***
Хатидже измеряла шагами пол своей спальни, когда служанки позвали ее в главный зал для встречи с тем, кто никак не должен был находиться здесь. Алкас Мирза. Младший брат самого Шаха Тахмаспа, с которым у них случился разлад из-за несовместимости политических взглядов. Последствием стало желание младшего брата узурпировать трон, а Шаха убить, дабы избежать последующих восстаний. — Хатидже Султан. — не глядя на девушку, он поклонился. — Вы удивили меня своим желанием встретиться. — Я была вынуждена. Как вы, наверное, знаете, у вашего брата в плену находится Хюррем Султан, а так же на его сторону перешла Махидевран Султан. — Я слышал об этом, Госпожа, конечно. — кивнул он головой. — Мне нужно, чтобы они обе сгинули в самую преисподнюю. Вам же тоже нужна помощь, не так ли? — хитро улыбаясь, Хатидже сложила руки на груди. — И что же я должен делать? — заинтересованно спросил Алкас, сомневаясь в том, что ему стоит связываться с девушкой. — Все просто. Найди верных тебе людей, пусть передадут Тахмаспу, что наша Империя готовится к походу на Персию. Он подастся панике, убьёт Хюррем на зло моему брату, ведь таков уговор. Ему должна прийти весть, что и Махидевран предала его, выложив строение вашего дворца Сулейману, он расквитается с ней. Он, конечно, предпримет действия, начнёт собирать войско, а сам сбежит, как это уже было, а вы в это время займёте свой трон, поведав всем, что война с Османами лишь выдумка. Когда тонкий голосок девушки прервался, Алкас Менза находился в ступоре. Ему казалось, что перед ним сейчас стоял некий Визирь, что ловко придумал план, который выгоден всем. — Я поражён, Хатидже Султан, идея заманчива, но ваш Повелитель? Если он узнает, что Персия собирает войско, тут же последует ответ. — Не переживайте, если такое случится, то вы сможете всегда выйти к нему на разговор и объясниться, что брат хотел войны, а вы свергли его и хотите дружить с Османской империей. — Приятно иметь дело с умной женщиной. — улыбнулся наследник Персидского трона, с восхищениям смотря на Султаншу, не догадываясь, что этот план изначально был придуман не ей. Будоражимую беседу прервала Гюльфем, что приехала навестить свою Госпожу. Увидев, как быстро выскочил мужчина на улицу, она удивилась, ко всему он смутно показался ей знакомым.***
— Повелитель, поймите, это единственный реальный шанс спасти Хюррем Султан и наказать Махидевран. Другого не будет! — в который раз повторял Ибрагим, стараясь уговорить Сулеймана. — Ты предлагаешь поставить под удар государство, Паргалы! — вскочил мужчина с тахты и злобно выпучил глаза на своего Визиря. — Это невозможно! — Я всего лишь предлагаю напугать Тахмаспа, он сбежит, а его брат достанет нам обеих женщин в обмен на трон, который и так его по праву! — не успокаивался Ибрагим, ловя сопереживающие взгляды остальных Пашей. — Вдруг пойдёт все не так и его войско двинется на приграничные санджаки, что будет с народом? — Мы сможем это предотвратить, Повелитель, заранее подготовив армию, они станут защищать границы. — Достаточно, Ибрагим Паша! Это не подходит! Я не стану жертвовать народом ради одной женщины. — отвернувшись, бросил Сулейман. — Как же так? Где же ваша любовь? Неужели за это время вы ничего не смогли придумать? Вы же повелитель мира! — нетерпеливо повысил голос Паша, заставляя присутствующих напрячься ещё больше. — Что ты себе позволяешь, Ибрагим? — опасно близко подойдя, Падишах впился в него взглядом. — Знай своё место! Покинь мои покои! Дважды повторять не пришлось, Великий Визирь был рад поскорее убраться отсюда. Стоили двери закрыться, как он увидел стоящую рядом Фирузе Хатун. — Что тебе здесь надо? — снова надев маску бесчувственного человека, он грозно взглянул на фаворитку Султана. — Повелитель занят, убирайся отсюда. Опустив чёрные глаза в пол, девушка звонко расмеялась, вызвав едва уловимое удивление на лице грека. — Я сказал что-то забавное, Хатун? — оскалившись, мужчина сделал шаг вперёд. — Нет, что вы, Паша. Только вот не советую вам так со мной обращаться, кто знает, что завтра я напою на ушко нашему Повелителю. — Эти игры оставь при себе. Никто не сможет встать между мной и Государем. — Ибрагим резко развернулся и хотел уйти, когда в его спину донеслось: — Даже Хюррем Султан?***
Шах Султан восседала в красивом кресле, рассматривая всех собравшихся. Нигяр хлопотала над чаем для гостей, а ее супруг напряжённо раздумывал о чем-то своём, как и Мерджан, стоящий за спиной своей Госпожи, чьё плечо поглаживала его сильная ладонь. Гюль-ага и Сюмбюль непонимающе сверлили друг друга взглядом, подозревая, что лишь один из них не знает причины, по которой их сюда позвали. — Нигяр, достаточно, садись уже. — раздался голос Султанши. — Мы не на трапезу к вам пришли, дорогая. — Нам нужно срочно что-то делать, а иначе может случится беда. — поддержал девушку Мерджан. — Где может быть спрятана Гюльнихаль? — Паша, мы все обыскали, все имения Госпожи, ни где нет и следа этой служанки. — отозвался Матракчи. — Как сквозь землю провалилась. — За Хатидже следили, Мерджан? — Конечно, Госпожа, но никаких результатов. Приложив руку к своей голове, Султанше показалось, что она слышала, как надрывается ее мозг в попытках отыскать спасение для Ибрагима Паши. Сколько бы конфликтов не было у них в прошлом, она не могла допустить его смерти, хотя бы ради Хюррем, которую всеми силами он один старался вытащить из Персидского плена. — Госпожа, простите мне мою дерзость, но зачем мы здесь? — не сдержав любопытство, поинтересовался Сюмбюль. — С вами все проще. Вы должны приносить любую информацию из Гарема, но так, чтобы даже Валиде не знала об этом. — Как прикажете, Султанша. — сразу за обоих ответил Гюль-ага, за что получил недовольный взгляд от главного евнуха. — Хатидже оказалась хитрее, чем я ожидала. Правильно говорят, в тихом омуте черти водятся. Учитывая то, что она сказала, якобы Махидевран и Хюррем скоро умрут, то дела плохи, друзья мои. — печально уведя взгляд в сторону, Шах тяжело вздохнула. — Думаю, нам пора… Стоило ей только подняться, как глаза Нигяр округлились, будто девушка что-то важное вспомнила. — Ты чего, дорогая? Все хорошо? — забеспокоился Насух Эфенди. — Вы проверили имения ее бывшего супруга Искендера Паши? — с надеждой спросила Калфа, смотря на мужчин. — Нигяр… — Шах Хубан пришла в восторг. — Ты молодец!***
Хюррем, сложив руки под головой, грустно глядела в окно, за которым не переставая шёл сильный дождь. Грустно усмехнувшись, она снова позволила себе взять пример с небес и пустила вдоль щеки горькую слезу. Укутавшись в одеяло, она спрятала от любопытных глаз рубашку-талисман, в которой проводила каждую ночь, тихо молясь Аллаху, чтобы ее поскорее вернули домой, где она сможет обнять друзей, поцеловать своих детей и увидеть Ибрагима целым и невредимым. Дверь открылась и на пороге появилась Махидевран, на лице которой сияла едкая улыбка, оповещая о том, что она пришла не за вежливой беседой двух Султанш. — Хюррем, я смотрю тебе лучше. — Было лучше, пока тебя не увидела. — не смотря на женщину, спокойно ответила славянка. — Что ты здесь забыла? — Да вот, — грациозно пройдя мимо, она уселась на кровать пленницы. — Думаю над словами моего любимого Тахмаспа в день, когда ты чуть не отдала жизнь за Ибрагима Пашу. — Сколько времени прошло, а ты все думаешь, да думаешь, тебе бы, Махидевран, книги почитать, полезно для ума. — Милая моя Хюррем, будь я глупой, я бы до сих пор сидела у ног Сулеймана и просила милости, но я здесь. — разведя руки в стороны, Махидевран рассмеялась. — Ну да, иногда псы сбегают от одного хозяина к другому. Все в твоём собачьем стиле. — все ещё не глядя на собеседницу, Хюррем старалась сохранять спокойствие. — Кому же тогда принадлежишь ты? В свете новых обстоятельств, мне бы очень хотелось узнать это. — Дай подумать… — наигранно постучав пальчиком по лбу, Султанша продолжила. — Себе и своим детям. Снова смех и Махидевран встаёт, а затем приближается к своей старой сопернице, беря ту за подбородок. — А если я скажу тебе, что скоро твоего прекрасного Ибрагима Пашу ждёт… — Махидевран, Шайтан тебя за ногу, выйди немедленно отсюда! — как гром среди ясного неба, прогремел голос Шаха Тахмаспа. — Пусть она договорит! — высвободившись из лап черкешенки, Хюррем соскочила с места, заставляя одеяло упасть на пол, демонстрируя всем секрет девушки. — Оу, все так серьезно, что ты даже спишь в его рубахе. — не унималась женщина. — Кто бы мог подумать! — Договори то, что начала! Не трать время на глупые шутки, которые смешат лишь тебя! — схватив за хрупкие плечи, славянка стала трясти ее. — Говори, гадина! — Стража, уведите Махидевран! — приказал Шах, чтобы та не рассказала девушке о их заговоре против Великого Визиря. — Где Ибрагим? Что вы с ним сделали? — приближаясь, завопила Султанша, желая узнать правду. — Я обрушу дверец на ваши головы, если с ним или с кем-то из Османов что-то случится! — Боевая, красивая, добрая и смелая Хюррем Султан. — снисходительно улыбнулся Шах. — Зачем ты ее слушаешь? Она выводит тебя на эмоции, а ты поддаешься. Сначала меня это веселило, но сейчас уже надоели ее выходки. Кроме веры у девушки ничего не осталось, потому ей просто пришлось оставить это, чтобы не сделать хуже кому-либо ещё. — Сделайте все возможное, но не пускайте ее ко мне больше, а иначе я совершу страшный грех. Проводив Правителя к выходу, пленённая Госпожа вновь почувствовала дикую слабость, которая тут же погрузила ее в сон, стоило голове опустится на мягкую подушку. Топкапы словно вымер, ведь больше не было слышно ни смеха, ни музыки, ни разговоров. Факелы на стенах не были зажжены, как и свечи, расставленные практически везде. Аккуратным шагом Хюррем ступала по каменным полам своего дома и пугливо оглядывалась, когда ее нога вдруг стала мокрой. Опустив голову, девушка оцепенела, а в горле застрял крик отчаяния. Кровь была повсюду, стекая со стен к полу, где образовывались целые лужи алой жидкости. — Хюррееем… — раздался шёпот за спиной девушки. — Ты убила меня, Хюррем. — Ибрагим? Ибрагим, где ты? — подняв полы чёрного траурного платья, она бросилась в сторону его кабинета, желая найти там хотя бы намёк, если не самого Пашу. — Ты стала моей гибелью, Александра… — снова тот же голос, раздающийся эхом вокруг неё. — Любовь к тебе удушила меня… — Нет, это лишь очередной сон, ты жив, я знаю это! — заходясь в тихих рыданиях, твердила Хюррем, касаясь руками своего лица. — Что это? Взглянув на ладони, дрожь охватила ее тело с новой силой. Они были в крови, что растеклась аж до локтей. — Это моя кровь на твоих нежных руках, Хюррем…***
Снова Фирузе, опередив всех, прибыла к Сулейману, чтобы продолжить выполнение своих главных задач. Пока Государь отсутствовал в покоях, девушка успела отдать приказ слугам, чтобы те принесли ужин. — Фирузе-Хатун, вас зовут в бельевую комнату. — раздался голос ее рабыни, которая должна была ждать за дверью. — Это так срочно? У меня нет сейчас времени. — Мне сказали, что нет времени, дело срочное. — Ладно, идём. — закатив глаза, Фирузе отправилась на встречу со своей истинной Госпожой. В бельевой комнате ее уже ожидала женщина, чьи руки сжимались в кулаки от злости. Стоило Хатун войти, как в неё полетели все проклятья, которые только существовали. — В чем заключается твоя работа, Хатун? Скажи мне! — сдерживая крик, не желая быть услышанными, спросила ее та, что уже много лет была затаившейся змеей в семье Султана. — Почему он ещё жив?! — Госпожа, Великий Визирь только вернулся, я пыталась подослать к нему девушку, но он отверг ее, а другого пути нет, он очень осторожен. — Значит ты подведёшь его к казни! Как ты это сделаешь, меня не волнует! И почему я не от тебя узнаю о том, что задумала эта соплячка Хатидже? — О чем вы? — глаза Хатун широко распахнулись от непонимания. — Эта идиотка вступила в сговор с моим младшим братом, Фирузе! Он отправился в Персию, чтобы убить обеих Султанш и узурпировать трон, пока Тахмасп будет думать, что Османы идут на него войной! — Но как же я могла узнать о таком, Госпожа? Что мы будем делать? — Я отправляюсь в Персию, а ты ускорь процесс, избавься от Паши, а затем и от Сулеймана, иначе твоя голова будет украшать главные ворота нашего дворца! — толкнув плечом девушку, женщина покинула бельевую, а затем, дождавшись глубокой ночи, и Османскую Империю, чтобы спасти старшего брата и Персию.***
Вернувшись в Султанские покои, Фирузе выдохнула от облегчения, увидев, что Сулеймана ещё нет, зато поднос с едой уже принесли. Достав из внутреннего кармашка платья мешочек, она высыпала его содержимое прямо в стакан к Султану. Теперь на дне посуды плавало перетертое стекло, а персиянка довольно улыбалась своему успеху. — Моя любовь, моя Фирузе! — увидев девушку, Падишах обрадовался, считая ее своим единственным успокоением в этой жизни. — Ты уже здесь. — Сулейман, я так скучала, любимый…***
Ибрагим уже тысячу раз проклял себя из-за своей реакции на Изабеллу. Только подумав как следует, он понял, что упустил отличную возможность узнать больше о подозрительной Фирузе Хатун. В гарем ему было не попасть, но, когда дружишь с Калфой, возможно многое. — Нигяр, пожалуйста, устрой мне встречу с Изабеллой Хатун, это важно. — стоя в укромном углу коридора, упрашивал он девушку. — Опять я должна тебе твоих дам водить из Гарема? У тебя совесть есть, Паша? — Это не то, что ты думаешь, Нигяр! — А что я думаю? Как ты хотел моего мужа женить на своей любовнице, чтобы скрыть от неуравновешенной Хатидже? — складывая руки на груди, Калфа прищурилась. — Без меня, Ибрагим, без меня. — От тебя сейчас зависит жизнь Повелителя и, возможно, Хюррем! Забудь об обидах, полно тебе. Под умоляющим взглядом Великого Визиря, который никогда и никого не упрашивал так, как ее, Нигяр сдалась. — Ладно, иди в сад и жди, сделаю все, что в моих силах. — Спасибо тебе, спасибо! — погладив подругу по плечам, он отправился в парк, думая, что сказать этой девушке.***
Фирузе сильно удивилась, когда Калфа явилась в комнату фавориток, чтобы спешно забрать с собой Изабеллу. Почуяв неладное, девушка отправилась следом, стараясь оставаться незамеченной. Прячась за ветками широкого дерева, она увидела, как Ибрагим Паша встречает Хатун и добродушно улыбается, хотя на лице девушки испуг. — Изабелла, я хотел принести свои извинения, что обидел тебя. Мне очень жаль, что так вышло. — Все хорошо, Паша. Увы, мы неправильно поняли друг друга. — скромно улыбнулась девушка, пряча глаза. — Вы хотели поговорить об этом? — Не только. Мне нужна твоя помощь. — посмотрев по сторонам, вынудив Фирузе резко пригнуться, Паша продолжил. — Расскажи мне все, что знаешь о Фирузе Хатун. «Вот черт проклятый» раздалось в мыслях персиянки, которая стала тихо пятиться назад, чтобы скорее уйти. Выходя из парка, она увидела своё спасение в лице Хатидже Султан. — Госпожа, здравствуйте. — склонилась она перед Султаншей. — Вы ищите Пашу? Осмотрев девушку с ног до головы, Хатидже прочистила горло и ответила: — Да, ты знаешь где он? — Да, я только что видела его в той стороне с Изабеллой Хатун, Госпожа моя. Нахмурив свои брови, Султанша почти бегом побежала в направлении, указанное Фирузе. — Как же вы тут все глупые. — тихо засмеялась Хатун, возвращаясь во дворец. Тем временем Ибрагим выслушивал свою собеседницу, обращая внимания на любую мелочь, которую она рассказывала про Фирузе. — И вот единственное, что я заметила, она пишет кому-то небольшие письма и оставляет их в бельевой, а оттуда его забирает кто-то ещё. — Очень хорошо, Изабелла. — улыбнулся Паргалы, как и сама девушка. — Если сможешь, ты должна принести мне одно из таких писем, тогда я готов выполнить все, что ты захочешь. Притаившись, Хатидже наблюдала за тем, как ее муж, стоявший непозволительно близко к какой-то Хатун, мило беседовал с ней, но очень тихо. Султанша не смогла вынести этого и вышла из своего укрытия. — Ибрагим Паша! — словно раненая лань, она неслась прямо на своего обидчика. — Что здесь происходит? — Хатидже, дорогая, я позвал Изабеллу, чтобы узнать побольше о фаворитку нашего Повелителя, ведь она из Персии. — Ложь! Все ложь! Я сейчас же иду к брату, расскажу все, что ты натворил! — отбросив руки супруга, что пытались ее обнять, она бросилась во дворец, кинув этим двоим лишь взгляд полный призрения. — Да чтоб меня… — взбесился Ибрагим и отправился вслед за Хатидже, оставляя Изабеллу в полной растерянности.***
Давуд-ага сидел на лавочке возле Хюррем, им впервые удалось выйти в сад и подышать воздухом вместе. Девушке удалось сильно сдружиться с евнухом, что оказался очень добрым человеком. Он напоминал ей Гюля-агу и Сюмбюля, которые так же стали верными ей людьми. — Есть вести из Стамбула, ага? — смотря на огромное количество цветов, спросила девушка. — Мне удалось узнать лишь, что Ибрагим Паша туда добрался, а к нам едут гости поинтереснее. — грустно вздохнул Давуд. — Что? О каких гостях ты говоришь? — привлёк он внимание Султанши. — Сестра нашего Повелителя. В пятнадцать лет ее отправили в Стамбул по неизвестным мне причинам, а потом мы перестали слышать о ней совсем. Только, когда Шах Тахмасп взошел на трон, она снова вышла на связь. — Интересно, а как ее имя? — Фирузе Бегун Хан, Госпожа. Говорят, что едет она сюда не чаи распивать. Нехорошо мне на сердце. — Не думай о плохом, ага. — кладя руку на его плечо, рыжеволосая улыбнулась. — Возможно я скоро выберусь отсюда и заберу тебя с собой в Османскую Империю, ты станешь мне верным другом там, всегда будешь при мне. — Дай Аллах, так и будет.***
Сулейман трудился над очередным украшением для своей любимой Фирузе, пока девушка читала книгу, лёжа на Султанской постели, когда без предупреждения туда ворвалась Хатидже Султан, а за ней Валиде вместе с Ибрагимом Пашой. — Это что такое, Хатидже? Почему вы все вламываетесь сюда без стука? — встав изо стола, крикнул на них Султан. — Для вас уважение к Правителю мира — это какая-то шутка?! — Брат, дело срочное. Я пришла, чтобы ты одобрил мой развод с Ибрагимом Пашой! — без сомнений выпалила Хатидже, вводя мать и брата в ступор. — Дочка, что ты говоришь? Ещё и при посторонних. — бросив презрительный взгляд в сторону фаворитки, сказала Валиде Султан. — Фирузе не посторонняя, а моя любимая женщина! Я слушаю, что за новости такие? Какой развод? — У меня есть доказательства того, что мой дражайший супруг был неверен мне. К тому же, девушки были из твоего Гарема. — Да ты что, Хатидже? Ты сама понимаешь, что говоришь? — приближаясь к девушке, грозно рыкнул Сулейман. — Повелитель, позвольте нам решить это самим. — обратился к нему Паша, допустив ошибку. — Я жду доказательств, Хатидже. Сестра Падишаха достала из своего платья копию тетради и отдала ее Султану, а матери протянула копию оригинала на русском языке. Вокруг воцарилось молчание, пока сын и Валиде вникали в написанное там. — Александра? Это же… — Да, брат, это Хюррем. Он был в неё влюблён, когда отдал в твой гарем для обучения. Подробности мне поведала Гюльнихаль, что была Марией. Рассказала, как Нигяр Калфа выводила по ночам Хюррем в сад, чтобы встречаться с Пашой. Потом ты впустил ее в свою жизнь и встречи, конечно, прекратились, заставив Ибрагима жениться на мне. Так все было, дорогой мой муж? — Да, почти так. — смотря прямо в глаза своему другу, согласился мужчина. — Кроме того, что я был влюблён в неё. Мы дружили, так как до этого она была у меня служанкой и произвела впечатление хорошего человека. — Почему же тогда ты умолчал од этом, отдавая ее в гарем на перевоспитание? За что ты душил бедную Гюльнихаль? Не за то, что она посоветовала Сюмбюлю представить Александру нашей Валиде? — Достаточно! — взбесившись, закричал Султан, едва сдерживаясь, чтобы не выплеснуть свою злость на всех, кто стоял напротив. — Я хочу поговорить с этой Гюльнихаль, никакие записи не уверят меня так, может ты сама это все выдумала. — Хорошо, мы можем поехать сейчас и поговорить с ней, я спрятала ее в имении своего первого супруга, чтобы никто не смог навредить ей. — Прикажите готовить коней и карету. Валиде, вы остаётесь во дворце.***
Шах Султан ходила по комнате в доме Насуха Эфенди и Нигяр, ожидая новостей. В ее руках была жизнь Ибрагима Паши, которую она не желала отдавать на растерзание брату и сестре. Дверь за ее спиной открылась, Султанша же сразу повернулась к двум вошедшим мужчинам. Мерджан и Насух были все в грязи и поту, но с довольными лицами. — Вы все сделали? Никаких проблем? — Никаких, Госпожа моя. — подходя к своей любимой, ответил Мерджан и поцеловал ее в лоб. — Все в лучшем виде, как и всегда.***
Пыль поднималась под копытами лошадей, которых подгонял кучер по приказу сидящей внутри Хатидже Султан, чтобы успевать за мужчинами. Сулейман испытывал жгучую смесь эмоций. Он не знал, кого ненавидеть и кому верить. Перед глазами мелькали воспоминания, в которых была его рыжеволосая Госпожа. Ее звонкий смех, поднимающий его настроение, разговоры обо всем на свете, рождение их детей. Он забыл о том, что в его сердце жила любовь к Хюррем Султан, о чем сейчас жалел, смотря на своего спутника жизни. Паргалы поддался тем же воспоминаниям. Его маленькая Госпожа, приехавшая в Империю в 17 лет, красавица, каких он ещё не видел. Каждый вздох, что он делал сейчас, все было ради неё. Он не мог умереть, не найдя ее. Вернёт ее домой, к их сыну, к детям, тогда пусть казнят и выкинут в лес, ему все равно. Пусть она последний раз подарит ему свою улыбку, а дальше будь, что будет. Подъехав к нужному строению, Хатидже быстрее мужчин оказалась на земле и поспешила в темницу, где скрывала свою пленницу. Всех собравшихся сопровождало молчание, которое было громче слов. Слуги зажгли факел и передали его Ибрагиму. Подойдя к железной двери, Хатидже открыла замок и впустила туда мужчин. — Ну и где твое доказательство, Хатидже? — устало спросил Сулейман, глядя в пустоту комнаты, не замечая даже того, как глаза Ибрагима загорелись облегчением. — Как же? Здесь же была! — Сестра, когда найдёшь, дай знать. Мы уходим. И только тогда, когда лошади погонят прочь отсюда Султана и его Великого Визиря, Хатидже Султан найдёт клочок бумаги, в котором будет написана одна строчка: «Что-то потеряла, сестрёнка?»***
Не зная отдыха, сестра Тахмаспа прибыла, как можно раньше во дворец, сменяя одного коня на другого. Кто бы мог подумать, что эта девушка в совершенстве владеет верховой ездой и готова к подобным условиям. В главном зале дворца готовились встречать Госпожу, которая не была здесь уже много лет. Тахмасп лично следил за тем, чтобы все было идеально. Слуги привели Хюррем и Махидевран, которые совсем не понимали, к чему их нарядили, словно на праздник, так ещё и накрыли такой роскошный ужин. — Правитель мой, к чему все это? Мы кого-то ждём в гости? — ворковала над ним Махидевран, пытаясь привлечь внимание мужчины, который охладел к ней после последней ссоры с Хюррем. — Да, ко мне приехала сестра. Примите ее наилучшим образом, иначе жестокого наказания не избежать. В Хюррем я не сомневаюсь, но вот ты, Махидевран, явно не дружишь со своими эмоциями. — С чего бы мне плохо обращаться с твоей сестрой? — возмутилась черкешенка. — Потому что вы с ней знакомы. — хохотнул мужчина, когда вышел слуга его родственницы. — Она готова? — Да, Шах, готова. — Ну что, девушки, прошу любить и жаловать, моя великолепная сестра Фирузе Бегун Хан. — с радостной дрожью в голосе представил он, смотря на реакцию девушек. По полу послышались тихие шаги, что становились все ближе и интриговали. Платье Госпожи было чёрного цвета, юбка была пышной, а все его края украшал жемчуг. Тёмные камни в ожерелье и короне играли со светом, блекло сверкая на фоне своей владелицы. Спину она держала ровно, словно, если она расслабится, ее высокая аккуратная прическа сделает это вместе с девушкой. Представ перед столом, Госпожа Персидских земель подняла своё лицо на присутствующих, обводя всех своими темно-зелеными глазами. Улыбка засияла на алых губах красавицы, видя брата и шокированных Хюррем и Махидевран. — Я рада тебе, брат. — Гюльфем?! — В один голос произнесли славянка и черкешенка, встречаясь шокирующими взглядами друг с другом.