Про обезличенное (абстрактное) и нет.
Если вам принести килограмм карасиков, то вы
пожарите их без зазрения совести. Если они
будут ещё шевелить жабрами — может, задумаетесь
или даже попробуете оживить — зависит от вашего
восприятия. Но если, например, на даче вы поймали
карася в пруду и потом выпустили в аквариум,
всё лето кормили, подменивали водичку, заботились,
то для вас это уже не абстрактный карась. И в конце
лета, перед отъездом, вряд ли вы кинете его на
сковородку или соседской кошке. Скорее всего не
поленитесь дойти до пруда и выпустить на волю.
А если это будет кто-то посерьёзнее рыбки?
(Сравнение не прямое, Грейс не рыбка.
В том числе и для Саундвейва.)
***
Прошло несколько часов, там, где было сражение с автоботами, сейчас вечер, а здесь уже утро. Похоже, пока его не было, образовалась проблема. Он не сразу понимает, что происходит: Грейс бегает. Связист даже сначала думает, что за ней кто-то гонится, но, заметив его, она останавливается, обхватывает себя руками. — Я замёрзла! — и ещё много чего нехорошего… мысленно, на родном языке. И вправду замёрзла. Точно. Вещей на ней совсем мало, к тому же они холодные… местами ещё мокрые, а для людей одежда важна. Но с этим он ничего сейчас поделать не может. К тому же вскоре проблема обретает иной характер. Его она не боится. Совсем. Зато увидев шедшего несколько поодаль Шоквейва, Грейс испугалась. И ладно бы просто испугалась. Она пятится назад до тех пор, покуда не падает в углубление с водой. Кашляет, трясётся от холода… боится. И больше всего её в этом убивает то, что Шоквейву её отдаст именно он. Это даже не страх, а непонятная смесь эмоций, похожих на обиду, страх, отчаяние и ещё невесть что. Она ему сейчас напоминает бэту, найденную когда-то на кибертронской помойке. Только с бэтой он примерно представлял себе, что делать. Похоже, Грейс так и будет там сидеть — ему ничего не остаётся, кроме как протянуть манипулятор и достать её. Она же снова испытывает крайне нетипичное для неё очень яркое чувство страха и мысленно буквально умоляет не отдавать Шоквейву, но при этом молчит. Он чувствует, как по её телу проходит судорога. Она натуральным образом дрожит… и сильно. И челюсти сжаты так, что черты лица выглядят непривычно. Саундвейву сейчас её даже не жалко, это другое — он скорее ей сочувствует. А также понимает, что в таком состоянии она ни на какие вопросы не ответит. Ему необходимо придумать, как её согреть, хотя бы чуть-чуть. В итоге, пропустив несколько раз электрический разряд через информационные системы и прикинув, что температура вполне приемлема, он обхватывает её тело. Почти сразу выясняется, что «приемлемая температура» — понятие относительное. Она буквально извивается у него в руках, пытаясь избавиться от горячих щупов. — Убери! Убери!!! Горячо! Он никак этого не ожидал, но в итоге слегка ослабил хватку системами, и наоборот, посильнее сжал пальцами, просто чтобы удержать… подставил второе крыло. Вскоре девушка относительно успокаивается, а он на всякий случай слегка смещает щупы. Связист так и не уверен, что правильно понял, из-за чего она столь бурно отреагировала на температуру, которая по идее была в пределах допустимого для человеческого тела. Ей, кстати, очень комфортно у него в руках — она даже думает, что он тёплый, как человек. Основное внимание Грейс снова переключается на Шоквейва, и она опять напрягается до дрожи. Похоже, это надолго. Саундвейв всё же решает попробовать её успокоить: слегка, почти на минимуме — даже если на неё не подействует, это лучше, чем она заснёт. Эффект оказывается вполне достаточным даже в таком едва заметном варианте. Что интересно, она заметила, осознала то, что он на неё воздействовал, хоть по-прежнему и не уверена в своих выводах. Еле заметный кивок, и Шоквейв начинает задавать вопросы. Много вопросов, касающихся превращения Миранды, того, что она делала, о чём она думала и так далее. В отличие от Саундвейва, учёного очень заинтересовал и сон Миранды. В процессе рассказа Грейс Саундвейв понимает, что Шоквейв когда-то работал с теорией единого информационного поля (он и не знал об этом!), именно в рамках этого заброшенного исследования его так заинтересовала данная информация — слишком много подробностей для простого совпадения. Шоквейв спрашивает, изменилась ли Миранда? Его интересует, перестала ли она ментально быть человеком. И Грейс не задумываясь отвечает, что да, изменилась. — Как? — Стало сложнее общаться… изменились и темы… говорит, что многие вещи теперь воспринимаются иначе. Она мне как-то сказала, что по большому счёту теперь не человек не только внешне. Мехи едва заметно кивают друг другу. Они так и думали — Омега-Замок изменил её не только физически. Это больше не её подруга, Миранда была изменена в соответствии с новой информационной матрицей, и ментальная совместимость тоже была запрограммирована — человек превратился в трансформера по всем параметрам. — Матрица тоже, в теории, может создавать жизнь, — внезапно произносит на кибертронском Шоквейв. — Большой вопрос, была ли это работа Омега-Замка. И Саундвейв думает, что это неплохо бы объяснило и их союз — Матрица, насколько он знает, достаточно сильно влияет на носителя. Исчерпав одну тему, Шоквейв переходит к следующей — вопрос образовался у него уже в процессе разговора. Если про Оптимуса, поняв, что она ничего толком сказать не может кроме того, что Прайм долго (с точки зрения Грейс) думал, прежде чем вступить в связь, учёный спрашивает относительно немного, то про Миранду он выпытывает буквально всё. В том числе и про её человеческую сущность. Шоквейву, так же, как раньше и самому связисту, непонятно, как человек мог желать стать партнёром существа совершенно другого вида, не подходящего ни по каким параметрам для этой цели. К тому моменту, когда Шоквейв переключает внимание на саму Грейс, последняя уже чувствует себя довольно спокойно и жмётся к удерживающим её пальцам, стараясь согреться. Точнее, она снова верит, что Саундвейв не позволит причинить ей вред. А ему снова интересно наблюдать, как не стыкуются её ощущения и мысли. Разум ей подсказывает, что на деле возможен любой исход. Интересно, как так получается? Он не впервые замечает, что человек приходит к верным выводам не благодаря, а вопреки логике: хоть её рассуждения и верны, но однозначно чувствует она сейчас правильнее, чем думает — на данный момент ей действительно ничего не грозит. — Ты не боишься Саундвейва. Почему? Саундвейв же, понимая, к чему приведёт её интерес к нему, действует на упреждение. — «Просто он единственный, кто на меня не орал и не пытался убить». — Этого достаточно? — Шоквейв удивлён. И ответом, и тем, что связист её перебил. — «Я мультики смотрела… сериал про трансформеров… Саундвейв мне всегда казался там самым адекватным… среди твоих подчинённых. У меня стереотип… Положительный». Она поняла, что он делает это специально, только у неё неверная интерпретация мотивов. Понял и Шоквейв. Этот вопрос он задаст связисту обязательно — но потом. — Разговор с Мегатроном? — спрашивает учёный, глядя на человека, но обращаясь на деле к нему. Он утвердительно наклоняет голову, и Грейс практически одновременно тоже кивает в ответ. — Это давно. Что сейчас? Поразительно, но в этот раз она реагирует отнюдь не так, как тогда, когда он спрашивал её, уточняя, любит ли она его. Наоборот, она отчасти рада. И вскоре он понимает, почему — Грейс думает, что это её шанс увидеть, насколько это возможно, его реакцию, понять его чувства. Словно они оказались в зеркальной ситуации. — Саундвейв всё знает. Пусть сам скажет, если не против, чтобы кто-то знал, — она довольно ловко перевернула вопрос. Шоквейв, естественно, теперь ждёт ответа от него. После некоторого замешательства Саундвейв понимает, что ответить нормально, как есть на самом деле, и потом просто объяснить всё Шоквейву, будет куда проще, чем пытаться изворачиваться дальше. Он отвечает, просто цитируя их разговор. На полученный ответ следует новый вопрос: — Для людей желать связь с существом другого вида норма? — Нет. Но так бывает… Не так уж редко. — Ты хочешь пройти киберформирование, как Миранда? — связист так и знал, что этим всё закончится. Его обычная политика невмешательства в этот раз не сработает. Если он хочет, чтобы человек остался человеком, ему придётся действовать. Он чувствует, как напряглась у него в руке девушка: сначала от того, что его хватка стала чуть жёстче, а потом уже от того, что она поняла. Грейс довольно легко сделала вывод, что проблема отнюдь не в каких-то его чувствах к ней, а в том, что он не желает её видеть рядом с собой на Кибертроне. Расстроилась. Она оценивает свои шансы, оценивает, что с ней станет, если она и в виде фем будет ему не нужна. С ужасом думает, что, возможно, её допрашивают партнёры по искре, и неожиданно для него замечает единственную деталь их разговора — про её отношение к нему — по которой делает верный вывод. Нет, они не партнёры, по крайней мере не искровые. — Омега-Замок разрушен, — невпопад отвечает она, не желая говорить. Нет, с Шоквейвом так не выйдет. — Вопрос был другим. Ты хочешь пройти киберформирование, как Миранда? В итоге Грейс снова довольно сильно удивляет Саундвейва ответом. И говорит она это не для Шоквейва — для него. — Если бы… если бы я знала, что могу быть… с ним… я бы хотела, — слишком страшно говорить. Она даже имя не произносит. На этот раз такой наглости удивляется даже Шоквейв. Хотя сам Саундвейв почему-то как наглость это не ощущает — скорее, как какую-то странную борьбу. — Ты знаешь, что Саундвейв ассоциирует тебя с модулем? — опускает с небес на землю её учёный. — С кассетой. Он буквально ощущает, как ей больно это слышать… Она думает, что свихнётся, если будет находиться всё время рядом с ним и не иметь возможности быть ближе. А потом и что самому связисту такая сумасшедшая кассета тоже, скорее всего, не будет нужна. И тут она права — он как-то думал, что может представить себе её в виде кассеты, причём не своей, но сейчас приходит к выводу, что это худший вариант. Если бы она стала миниконом (всё же кассета это немного другое) — ему было бы очень тяжело с ней контактировать. Синхронизация с кем-то другим? Тоже нет. Он бы не хотел, чтобы кто-то постоянно чувствовал, как она сходит с ума по нему. Хоть она и не фем, но всё равно это ощущается, как личная информация. Это совершенно излишне. — Нет уж… Лучше остаться человеком. Только не так… не кассетой. — У него сейчас такое ощущение, словно она озвучила его же мысли. — Почему? — задаёт Шоквейв следующий вопрос. А Саундвейв понимает, что всё. Хватит. Он запрашивает соединение и однозначно даёт понять, что он против её превращения в трансформера в любом виде. Обещает и более подробное объяснение, но потом. Шоквейв кивает, думает некоторое время, есть ли у него ещё вопросы, и ожидает, что Саундвейв, завершив допрос единственным логичным способом, уйдёт с ним. Поняв же, что тот не закончил какие-то дела здесь, запрашивает по редко используемой внутренней связи мост. Когда мех уже практически зашёл в воронку моста, Саундвейв задаёт важный вопрос, про который он чуть не забыл: информация по превращению рисунка в сигнатуру. Насколько её реально использовать? Явно не понявший, в чём суть вопроса, Шоквейв отвечает, что любая информация по строению корпуса, а тем более искры, носит стратегический характер. Итак, Шоквейв ушёл. Грейс радуется, что он не отдал её Шоквейву, и думает, что «у страха глаза велики», а Саундвейв, понижая свой телепатический потенциал до минимума и прикидывая необходимую силу разряда, что она слишком рано радуется — он так окончательно и не решил, что в итоге с ней делать… и ещё, что он устал разгадывать обороты её внутренней речи, когда она мыслит на родном языке. Впрочем, и так не сложно догадаться, о чём речь. Снижение восприятия делает мысли почти не читаемыми, но не эмоции. Доверие… благодарность… ещё какая-то крайне чистая приятная эмоция, которую он не узнаёт. В силу своих телепатических способностей, убивать он не любит, момент угасания сознания всегда ощутим и крайне неприятен. Исключения, когда убийство доставляло удовлетворение, случались, но это надо было ещё заслужить. Но сейчас ситуация особенно тягостная — довольно отвратно убивать существо, которое тебе всецело доверяет, да ещё и настолько беззащитное... К тому же Саундвейв вообще внутренне не чувствует такой необходимости — потенциально он готов её освободить. Пока он думает, она стискивает его пальцы, обвившие руку щупы, желая ответной реакции. Он же… Её эмоциональное состояние и собственная реакция настолько не соответствуют тому, чем заняты его мысли, что в итоге это выливается в раздражение. А объектом этого раздражения становится то, что и так кажется ему не очень-то адекватным — её желание физического контакта с ним. Вот как так?! Ведь совсем недавно тряслась от мысли, что он может с ней что-то сделать! И хоть эротический подтекст сейчас мало ощутим, но он вдруг вспоминает, как у него возникла мысль подшутить над ней. Реально надо было… только не подшутить, а проучить! Очень он сомневается, что она продолжит думать на данную тему в столь положительном ключе, сделай он вид, что ему действительно от неё что-то нужно. А тем более сомневается, что ей могло бы понравиться, если бы он и вправду с ней что-то сделал. Она устроилась и затихла, а Саундвейв в свою очередь продолжает раздумывать… выбор должен быть сделан сейчас. С одной стороны, Шоквейв прав и с информацией отпускать её неправильно в принципе. Не то чтобы они так никогда не делали, но крайне редко… а главное, информация информации рознь. Насколько опасно? Он ещё раз прикидывает возможность использования, и, по его мнению, она стремиться к нулю. К тому же рисунок… он зачем-то скинул его ей на смартфон. Надо это просто удалить. Саундвейв опускает девушку на землю и запрашивает сотовый. Она отдаёт. Он же, снова взглянув на исходник, думает, что рисунок она сможет нарисовать и новый… А если ей кто-то поверит и попробует создать её корпус, то ведь может получиться. Всё же, похоже, приемлемого выхода нет — сделать так, чтобы ей не поверили… и его вдруг осеняет — МОЖНО! Редко разумные идеи приходят вот так, в виде озарения, и Саундвейв даже улыбается, представляя себе реакцию автоботов. На Земле полно программ 3D-моделирования и он выбирает самую что ни на есть распространённую — Blender. Берёт стандартный экран, ставит её рисунок, как референс, и накладывает получившийся результат, как обычный 3D-рендер. Конечно, он выставит её идиоткой, но ему совершенно не совестно — этот вариант куда лучше, чем тот, к которому он склонялся. Вот теперь всё. Конечно это не стопроцентная гарантия, но хороший компромисс. Шансы, что автоботы поверят ей, по его оценке не больше трёх процентов, а что получится… он вспоминает мучения Шоквейва, — и того меньше. Его результат устраивает. Пока он решал вопрос, девушка уже ощутимо замёрзла — надо бы её побыстрее отправить… куда? Куда ему отправить человека? Базы автоботов больше нет, более того, там сейчас, судя по всему, уйма людей, в том числе и журналистов. Чтобы это узнать, даже Лазербика отсылать туда не пришлось — военный объект в мгновение ока превратившийся в пожарище, висит в интернете на первых строчках практически всех новостных сайтов. Это будет просто фурор, если он откроет туда сейчас мост. Саундвейв смотрит на Грейс, почему-то обращает внимание, что на ней мало одежды, и до него доходит, что её, тем более к ночи — это здесь утро — вообще опасно отпускать там, где его бы устроило, то есть там, где до жилой зоны далеко. Он не много знает про людей, но краткого изучения человеческих взаимоотношений ему хватило (там было много «лишней» информации), и это он всё же понимает. Связист раздумывает. Недолго. И приходит к выводу, что надо нормально зарядить телефон и открыть ей мост куда-нибудь, откуда она сама вызовет своих автоботов, то есть туда, где никого нет, но есть связь. Искать место некогда, он вспоминает, где он её видел за время их своеобразного знакомства, и думает, что пляж не так уж и плох для этих целей. По крайней мере связь там была. Саундвейв открывает мост, и выходит вместе с ней. Здесь заметно теплее, но уже вечер, начинает темнеть. Место она узнаёт не сразу, но она не ожидала сюда попасть! Он больше не видит необходимости лишать себя привычных возможностей, и её удивление сейчас ощущается довольно сильно. К сожалению, для зарядки сотового нужно хотя бы минут десять, и он не может пока уйти. Делать нечего — Саундвейв стоит… и Грейс стоит перед ним совсем рядом, смотрит на него. Связист погружается в размышления. Вспоминает их лидера, лежащего на земле, и то, как Оптимус сбрасывает с себя фем. Если бы он открыл под ней мост… можно ведь было. Ему тогда не пришло это в голову. Да и Мегатрон бы его не понял — и точно бы такой помощи не оценил. Точнее, оценил бы, но только не в поединке с Оптимусом, особенно, если учесть, что он скорее всего уже практически ощущал себя победителем. Сейчас Саундвейв знает, что исход поединка мог быть и другим. Давящее ощущение не принятого вовремя решения… и фаталистичное понимание, что влезать он права не имел. В любом случае это уже не изменить. Зато вскоре он будет у себя на Кибертроне, и если у них всё получится, то даже на живом Кибертроне. Удивительно, с трудом верится, что десептиконы всё же возвращаются домой. Автоботы, конечно, тоже туда рано или поздно доберутся, но вполне вероятно, это будет уже не так важно — если у них всё пойдёт по плану, то и Мегатрон к тому моменту будет в полностью функционирующем состоянии, и сами они тоже обоснуются на планете достаточно надёжно. Автоботы ведь не уничтожены. Попытаются ли они опять вести боевые действия? Наверняка. Наверняка война разгорится снова. Даже если бы они захотели попробовать договориться, сдаться, выторговать себе что-то, как бы на это отреагировал Мегатрон? Этот вопрос не требует ответа. Он знает: либо они безоговорочно подчинятся, либо война продолжится до полного уничтожения одной из сторон. Ещё большой вопрос, кем собирается править Мегатрон? Вехиконами? Командой корабля? Или он надеется, что вернутся ещё какие-нибудь жители на планету извне? А если не вернутся? Вдруг всё же они и вправду последние представители своего вида? Этого он не знает. Однако он помнит, что тяжело раненых, но находящихся в сознании, иногда просили войти в режим гибернации. Только где они? Смогут ли они их найти? Война шла очень долго, локации много раз менялись, медицинские площадки, соответственно, тоже. Не вся информация есть даже в его памяти. А если и найдут, то сохранился ли кто-то живым? Или всех ожидала судьба Скайквейка? Кибертрон, конечно, не Земля — в химическом смысле Кибертрон несравнимо более гостеприимен к их расе, — но стазисными капсулами тогда никто не заморачивался… Раньше о возвращении таких тяжелораненых мехов в функционирующее состояние и речи не было, про них в итоге просто забыли… Но если Омега-Замок будет в рабочем состоянии, то этот вопрос обязательно нужно будет решать, иначе их победа по большому счёту не имеет смысла… да и вопрос паритета с автоботами решится. А что, если и вправду больше никого нет? Дредвинг с Фастлайт могут, теоретически, обзавестись бэтой… может, даже и не одной в итоге — они похожи между собой. Но это как повезёт. Может, кто-нибудь вступит в искровую связь с представителем своего пола? При наличии Омега-Замка и Сигма-компьютера это может быть не бесплодная связь. Кто? Нокаут? Он единственный, у кого был именно партнёр, но тот погиб. А теперь с кем? Со Старскримом? Нет, вряд ли последнему этот вариант подходит. Мегатрон точно нет. Он и Шоквейв себе пару найдут навряд ли, даже если будет с кем, они слишком много помнят… вероятнее всего максимум интерфейс-партнёрство, но тут он пас, так как слишком сильно чувство… чего?.. разочарования от такой связи?.. неудовлетворения?.. желания завершить соединение полноценно? Он несколько раз с этим сталкивался и знает, что такой вариант для него крайне нежелателен. Так же, как такой вариант не желателен и для Оптимуса… про остальных он наверняка не знает. Прайм и с Элитой вступил в искровую связь очень быстро, хоть и не догадывался тогда, в чём дело. И сейчас тоже, похоже, это случится весьма скоро. Даже то, что она по сути не его вида, его, видимо, не особо смущает, к тому же гештальт — он должен понимать, что всё равно по-другому ему будет тяжело с ней. Есть ли ещё у кого-то возможность? Даже если предположить, что автоботы в итоге окажутся на Кибертроне, и они с ними каким-то образом не будут воевать, то кто ещё? Арси? Ну, может быть… сомнительно. Рэтчет почти наверняка в союз не вступит по тем же причинам, что и он с Шоквейвом. В каких отношениях остальная часть команды автоботов, он толком не знает, и потенциал этих отношений тоже не знает. Да… собственно, Прайм и человек в обличии кибертронца тоже ведь могут создать новую жизнь… или нет? Интерфейс возможен, связь искр — неизвестно. Возможна ли бэта? Они же, по идее, должны быть очень разные. Но кто знает, может, и возможна. Саундвейв смотрит на человека рядом с собой — она уже сидит на песке. Вот ещё одна желающая вступить в отношения. Если удастся восстановить Омега-Замок, то возможно, у неё получится. По крайней мере, если она выберет себе для этого другую цель. О чём она сейчас думает, глядя на него? А она представляет себе тот образ, который нарисовала, и который сегодня был им преобразован, и пытается прикинуть, как они смотрелись бы вместе. Как выглядело бы с ним соединение и искровая связь. Пытается прикинуть и ощущения. Самое интересное, её попытки представить себе физические ощущения от слияния в целом направлены в верную сторону. Внезапно ход её мыслей меняет направление. Мысль о близости благополучно напоминает ей то, что было только что, она почему-то сравнивает это со сном. А сон в свою очередь напоминает о её паническом состоянии, когда он её только поймал и держал в руках. «М-да… интересно, почему там, в пещере, ты просто ждал, пока я успокоюсь, а не сделал это «своим» способом? Может, мне всё же показалось, и нет у тебя никаких способностей сверх стандартных? И не спросишь ведь ни у кого. Вдруг и вправду это может как-то навредить?» Значит, всё же не сказала и не спросила. И Саундвейв ощущает сейчас что-то, похожее на радость и определённое удовлетворение данным фактом. Почему-то Грейс думает, что этот её сон приснился ей к расставанию. Для него её логика остаётся загадкой, особенно учитывая, что вывод в итоге верный. Она же испытывает настолько сильные эмоции по этому поводу, что решается спросить. Встаёт. — Саундвейв, скажи… вы что, улетаете? На Кибертрон? — связист думает, что через пару часов она всё равно об этом узнает, и вскоре коротко кивает. — Совсем? — снова подтверждение. Интересно, он не в первый раз наблюдает, как человек, делая правильные выводы, не верит сам себе. Реакция ожидаема. Она стоит спокойно, но сердце стучит куда быстрее, чем минуту назад, и довольно бессвязные мысли, даже скорее ощущения, заполняют сознание. Проводит ладонями по лицу. Слёзы? Ещё какое-то время пытается успокоиться. Саундвейв же чувствует некоторый дискомфорт: её эмоции ощущаются неприятными, плюс ему её немного жаль, в том числе и в личном плане — он сейчас продолжает считывать человека, хоть в этом вроде как уже и нет практической необходимости. Придя в себя, Грейс снова хочет задать вопрос. Очень странный, с его точки зрения, вопрос. И каким будет ответ, она прекрасно понимает. Зачем? Ещё одна попытка разозлиться… мотив, чтобы забыть его. Это не бессмысленно. — Скажи мне, — вдох-выдох, — скажи… если бы я стала такой, как Миранда… ты… мы могли бы быть вместе? — ей страшно услышать то, что он скажет, а он вообще не любит отвечать на дурацкие вопросы. «Ответь же! Мне надо успокоиться и не думать об этом!» — «Нет», — всё же воспроизводит он её же собственный голос. Как ни странно, но то, что ответ ей болезнен, чувствуется в основном по физической реакции. Умом Грейс была готова это услышать. Утвердительно кивнув, она теперь думает, что ей надо уйти от автоботов, постараться выкинуть это всё из головы и приложить все усилия, чтобы у неё наконец завязались с кем-то нормальные отношения, в идеале завести семью. Нет, не совсем уж с «кем-то», но всё же… Рассуждения логичны — как всегда, когда она думает спокойно. И в данном случае это было бы лучшим для неё вариантом. Он отвлёкся на получение координат Немезиды и в итоге так и не понял, чем конкретно вызваны её следующие слова. Грейс вдруг переходит на русский: — Знаешь, хреновый из меня автобот… Десептикон тоже получился бы не очень. Я бы больше всего хотела мира между вами. — Молчит несколько секунд. — Вы же хотите восстановить Омега-Замок? Саундвейв осторожно кивает, не очень-то понимая, к чему это она клонит. — Если вы не сможете сами восстановить Ключ… Я очень надеюсь, что вы с автоботами попробуете договориться, а не воевать… Я, конечно, понимаю, что Мегатрон вряд ли на это пойдёт, но… — опять вздох. — Блин, как же я этого хочу! Получается, Ключ всё же у автоботов… неожиданная и весьма ценная информация. — «Где… Ключ…» Девушка вздрагивает, понимая, что сказала лишнее. Но она не знает, где, и прежде чем озвучить это, думает о том, что есть хоть какая-то польза с того, что автоботы ей не доверяют. Она вообще не должна была знать эту информацию. И всё равно это важно — всё же Ключ есть, он не остался на уничтоженной базе, значит, его можно получить тем или иным путём. К тому же из её последующих мыслей Саундвейв понимает, что как минимум его передавали Уилджеку... Получается, не зря он её оставил в пещере, не отдал Шоквейву, и не зря потратил время на то, чтобы позаботиться о её благополучном возвращении. Как интересно… Сколько раз он делал выбор в её пользу, столько раз он получал в той или иной степени положительный результат. И только один раз он не стал забирать её на Немезиду, хоть она и явно на это напрашивалась… пусть это было и не логично, но обстоятельства подсказывали именно такое решение. И результат, честно говоря, оставил желать лучшего. Насколько было бы плохо, если бы она тоже оказалась тогда на Кибертроне? Она же, что на Немезиде, что теперь, сидит и в целом его не трогает, думает, правда, о нём… и в весьма специфическом ключе… но от этого можно отстраниться при желании. Вполне возможно, что даже оказавшись у десептиконов, она бы его не доставала. Его бы доставала Фастлайт — тут без вариантов, но этот момент было бы, наверное, проще решить. Саундвейв больше не смотрит на человека, проходит ещё пара минут, и он отдаёт телефон, открывает мост на некотором отдалении, трансформируется и возвращается на корабль. На пляже пока что остался Лазербик, но вскоре вернётся и симбионт — ей тоже открывают мост. Дела, связанные с Грейс, отвлекли его на какое-то время от сегодняшних событий, даже в некотором смысле успокоили (он почему-то ощущал её отдельно от того, что происходило), но сейчас, вернувшись в привычную обстановку, Саундвейв снова оценивает то, что произошло, с чем они в итоге остались и собственные действия. Всё же он сделал всё, что мог, что хотел. Здесь больше нет задач. Десептиконов ждёт множество дел на их родной планете, а Земля теперь только ресурсная база. С Грейс, да и вообще с людьми, он скорее всего больше не будет пересекаться. Знал бы он, что это всё так быстро произойдёт — не стал бы в своё время и заморачиваться с расшифровкой её мыслей. Он вдруг качает головой — и ничего бы тогда так быстро и не произошло… Всё же всё сделано правильно. Проходит ещё несколько часов, и он наконец-то дома — на Кибертроне!