«Скучно, скучно на местах Мне слишком стало душно, душно в городах И лица под копирку многоэтажка — принтер Штампует по утрам, и ты зовешь гулять Опять, но бесит твоя жажда жить Я пробовал все то, о чем ты даже ссышь спросить Миленькой улыбке по моим прикидкам Даже до двадцати лет точно не дожить Да в принципе людьми не стоит дорожить…»
Так и потянулись серые будни: у меня отпало всякое желание ходить на работу, хоть я и любила это место, но было как-то некомфортно случайно встречать Антонову то в коридорах; то в обеденный перерыв в столовой, болтающей с Оксаной и Рогозиной о раскрытии дела или же о чем-то своем; в лаборатории, помогающей с уликами Тихонову. Я пыталась держать себя в руках, но это было крайне тяжело, прежних чувств я не испытывала, но некий неприятный осадок оставался. Все наше общение сводилось к коротко брошенным фразам: «Привет», «Как дела?» и «До завтра». В один из мартовских, но по-прежнему зыбких вечеров, не успела я зайти в квартиру, как ко мне из ее глубины понеслась Юлечка. В последнее время она как-то чрезмерно опекала меня. Девушка поцеловала меня, повесила мокрую от накрапывающего дождя куртку сушиться, а после, схватив за руку, потащила в зал. Ее глаза искрились, и вся она будто сияла. На столике, рядом с серым уютным диванчиком, возвышалась целая куча всевозможных угощений. Остаток вечера был просто великолепным: мы смотрели какой-то сериал, ели до отвала и смеялись так громко, что, пожалуй, перебудили пол дома. Часам к двум Юля резко замолчала, и послышалось тихое сопение. Она уснула. Подумав, что диван не самое лучшее место для сна, я подхватила ее на руки и отнесла в спальню. Сев рядом с ней, я призадумалась. Смотря на Соколову, я понимала, что люблю ее, что я готова сидеть так и смотреть, как она спит хоть целую вечность. Словно прочитав мои мысли, Юля улыбнулась во сне и перевернулась на другой бок. Но, с другой стороны, мне не давала покоя Антонова. Я совершенно во всем запуталась. Почему-то от подобных мыслей стало очень душно, поэтому, накинув спортивные штаны и первую попавшуюся кофту, я вышла на балкон. Часы показывали без десяти три. Спать мне не хотелось, хотя сегодня был тяжелый рабочий день. С завтрашнего дня начинается отпуск, значит, про Валю можно забыть хоть на какое-то время, а там я уж и пойму, что делать дальше. Во всех домах давно не горит свет, лишь в одном из них, на самом верхнем этаже стоит парень с сигаретой. Посмотрев вниз, я замечаю фигуру, которая ходит из одной части двора в другую, будто ожидая кого-то. Кто вообще в три часа ночи встречи устраивает? Что за сатанинский клуб? Парень, докурив сигару, заходит в квартиру и тушит свет. Теперь я осталась один на один с незнакомцем во дворе. Чувствую резкий сильный удар в ногу, и от неожиданности я чуть не выпала из открытого окна. На полу возле меня сидит Койри. Видимо, не найдя меня рядом с Юлей, шпиц бросился на поиски. Да только не рассчитал силы и вылетел на балкон. Взяв животное на руки, я рыскнула глазами по двору в поисках незнакомца. Вот он, правильнее сказать она, стоит возле соседнего подъезда. Свет желтых фар, проезжающей мимо машины на секунду показывает незнакомку при свете: знакомые серое пальто, белый шарф и черные сапоги. «Господи, Валя», — мигом пронеслось в голове. Район хоть и не плохой, но мало ли. Да еще и освещение отключили, так как опять какая-то проверка. Я включаю фонарь на телефоне и, немного высунувшись в окно, кричу. — Валя! Блондинка поднимает на меня голову и, видимо, узнав, замирает на месте. — Никуда не уходи, я сейчас спущусь! — снова кричу, лишь бы она услышала. Я понеслась в прихожую, накидывая куртку уже в подъезде, пока ждала лифт, а щенок, как настоящий друг, бросился за мной. Бежать пешком слишком долго: мы с Юлькой живём на тринадцатом этаже. Наконец, вылетев из подъезда, я иду к соседнему подъезду, но там никого нет. Куда же она пропала? Где она?***
«Боже, только бы правильный адрес, пожалуйста, Таня, пусть это будет не очередная тупая шутка. Какая холодрыга, еще и темно, хоть глаза выколи», — мысли беспокойно роились в моей голове, не давая ни на чем сфокусироваться. Белый шарф почти не грел, а серое пальто слишком рано сменило зимнюю куртку. Очень холодно. Я шла по совершенно незнакомой мне улице, боясь каждого шороха. Но почему-то сейчас Власова была мне важнее безопасности, тревоги и сна. — Вроде этот дом, — произнесла я в темноту. За многоэтажным домом раскинулся большой лес, казалось, что из-за темных крон кто-то пристально следит за мной. «Насколько помню, четвертый подъезд». Я села на скамейку возле него. «А что, собственно, дальше? Сейчас ночь, Рита уж точно спит, да еще и эта Юля там. Смысл было приходить? Чего я вообще то хотела? Антонова, где твои мозги? Еще час домой добираться». От безысходности хотелось реветь во весь голос, но было слишком холодно. Слезы превращались в сосульки, стекая по щекам. Наконец, поняв, как это глупо, я взяла себя в руки и уже встала, приготовившись уйти, как услышала громкий крик. Меня это до жути перепугало, толком не поняв, откуда звук, я принялась рассматривать темные проемы окон. — Валя! «Что за черт? По логике, здесь никто не должен меня знать». Я повернула голову в сторону исходящего звука и обомлела. На тринадцатом этаже горел фонарик, но не было видно, кто его держал. Но, поскольку я знала адрес, сомнений не осталось. «Господи, нет, нет, нет». — Никуда не уходи, я сейчас спущусь! Меньше всего мне сейчас хотелось с ней общаться. Да и что ей сказать? Какой нормальный человек будет торчать здесь в три ночи? Как только фонарик выключился, я юркнула за ближайший синий джип и, сев на корточки, начала потихоньку продвигаться в сторону леса. Уже завернув за угол дома, я не удержалась и выглянула. Рита в распахнутой куртке и с растрепанными волосами стояла на том самом месте, где была я две минуты назад. Она рассеянно озиралась. Ее прекрасное лицо было необыкновенно красиво в сиянии луны. Возле ее ног крутился маленький рыжий комочек. Спохватившись, что Власова все еще может меня заметить, я бросила последний взгляд на девушку и побрела вдоль соседнего дома. Сам двор представлял собой некий комплекс, состоявший из трех домов, образовавших квадрат, и двора внутри него. Что делать дальше, я тоже не понимала, ведь метро уже давно закрыто, а денег в карманах оказалось не так много, как я думала. Значит, придется пешком. Я включила смартфон: как назло заряда было мало, всего девятнадцать процентов, а на морозе он разрядится еще быстрее. Я лихорадочно вбиваю свой адрес и, о черт, до дома два с половиной часа ходьбы. Понимая, что вариантов у меня не так уж и много, я отправилась в путь. Ночью Москва по-особому красива. Ее холодные бетонные стены, освещенные фонарями, придают особую атмосферу одиночества. Тогда понимаешь, насколько ты маленький и ничтожный по сравнению с этими великанами, да и в принципе со всем миром. Каждый из этих домов напоминал мне Ритин, хотя они были совершенно разные. Более старые, наверное застройка годов восьмидесятых. Я поежилась от холода, утром было гораздо теплее, а после работы я даже дома не была, поэтому тонкое пальто совершенно не грело. На мое счастье, впереди показалась вывеска чего-то, что работало круглосуточно, и я понеслась к этому свету.