***
Примерно в это же время другой, куда более печальный разговор происходил в спальне Нушрока. Азок плакала, опустив лицо в ладони. — Я думала, вы меня любите! — с обидой бросила она ему горькое обвинение. — Конечно, люблю, — Клод опустился перед ней на колени. — Вы самое настоящее чудо, столь прекрасная душа, столь чистое сердце! Но мы не вольны распоряжаться собой, увы, я должен жениться на внебрачной дочери Абажа, это требуется для установления мира в Королевстве. Только объединившись, мы сможем и дальше продвигать идеи добра, — архидьякон говорил страстно, со всем отмеренным ему красноречием, задача была не простой, учитывая тот факт, что ему приходило напрягать голос, делая его тоньше. — Милая, нам придётся пожертвовать собой ради блага Королевства. Азок едва слушала его, слёзы струились по прекрасному лицу, губы опухли и покраснели. Девушка почти слышала, как бьётся её маленькое сердечко. Клод испытывал странные чувства, почему-то, глядя на плачущую Азок, он окончательно разделил их с Эсмеральдой, с другой стороны, её горе было столь неподдельно, что священник даже испытал приступ мужской гордости. Пожалуй, со времён Изабеллы это первый случай, когда он чувствовал нечто подобное. Священник долго утешал девушку и под самое утро добился от неё неохотного согласия на разрыв помолвки. Клод уверял Азок, что если она захочет выйти замуж, то он всячески этому будет способствовать. — Как вы можете говорить о моём замужестве?! — возмутилась красавица. — Я никогда не смогу никого другого полюбить! Спустя пять дней она сбежала из чёрного замка в компании Абажа-младшего. Поэт, признаться честно, взялся за ухаживания с тяжелым сердцем, но девушка очень быстро полюбилась ему и вот он уже зачитывал ей исполненные страсти стихи во время прогулок по саду. Анидаг не нравился такой поворот, но Клод постарался объяснить девушке, что женитьба на бастрадке Абажа не такая безрассудная затея. — Мы заручимся поддержкой этого жаба, — уверил он дочь. — Вам потребуется наше единство, чтобы успешно править и передать вашим детям сильное государство. Анидаг нехотя согласилась, Азок была бы лучше. И что это ещё за неведомая бастардка, которая всю жизнь провела простой рабыней? Очевидно, что она кроме лояльности Абажа ничего не сможет дать их семье. Анидаг справедливо полагала, что такой человек, как Наиглавнейший министр, не станет дробить свои владения, выделяя долю незаконнорождённой дочери. В то же самое время самопожертвование отца ради её блага свидетельствовало о настоящей любви и преданности. Девушка знала, что Азок нравилась Нушроку, весь последний месяц он демонстрировал самую искреннюю увлечённость. Но ради дочери Главнейший министр пошёл на такой отчаянный шаг — это много стоило. Анидаг подошла к отцу и впервые обняла его, неясная нежность заполнила суровое архидьяконское сердце, нечто подобное он испытывал по отношению к Жеану. Возможно, он действительно совершил ошибку, лишив себя семьи и радостей отцовства.***
В те дни, пока Абажи гостили в чёрном замке, Клод посылал в лесной домик только провизию, не имея возможности явиться туда лично. Нушрок и Аксал были безмятежно счастливы, хотя всё и омрачалось короткими, но яростными спорами. Девушка наотрез отказывалась выходить за него замуж. — Пойми, что это дело решённое, — грозно пищал министр. — Почему? Я ведь теперь не рабыня, а, значит, могу сама распоряжаться своей жизнью. Не хочу, чтобы ты лишался всего ради меня, другие дворяне не простят такого брака, а про господина Абажа мне и помыслить страшно, — она вздохнула. — Он был так добр ко мне, а чем я отплатила? Сбежала с кухни и теперь собираюсь выйти замуж за его противника. — Если тебя заботит Абаж, то не печалься, ему выгодно, чтобы я переключился на тебя, — Нушрок поймал её и посадил себе на колени. — Это даст возможность его сыну прибрать богатое приданое Азок, — она начала вырываться, тогда он крепче обхватил гибкую талию. — Хватит, пожалей меня! Ты ведь знаешь, что я не выживу на королевской кухне, а в моём возрасте начинать карьеру поварёнка чистое безрассудство. Только представь меня в колпаке и с половником. Она засмеялась и это несколько разрядило обстановку. Но понадобилось ещё несколько дней, прежде чем красавица сдалась. Нушрок не стал раскрывать тайну её происхождения, пусть этим при случае займётся сам Абаж, с него было достаточно её согласия. В день, когда Азок и поэт сбежали, причём всё способствовало их побегу — и случайно привязанные на самом видном месте лошади, и опущенный подъёмный мост, и ужасно рассеянная стража. Молодые люди заключили брак в ближайшей канцелярии и абсолютно счастливые направились в дом с белыми колоннами, который уже привели в надлежащий вид. Абаж растроганно благословил молодую пару, их уже ожидали подготовленные парадные покои на третьем этаже. Что тоже, конечно, по чистой случайности. Так вот, в этот день в лесной домик наведался порядком измученный Клод, его сопровождал верный Гурд. Парнишка выглядел опечаленным. Клод отчитался Нушроку обо всём, что им было сделано, оставил наработки по новым законопроектам, попросил Аксал, чтобы Гурда отправили учиться и выразил надежду, что теперь может вернуться к себе. Нушрок поблагодарил его, покосился на Гурда, но ничего не стал говорить. Аксал к неудовольствию Главнейшего министра сердечно обняла архидьякона, Клоду это было неожиданно приятно. Архидьякон переоделся в сутану и, сняв парик, зашвырнул его подальше. Нушрок облачился в своё обычное чёрное одеяние и с радостью погладил верную шпагу. Все четверо сели в ожидавшую их карету и отправились в столицу. Клод в последний раз смотрел на эти разноцветные дома, на удивительное свойство воды, падая на землю, обращаться стеклом, на людей, которые шли по улице со светлыми улыбками на губах. Он подумал, что всё, что с ним произошло, было не зря, что, разрешая противоречия в жизни своего двойника, он сумел и себе помочь разобраться во всём. Но, самое главное, он сумел вернуть своё отражение. Это произошло ещё во второй день, когда они с Гурдом провожали в карете Олю и Яло, после песни они продемонстрировали ему кусок кривого зеркала. Позже, узнав из разговора с Нушроком о ранении, архидьякон задумался, может быть, исчезновение его отражения в том мире было связано с угрозой жизни в этой? Тогда как объяснить, что он вернул собственное отражение здесь, в этом зазеркальном мире? Вопросы множились, не находя ответа, позже, когда он был занят государственным переустройством или поиском законов трансмутации жидкостей в стекло, Клод всё пытался нащупать верный ответ и не мог. Чтобы не сойти с ума, он почёл за благо принять всё как данность. Да, попав в перевёрнутый мир, он смог обрести отражение и двойника, которому следовало помочь измениться в лучшую сторону. Очевидно, их жизни с Нушроком были связаны, хотя и не так, как он полагал изначально. Он ведь думал, что Главнейший министр и есть потерянное отражение, Клод и сейчас так отчасти думает. Несмотря на наличие противоречий, ему виделась вполне возможной ситуация, что Нушрок всего лишь отражение, которое обрело свободу чуть больше положенного. Хотя вот он сидит напротив, держа за руку девицу де Гонделорье, и выглядит очень довольным. Карета между тем остановилась на площади, он велел всем ехать обратно и не провожать его. На прощание Аксал поцеловала архидьякона в щёку, Гурд поклонился, а Нушрок обменялся с ним рукопожатием. — Смотри не вздумай упасть с высоты, — предупредил его Главнейший министр. — Мне бы хотелось прожить долгую и благополучную жизнь. — Взаимно, — коротко ответил священник, пряча улыбку за непроницаемым выражением лица. Карета тронулась, унося тех троих подальше от места, где он впервые появился. Аксал плакала на плече у Нушрока, Гурд сидел задумавшись, хозяин чёрного замка следил за парнишкой. — Тебя ведь Гурд зовут? — спросил он, поглаживая Аксал по плечу. — Да, господин, — ответил мальчик, раздумывая, как скоро его вышвырнут из кареты. — Ты служил у него пажом? — продолжил Нушрок. — Да, вы же сами видели, — он посчитал, что лучше ускорить своё изгнание. Нушрок поморщился, но не разразился гневной тирадой, вместо этого он коротко произнёс. — Значит, будешь продолжать служить мне, — он окинул парнишку взглядом. — И тебе надо будет учиться, чтобы попасть в университет. Клод думает, что это так просто, но сам знаешь. — Да, господин, — неожиданно кротко ответил Гурд. Месяц спустя состоялось пышное бракосочетание Топседа и Анидаг, Нушрок не изменил своему чёрному одеянию, хотя стоявшая рядом с ним прелестная молодая супруга была одета в чудное платье из лазоревого шёлка. Абаж довольно раздувал щёки, Аксал превосходно держалась, всё же чувствуется порода! Его сынок и Азок тоже присутствовали на свадьбе, молодые люди сдружились с Наритом, который на днях должен был отправиться губернатором в провинцию Новз. Гурд в новом пажеском одеянии выхватывал взглядом всевозможные надписи, отрабатывая навыки чтения, которые получал в замке Нушрока от специально нанятого учителя. Топсед светился от счастья, впрочем, как и Анидаг, за последнее время девушке открылась удивительная истина, что, пожалуй, она действительно смогла полюбить этого добродушного увальня, который так умно разыгрывал из себя полного идиота. Король несколько постройнел, хотя и не утратил внушительной дородности. После продолжительно праздника новобрачные удалились в общие покои. Когда он погрузился в сон, довольная Анидаг устроилась рядом с пылающим как печь боком и пригревшись, уснула. Этот союз обещал быть на редкость удачным.