Свидание в трамвае

      Тарталья оглядывается по сторонам, не в силах перебороть желание накинуть капюшон. Так ему, наверное, будет немного спокойнее стоять посреди оживлённого порта. Следом прикрывает глаз бога на ремне. Так тоже будет спокойнее.       Мир меняется. Кардинально. Переворачивает с ног на голову всё, что только возможно; а что невозможно, расталкивает и все равно переворачивает. О Селестия, думал ли когда-нибудь Тарталья о том, что ему придется прятать собственный глаз бога? Никогда. Ну, ладно. Пару лет назад, точно нет. А сейчас, когда улицы наполнены простыми обывателями, не имеющими никаких сил свыше, наличие глаза бога пугает простолюдинов и он вынужден скрывать собственный.       Шагая к Банку Северного Королевства, Предвестник вспоминает события минувших дней. Сколько лет назад это случилось? Два или три? Тогда минул лишь год, как он занял почетное место Одиннадцатого Предвестника. Тогда все ещё было более-менее спокойно. Тогда ещё не случилось охоты на глаз бога. Тогда ещё практика из Инадзумы не пришлась по вкусу богам Селестии, им ещё не вздумалось сократить количество людей, обладающих одной из семи стихий.       Юноша уверен, не стань он тогда Предвестником, по его душу тоже наверняка бы пришли. Дрожь по спине и по сей день пробегает по его спине, стоит ему вспомнить ужасы тех дней. Однако, что удивительно, после окончания кровавой бойни гражданских с карателями, дела в мире значительно улучшились. Инфраструктура каждого из регионов взлетела до небес за считанные полгода.       В истории эти два события именовались как «Падение эпохи стихий» и «Мировой скачок (на век вперёд)».       Тарталья удручённо вздыхает, откидывая гнетущие мысли на задний план, стоит ему только переступить порог банка. Он скидывает капюшон с головы и взлохмачивает волосы. Девушка за стойкой услужливо поднимает взгляд на вошедшего. Даже за её маской Чайлд четко видит, как она сканирует его взглядом. Пробегается от головы до пят.       Остановившись напротив нее, он вежливо здоровается, опирается руками о стойку и разглядывает внешность молодой сотрудницы. Царица убеждала его, что радушный прием от самой лучшей секретарши Фатуи ему обеспечен. Кто ж знал, что первый ее вопрос сумеет сбить с толку:       — Вы подошли по поводу кредита?       Юноша так и хлопает глазами, с немым встречным вопросом. Неужели она не осведомлена о его прибытии? Нет, не так. Неужели она не знает, кто он?       Тарталья достает из кармана нашивку Фатуи и молча демонстрирует ее. Глаза девушки расширяются буквально на мгновение, но и этого хватает Предвестнику, чтобы уловить смятение. Он позволяет себе улыбнуться, когда секретарша прокашливается в кулак.       — Прошу меня простить, — она что-то быстро печатает на клавиатуре и протягивает руку для рукопожатия. — Меня зовут Екатерина.       Она поднимается со своего места и кивает двум стоящим неподалеку мужчинам в таких же, как и она, масках.       — Пройдёмте, я Вам все покажу.       Его новоиспечённое рабочее место выглядит... скупо. Будто никто особо не утруждал себя хотя бы в том, чтобы постирать шторы. От них веет затхлостью, а привкус пыли ощущается уже на языке.       — Эта комната раньше использовалась как склад? — другого объяснения он не может найти.       Екатерина отрицательно качает головой.       — Не волнуйтесь насчёт чистоты, сегодня же все будет прибрано.       Тарталья удовлетворённо кивает. Он подходит к столу, осматривая его на наличие чего-нибудь интересного. Кроме кучи бумаг, разумеется.       — Раз уж Вы здесь, то хотелось бы попросить Вас разобраться с несколькими... обстоятельствами в банке.       — Обстоятельствами?       Екатерина забирает бумаги со стола и удаляется из помещения. Звук ее каблуков стоит в ушах ещё некоторое время. Ждать долго не приходится. В ее руках стопка ещё больше, чем предыдущая. Она кладет бумаги перед взором Предвестника и откидывает выбившуюся прядь назад.       — Некоторые клиенты нашего банка отказываются выплачивать кредиты.       Так вот оно что. Теперь понятно, почему первое, про что спросила Екатерина, был кредит.       — Они возомнили, что если наш филиал — это не ГБ, а его основным представителем является Господин Андрей, то легко смогут уйти от ответственности.       — Проще говоря, мне нужно выбить парочку долгов?       — Верно. Здесь вся информация о должниках. Была бы признательна, если бы вы смогли разобраться с этим как можно скорее.       — Без проблем, — Тарталья самодовольно хмыкает, — положись на меня.       На самом деле, проблемы были. Он ненавидел бумажную волокиту. Ну вот просто терпеть не мог. Не разбирался он в этом, хоть ты тресни. В армии его учили другому. А от одной мысли, что после каждого должника ему придется заполнять соответствующие отчёты, глаз чуть нервно не задёргался. О Селестия, дай ему сил.       Когда он вступал в Фатуи, последней его мыслью было, что ему придется подрабатывать бухгалтером.       Прежде чем Екатерина оставила его в одиночестве, в голове возник вопрос намного важнее, нежели все эти долги.       — Какая у вас есть информация о Гео Архонте?       Девушка остановилась в дверях.       — Что именно Вас интересует?       — Ну, хотя бы то, где мне его следует искать.       Екатерина пожала плечами.       — Вся имеющаяся информация слишком обширна, чтобы вычислить его точное местоположение. Единственное, что нам известно — он отказался от контракта с Ее Величеством Царицей два года назад, потому что счёл условия сотрудничества невыгодными. Но, насколько я знаю, Вы об этом осведомлены.       — И все?       — И все. Никто не ведает о его облике на данный момент. Он сложил свои полномочия, как божества, чуть меньше двух лет назад. Примерно, когда охота на глаз бога окончилась. Я самолично присутствовала на Церемонии Сошествия в тот год.       — Ясно.       Ничего не ясно. Где теперь искать этого чёртова Архонта?       Когда Екатерина покинула кабинет, Тарталья решил первым делом разобраться с самым сложным для него. С отчётами. Вопрос о том, почему в век цифровизации все эти бумаги до сих пор не в электронном варианте, был все ещё открыт.       Вечерний Ли Юэ, Предвестник должен признаться, впечатляющий. Тут и там открыты ларьки с яствами, зазывалы кричат на всю улицу о невероятных скидках, скромные продавщицы переговариваются между собой, а дети вприпрыжку убегают от своих родителей. Впечатляющий он также из-за своей яркости. В прямом смысле. Тарталья не в силах вспомнить и десяти случаев, когда столица Снежной была украшена подобным образом. Вечно морозные улочки контрастировали с переполненными людьми улицами в Ли Юэ. Жизнь так и кипела.       Юноша восхищённо окидывает взглядом город со смотровой площадки. Он позволяет себе минутную слабость. В планах у него ещё куча вещей на этот вечер, но вид на такой живой город заставляет его невольно остановиться и, чуть ли не разинув рот, глядеть на его роскошность.       По сравнению со Снежной, Ли Юэ кардинально отличается. Здесь не то, что люди другие, здесь даже воздух другой. Здесь хочется дышать. В родном городе Тарталья едва мог сделать вдох полной грудью. Атмосфера там удушающая.       За прошедшие несколько дней пребывания в Гавани Ли Юэ, это первый раз, когда Тарталья обратил внимание на окружение. Днём, хотелось бы заметить, все отличается. Да, заполненный город, да, куча людей и новейших технологий, да, тут все живое. Но, если сравнивать это с вечерней порой, день даже близко не стоит по своей привлекательности.       Предвестник блаженно вздыхает. Впереди его ждёт работа. Однако сейчас его настигает непреодолимое желание постоять вот так, оперевшись о перила, ещё чуть-чуть.       Но, как бы ни хотелось ему осуществить свою задумку, должники не ждут. Он отрывает взгляд от вечернего вида Гавани и переводит его на фотографию одного из первых в списке людей, к кому ему предстоит заглянуть до конца дня.       Мужичок средних лет встречает его на пороге с недовольным взглядом. По его виду можно понять, что он готовится ко сну. Тарталья дарит ему приветливую, но такую фальшивую, улыбку.       — Добрый вечер, господин! — он просовывает голову чуть вперёд, чтобы заметить дорогостоящий интерьер.       — Че тебе надо?       — Ох, как грубо, — он театрально прикладывает руку к сердцу.       — Я клоуна на дом не заказывал. Говори, что тебе надо от меня и проваливай.       Предвестник довольно присвистывает. Ну, раз уж мужчина решил первым перейти к делу, то прелюдия излишне.       — Я вот смотрю, и, по всей видимости, вы очень неплохо живёте...       — К чему ты клонишь?       — На камин и каменные изваяния у вас есть средства, а на то, чтобы оплатить кредит — нет, — что-то приятное расползается внутри, когда взгляд ранее агрессивно настроенного мужчины сменяется на испуганный.       Он пытается захлопнуть дверь, но путь ему преграждает материализовавшийся гидро клинок. Тарталья скалится.       — Не поймите меня неправильно, но, насколько мне известно, для простых граждан три миллиона моры — довольно крупная сумма. Меня безумно интересует дата, когда вы смогли бы погасить такой большой кредит.       — Я... я... — мужчина в панике отступает назад, завидев сияющий глаз бога на ремне Предвестника.       Предвестник мгновенно подбирается вплотную, приставляя клинок к горлу должника.       — Дата.       — Д-до... — мужчина в ужасе хлопает глазами, его нехило потряхивает, из-за чего на шее грозит образоваться порез.       — До?       — Д-до конца н-недели... — и шепотом добавляет, — н-не убивайте пожалуйста...       Чайлд заходится в смехе.       — Если я это сделаю, то кто долг будет отдавать? Конечно, не убью, — он убирает клинок от горла перепуганного мужчины и хрустит шеей. — Пока что.       Улыбка не сходит с его лица, пока он наблюдает за нервной дрожью в коленях и крепко сомкнутыми губами должника.       — Я не люблю ждать, — в полумраке прихожей кажется, что его глаза сверкают, — запомни это хорошенько.       Для пущей убедительности, он кладет руку на ремень, в очередной раз демонстрируя глаз бога. Мужчина нервно сглатывает и быстро-быстро кивает.       Бумажная волокита не его конек, а вот выбивание долгов — вполне. По крайней мере, справляется он с этим в разы лучше. Правда сил это занимает много. Он чувствует себя словно выжатый лимон, когда направляется к трамвайной остановке. Всё это мотание по городу не приносит ему огромного удовольствия.       Окраина города не производит должного впечатления, как ему думалось раньше. Тарталья ожидал уютного райончика с кучей фонарей и красиво уложенных дорожек. Оказалось все куда запущеннее. По сравнению с центром здесь отсутствовала та самая атмосфера. По обстановке даже чем-то напоминало глубинку в Снежной.       Слякоть, сырость и привкус грязи на языке делали свое дело. Желание убраться отсюда поскорее было превыше своих должностных обязанностей. Он решил оставить оставшихся на сегодня должников на потом. Завтра днём Тарталья ещё обязательно наведается сюда. Сейчас в мыслях у него только горячая ванна и мягкая кровать. И весь мир подождёт.       Уже сидя в трамвае, он не может не вспомнить о своей основной миссии. Найти Гео Архонта. Где ж его, блять, искать то? В голову сразу приходят мысли о каких-то старинных гостиницах, отдаленных от цивилизации местах. Может и вовсе всякие заброшенные постройки? Однако он быстро отметает эту идею. За условно два года бывшее божество вполне могло приспособиться к жизни среди смертных. Ведь так?       Дедукция у Тартальи была развита неплохо, поэтому голова обещала уйти в отставку в скором времени от переизбытка догадок и наводящих мыслей. Но казались они все какими-то далёкими от истины. Шестое чувство подсказывало ему, что все не так просто, как может показаться на первый, и даже на второй, взгляд. Может судьба поможет ему и подкинет парочку подсказок? Хотел бы он разжалобить Сетестию и попросить ее о помощи, но, как ему помнится, он уже был у нее на крючке. Глаз бога всё ещё оставался актуальным вопросом.       Предвестник широко зевает. Сколько ему ещё ехать? Он на автомате поглядывает на наручные часы. Похоже, когда он доберется до гостиницы, стрелка часов уже успеет перевалить за одиннадцать.       От скуки, он смотрит по сторонам. Вагон заполнен менее, чем на четверть. Редкие пассажиры спят, а те, кто бодрствует, обещают в скором времени уснуть. Тарталья прикидывает в мыслях, сумеет ли он проснуться до того, как доберется до своей остановки, или же ему ещё придется ждать трамвая в обратную сторону.       Думы его прерывает механический голос из динамиков, оповещающий об очередной остановке. Краем глаза он замечает движение и странный желтоватый блеск. За этим следует длинная копна каштановых волос, собранных в низкий хвост.       Тарталья быстро переключает свое внимание на вошедшего мужчину и невольно задерживает дыхание. Только Селестия знает, с каким грохотом кувыркнулось его сердце в груди.