Save those I care about

      Найти то, не знаю, что — кажется, так была поставлена задача в одном из детских мультфильмов. Вот и Сармат сейчас занимался чем-то похожим, выйдя в низину, и внимательно всматриваясь в начинающую засыхать траву. Мёдом цветы не пахли, даже те, которые были белыми и могли подойти под описание Даны. Если они прибегли к народным средствам, значит шансов у Опера было не так много, да и откуда бы им взяться в этом богом забытом лесу, чтоб он сгорел! Нет, сначала они отсюда выберутся, а потом пусть горит на здоровье. Если бы не внутренние терзания, то царившее вокруг приятное спокойствие обязательно бы смягчило переживания Ильи. Только расслабиться, когда все твои близкие друзья находятся в опасности, не так-то просто. Да и надо ли? Ещё неизвестно, что хуже — потерять бдительность на незнакомой местности или напряжением довести свой мозг до перегорания. Оба варианта Сармату не нравились, поэтому он старался держать баланс между ними, как бы не давила окружающая атмосфера.       Лес вокруг постепенно редел, а открытого пространства становилось всё больше и больше, каким-то шестым чувством Хованцев ощутил опасность. Помедлив прежде чем выйти на равнинную местность, Илья всё же решил держаться каёмки негустого леса, обнимающего равнину. В невысоком поле найти траву, о которой говорила Вика, были чуть выше, чем у лесу, но с другой стороны, быть чьей-то добычей не очень-то хотелось. Жизнь — это борьба компромиссов. И главный компромисс — это право принимать решение и нести за него ответственность. Трава приветливо стелилась под ногами, от лёгкого налетевшего ветра запахло как-то отдалённо знакомым, как будто чем-то едва узнаваемым из прошлой жизни. Сначала Сармат не придал этому значения, при стрессе и полной неизвестности впереди может всякое показаться, но чем дальше он шёл, тем явственнее ощущал этот запах. Резкий, железный и едкий. Словно из флакона с оружейной смазкой брызнули в лицо. Илья замер на этот раз не только принюхиваясь, но и прислушиваясь к окружающим звукам. Многолетнюю чуйку что-то раздражало в видимом спокойствии вокруг, но Хованцев не мог понять, что именно… Осознание с тяжестью ударило в голову, пока отчаяние охватывало душу, а тело холодело от первобытного ужаса. Вот почему витавший запах казался таким знакомым — разгорячённый металл, немного серы и свинца и отчётливый порох — это было чертовски знакомо Сармату. Илья отклонился от прежнего курса и шёл навстречу ветру, твёрдо собираясь установить источник запаха. А потом что-нибудь придумает. Все великие планы начинались с малого. Явным свидетельством, что мужчина шёл в правильном направлении было то, что оружием пахло всё сильнее, а вскоре прибавились и незнакомые голоса. Два мужских и явно двигающихся, неплохая цель для нападения, и поэтому Сармат весь поднапрягся и покрутил кистями рук в лёгкой разминке. Голоса двигались к нему навстречу. Это будет только один шанс. Всё или ничего. Пора. Илья припал к холодной заросшей земле и, заметив небольшой, острый камень, взял его в правую руку. Звук шагов приближался, пока не стал буквально осязаем. Высмотрев удачный момент, Хованцев бросился на первого идущего, сбивая его с ног и наотмашь ударяя по височной кости камнем. Серая поверхность тут же окрасилась багровой кровью, но Сармату до этого не было никакого дела, весь его расчёт был на внезапность его нападения. Не давая опомниться и подняться второму мужчине, Илья тут же вырубил и его одним прицельным ударом. Переведя дух, Хованцев тут же принялся рыться по их карманах в поисках чего-нибудь полезного. Неожиданным, но очень приятным подарком послужили каракал с полной обоймой на 15 патронов и почти полная зажигалка. Было не трудно догадаться, что эти двое дальний рубеж, охрана по периметру чего-то очень важного и опасного. Поэтому предупредительно связав мужчинам руки их же шнурками от ботинок, Сармат направился дальше, вглубь леса. Но вряд ли хоть что-то из того, что он найдёт ему понравится. Пройдя ещё пару минут, Хованцев буквально упёрся в проволоку, притаившуюся в невысокой траве, как змея. Растяжка была тщательно спрятана и блеснула всего на секунду, но даже этого было достаточно опытному взгляду Ильи. Проволоку, ровно как и гранату, он решил не трогать, лишь пошёл дальше. Среди деревьев показалась большая поляна, на которой копошились люди, стояли палатки и были разбросаны груды брезентов и мешков. Сармат ускорил шаг, перемещаясь от дерева к дереву, скрываясь за стволами. Хованцев не поверил своим глазам, когда увидел в лагере знакомое лицо. Расстояние было приличным, но ошибиться Сармат точно не мог, поэтому прицелился, привычно взяв пистолет одной правой. На земле недовольная, измотанная, грязная и связанная сидела Олеся, недовольно и едва ли цензурно высказываясь об обступивших её мужчинах. Вряд ли Ума простила бы ему промедление и невмешательство, если бы узнала, но это последнее о чём думал сейчас Илья. Сейчас для него самым главным было выждать подходящий момент, например, когда все разойдутся по своим делам, тогда он сможет действовать. Как ни крути на его стороне всё ещё оставалась внезапность и больше десятка патронов в пистолете. Утешало, но не сильно.       Минуты, просиженные в засаде, мерно перетекли в первый час, а потом и во второй. Но то, что начало происходить на третий, оживило Сармата, сидевшего в зелёном укрытии. Допрос Умановой продолжился, вновь человеком, который по всей видимости заправлял всей деятельностью лагеря, он грозил Уме пистолетом. Хованцев машинально взял мужчину в прицел, не сводя взгляда с противника. Когда раздался выстрел, Сармат чуть не совершил опрометчивую ошибку и не выстрелил в ответ, какие-то доли секунды остановили его. Илья инстинктивно ждал, что после выстрела связанное тело девушки отклонится назад и упадёт на землю. Вот только этого не случилось, а мужчина продолжал угрожать Уме, на этот раз целясь точно в лоб. Этого Хованцев допустить уже не мог, да и ждать было уже нечего. Дрогнувшая рука нажала на спусковой крючок, выпуская пулю из ствола, и Илья резко рванул вперёд. В лагере началась настоящая суматоха, поэтому Сармату удалось, на удивление, незамеченным подобраться к лежащей на земле Олеське, придавленной тяжеленным мужским телом. — Эй, ты как? — машинально бросил Илья, сдвигая тушу с Умы. — Надеюсь, я не обделалась от страха, — пробурчала Уманова в ответ. — Вон они! — А теперь, — Хованцев взял девушку за руку и повлёк за собой. — Бежим! Некогда приветливая трава путалась под ногами, так и норовя поставить подножку бегущим. Сзади раздавались крики погони, а совсем над головой свистели выпущенные вслед пули. Один раз какая-то из них просвистела совсем близко, и Илья еле успел нырнуть головой вниз. Ослабшая Леся, надо сказать, держалась молодцом и, несмотря на заплетающиеся и подгибающиеся одновременно ноги, продолжала бежать следом. Тропы, по которым её вёл Сармат, причудливо петляли в разные стороны, путая их преследователей, но, в конечном итоге, им всё же удалось оторваться от преследования…       Настало время остановиться, но в голову, кроме жажды выжить, пришла только одна мысль, оставившая там такой же отвратительный осадок, как запах плесени на древней фреске: они в западне. Нет, не прямо сейчас, а в более глобальном смысле. Эти люди ориентируются в лесу куда лучше их, и им не будет особого труда разыскать их где угодно. Теперь от них не спрячешься. Чёрт, а это ещё что за звук…