Из ДА в АД

Люди — забавные двуногие существа, потрясающе склонные к самокопанию. Оказавшись в странных обстоятельствах, только один человек из десяти задастся вопросом: «И что мне теперь делать?». Остальные девять, прежде чем придут к тому же самому, пройдут через: — Отрицание: «Этого не может быть. Это происходит не со мной». — Гнев: «Блять, да что за херня вообще?» — Торг: «Если я три раза плюну через левое плечо, все вернется на свои места» — Депрессию: «Все пропало. Господи, за что мне это все?!» И, наконец, решатся на дальнейшие действия, приняв, что ничего уже не изменить и нужно просто жить, приспосабливаясь к новым реалиям. Иногда Вселенной кажется, что она создала этих идиотов по ошибке. Уж слишком бурно они реагируют на ее невинные шалости. А могли бы, в конце концов, просто посмеяться. Вот и Аня с Даней почему-то не смеются. Подумаешь, трагедия: всего-то поменялись телами. Но одна почему-то принимается реветь, осознав, что все попытки проснуться увенчались провалом. А второй — меряет комнату шагами вместо того, чтобы идти в душ и собираться на тренировку. Жизнь же продолжается, пусть и в другом амплуа. — Анечка, ты проснулась? — Юля-которая-теперь-его-мама заглядывает в его, то есть, Анину комнату, — Уже пора собираться. «Значит, другие люди тоже видят меня Анечкой», — тут же делает неутешительный вывод Даниил. Следом в его голове проносится другая мысль: «А где сама Аня-то?» — Ань, с тобой все в порядке? А, ой. Так и не ответил. — Да, все хорошо, — он очень сожалеет, что вместе с Аниным телом в комплекте не шли ее привычки и воспоминания и неловко ежится под напряженным взглядом Юлии. Или правильнее будет привыкать называть ее мамой? — Странная ты какая-то с утра. Точно не заболела? — Не знаю… Что-то не очень хорошо себя чувствую. — Все равно придется идти на тренировку. Даниил Маркович сказал, что вы ставите новую программу для шоу. Ага, скорее, ставили. Где теперь гуляет его тело, отделенное от разума? Может, он просто умер и как-то так выглядит его странная реинкарнация? Или… Эту догадку нужно срочно проверить. — Аня, меня начинает напрягать твоя заторможенность. — Мам, все в порядке, я сейчас начну собираться. — Ну-ну. — Не стой над душой, пожалуйста. — Уже ухожу. Он облегченно выдыхает, когда женщина закрывает дверь комнаты с другой стороны. И тут же бросается искать Анин телефон. «Боже, храни Face ID», — думает Даня, когда ему удается разблокировать экран, не имея никакого представления о пароле. Он долго ищет себя в списке ее контактов: никаких Даниилов, Дань, Даниилов Марковичей и даже Д.М. там не обнаруживается. Наконец, он вспоминает, что вчера Аня отправляла ему сообщения в мессенджере и заходит туда. — Серьезно, блин? — оказывается, его номер записан коротко и просто: «Глейх». Ну, хотя бы, не «Гей-мошенник» — от Ани и правда можно было ожидать чего-то более изобретательного, чем просто сокращения от фамилии. В динамике раздаются длинные гудки. Ну, как минимум, его телефон все еще где-то существует. — Алло, — в трубке раздается хриплый мужской баритон и какие-то всхлипы. — Ань, это ты? — Даниил с волнением узнает свой собственный голос. Молчание. И через несколько секунд удивленный вопрос: — Д-даниил Маркович? — снова всхлипы. — Ты там плачешь, что ли? — снова молчание. «Пытается успокоиться», — понимает он. Наконец, она отвечает: — Включите видеозвонок. Он принимает запрос на Face Time. Его собственное лицо кажется очень странным, когда им управляет кто-то другой. Аня, видимо, чувствует тоже самое и тоже долго рассматривает его. — Что это за пиздец? — наконец, спрашивает она. — Не знаю. Какой-то сюр. — У меня, похоже, похмелье. Ваше похмелье, а я страдаю. — Выпей Алка-Зельтцер, аптечка в верхнем левом шкафу на кухне. И побольше воды. Потом в душ похолоднее. — Я не хочу ЭТО мыть. Я могу пережить волосатые ноги, но ЭТО… — У тебя истерика. — Вам-то нормальное, красивое тело досталось. Пока что это я в минусе. — Твоя сумасшедшая кошка меня покусала, между прочим. — Молодец, Мафия. Не купилась на красивое личико. — У тебя с самооценкой все в порядке, да? — Да. — Остаешься Аней, я понял. — Это даже смешно. — Что именно? — Называть Даниилом Марковичем девочку на другом конце провода. — А Анечка, говорящая баритоном, тебя не смущает? — Может, у меня самоощущение такое. Анечка. Так и скажу всем в Хрустальном. — Тогда я точно оправдаю слухи о своей ориентации. — Вам-то точно придется идти на тренировку. Мама заставит. — Уже. — Вы с ней говорили? — Ага. Ты показалась ей странной. — Блин. Нельзя было нормально себя повести? — Ты вообще рыдала, пока я не позвонил. — У меня шок, между прочим. — Серьезно? Кому ты это говоришь? — Что мы будем делать? — Не знаю. Может, завтра все вернется на свои места? Ну, небольшой программный сбой в матрице… Наверху все пофиксят и мы проснемся в своих телах. Вселенная улыбается этому наивному предположению, хрустя попкорном. Люди не были бы людьми без своей глупой привычки надеяться на лучшее. — Тогда сегодня нам нужно прожить самый обыкновенный день. Я побуду вашим тренером. — Звучит угрожающе. — О, да. Надеюсь, что мышечная память — это не миф, иначе, в целях конспирации, вам придется травмироваться. Не очень хочется, учитывая, что это мое тело. — Ну, я и в своем теле неплохо катаюсь… — Ага, надеюсь, скрутите хотя бы тройные. Ладно, я в душ, а то от вас воняет, как от помойки. — От тебя. — Бухала вчера не я, и даже не я в вашем теле, так что этот запах целиком и полностью ваш. Ну, я пойду… — Подожди. Что мне надеть? — Точно. Открывайте сначала верхний ящик комода. — Не думал, что когда-нибудь придется выбирать тебе белье. — Надеюсь, вы не фетишист. Блин, только не кружевное, оно натирает. Черное возьмите. Ага. — Как это вообще можно называть трусами? — Молча. Так, там топ в комплекте. Спортивный костюм висит в шкафу. Черный. — Как банально. — Это мое тело, как хочу, так и одеваюсь. — Тебе помочь с выбором? — Было бы с чем помогать. Одни толстовки гуччи. Все, я пошла делать то, что потом долго придется стирать из своей памяти. Даниил тоже идет в душ, и там старательно избегает смотреться в зеркало, висящее, как назло, прямо напротив душевой кабинки. Как-то неудобно рассматривать ее тело, все равно, что подглядывать тайком. Но даже вскользь брошенного взгляда хватает, чтобы понять: она еще красивее, чем можно было представить в самых смелых фантазиях. Кажется, теперь он точно не сможет выбросить ее из головы. Когда вернется в свое тело. Если вернется. Количество баночек просто поражает: одних гелей для душа штук пять, не меньше. А есть еще и масло для душа, какое-то крышесносно пахнущее мыло, куча непонятных флаконов с надписями то ли на китайском, то ли на японском. Он поздно понимает, что мочить длиннющие волосы было очень плохой идеей: теперь придется их мыть, а это совсем не то же самое, что его три волосины. Аня: Нужна помощь Глейх: Не говорите, что намочили волосы Аня: Как ты догадалась? Глейх: Дурное предчувствие… Глейх: Сфоткайте полку в душевой Аня: [Фотография] Глейх: Зеленый шампунь. Только кончики не мыльте Глейх: Потом красная банка, это кондиционер, на пять минут, на корни наносить не надо Глейх: Надеюсь, сможете их потом расчесать ахаххаххаххаха Даниил долго матерится, пытаясь высушить и расчесать волосы. Аня: Если завтра это все не прекратится, клянусь, у тебя будет новая стрижка Глейх: ТОЛЬКО ПОПРОБУЙТЕ Глейх: Я могу отомстить Глейх: Вам нравится прическа Путина? Аня: А как их заплести? Глейх: Серьезно? Думаете, за пять минут можно научиться? Аня: Значит, сегодня идешь с распущенными Глейх: Видимо, еще и ненакрашенная, да? Аня: Этому тоже нельзя научиться за пять минут? Аня: Господи, спасибо, что я не женщина Глейх: Ахахахх запоздалая благодарность Глейх: Где ключи от машины? Аня: НЕ ТРОГАЙ МОЙ МЕРСЕДЕС Глейх: Ок, поеду на такси Глейх: На бизнесе Аня: Эй, я не настолько богат Глейх: Раз в жизни можно. Не менять же Мерседес на Хендай Солярис Аня: Ладно. Трать мои деньги. В конце концов, это тебе сегодня придется их зарабатывать. Глейх: Надеюсь, вас не уволят. Аня: Только попробуй накосячить Глейх: Взаимно, Даниил Маркович. Вселенная веселится от души, наблюдая за их попытками адаптироваться к новой реальности. Может, все так и оставить?