способ выплеснуть гнев наружу. Он чувствовал себя эмо-подростком, бунтующим перед родителями, но ему было все равно, главное, чтобы он донес свою точку зрения. Он участвовал в их маленькой игре не по собственному желанию, и он хотел это дать понять всем. Особенно Джисону, Чанбину и Чонину, надеясь, что это покажет им, что он на их стороне и что он не хочет причинять боль. К сожалению, Чхве Эри оказалась очень упрямой и уверенной в себе девушкой. Она направилась прямо к главному резервуару, к ужасу всех своих коллег, добравшись до панели управления, стоявшей перед аквариумом. Она нажала несколько кнопок, позволив носилкам, сделанным из сети и нескольких стальных балок, опуститься в отверстие крышки. Как только они оказались под водой, она громко постучала по стеклу: — Один из вас, садитесь в носилки, сейчас же! — приказала она. В ответ мальчики отреагировали так, как отреагировала бы любая другая рыба, если бы кто-то постучал по аквариуму: они свернулись калачиками, зажимая уши руками, и поплыли прочь от девчонки как можно быстрее, вслепую врезаясь в другую стенку аквариума. Все трое выглядели испуганными, побитыми и дезориентированные, и единственное, что выдала Эри, было: — Какого черта? — Какого хрена ты сделала?! Убирайся оттуда! — яростно закричал Сынмин, агрессивно отталкивая девушку от аквариума. Охранники сразу же угрожающе направили на него оружие. Другая участница команды ученых, низенькая девушка с длинными каштановыми волосами и в очках, подошла к Сынмину, она выглядела слишком невинно для работы, которую должна была выполнять. — Что происходит? Почему они так реагируют? — Почему они… Какого черта? Неужели ни у кого из вас нет и грамма знаний о морской биологии? О рыбах? Или, хотя бы, немного здравого смысла? Они все застенчиво переглянулись, и именно тогда Сынмин заметил, что они были довольно молоды. Вероятно, кучка студентов, выполняющих какую-то сомнительную работу, чтобы платить за образование. Сынмин обернулся к резервуару, чтобы убедиться, что мальчики в порядке. Они все еще выглядели довольно дезориентированными, но, по крайней мере, больше не испытывали боль. Джисон плыл, словно был пьян, пока не добрался до Чонина и не ухватился за него, как за якорь. Чанбин выглядел не очень хорошо, но все еще стоял на страже младших, как он делал с тех пор, как они прибыли в центр. Успокоенный их состоянием в данный момент, Сынмин обернулся обратно к студентам и тяжело вздохнул. Они действительно ничего не понимали, и объяснять что-либо сейчас было бы настоящей головной болью. Он потер лоб, пытаясь по привычке поправить очки на носу, прежде чем вспомнил, что сегодня надел линзы. — У рыб необычайно хороший слух. Кроме того, звук в воде распространяется в пять раз быстрее, чем по воздуху, а рыбы и морские млекопитающие чувствительны к вибрациям. Стуча по стеклу, вы словно заставляете их стоять под истребителем, пока его двигатели работают на полную во время землетрясения! По крайней мере, некоторые из них выглядели пристыженными, и Сынмин счел это победой. Однако Чхве Эри, по-видимому, не нравилось, когда ее отчитывали, она отряхнула халат, свирепо глядя на биолога. — Кого это волнует? Это всего лишь небольшой шум, они выживут. Мы должны начать тесты как можно скорее, иначе мы опоздаем и нарушим график директора Пака! Сынмин хотел закричать, чтобы она засунула свое расписание куда подальше, но охранники все еще были на взводе, хоть и опустили оружие. Поэтому он довольствовался холодными язвительными ответами, которые всегда хорошо работали. — Я уверен, что директору не понравилось бы, как ты обращаешься с подопытными и выводишь их из строя, не так ли? Если ты будешь плохо с ними обращаться, ты испортишь результаты всех тестов, которые мы проведем, так что хоть раз веди себя как настоящий ученый и отнесись к этому серьезно, — отрезал он. Эри стиснула зубы, но отступила в сторону, позволив Сынмину, наконец, взять дело в свои руки. Вздохнув, он поднялся по лестнице на платформу к верхней части аквариума и наклонился к открытому отверстию крышки. — Эй, ребят, — мягко позвал он. — Мне очень жаль. Я знаю, что это было страшно и больно, но я клянусь, что не позволю этому произойти снова. Мне нужно, чтобы хотя бы один из вас поднялся со мной. Он вложил в голос как можно больше искренности и был вознагражден тем, что Чанбин нерешительно подплыл к нему. — Привет, — поприветствовал Сынмин. Чанбин с опаской посмотрел на стоящего позади него охранника, рядом с погонами для скота. Сынмин быстро выгнал мужчину, который, к счастью, выслушал его и спустился вниз, позволил чернохвостому тритону выплыть. — Что это было? Что за шум? — Это была девушка, работающая на директора Пака… Она постучала по стеклу, но я никому не позволю сделать это снова, даю слово. Ты должен пойти со мной в маленький резервуар, тот, что находится там. — Он указал на аквариум два на четыре метра, стоящий напротив. — Мне нужно… Провести несколько тестов, чтобы удовлетворить любопытство директора, пока я ищу способ вытащить вас отсюда, ребята, — последнюю часть он прошептал, ближе наклоняясь к Чанбину. Тритон посмотрел на него скептически и предупреждающе клацнул зубами. — Зачем тебе помогать нам? Этот человек сказал, что мы здесь из-за тебя! Ты даже работаешь с теми людьми, что загнали нас в ловушку. Как мы можем снова доверять тебе? — Я так сожалею обо всем произошедшем, о том, что вы сейчас здесь, но слова Пака о том, что я помог вас поймать, — самая большая ложь на свете. Я никогда и ни в чем ему не помогал, и я не хочу, чтобы вы были здесь. Единственная причина, по которой я тоже здесь и не мертв, заключается в том, что директору нужна моя помощь, чтобы узнать о вас больше, и я согласился помочь, только потому, что это позволит мне убедиться, что с вами все в порядке, и найти способ тайно вывезти вас отсюда. Я… Я знаю, что у тебя сейчас нет причин доверять мне, все говорит о том, что я плохой человек… Но в конце концов, все, чего я хочу, это чтобы вы были свободны, в безопасности и вернулись в стаю… Сейчас директор хочет, чтобы я провел несколько тестов, и если я не послушаюсь, или если вы не будете сотрудничать со мной, я боюсь, он причинит вам боль. Но если вы просто поможете мне с этим, я смогу убедиться, что вы останетесь в безопасности, что никто из вас не пострадает, и это позволит выиграть время, чтобы придумать план побега. Чанбин внимательно смотрел на него своими фиолетовыми глазами, казалось, пронзая Сынмина насквозь и заглядывая в самую душу. Если бы Минхо был там, он бы сказал им, что Сынмин не лжет, но старшего здесь не было, поэтому тритону пришлось полагаться на свои инстинкты. Чанбин открыл рот, готовый ответить, когда раздался еще один громкий стук по стеклу, отчего его слова превратились в пронзительный визг. Чернохвостый тритон нырнул, ударяя плавником по воде, забрызгивая все вокруг и создавая большую волну, обрушившуюся за пределы резервуара прямо на Чхве Эри. Сынмин бросился к краю платформы, чтобы пристально посмотреть на девушку. — Какого черта ты делаешь? Я только что сказал тебе не делать этого! Если ты будешь продолжать в том же духе, я удалю тебя из команды, ты поняла? Он понятия не имел, обладает ли достаточными полномочиями, но в данный момент ему было все равно. Если директор Пак хотел, чтобы он работал с мальчиками, он собирался делать это с командой, которая не пытается навредить русалкам каждую секунду. Девушка забормотала что-то, очевидно, не ожидая импровизированного холодного, соленого душа, несколько других ученых оттащили ее в сторону, в то время как команда уборщиков бросилась вытирать пол, предотвращая несчастные случаи с тем, что кто-то поскользнулся бы. Сынмин снова сосредоточился на трех тритонах, видя, как они беспорядочно плавают кругами, вероятно, пытаясь найти место, где смогут спрятаться, если кому-то еще придет в голову блестящая идея стучать по стеклу. Однако их резервуар был действительно пуст, и они не могли ничего, кроме как плавать кругами, напрягаясь в ожидании новой волны шума и боли. Сынмин решил прыгнуть в воду, чтобы попытаться успокоить их, когда увидел, что Джисон, Чонин и Чанбин медленно расслабляются сами по себе, переставая беспорядочно двигаться, сосредоточившись на чем-то за пределами аквариума. Снова посмотрев вниз, Сынмин был озадачен, обнаружив, что тритоны пристально смотрят на команду уборщиков, состоящую из двух молодых парней. Первый был очень высоким, с темно-рыжими волосами, широкими плечами и улыбкой, в то время как второй был более стройным, со светлыми волосами, миндалевидными глазами и тонкими чертами лица. Высокий громко разговаривал со своим коллегой, словно хотел, чтобы его слышало все здание. — …Сумасшедшие, верно? Я имею в виду, эти отчеты звучали как что-то из научно-фантастического романа! Пропавшая моторная лодка была найдена на якоре прямо за пределами гавани, и в ней никого не было. В ней было водолазное снаряжение на одного человека и набитая одеждой сумка, но все это совершенно брошенное. А затем, в тот же день, береговая охрана обнаружила еще одну лодку, дрейфующую в нескольких милях в море, тоже пустую, но разодранную напополам! Но лучше всего то, что на этом корабле они обнаружили глубокие царапины по всему корпусу и кровь! Они думают, что на лодке было несколько дайверов, и что она застряла на рифе, а потом на них напали акулы. Но, честно говоря, Ёсан, мы оба знаем, что риф и акулы не могут разломить лодку пополам! Молодой уборщик выглядел слишком счастливым, сообщая эту новость своему коллеге — Ёсан, не так ли? — но это заставило сердце Сынмина подпрыгнуть в груди. Стая пережила нападение! Они не только выжили, но и, вероятно, полностью уничтожили людей директора Пака. Съели ли они их или просто утопили? Честно говоря, Сынмину было все равно. Все знали, что эти люди были преступниками, которых полиция не могла поймать только потому, что директор заплатил нескольким коррумпированным чиновникам, чтобы они отстали от них. Они также пытались причинить вред его семье, и за это они более чем заслужили то, что получили. — М-мм, эти новости слишком шокирующие для меня, Юнхо. Я предпочитаю что-то более радостное, например, сегодня утром были замечены косатка и нарвал, плавающие недалеко от побережья. Это та новость, от которой мне хочется вставать по утрам, понимаешь? — сказал второй успокаивающим голосом. Это был еще один намек на то, что стая выбралась целой и невредимой из погони, и Сынмин никогда раньше не был так рад сплетням. Однако, не его одного заинтересовала эта новость. Джисон, Чанбин и Чонин все еще сосредоточенно смотрели на этих двоих, полностью расслабленные и спокойные, чем когда-либо с момента прибытия на объект. Между тритонами, казалось, прошла небольшая дискуссия, судя по нескольким щелчкам, эхом донесшихся из резервуара, после чего Чанбин вернулся к нему. — Я пойду с тобой. Я согласен на тесты, но я единственный, на ком они будут проводиться. Джисон и Чонин останутся вместе, и эти грязные люди их не тронут. — Тритон выглядел решительно, подплывая к Сынмину. — Конечно, — быстро кивнул биолог. — Я буду единственным, кто будет проводить тесты, и если смогу, постараюсь, чтобы остальные держались как можно дальше от тебя… Спасибо, что доверился мне. — Он слегка улыбнулся. — Я тебе не доверяю. Не полностью, пока нет, — прямо ответил тритон. — Но я доверяю им. — Кивком головы он указал на двух уборщиков, закончивших мыть пол и теперь протирающих стекло, корча Джисону и Чонину глупые рожицы, заставляя младших хихикать. Сынмин вскинул брови, не понимая, откуда взялось это внезапное доверие к двум случайным людям. Однако, когда светловолосый уборщик поднял голову и подмигнул ему, переливы цвета в его радужке не оставили места для сомнений: эти двое были как-то связаны со всеми другими помощниками, которых Сынмин встречал после нападения. — Черт возьми… Сколько же их? — прошептал он сам себе. — Восемь, — неожиданно ответил Чанбин. — Они заботятся о нас, когда случаются неприятности, и они на нашей стороне. По какой-то причине, они, похоже, хотят помочь тебе, и это заставляет меня думать, что для этого есть веская причина. Я все еще не доверяю тебе полностью, но я признаю, что могу ошибаться и не полностью понимать ситуацию. Сейчас я дам тебе преимущество над сомнениями и позволю еще раз попытаться завоевать мое доверие. Однако ты будешь держаться подальше от Чонина и Джисона, насколько это возможно, и не будешь вовлекать их ни во что, происходящее в этом месте. Если люди захотят лезть к нам, им придется иметь дело со мной. Чанбин излучал ауру защиты и грубую убежденность в том, что должен преодолеть все препятствия и испытания, которые может преподнести это место. Это было замечательно, хоть и немного идеалистично, и Сынмин торжественно кивнул. — Я понимаю, я позабочусь о том, чтобы вы смогли сбежать отсюда и найти остальную часть стаи как можно скорее. Сынмин должен был признать, что почувствовал себя намного лучше, зная, что как минимум два человека в этом здании его потенциальные союзники и, вероятно, собирались помочь ему вытащить мальчиков. Теперь ему просто надо найти способ поговорить с ними наедине, чтобы обсудить план…

***

Сынмин лежал в своей кровати, после возвращения в камеру, уткнувшись в голый потолок и держась за пульсирующую челюсть. Остаток дня был довольно насыщен на события, и от этих воспоминаний голова Сынмина заболела плюсом к больной челюсти. Перевод Чанбина в меньший резервуар прошел хорошо, так как тритон полностью сотрудничал с ними. Джисон колебался, протягивая руку к своему хену, но теплые объятия Чонина и успокаивающая улыбка Чанбина позволили ему отпустить старшего. Чернохвостого тритона, казалось, почти укачало во время транспортировки, когда носилки начали двигаться, но это могло быть и из-за огромной высоты, на которой он находился. Чанбин не привык к гравитации на суше и возможности упасть и разбиться в лепешку о землю. Ему удалось довольно грациозно нырнуть с носилок в аквариум, несмотря на маленькое пространство; испытательный резервуар вообще не позволял ему плавать, только поворачиваться в соответствии с требованиями, в предоставленном Паком списке. Как только начались тесты, упомянутый человек почтил их своим присутствием. Директор сначала хищно кружил вокруг резервуара с Чанбином, как акула, почуявшая кровь раненной добычи, и тритон в ответ поднял свой хвост из воды, обрызгивая его и отбивая желание у кого-либо кроме Сынмина подходить ближе. — Он довольно дикий. Может быть, нам стоит связать его, — небрежно прокомментировал директор Пак, вытираясь полотенцем, которое ему спешно протянула Чхве Эри. — Нет необходимости в ограничителях, — практически зарычал Сынмин в ответ. — Я могу все сделать, если никто не помешает моей работе и не встанет у меня на пути. И, как и обещал, Чанбин охотно сотрудничал и позволял Сынмину проводить тесты. Он оставался неподвижным во время измерения роста и веса, и даже сам выдернул одну их своих чешуек, чтобы передать биологу, несмотря на то, что шипел от боли, вызванной этим. Он позволил Сынмину протереть ватным тампоном его щеку, чтобы получить немного ДНК, и отрезать кончик ногтя и прядь волос. Все это время в комнате царила почти гробовая тишина. Директор Пак нашел стул, чтобы сесть и наблюдать за шоу с нездоровым интересом, в то время как остальная группа «ученых» яростно записывала каждое взаимодействие в свои блокноты (это лишь подтвердило догадку Сынмина, что они были студентами, и он с отвратительной ясностью осознал, что был нужен, чтобы научить их проводить эти тесты и анализировать результаты, чтобы они могли повторить это со следующими русалками, которых поймает Пак). Джисон и Чонин внимательно наблюдали за происходящим из аквариума, прижавшись к стеклу, нервно покачивая хвостами. Прямо перед ними перешептывались два уборщика, иногда, казалось, говоря что-то тритонам, когда были уверены, что за ними не наблюдают. Снова взяв список тестов в руки и увидев, что следующим шло удаление зубов, он побледнел. — В этом списке есть несколько тестов, которые я не могу провести, — строго сказал он директору Паку, все еще удобно расположившемуся на стуле. — Один из таких — удаление зубов. Я не буду совать им в рот плоскогубцы и вырывать зуб, ни за что. — У тебя нет выбора, Сынмин-щи. Помнишь, что произойдет, если ты меня не послушаешь? — Пак оставался на месте, просто приподнимая бровь, но этого было достаточно, чтобы всю комнату словно льдом сковало. Позади него охранники угрожающе положили руки на оружие. Но Сынмин продолжал стоять на своем. — Я не буду этого делать. Удачи в поиске кого-то другого, кто возьмется за это. Он знал, что никто здесь в здравом уме не рискнет сунуть руку в рот одному из тритонов. Он так же рассчитывал на то, что Пак не захочет накачивать их наркотиками, чтобы не рисковать снижением их «ценности», поэтому он не стал бы просто усыплять одного из них. Однако, что Сынмин не принял во внимание, так это манипулятивные методы директора и сострадание тритонов. — Ты не смеешь перечить мне в моей лаборатории, ты, никчемный кусок дерьма! — угрожающе зашипел Пак, направившись к биологу, а затем сильно ударяя его по лицу. Звук от удара эхом прокатился по помещению, все замерли от публичной демонстрации силы. Сынмин едва смог сдержать болезненный стон, хватаясь за пульсирующую челюсть рукой. Он оказался распростертым на полу у ног мужчины, и это уязвимое положение разозлило биолога куда больше, чем удар, он свирепо посмотрел на директора. Он открыл рот, чтобы прошипеть что-нибудь язвительное в ответ, но был прерван двумя голосами: — Не бей его! — Стой! Я дам один из своих зубов! Одновременные крики привлекли еще больше внимания к большому аквариуму, где Джисон и Чонин выглядывали из-под крышки, держа верхнюю часть тела над водой. Сынмин шокировано уставился на обоих, смотря на то, как Джисон буквально вырвал один зуб изо рта, кровь почти сразу потекла по губе и подбородку. Ухмылка, появившаяся на лице директора Пака, вызывала у Сынмина тошноту, когда он понял, что этот человек все спланировал. Он пока не был уверен, как именно, но Пак выглядел слишком довольным, чтобы это не было частью его плана. После того, как один из ученых спешно поднял зуб, брошенный в них, у Сынмина едва было время, чтобы взглянуть на обеспокоенные лица тритонов, наблюдавших за ними, прежде чем его вывели из подвала. Он пытался сопротивляться, не желая уходить, пока Джисон истекал кровью, а Чанбин был заперт в маленьком резервуаре, но от его сопротивления один из охранников только сильнее сжал сломанную руку, оттаскивая его обратно в «комнату». Вот так он оказался лежащим в своей кровати, все еще сжимая челюсть здоровой рукой, чувствуя, как пульсирует место, куда пришелся удар, а кожа под пальцами наливается синяком. Но это была меньшая из его забот, он был более сосредоточен на прокручивании в голове воспоминаний о сегодняшнем дне. Он не мог перестать думать, как расстроенно звучал голос Чонина, умоляющего директора не бить его, или каким обеспокоенным выглядел Чанбин, несмотря на то, что сам находился в незавидном положении, застряв в маленьком аквариуме, вдали от членов стаи, без возможности даже развернуться нормально. Даже уборщики, стоящие у резервуара, выглядели сбитыми с толку сложившейся ситуацией, словно сдерживали себя, чтобы не вмешаться. И все же, последнее, но не менее важное, он был больше всего удивлен тем, как Джисон буквально предложил вырвать себе зуб, чтобы директор больше не причинял ему боли. Мальчик-акула казался таким справедливо озлобленным на него с тех пор, как они оказались в ловушке на объекте. Он защищал Чонина и Чанбина и старался держаться от Сынмина на расстоянии. Видеть, как он встает на его защиту, вплоть до того, что предлагает директору именно то, чего он хочет, стало шагом, совершенно ошеломившим Сынмина. За время, проведенное со стаей, он понял, что Джисон поначалу казался грубым и импульсивным, но все это было вызвано сильным желанием защитить своих близких и убедиться, что им ничего не угрожает извне. То, как он повел себя сегодня, заставило Сынмина понадеяться, что Джисон все еще видит в нем члена стаи, которого стоит защищать… Ход его мыслей был грубо прерван скрипом открывающейся двери в его камере, внутрь самодовольно вошел директор. Он посмотрел сверху вниз на Сынмина, не соизволившего подняться с кровати, просто злобно смотрящего на мужчину. — Что ж, я считаю, что обязан еще раз поблагодарить тебя за всю проделанную работу, Сынмин-щи. Ты действительно бесценен для команды. — Что ты плетешь на этот раз, ублюдок? Еще не понял, что я не желаю тут работать и что я делаю это только потому, что меня заставили… — О, не волнуйся. Я хорошо разбираюсь в людях, и я знаю, как сильно ты меня презираешь. И все же связь между тобой и этими существами удивительна, и это именно то, чего мне не хватало все эти годы поисков и охоты на русалок. И это, безусловно, самый большой актив, которым я когда-либо буду владеть, — улыбнулся он. — Позволь мне объяснить тебе несколько вещей. Я часами изучал твои записи, понимаешь? Анализировал каждую страницу, каждый рисунок, читал между строк, как только мог. Ты проделал очень хорошую работу, весь блокнот пестрит простой фактической информацией. Ты не позволял эмоциям по отношению к ним выражаться в записях, кроме первых заметок о неком существе по имени Минхо? Кажется, он сильно тебя напугал, — усмехнулся директор. Сынмин вздрогнул, услышав, как этот человек изучал записи, разбирал их по частям и делал точные выводы о вещах, о которых не должен был знать… — У меня были подозрения, что связь между тобой и стаей была глубокой, но я не был уверен, насколько это так. До того, как я увидел, как ты общаешься с ними в лаборатории. Плаваешь с ними, разговариваешь с ними, они позволяют тебе приближаться, несмотря на то, что знают о связи со мной. — Ухмылка Пака стала слегка безумной. Сынмин сел на кровати, глядя на закрытую дверь позади мужчины, ненавидя себя за то, что оказался в ловушке с таким невменяемым человеком. — Думаю, я хотел бы узнать, насколько далеко зашла эта связь между вами, проверить преданность и точку разрыва. Теперь, благодаря той небольшой сцене, я лучше понимаю все это… Эти монстры действительно заботятся о тебе; разве это не очаровательно? Я имею в виду, один из них буквально вырвал себе зуб ради тебя! Кстати, я должен извиниться за ту маленькую вспышку гнева. Я не собирался бить тебя так сильно, но мне нужно было что-то шокирующее, чтобы увидеть, как они отреагируют. — Директор наклонился над Сынмином, почти нежно погладив синяк на его лице. Так мягко, словно Пак обращался с ценной вещью, и это заставило все тело Кима замереть, шок не позволял реагировать никак иначе. — Не могу дождаться, когда увижу, как последние крупицы доверия и надежды исчезнут из их глаз, когда я их продам, и они поймут, что ты им не поможешь… — прошептал он. Здоровой рукой Сынмин сжал одеяло в кулаке, пытаясь удержаться от того, чтобы не наброситься на мужчину прямо сейчас. Он должен был выждать время, составить верный план, если хочет вытащить мальчиков и себя отсюда. — Теперь у меня на тебя большие планы, Сынмин-а. Но, думаю, сначала я должен рассказать тебе несколько вещей, чтобы ты лучше меня понял, — внезапно сказал директор, подвигая к себе маленький стул из угла камеры, чтобы сесть на него, наклоняясь вперед, пригвождая Сынмина к месту пронзительным взглядом. — Сначала я хотел просто поймать кучку этих существ и убить из личной мести. Они убили моего отца, когда мне было всего тринадцать, мы оба были на рыбалке. Я выбрался живым только потому, что они начали драться за труп отца, давая мне возможность отплыть в безопасное место и наблюдать, как эти монстры его разрывают. С того дня я поклялся, что буду охотиться на них, пока не перебью всех. Сынмин вздрогнул от безумного блеска, появившегося в глазах Пака. Он знал, что русалки могут быть безжалостными и очень опасными хищниками. Однако это не оправдывало действий директора. Захват невинных тритонов и обращение с ними, как с лабораторными крысами, прежде чем продать их, не были решением его проблемы. — Я потратил очень много денег для создания команды и оборудования, для отслеживания русалок по всему миру, но они всегда ускользали от меня. Я уже почти смирился с этим, когда услышал о некоторых наблюдениях в этом районе. Затем я узнал об одиноком маленьком морском биологе, который проводил свои дни в море и обращался к начальству с просьбами о каком-нибудь снаряжении, позволяющем ему разговаривать под водой, несмотря на то, что он нырял в одиночку, и… Честно говоря, не сложно было сложить два и два. Нервное состояние, в котором ты был при первой нашей встрече, помогло мне подтвердить теорию, и с тех пор мне оставалось только следить за тобой, чтобы найти монстров. Сынмин мысленно проклинал себя за неосторожность, несмотря на то, что он тогда не знал, что кто-то охотится за тритонами. Он должен был быть осторожнее, а его беспечность привела не только его, но и троих тритонов в эту дыру. — Я был так счастлив, когда смог убить нескольких русалок! А потом я подумал… Подумал, что их можно допросить, узнать, где живут другие, чтобы облегчить остаток моей охоты. Я думал, что их можно изучить, чтобы лучше понимать, где они прячутся. И затем… Я понял, что когда ты будешь рядом, я смогу сделать все это. Итак, ты понимаешь, Сынмин-а… Ты действительно ключ ко всему этому, и без твоей помощи ничего в этом деле не было бы возможно. — На его лице появилась хищная ухмылка. Сынмин почувствовал подступающую тошноту, весь его гнев и ярость к этому человеку сменились страхом и злостью на самого себя. — А теперь… Теперь у меня на тебя так много замечательных планов, мой мальчик. Ты поможешь мне не только с этими существами, но и со всеми остальными, которых я поймаю. И ты сделаешь это добровольно, потому что если ты будешь сотрудничать… Я обещаю, что не продам того маленького рыжего милашку. Низкое рычание вырвалось из горла Сынмина от того, как этот ужасный мужчина называет Чонина. — Что ты, черт возьми, говоришь? — О, прошу, не прикидывайся дурачком. Я же говорил тебе, что хорошо разбираюсь в людях. Я видел, как ты смотришь на него. Если ты перестанешь перечить мне и, наконец, будешь работать на меня как надо, я построю здесь для него отдельный аквариум, и ты будешь проводить с ним каждый день. Я не продам его, и это будет твоим вознаграждением за всю тяжелую работу. — Мужчина встал со стула, пересек комнату и положил руку на дверную ручку. — Подумай об этом хорошенько, Сынмин-щи. Ты не сможешь спасти всех, а если попытаешься, то умрешь в процессе. Но если ты будешь со мной, то сможешь спасти, по крайней мере, его. — Директор подмигнул ему. — Это твой выбор. Скрип открывающейся и закрывающейся двери, лязг замка, возвращающегося на место, казались Сынмину смертным приговором.