Мой личный ад

      Время летело со скоростью звёзд, что падали с небес, заглушая боль, которая когда-то казалась нескончаемой. Рыжеволосая девушка сидела в своих покоях, глядела в окно и поглаживала свой живот, где билось маленькое сердце, которому суждено вот-вот увидеть этот жестокий мир.       В гареме ее жизнь совсем не складывалась, никто не хотел ее принимать, ведь Повелитель будто с ума сошёл, ночи проводит лишь с ней, что непозволительно, ее желания ставит на первое место, не считаясь с мнением матери, а уж про Махидевран он уже и не помнит даже, ведь даже сына он почти не навещал, а вскоре и в поход отправился, взяв с собой и Хранителя покоев.       Ибрагим. Он так и жил в сердце Хюррем, но об этом знали лишь Нигяр-Калфа и Шах Султан. Это были единственные друзья девушки, но одной должность не позволяла это показывать при всем гареме, а сестре Султана так вообще приходилось это скрывать, чтобы не выслушивать от Валиде и иметь доступ к разговорам, что велись против ее подруги-рабыни.       И, пока девушка сидела в своих покоях, молясь о здоровье двух мужчин, в покоях Валиде собрался отряд женщин против неё, где шпионкой была Шах Султан. — Надо что-то делать с этой Хюррем, всю кровь выпьет и не подавится. Не беременна бы была, уже давно бы замуж выдала, пока сын в походе. — теребя рукав платья, возмущалась мать Султана. — Даст Аллах, мы избавимся от этой змеи, Госпожа, заживем как раньше, в тишине и спокойствие. — восседая рядом на подушке, говорила Махидевран. — Ну да, Повелитель сразу забудет о ней и к тебе побежит, любовь свою вспомнит былую, а Валиде наградит за это. — ёрничала сестра Султана. — Вы так наивны. — Шах-и-Хубан, дочка, может ты забыла, но ты не застанешь этой мирной жизни здесь, ведь скоро за тобой приедет твой муж.       Тоска разрывала сердце молодой Госпожи, но никому нельзя было это показывать. Лишь Хюррем знала ее боль, понимала и переживала то же самое. — Давайте не будем о грустном. — вмешалась Хатидже, чтобы избежать ссоры между членами семьи. — Вот-вот вернётся брат, а с ним и мой жених, свадьба будет, праздник. — Мы начнём сразу готовиться, Госпожа, чтобы больше не откладывать ваше счастье. — поддержала девушку Гюльфем-Султан, за что получила благодарную улыбку.       В дверь постучались и, получив разрешение, в покоях появилась Нигяр. — Госпожи, благие вести, у Хюррем-Хатун роды начались. — Скоро внук увидит этот мир, О, Аллах, долежался практически возвращение отца. Зови нас Нигяр, как все закончится.       Тем временем Хюррем ходила по покоям и не знала куда себя деть. Боль мучила девушку, но больше ее мучала судьба ее дитя. Если кто-то поймет, увидит сходит черты, то сразу три головы полетят. Прошло около 8 часов, вот малыш увидел этот мир и впервые закричал. — Поздравляю, Госпожа, у вас родился прекрасный Шехзаде! — забирая мешочек с золотом, радовала новостью девушку.       Двери в покои открылись со всей силы и вошла Валиде, сопровождаемая своей свитой.       Махидевран Султан тряслась, словно листочек, что от порыва ветра упадёт вниз и больше никогда не поднимется. — Шехзаде, Валиде Султан, у Госпожи здоровый Шехзаде родился!       Шах Султан, стараясь скрыть радость, смотрела на Махидевран, что готова была провалиться сквозь полы дворца. — Поздравляю, Хюррем, ты подарила династии наследника, сын будет счастлив, когда вернётся. — держа внука на руках, говорила женщина. — Теперь отдохни, служанки займутся малышом, я за всем прослежу, не беспокойся.       Новоиспеченная мать взяла сына на руки и посмотрела в его в глаза. Она знала этот взгляд и видела его. Карие омуты смотрели на неё, словно в ней весь мир. — Вы посмотрите, у него мои глаза, решил от бабушки унаследовать, мой дорогой. — радовалась Валиде совершенно чужому для неё ребёнку.       Шехзаде был передан служанкам, которые вместе с Госпожами покинули покои Хюррем.       Стоило дверям закрыться, девушка горько разрыдалась. Теперь вся ее жизнь будет положена на то, чтобы защитить этого мальчика, чьим отцом являлся Паргалы Ибрагим-ага. Ребёнок, рождённый из-за связи двух рабов, ставший Шехзаде Османской империи.       Воспользовавшись тем, что в гареме все радовались появлению Шехзаде, Шах решила позволить и своему сердцу порадоваться. Гюль-ага уже шёл с ответом от Мерджана-аги, что он явится в сад в назначенное время.       Молодая султанша, услышав это, отправилась на место встречи, не замечая, что за ней установилась слежка.       Красивые глаза девушки светились огоньком, какой видел лишь один мужчина. Да, он раб, ее преданный слуга, помощник в ее с супругом дворце, но. Сердцу нельзя приказать. Именно поэтому, завидев его вдалеке, под широким деревом, ее сердцебиение участилось в два раза. — Моя Госпожа, вы как всегда прекрасны. Что-то случилось? — любуясь возлюбленной, что с первого взгляда украла его сердце и покой, спросил верный слуга. — Мерджан, на скоро приезжает мой супруг, возвращается повелитель, после праздника, хочу я или нет, меня увезут туда, где я должна находиться. Но ты останешься здесь. Будешь защищать Хюррем Султан и ее сына, словно, меня. Я найду способ и вернусь сюда, если чего не случится. — Но как же, Госпожа? Я не могу позволить вам уехать с этим мужчиной, зная, что он может причинить вам вред. — Он взял ее ладонь в свою и оставил лёгкий поцелуй, чем сразу вызвал бурю эмоций в душе Султанши.       Услышав шорох в кустах, девушка испугалась, что нельзя было сказать о Мерджане-аге. Каждый раз рискуя головой, он был готов на это, если от этого зависело, сможет ли он ещё хоть раз взглянуть в глаза своей Госпожи. — Шах-и-Хубан Султан, а ну немедленно объясни, что здесь происходит?! — глаза Валиде сверкали от ненависти, а рука отвесила дочери пощёчину. — Валиде, что вы делаете? Я говорила с Мерджаном-агой о. — не успев закончив, Шах увидела руку перед своим лицом. — Молчи, мерзавка. Брат с тобой разберётся, а этого в темницу, немедленно! — стража сразу бросилась выполнять приказ главной женщины дворца.       Схватив дочь за руку, женщина потащила ее вслед за собой, не замечая, как из глаз девушки стекают слёзы, что так редко появлялись на лице гордой Госпожи.       Вернувшись в гарем, Валиде предпочла делать вид, что ничего не произошло и вернулась к празднику в честь внука.       Шах Султан же была отправлена в покои, чтоб глаза матери не видели ее главного разочарования в жизни.       У входа в покои девушка увидела Нигяр-Калфу, что поклонилась ей и сказала: — Мне надо срочно с вами поговорить.       Уже через 3 минуты Шах сносила все на своём пути, вымещая гнев на предметах вокруг. — Хатидже, подлая дрянь и подхалимка матери! Это же надо, проследить за мной и доложить все, словно нам по пять лет! — Госпожа, я сама не ожидала такое увидеть, хотела броситься к вам и предупредить, но это было невозможно, там была стража в подмогу Хатидже Султан.       Разбив дорогую вазу о стену, Султанша вылетела из своих покоев, а вслед и Калфа, что знала нрав этой девушки и не хотела, чтобы та попала в беду. — Хатидже! Где ты, подлая змея? — Весь Топкапы слышал ласковое обращение старшей сестры к младшей. — Что они о себе думают, что могут вот так следить за мной без повода? — риторический вопрос, на который Госпожа и не ждала ответа.       Увидев сестру, что играла с Мустафой у гарема, она подбежала и резко схватила девушку за локоть. — Послушай меня, Хатидже, внимательно! Ты ответишь за то, что сделала сегодня, а если полетит голова этого аги, то плата будет и вовсе страшна для тебя, ты поняла меня?! — Отпусти, Шах, ты сама виновата, водишь роман с рабом, когда есть муж законный. — не оставила без ответа сестру Хатидже. — Смотри, чтобы твой любимый раб не оставил где-нибудь своё сердце, что будет очень далеко от тебя. — закончила диалог старшая из сестер и отпихнула руку сильным движением.       Ночь, что вступила в свои права, укрыла от взглядов Султанш, которые думали о своём и не могли познать сна. Махидевран переживала о том, что родился противник для ее Шехзаде, несмотря на то, что трон наследовали те, кто был старше других своих братьев и сестёр. Хатидже пыталась понять, о чем говорила сестра. Валиде радовалась, что рыжая бунтарка родила и скоро можно будет от неё избавиться. Шах Султан гладила по волосам Хюррем, что плакала во сне, не видя, что и у Султанши глаза на мокром месте.       Незаметно для всех пришло утро, а с ним и хорошое новости. — Аллах послал нам такую радость, через несколько часов сын мой будет во дворце! — держа пергамент в руках, оповестила всех Валиде. — Сюмбюль-ага, скажи, чтобы Шекер-ага готовил любимые блюда и напитки Падишаха, готовьте праздник и предупредите всех, что вернулся наш ясный лучик!       Услышав это, Гюль-ага, незамеченный никем, отправился доложить новости. — Прекраснейшие из Госпожей, новости хорошие вам принес! Султан Сулейман Хан через пару часов будет здесь!       Сердца девушек испуганно затрепетали. Хюррем молилась всем Богам, чтобы Сулейман не заметил черты лица Хранителя покоев в ее сыне. Шах Султан же переживала, что брат вышлет ее из столицы, а Мерджана казнит. Взяв себя в руки, девушки подарили друг другу печальные улыбки и разошлись, готовясь встречать Повелителя.       Устроившись в конце с сыном на руках, Хюррем старалась казаться максимально незаметной. Страх, неизвестность. Не надо ей всех богатств, забрать бы сына и уехать, ведь в нем нет и капли крови Династии. — Дорогу-у-у! Султан Сулейман Хан Хазрет Лери! — заголосил главный евнух, чтобы все склонили головы перед повелителем Мира всего.       Мужчина, гордо подняв голову, зашёл в гарем и увидел счастливые глаза матери, что была так рада возвращению сына, на котором не было и царапины. — Доброй пожаловать домой, сын мой. — Валиде, я скучал по вам. — поцеловав руку матери, он продолжил приветствовать своих сестёр, матерей и их наследников. — Махидевран. — протянув руку для поцелуя, Сулейман даже не смотрел на неё, стремясь быстрее дойти до своей любимицы. Обняв своего старшего сына, он добрался и до Хюррем. — Моя милая Хюррем. Каким же ты счастливым сделала меня, подарив мне Шехзаде. Церемония имянаречения будет вечером, но имя я уже нашёл подходящее.       Хюррем Султан, подчиняясь судьбе, коснулась губами руки Сулеймана и нежно улыбнусь ему.       Устроив большой семейный ужин, все радовались и делились эмоциями, когда в покоях Повелителя оказался Ибрагим-ага. Хатидже Султан нежно улыбнулась мужчине, но не получила того же в ответ, ссылаясь на то, что мужчина просто устал. — Повелитель, Госпожи, я пришел поздравить вас с рождением Шехзаде Мехмеда от вашей фаворитки Хюррем Султан. Это прекрасная новость. — поклонившись, Паргалы продолжал делать вид, что он счастлив чуть ли не так же, как сам Повелитель.       Последний же успел взять на руки мальчика и передал его Ибрагиму в руки. — Посмотри какой он славный, вырастет, будет сердца разбивать. Но самое удивительное в нем то, что он взял глаза моей любимой матери.       Хюррем в эти секунды молилась, чтобы до Ибрагима не дошло, чтобы он не понял, что глаза Мехмеда не были от Валиде. Мехмед, оказавшись на руках мужчины, открыл глаза и с интересом изучал его лицо, а на лице Паргалы было слишком много эмоций, чтобы его смог понять мальчик, которому вот только пару дней. — Вы правы, Повелитель, он прекрасен, очень на мать похож. — переведя взгляд на Хюррем, он снова поздравил ее.       Ибрагим хотел было уйти, когда Повелитель остановил его, прося задержаться. — Семья, за то время, пока я был в походе, ничего не изменилось, как мне известно. Поэтому я хочу сказать, что со свадьбой мы тянуть больше не станем, а поскорее соединим двух влюблённых. — глядя на счастливую Хатидже, сердце старшего брата таяло. — Я согласна сынок, но есть и другие дела, которые срочно надо решить. — переводя взгляд на Шах Султан, сказала Валиде. — Это обязательно делать сейчас, матушка? — скрывая злость, старшая из дочерей решила перебить мать. — Валиде, я слушаю вас, что-то серьёзное произошло? — нахмуренно спросил Повелитель.       Сердце рвалось из груди Шах, но она лишь ухмыльнулась и стала слушать рассказ матери о том, что она посмела изменять мужу со своим помощником Мерджаном-агой.       По мере рассказала эмоции брата Повелителя сменялись одна за другой: ярость, злость, непонимание. Все молча ждали решения мужчины. Шах-и-Хубан была его любимой сестрой, он не мог наказать ее в полной мере, не мог позволить кому-то ее позорить, даже если речь идёт о их матери. Грозная, своевольная, холодная ко всем, но не к своему брату. Как ему принять решение, когда перед ним та, в чьей верности он не мог даже сомневаться. — Я не могу оставить это без внимания, поэтому ты отправляешься в свой дворец, сестра. — А что же этот ее раб? Простишь? — возмутилась Валиде. — Нет, Матушка, он будет казнён.       Полные ужаса глаза своей подруги благородной крови Хюррем не забудет никогда. Она знала, что Шах выдержит это, но какой ценой? Уже сейчас брюнетка смотрела на мать с полным холодом в глазах.       Внимание на себя резко переключила Хюррем Султан, что начала рыдать. — Милая, красавица моя, что с тобой? — нежно касаясь лица девушки, спросил у неё Султан. — Мне надо на воздух, срочно. — Выбежав на балкон, она надеялась, что сможет спасти двоих влюблённых, но совсем забыв о собственном спасении, ведь Повелитель последовал за ней, но и Ибрагим-ага не удержал себя от такого действия. — Хюррем, что случилось? — Государь, я…я не понимаю, как это возможно. — рыдая говорила девушка. — Шах Султан единственная, кто поддерживал меня, пока вы были в походе. Я так волновалась за вас, а она ночами мне слёзы вытирала, берегла нас с Мехмедом для вас, а вы выгоняете моего друга, оставляя лишь тех, кто меня не любит.       Ибрагим наблюдал за ней и не мог поверить, что это та же наивная девушка, что он знал и полюбил. Может Падишах не видел, а может плохо знал свою наложницу, но это была лишь игра для спасения Султанши, где Хюррем Султан выигрывала. — Родная, не плачь, ты слаба ещё после родов, отправляйся в свои покои. — переведя взгляд на друга, Сулейман приказал. — Ибрагим, сопроводи мою Хюррем, чтобы беды не случилось. — Как пожелаете, Повелитель. — скрывая предательскую дрожь, Паргалы склонился и отправился провожать Госпожу.       Султан вышел к остальным женщинами и, взглянув на сестру, сказал: — Шах-и-Хубан будет жить в Топкапы столько, сколько захочет сама, вопросы с Лютфи Пашой тоже решает она сама, вмешаться могу лишь я, если сочту нужным. Мерджан-ага будет освобождён из темницы, его ждёт разговор со мной, а я решу его судьбу. Теперь оставьте меня.       Госпожи стали выходить кланяясь, забирая с собой Валиде, что готова была сравнять сына и его Хюррем с землей.       Тем временем, минуя холодные коридоры, Хюррем мечтала быстрее оказаться в своих покоях. Ибрагим шёл за ней и боялся поднять глаза на неё, чтобы снова не утонуть в этой красоте. — Хюррем-Хатун, что это было за представление на балконе? — не сдержавшись, мужчина решил заговорить с ней. — Ибрагим-ага. — девушка повернулась к нему и посмотрела прямо в глаза. — Для тебя я Хюррем Султан. А Повелителю я сказала правду и только. — Как прикажете, моя Госпожа. — хищно улыбаясь, произнёс Ибрагим.       «Моя Госпожа». Вновь ее на мгновение захватило воспоминания о той ночи, что они провели вместе. Его взгляд, его дыхание, запах, сильные руки, слова о любви. — Хюррем Султан, что же вы остановились? Вам нехорошо? — Ибрагим, я не нуждаюсь в твоём сопровождении, спасибо. — гордо подняв голову, девушка поспешила в свои покои, не видя, как Хранитель покоев расплылся в улыбке.       Оказавшись в своей комнате, Султанша пыталась отвлечься от мыслей о мужчине, что так засел в ее сердце. Ее тревожило, что она к тому же не знала, что там с Шах-и-Султан и ждала встречи с подругой, чтобы выкинуть всё произошедшее из головы.       Сестра Повелителя в это время гордой походкой выходила из главных покоев и радовалась очередной победе. Она остаётся и ей помогла Хюррем, а значит, она точно не ошиблась, когда даровала ей своё доверие. — Не обольщайся, дочь, сегодня тебе повезло, но я не дам порочить честь семьи, твое поведение недопустимо. — говорила Валиде ей вслед, на что получила лишь ухмылку и слова: — Займитесь своей глупышкой Хатидже и ее свадьбой, а меня не надо учить жизни.       Быстрыми шагами девушка добралась до покоев рыжеволосой подруги и вошла. — Хюррем, проси у меня что хочешь, ты уберегла нас от большой беды. — улыбаясь, она всмотрелась в лицо подруги и тут же веселье ушло из ее глаз. — Милая, почему ты плачешь? Ибрагим обидел тебя, пока вы шли сюда? — Нет, Шах Султан, ничего такого, я просто вспомнила то, что нельзя вспоминать, это невозможно, когда он рядом, контролировать себя слишком тяжело. — Вытри слёзы и пойдём прогуляемся в сад. Нечего тут сидеть и плакать, тебе нужен воздух, да и мне не помешает, а то в покоях брата ядом надышали две великие Султанши, теперь дурно.       Хюррем рассмеялась сквозь слёзы от слов подруги и не стала противиться, а отправилась на прогулку. — Хюррем, а где Нигяр пропадает? — Я не знаю, ее не подпускает ко мне Валиде, негоже дружбу водить Калфе с наложницей. — Как же любят они совать везде свой нос. Ну ничего, сейчас я мигом подниму тебе настроение. — заговорщическая улыбка Шах немного напугала рыжеволосую любимицу Султана. — Я подобрала тебе служанок, ты же теперь тоже Султанша, нужны помощники. Смотри туда.       Рядом с шатром, где девушки хотели отобедать, с опущенными головами стояли две рабыни. Подойдя ближе, Хюррем усмехнулась. Перед ней стояла Мария, что перевернула ее жизнь и забрала ее из рук любимого. — Вот же как жизнь бывает наказывает, неправда ли, дорогая. Это Назлы-Хатун, а это Мария-Хатун, теперь они в твоём услужении.       Девушки подняли головы и в глазах Марии появился страх, а так же отражение улыбки Хюррем, что не предвещала ничего хорошего. — Шах Султан, ну вы знаете как угодить с подарком. Назлы, тебе я доверяю своего Шехзаде, а где может пригодиться Мария, я решу позже. Сейчас оставьте нас.       Дождавшись ухода девушек, две подруги рассмеялись так громко, что весь Топкапы содрогнулся. — Теперь моя очередь тебя порадовать, моя Госпожа. — теперь улыбка, что раньше пугала всех вокруг, когда она появлялась на губах Шах Султан, перескочила на уста Хюррем и кричала о том, что их ждёт маленькая шалость. — Не томи меня, дорогая. — Я знаю как подслушать разговор Повелителя и Мерджана-аги.       Евнухи гарема было готовы на многое ради своих хозяев и золота, поэтому тихий Гюль-ага сумел провести девушек в тайную комнату, что была создана для Султана, где он мог, не выдав себя, услышать разговоры на совете дивана. Таковой назначен был на этот вечер, поэтому Сулейман приказал привести Мерджана именно сюда, чтобы не терять время.       Обе девушки нервно ждали, когда появится мужчина, чтобы услышать приговор. Хюррем Султан не могла словами поддержать Шах Султан, но рука последней была крепко сжата в руках славянки. Им не надо было слов, девушки знали, что их связь никто не сможет разорвать.       Стража вела под руки верного слугу Мерджана, что навеки отдал своё сердце той, что сейчас увидела его и перед кем-то проронила слезу, возможно, третий раз в жизни. Ему не страшно было умирать, ему было страшно, что она останется без его поддержки и защиты. — Мерджан-ага, мне доложили, что произошло в мое отсутствие. Я хотел бы узнать твое видение ситуации. — Повелитель, я сообщал Шах Султан о том, что вот-вот приедет Лютфи-Паша, он нехорошо обращался с ней, она поэтому здесь и я хотел лишь уберечь Госпожу от проблем. Валиде Султан запретила нам даже разговаривать, пришлось идти на обман. — Что ты хочешь сказать, когда говоришь, что ее муж нехорошо к ней относился? — нахмурился Сулейман. Ему всегда казалось, что брак его сестры более чем удачный и жалоб от неё не было. — Мне приказано молчать, но я не могу не сказать вам, Повелитель. — Находясь в скрытой комнате, Шах прикрыла глаза, зная, что сейчас будет озвучена горькая правда. — Все знают характер вашей сестры, она очень сильная женщина, что ее мужа не устраивало, разговорами он не мог решать с ней вопрос, поэтому в один из дней, на глазах дочери, Лютфи Паша позволил себе ударить Госпожу, но она простила, жила дальше, но со временем это повторилось, удар был такой силы, что у Госпожи пошла кровь из губы, я оттащил тогда его от неё, но она решила в ночь сбежать сюда, оставив меня там для безопасности Эсмахан Султан.       Хюррем была шокирована услышанными. Ее гордая подруга стерпела унижение, а после сбежала и никому ничего не сказала.       Наступила тишина, Сулейман направил свой взгляд в пол и думал, что ему делать. — Ты же понимаешь, что если это окажется неправда, то ты лишишься жизни и моя сестра тоже будет наказана? — Знаю, Повелитель, я бы не осмелился вам лгать. — склонив голову, сказал Мерджан. — Ты отправишься на какое-то время в Манису, будешь служить там во дворце. Придёт время и я вызову тебя обратно. Для всех ты в ссылке. Теперь можешь идти. — Ваше милосердие не знает границ, Государь. — поклонившись, ага вышел из зала совета.       Шах Султан, что слышала каждое слово, почти раскрыла их, когда стала падать от усталости и облегчения, но Хюррем успела ее поймать и тихо усадить на пол. Сейчас нельзя было создавать шум, им придётся сидеть здесь, пока не пройдёт совет Дивана.       Участники совета собрались в зале, по традиции помолились и хотели уже перейти к делам, как Султан поднял ладонь. — Все вы знаете, что пост Великого Визиря, моей правой руки, свободен, ведь Пири Мехмед-паша, что служил ещё моему отцу, отправился на заслуженный отдых. — Айяс Мехмед Паша, который был первым визирем и должен был стать Великим Визирем предвкушал, как сейчас объявят о его повышении. — Мое решение вас удивит, но я создаю и меняю закон, мое слово не обсуждается. Я принял решение, что Великим Визирем Османского Государства станет мой будущий зять — Ибрагим.       Казалось будто весь Стамбул замолчал. Никогда прежде Хранитель покоев не становился Великим Визирем, тем более за пару лет, обогнав тех, кто давно служит и проходит каждую ступень. — Повелитель, мы знаем, что ваше слово закон, но все-таки, как это возможно? — один из визирей решил уточнить у Султана, рискуя жизнью. — Я должен объясняться с тобой? Стража, позовите Ибрагима, подготовьте его халат и печать, а мы пока прервёмся.       Зал совета опустел, не считая двух шокированных Госпожей, что уже давно перестали дышать и просто смотрели друг другу в глаза. Шах Султан еле сдерживала смех, а вот Хюррем Султан не знала как реагировать, но обе знали одно: Валиде будет зла. — Сюмбюль, ты что такое говоришь, как это сын назначил Великим Визирем Ибрагима? Как же Айяс Мехмед Паша? — кричала мать Падишаха и не знала куда себя деть. — Матушка, он же для меня старается, чтобы я вышла за мужчину высокой должности. — перебила крики матери Хатидже. — Не хватало нам одной рабыни, что с ума свела Сулеймана, теперь ещё это. — Есть и хорошая новость, Госпожа. — отозвалась Дайе-Хатун. — Сегодня вечером Повелитель желает видеть Махидевран Султан.       Услышав своё имя, глаза девушки засияли и улыбка показалась на ее лице, которое последнее время знало лишь слёзы. — Это отличная новость, Дайе-Хатун. — заметила Валиде. — Однако, это и рядом не стояло с тем, какие могут быть последствия того, что творит мой сын. Голова заболела, оставьте меня все.       Шокированный Ибрагим Паша переносил вещи в свой новый кабинет, освобождая покои для следующего Хранителя покоев. Он конечно знал, что дружба с самим Сулейманом поможет ему в жизни, но стать вторым человеком после него, такого ожидать не приходилось. Последний раз он окинул взглядом свои прежние покои и вышел, заметив, что одна из Госпожей пришла к Повелителю. — Махидевран Султан, рад вас видеть. — Спасибо, Ибрагим, прими мои поздравления, ты заслужил эту должность. — улыбнулась девушка старому другу. — Ты ещё, наверное, не в курсе, Валиде перенесла ночь хны на завтра, послезавтра будет заключён брак между вами с Хатидже Султан. — Так быстро? — Быстро? Уже почти год ждём. Не нервничай, вы прекрасная пара и будете счастливы вместе. — Да будет так, Госпожа, я пойду, доброй ночи.       Ибрагиму нужен был срочно воздух, поэтому он решил пройтись по саду перед сном. Ночь покрыла собой Стамбул, звёзды сияли словно свечи, даря покой смотрящим. Но мужчине, которого даже не спросили, когда он хочет эту свадьбу, покоя было отныне не видать. Ярость пылала в нем, когда он давал согласие на брак с Хатидже Султан. Теперь ничего не перепишешь, он Великий Визирь, что был обычным рабом, которого в 10 лет похитили из отчего дома. Почти зять Султана, который любит совсем другую женщину, такую же рабыню, что со всех сил карабкается на вершину власти, а опорой ей служит все тот же Падишах Османской Империи.       В своих мыслях мужчина не сразу заметил голоса, что раздавались неподалёку, где была скрытая от глаз тропа. Пока он не услышал голос той самой. — Нигяр, ты не представляешь, до чего длинный у нас сегодня день, пару раз могли лишиться головы. — смеялась рыжеволосая славянка. — Да, но Хюррем спасла и наши головы, и голову Мерджана-аги. — Я рада, что вы в прекрасном настроении, но вы слышали, что Валиде Султан ускорила процесс и уже завтра ночь хны, а значит. — Калфа замолчала, смотря на Хюррем, что через секунду тишины продолжила за неё.  — А значит свадьба сразу после этой ночи. — Честно, мне хочется бунтовать после того, как Хатидже подставила меня. Не будь ты мне дорога, я бы давно поведала ей кого любит наш новоиспеченный Великий Визирь. — ухмылялась Шах Султан. — И кого же он любит, Госпожи? Может Нигяр знает ответ? — словно неоткуда раздался голос Ибрагима, что напугало всех, кроме Шах, что уже успела закатить глаза. — Посмотрите, Ибрагим Паша подслушивает за девочками, в таких руках нашу империю ждёт процветание. — иронично заключила сестра Султана, желая зацепить мужчину. — Нигяр, тебе поручено подготовить комнату Хранителя покоев. Завтра он прибудет. Поэтому поторопись. — Кто же это? Кто заменит вас на этой должности?       Держа интригу, Паргалы улыбнулся доброй улыбкой, которую не каждый мог увидеть и за многие годы, и произнёс то, что укутало сердце Нигяр теплом. — Матракчи Насух Эфенди. Но это временно, пока не будет другой кандидатуры, долго он не хочет находиться здесь. - Я. мне надо идти, я завтра навещу вас, работы много. — кланяясь, Нигяр отошла от своих подруг и быстрым шагом отправилась обратно во дворец. — Я одна не понимаю, почему все улыбаются, а в воздухе пахнет слишком сладко? — выгибая бровь, спросила Шах. — Может тут Мерджан-ага где бродит, вот вам и сладко, Госпожа. — не упуская возможности, Ибрагим вернул ей должок и уколол ее. — Шах, нам пора идти. Хочу побыть с Мехмедом. — не поднимая глаз, сказала Хюррем Султан. — Тем более, будет не очень хорошо, если невеста Ибрагима снова за нами следит. — Хюррем, мы можем поговорить? — спросил ее мужчина, снова не удержав себя в руках. — Ты можешь говорить при мне, зять мой, у нас нет секретов, а увидят вас вдвоём, то все получим наказание и вы самое жестокое. — напомнила сестра Падишаха, сложа руки на груди. — Я всего лишь хотел спросить, не расстроилась ли Хюррем Султан из-за последних событий. — девушки смотрели на него, не имея понятия о чем он. — Ох, вы не знаете? Махидевран Султан сейчас с Повелителем, он снова позвал ее к себе. Вы огорчены? — Конечно, Паша, я огорчена, ведь вы не только подслушиваете, но ещё и сплетничаете в тихом углу сада с женщинами. — зло смотря в глаза, ответила ему любимица Сулеймана. — Я знаю, что мой Повелитель любит меня по-настоящему, несмотря на законы и власть, которую он имеет. Нашу любовь он не променяет ни на что, он не другие мужчины. Что до Махидевран, это скорее помощь нуждающимся, чем хальвет с любимой. На этом все? Мы можем идти?       Даже Шах Султан поняла прямой намёк мужчине и заметила, что Хюррем стала сильнее и уже может отвечать на колкости других. — Хюррем Султан, это конечно очень тонкий намёк, но не забывайтесь. — мужчина накрыл ладонью ее подбородок и сжал его. — Перед тобой Великий Визирь, ты не можешь так со мной говорить. — Ибрагим, отпусти немедленно ее. — Шах Султан, не надо, он ничего мне не сделает. — смотря в глаза, Хюррем позволила себе ухмыльнуться. — Он же любит меня, но высокий пост он любит ещё больше, поэтому не посмеет вредить матери Шехзаде.       Его рука выпустила бархатную кожу девушки и он замер, когда осознал, кто он в ее глазах. — Мне жаль, что так вышло. Надеюсь, что ты обретешь своё счастье с Хатидже Султан. — девушка ушла, оставив Ибрагиму послевкусие разбитых надежд. — Если ты правда ее любишь, то больше не делай так никогда, исчезни, Ибрагим, существуй где-то рядом, но не в ее жизни. Иначе мне придётся оплакивать вас обоих где-нибудь в лесу. — сказав это, Шах Султан грустно оглядела мужчину и пошла прочь за своей подругой. — Зайди в мои покои, дорогая, на балконе постоим, выплеснешь эмоции. — Спасибо вам, Госпожа, вы мой единственный друг из этой семьи, если бы не вы, то… — То я бы сама сейчас бы оплакивала бы любимого, а ты и мое спасение, мой друг, мой огонь, что сдружился с моим льдом внутри. Я с тобой, Хюррем, всегда и везде.       Не выдержав всего, что произошло за такой долгий день, разбитая рыжеволосая девушка скатилась спиной по стене и позволила себе полноценно выплеснуть все слёзы, сидя на холодном балконе, в объятьях Шах-и-Хубан.       И никто бы не узнал о моменте ее слабости если бы на балконе выше не стоял тот, кто стал причиной этих слез.