Save those I care about

      Особое задание в Калининграде было выполнено группой специального назначения «Нерпа» быстро и качественно, то есть в лучших традициях высококвалифицированных бойцов. Отгуляв несколько отпускных дней и, наконец, осмотрев самый западный город России, спецы предстали перед своим непосредственным начальником, генерал-майором Приговым, который с ходу поставил всех перед фактом — бойцам «Нерпы» предстояла передислокация в новый город для продолжения службы и защиты государства…       Над военным аэродромом нависли светлые кучевые облака, напоминавшие стадо светлых барашков. В воздухе чувствовались разряды молнии и напряжение, но присутствующих на взлётной полосе это не смущало, возможно, потому что они встречались на своей работе с чем-то пострашнее плохой погоды. Нерпы собрались чуть раньше официального вылета и теперь в окружении сумок и чемоданов ждали погрузки на борт, коротая время за шутками. Не хватало только командира спецподразделения, Бориса Тарасова, который не имел привычки опаздывать, а значит, задерживался по уважительной причине.       Дана сидела на своём чемодане, вытянув ноги и периодически лениво зевая, поскольку ночь вышла на редкость беспокойной. Рядом стоял Сармат и переписывался по телефону со своей женой, и то и дело умилительно улыбался новым снимкам его сына. Тигр, Ума и Опер были совсем не изобретательны и играли в города, а Кот, видимо ощутив потребность заменить отсутствующего командира, важно ходил из стороны в сторону, заведя руки за спину. В воздухе витало какое-то невысказанное чувство, что Бизон не собирается с ними лететь.       На горизонте замаячила широкая фигура командира, неумолимо приближаясь с каждым шагом к ожидающим бойцам. По мрачной задумчивости лица, плотно сомкнутым губам и невнимательному взгляду Бориса было ясно — что-то случилось, но группу в подробности он не собирался посвящать. — Бизон, ты чего без вещей? Летишь налегке? — осведомилась Лазарева, смотря на командира снизу-вверх. — Я не лечу, — сухо заключил Тарасов. — Как это не летишь? — переспросил Кот, озвучив вопрос всех присутствующих. — Ты, кстати, тоже не летишь, — Бизон даже не удостоил его ответа на вопрос. — Приказ Пригова, у нас другое задание, а позже мы присоединимся к Нерпе. — Шутишь, командир? — переспросил Никитин, сдвинув чёрную кепку козырьком назад. — Не смешно… — тихо и обидчиво процедила Уманова, хмурясь, так что на лбу собирались складочки. — Не моё решение, ребят. Мы с Котом летим в другой город, но потом возвращаемся к вам. Пригов сказал, самое долгое это месяц… — безэмоционально произнёс Борис, смотря куда-то мимо бойцов. Оставлять Нерп одних, тем более заставлять их самим осваиваться на новой базе командиру не хотелось, но иного выбора просто не было. Несмотря на то, что изначально новое подразделение Борис воспринял со скепсисом, в итоге ребята стали ему близкими друзьями, с которыми не хотелось расставаться. Вообще, каждый боец был в замешательстве от такой неожиданной новости, которая была как гром средь ясного неба. Но тем не менее с приказом генерал-майора никто не спорил. Кот и Бизон тепло попрощались почти со всеми Нерпами, не считая Умановой, которая была смурнее неба, ощущая это предательство. В её карих глазах так и читался вопрос «Почему Кот остаётся, а я нет?!», но вслух девушка его не произнесла. — Позвони мне, как долетите, хорошо? — с надеждой пробормотал Борис, подходя к Уме, чтобы обнять её. — Посмотрим, — фыркнула Олеся, отпрянув от командира, и едко добавила остающимся Ионову и Тарасову. — Счастливо оставаться! Василий и Борис проследили, как по трапу на борт последней вбежала Уманова, волоча за собой сумку, которая была в несколько раз больше неё, и одновременно подумали об одном и том же — пожелали Нерпам хорошей дороги, тем более что она предстояла долгой, прямой рейс через пол-России, из Калининграда в Комсомольск-на-Амуре. Лететь даже военным специальным бортом всё равно выходило прилично времени, почти что через половину страны. Меж тем, пункт назначения Кота и Бизона был значительно ближе — Ленинградская область, на территории которой располагался учебно-тренировочный центр министерства обороны. — И что же у нас за секретное задание такое? — поинтересовался Кот, следя как огромный самолёт становится в небе лишь малой точкой. — Предлагаю тебе поиграть в грозного инструктора для зелёного молодняка, — ответил Тарасов. — А что же ты сам? — вновь спросил Ионов, когда они уже уходили со взлётной полосы. — Я закопаюсь в бесполезных бумажках и осяду в мягком кресле координационного центра… — мечтательно протянул Бизон и рассмеялся от удивления Васи. — Лицо попроще сделай, конечно, временно. А то, что сумку уже собрал, так это ты молодец, наш вылет через полтора часа. Пойдём, подкрепимся до него, что ли.       В стенах аэродрома неспешно обсудили приказ — «отобрать путёвых курсантов и в краткие сроки сделать из них людей» как выразился Владимир Викторович при личном разговоре с Бизоном. Иначе говоря, создать миниатюрную копию Нерпы, но для задач несколько иного характера — защиты политических делегаций за пределами государства — Пригов уже и название огласил: спецгруппа «Акула». В теории генерал-майора туда должны были войти всего четыре человека, которых отберёт Ионов, назначенный старшим инструктором, а координировать и помогать на первых порах будет Тарасов…       По прилёте Борис буквально увяз в бумажной волоките, а подписание там и сям ста копий одних и тех же приказов утомляло хуже боевых операций. Тарасов откинулся на спинку кожаного кресла, скрепив руки в замок за головой, и тогда он впервые ощутил предчувствие беды. Кончики пальцев ощутимо холодели, сердце ускоряло свой такт, зрение предательски сгущало краски вокруг, в животе мучительно разливалась тревога, а в голове пульсировала мысль «что-то должно случиться». Ясного понимания, что за «что-то» и почему оно должно случиться, не было. Как и осознания, почему из-за этого организм так бешено синтезирует адреналин, быстро распространяющийся по телу. Тарасов поднялся и обошёл свой небольшой кабинет на время его работы в координационном центре. Не богатые хоромы, конечно, но Борису большой разницы не было, ему всё равно проводить больше времени в общем зале.       В дверь энергично постучали два раза, Бизон бросил взгляд на часы и прикинул, что это скорее всего рвётся Ионов, рассказать о первых нормативах, пройденных тремя отделениями, претендующими в группу «Акула». Он оказался прав, и в кабинет вошёл Кот, деловито передавая ему черную папку с документами. Тарасов кивнул другу на стул, на который Василий с облегчением плюхнулся, словно сам несколько часов к ряду сдавал изнурительные тренировки. — Что скажешь обо всём этом? — поинтересовался Тарасов, раздражённо листая психофизические характеристики, не находя их интересными. — Второе и третье отделения неплохо держатся. Первое отделение постоянно пытается где-то облегчить себе задачу, я уже жду, когда появится причина их отчислить, — будничным тоном повествовал Ионов, слишком освоившийся в роли инструктора, кошмарящего бывалых бойцов. — Вот ты садист, Котяра! Третье… Третье… Не там ли единственная курсантка? — поинтересовался Борис. — Так точно. Курсант Зарецкая, — согласился Кот, устало кивнув командиру, по правде говоря, играть в изверга утомляло. — Кто ещё? — Бизон вернулся к папке, которую принёс Василий, бегло просматривая ФИО курсантов. — Курсант Валин, курсант Савин, курсант Кочнев, — перечислил Ионов, выучивший эти списки за несколько часов наизусть. Тарасов переложил характеристики озвученных бойцов к себе на стол и захлопнул папку, откладывая на край стола. Тем временем ощущение беспокойства только росло и захватывало все мысли командира. Смахнув ладонью холодный пот со лба, Бизон решил поделиться своими мыслями с Ионовым. — Кот, — Борис сделал паузу, думая, стоит ли рассказывать о нарастающем беспокойстве. — Ты не ощущаешь… — Тревогу? — дополнил Василий, ловя на себе удивлённый взгляд Бизона. — Есть что-то такое. Может просто от непривычки? — Должно быть… — кивнул Тарасов, лишь с виду удовлетворённый таким ответом. Оба согласились с версией, что им неуютно только от того, что они не на своём месте и выполняют непривычные задачи, но яркое чувство, навязчивое ощущение — как не назови, не исчезало из головы. Странное предчувствие заставляло волноваться за Нерп, которые по расчётам Бизона уже подлетали к новому городу. Словно какое-то подобие профессиональной интуиции, а может уже и паранойи подсказывало, что они сейчас не там, где нужны. Вдруг Борис подумал, что хотел бы сейчас лететь с ними в Комсомольск-на-Амуре, а не сидеть в душном кабинете, выполняя командирскую рутину, которой обычно занимались Батя с Приговым.        Уже после ухода Кота Тарасов потянулся к своему телефону и набрал знакомый номер. Ответ послышался незамедлительно: — Аппарат абонента выключен или находится вне действия сети. — роботизированным голосом произнесла женщина и, повторила бы на разных языках, но Борис сбросил звонок. Действительно, откуда же на военном борту взяться связи…