Фанатка

У Оптимуса же свои сторонники — правда, без оформления властной вертикали. Но с Мегатроном они пока что соратники, я бы даже сказала, друзья. Более того, Мегатрон предлагает Оптимусу освоить хоть чуть-чуть военное искусство, и когда Оптимус соглашается, начинает его тренировать. Мегатрона радуют успехи друга — Оптимус учится очень быстро. Тренировки, правда, не слишком серьёзные — на реально значимое обучение им просто не хватает времени. Да и сам будущий Прайм пока что надеется, что ему это не понадобится. Оптимус пользуется тем, что вращается совершенно в других кругах, и вскоре его идеи замечают в Сенате. Меня в этой ситуации, как стороннего наблюдателя, удивляет только одно — почему Сенат не реагирует на развивающуюся достаточно серьёзную и сплочённую организацию, которая, хоть пока что и мирно, но явно противопоставляет себя сложившемуся миропорядку? Да… эта организация наконец-то обретает название — автоботы. Я удивлена! Получается, изначально разделения на автоботов и десептиконов не было? Это было вроде как единое целое? И вообще это были автоботы??? Вскоре среди будущих десептиконов появляется Старскрим. Я, конечно, не знаю, в чём дело, но у него сразу формируются очень специфические сложно-подчинённые отношения с Мегатроном. Это наводит на разные мысли. И не только меня. Ещё по поводу «разных мыслей» — несмотря на разговоры об искусственном интеллекте Саундвейва, ходят слухи о том, что он и Шоквейв являются не то интерфейс-партнёрами, не то даже искровыми. Но точно этого никто не знает, и, с моей точки зрения, никаких явных к тому намёков нет. Разве только я вижу, что они, судя по всему, легко друг друга понимают, периодически обмениваются какими-то едва уловимыми взглядами, жестами. «Стоит ли это сказать Грейс? Не знаю…» А может, мне это их взаимодействие именно что кажется? Я слишком заинтересована из-за Грейс и пытаюсь усмотреть то, чего, возможно, и нет? Сложно ведь понять, кто из них куда смотрит… И всё же у меня вызывает значительное недоумение то, как эти двое изменились после пребывания связиста в лаборатории. Может, и вправду? Эмоции-то на пустом месте не появляются, а они оба словно обрели жизнь. Кстати, я только сейчас замечаю, что трансформеров женского рода, то есть фем, на Кибертроне почти нет — их не больше 20%, судя по всему. Оптимус один из немногих, у кого точно есть Искра, и у кого она к тому же ещё и фем. У подавляющего большинства нет пары. Вообще никакой. Вскоре из знакомых мне трансформеров появляются Дредвинг и его брат. Они тоже выступают на арене, но как они туда попали, я не поняла — они не из низов. Я всегда считала Дредвинга сикером, но теперь понимаю, что это не совсем так. Или всё же так? Не уверена. У Саундвейва, похоже, больше нет самого крупного симбионта — Рэведжа. Снова Оптимус… На Кибертроне многие недовольны своим положением и хотят реформ. Сенат об этом знает и через Оптимуса предлагает автоботам, а точнее их лидерам, поучаствовать в управлении: для начала выступить с программной речью и решить, как проводить реформы далее. По сути им предлагают узаконить их организацию, мало того, предлагается принять программу развития и структурировать ее так, чтобы она дальше смогла функционировать в соответствии с законом. Меня что-то во всём этом смущает, но что конкретно, я пока не понимаю. Для реализации выступления и утверждения итогов назначаются слушания, причём не просто слушания, а публичные. Проходить они должны на площади перед зданием Сената. Это центр Иакона, и туда приглашают только «верхушку» их организации — всего десятерых. Формально разделения на два центра силы нет, и Сенату всё равно, кого и сколько будет со стороны Мегатрона и Оптимуса, но те решают, что будет поровну. Два лидера согласовывают свои позиции — в итоге они отличаются, но не радикально. Решено, что впоследствии действовать надо будет на основании ситуации и исходя из поддержки программы населением. Мегатрон более популярен в низших слоях, а Оптимус у более просвещённой части кибертронцев. Но тем не менее оба они уверены, что смогут найти общий язык между собой, тем более, если, так можно выразиться, судьба благоволит им. Они ожидали сопротивления со стороны Сената, боялись, что их организацию признают незаконной со всеми вытекающими последствиями… Саундвейв. Он по сути является «правой рукой» Мегатрона, хоть официально никаких клятв не давал. Он основной источник, скажем так,… неофициальный информации и предупреждает, что к площади стянуты силы правопорядка в довольно большом количестве. Оптимус тоже в курсе, его предупредили со стороны Сената, объяснив это мерами безопасности. Незадолго до слушаний в Сенате на гладиаторской арене объявляют редкое событие — летальный поединок между профессиональными гладиаторами. Я не очень поняла градацию, но похоже, за что-то вроде статуса абсолютного чемпиона. На арене Мегатрон и Саундвейв. Они на данный момент в количественном исчислении имеют абсолютное большинство побед. «Как удачно. Прямо накануне слушаний…» — думаю я. Я не одна так чувствую — эмоции Оптимуса примерно такие же на тот момент. Довольно своеобразная победа Мегатрона. Два гладиатора на арене в какой-то момент оказываются в патовой ситуации. Мехи находятся в странной противоестественной сцепке. Саундвейв упал, но тем не менее его позиция такова, что он по идее может атаковать Мегатрона щупами, правда, без гарантии на успех, зато он наверняка при этом лишается Лазербика, а возможно и жизни. Мегатрон гарантированно может убить симбионта (тот является дополнительной защитой для Саундвейва, своего рода навесной бронёй), но при этом имеет относительный шанс не достичь победы или даже проиграть — не факт, что эта живая броня не сумеет напоследок отвести смертельный удар, а хозяин этой брони не сможет его самого отправить оффлайн. Застывшие бойцы, замершие трибуны… И… Саундвейв сдаётся. Сдаётся, а как только Мегатрон протягивает ему руку, помогая подняться и подтверждая, что он использует своё право не убивать противника, тут же приносит клятву верности. Судя по всему, голосом Шоквейва — значит, Шоквейв тоже присягнул… Я, честно говоря, даже видя всё это сквозь призму чужих воспоминаний, испытываю очень специфические ощущения. Видимо, из-за Грейс я не могу оценивать это беспристрастно. Почему он сдался? Да, он бы при продолжении боя гарантированно потерял симбионта, а может и проиграл бы. Но… ведь, сохраняя жизнь симбионту, Саундвейв потерял шанс на победу. А если бы Мегатрон его убил? Ведь остаться без симбионта лучше, чем условно говоря без головы. Он был уверен, что Мегатрон его не убьёт? Других вариантов я не вижу. Про желание победить даже и не говорю. Оптимус считает этот бой провокацией, и я могу его понять, но поскольку всё заканчивается неплохо, то он и Мегатрон продолжают активно готовиться к выступлению. Слушания. Первым выступает Мегатрон. Его речь весьма эмоциональна, в некоторой степени агрессивна и достаточно активно поддерживается толпой. Он радикально предлагает решить вопрос: отменив классовое общество, разрешив свободный выбор работы по любой специальности, в том числе во властных структурах, участие в выборах и голосовании для всех слоёв населения, а так же проведение необходимых усовершенствований корпуса (апгрейдов) и свободное передвижение по планете для всех. Несогласных же предлагается «успокаивать» силовыми методами. На данный момент правом на свободное передвижение обладает только высшая каста и Сенат. Представители Сената хоть отдельной кастой формально и не являются, но по сути это именно так — у них много привилегий. Глава Сената избирается пожизненно, а остальные являются представителями всех основных городов Кибертрона, но выбираются только из представителей высшей касты. Средний класс может передвигаться по Кибертрону условно свободно, то есть им нужно обязательно регистрироваться на новом месте, и имеет право голоса. Низший класс вообще не имеет права покидать свои города без специального разрешения, не голосует, и список работ, из которого они могут выбрать, весьма ограничен. Меня удивляет: откуда власти знают, кто к какой касте принадлежит? Я так понимаю, что каждый бот состоит на учёте. Но как? А, да, доступ к центрам активации, а я так понимаю, значит и к программам Сигма-Компьютера, есть только у высшей касты и, при условии получения разрешения, у средней. Все бэты должны быть зарегистрированы, все фем обязаны проходить сканирование раз в несколько орнов — то есть новые бэты, если таковые активируются, мимо системы не проскочат. Впрочем, у низшей касты бэт практически не бывает — в отличие от людей, у трансформеров возможность заискрить, а тем более выносить потомство очень сильно зависит от питания и прочих условий. Нет достаточного количества энергона — нет и носительства. Следующим выступает Оптимус. В целом пункты программы те же, но он говорит дольше, его позиция мягче, он предлагает менять систему постепенно, а главное с помощью существующей власти. И он категорически против силовых методов. Я понимаю, что, по его мнению, существующая власть заинтересована в решении проблемы, что в общем-то логично — иначе их бы сюда не пригласили. Его речь так же находит поддержку. Однако чувствуется, что поддерживает Прайма толпа хоть и спокойней, но самих ботов явно больше. Ничего удивительного: из Каона почти никого нет — большая часть банально не получила разрешения, к тому же шахтёры работают и многие просто не смогли прийти. А дальше всё происходит по классическому принципу «разделяй и властвуй»: формально у Оптимуса поддержки больше, Сенат полностью отвергает программу Мегатрона и назначает Оптимуса ответственным за реформу. Но это не всё — у Оптимуса же с Мегатроном была договорённость о том, что чью бы систему не приняли, вопросы они будут решать вместе. Но всю команду Каона (их пятеро: Мегатрон, Старскрим, Шоквейв, Дредвинг и его брат) отправляют обратно с запретом покидать город до окончания реформ. И это при том, что сикеры низшей кастой, мягко говоря, не являются. Мегатрон зол, и я его понимаю. Он силой своего авторитета (и просто силой сжатой на шее ладони) сдерживает, судя по всему, готового сорваться Старскрима, и они молча покидают площадь. Правда, напоследок Мегатрон говорит, что те, кто их поддерживает, в знак протеста могут уйти с ними. И действительно, довольно большáя часть толпы уходит. А Оптимус… наверное, он слишком молод и оказывается не готов к такой ситуации. Он думает, что у него есть время, и что он в ближайшие дни сможет решить вопрос. Но на самом деле времени не было. Ему надо было действовать там на месте, надо было отстаивать свою команду сразу… по крайней мере, мне так кажется. Отказаться от предложенной должности ему в процессор тоже не приходит — он столько добивался, чтобы ему дали шанс всё изменить! Он хочет добраться до Каона и поговорить, разрешить существующую проблему. Но с чем он туда явится? С извинениями? Нет. Для начала Оптимус разговаривает с главой Сената — это его первая личная встреча с ним. Тот с виду оказывается довольно понимающим, обещает подумать, как ещё можно решить вопрос, но чуть позже — сначала Оптимусу надо принять дела. В итоге его загружают документами, которые срочно нужно изучить, и получается, что он сможет встретится с Мегатроном только через два, если не больше, стандартных цикла (дня). Связь… да, связь есть, но по сути Оптимус просто пообещал прибыть позже. Более подробно, как говорится, «не телефонный разговор». А буквально на следующий день к вечеру происходит нападение на Иакон. Точнее, в первую очередь обезглавливают тот самый Сенат. И Оптимус морально оказывается совершенно не готов к тому, что у Мегатрона, не просто сторонники, а самая настоящая, хоть и небольшая, но подготовленная армия. Он этого не знал! Десептиконы. А теперь это уже именно десептиконы, многие из которых до текущего момента являлись гладиаторами, довольно легко сминают местные силы правопорядка. Как я понимаю, никто не был готов, так как, по идее, о возможных проблемах должны были доложить заранее — но никакой информации о готовящемся нападении не поступало. Видимо, не просто так Саундвейв остался на месте и не вошёл в пятёрку делегации. И я теперь понимаю, почему именно «десептиконы». Дело в том, что бот и кон, по сути, синонимы, просто эти слова взяты из разных диалектов Кибертрона. Соответственно, изначальное название — автоботы — происходило от сочетания слов автономный и бот, то есть грубо говоря название обозначало трансформеров, свободных от действующей системы. А десептиконы — это «обманутые автоботы», только слово автобот сократили до просто «бот», а в итоге заменили более созвучным синонимом — «кон». А вообще, на кибертронском это звучит, конечно, по-другому, но суть та же. Автоботы, правда, расценили сиё название по-своему… Оптимус показал мне не всю информацию. Многие вещи остались без подробностей. В основном просто факты, отрывки, которые, по его мнению, были важны. В момент нападения он находился в архиве (архив расположен рядом с Сенатом, но это отдельное здание). Ему было проще работать на привычном месте, там изучать всё, что ему предоставили, никто не мешал, а он торопился — нужно было как можно скорее освободиться и попасть в Каон. Видимо, в силу ограниченности сил десептиконов, «безлюдный» архив не попал в зону боевых действий. После нападения Оптимус бродит по пустым коридорам здания Сената, он ищет выживших, ищет главу Сената. Позже он узнает, что сбежать удалось очень небольшому количеству тех, кто находился в здании на момент нападения — в основном это те, у кого имелась лётная альтформа. Но сейчас он видит только лежащие на полу серые или сереющие корпуса. Главу Сената Оптимус в итоге находит при смерти. Если бы тот, заметив будущего Прайма, не подозвал его, то он бы наверняка прошёл мимо — поле меха было уже почти незаметно, либо он специально маскировался, чтобы его не увидели, и к тому же естественный серый цвет брони, если не присматриваться, ничем не выделялся среди лежащих рядом других таких же серых корпусов… скорее всего, охранников. Сентинел Прайм, теперь уже бывший лидер Кибертрона, передаёт Оптимусу Матрицу Лидерства и еле слышно говорит что-то про то, что он надеется, что, в отличие от него, он сможет использовать её на благо их планеты, а не… Оптимус не расслышал. Матрица. Взять её может каждый, но «открыть» — нет. Оптимус это прекрасно знает и, получив Матрицу от главы Сената, прячет её там, где ей и положено находиться — в груди. Не с целью завладеть, а с целью сохранить. Он не думал, что артефакт его выберет. Это ведь надо заслужить! А он всего лишь архивариус… правда, влезший в политику, но реально пока ничем не отличившийся. Однако, в итоге артефакт признаёт его сразу. Вспышка света? Или что это? Похоже, Прайма выбрасывает в перезагрузку. И выходит он из неё… я бы не сказала, что совсем другим. Он всё помнит. Но воспринимает, чувствует иначе, словно он стал гораздо старше, и он, как вскоре выяснится, получает довольно большое количество… знаний?.. скорее умений, необходимых для его нынешней роли, а также огромное количество протоколов боя. А может, даже и не протоколов… ощущение, что он и знал это всё. Но самое главное то, чего не бывает при простой передаче данных — навык. По крайней мере, судя по скорости освоения приобретённых боевых приёмов, похоже на то, как если бы человек вспоминал езду на велосипеде. Это становится понятно не сразу, а позже, во время тренировок с Рэтчетом — как ни странно, но именно он оказывается одним из самых опытных бойцов среди автоботов. А может, конечно, так влияет «база», наработанная в не очень частых спаррингах с Мегатронусом… Но это позже… Сейчас же шок и растерянность от предательства бывшего соратника сменяется решимостью как минимум всё же поговорить и прийти к какому-то общему решению, как максимум, приложить все усилия и возможные ресурсы просто к восстановлению порядка. Он все ещё надеется, что это либо ошибка, неверные сведения, либо… он и сам не знает. В этот же вечер Оптимус и Мегатрон сталкиваются в коридорах полуразрушенного здания Сената. Один на один. И это их последний «мирный» разговор. Общий язык они, к сожалению, не находят. С точки зрения Прайма (теперь уже Прайма) всё довольно однозначно: Мегатрон у него за спиной готовил армию для нападения. Оптимус больше не верит Мегатрону! С точки зрения Мегатрона, судя по всему, также всё довольно однозначно: Оптимус предал его, купившись на предложенную должность. Но главное, если бы Мегатрон успел поговорить с Оптимусом раньше, до получения последним Матрицы Лидерства, то, возможно, он бы и принял доводы бывшего друга, но теперь ситуация, увы, окончательна и бесповоротна. Мегатрон с сарказмом предлагает Прайму отдать Матрицу ему, раз он такой честный, но, конечно же, получает отказ. Это, судя по всему, то, что и требовалось доказать. Мегатрон обещает, что это их последний мирный разговор и следующая встреча будет уже на поле боя, после чего покидает здание Сената. На следующий день пропадают Ключи и Ключ-Карта от Омега Замка. Оптимус думает, что их забрали десептиконы, но вскоре становится понятно, что это не так. Гражданская война, начавшись с одного города, точнее, с нападения одного города на другой, постепенно разрастается на весь Кибертрон. К Мегатрону присоединяются в основном представители низшей касты, довольно много сикеров (я так и не поняла, почему сикеры, у которых был отдельный город, решили к нему присоединиться) и приличное число военных. Среди военных тоже много выходцев из низших каст — это одна из немногих оплачиваемых профессий, которой им было разрешено заниматься, но туда довольно строгий отбор, и низшие касты не могли подняться выше определённой иерархии в военной структуре. Поэтому в распоряжении Мегатрона оказывается много обученных солдат. Более высокие чины, как и представители высшей касты изредка тоже вступают в ряды десептиконов. На сторону же Оптимуса переходит много военных, в звании выше рядового, силы гражданского правопорядка, часть среднего класса, единицы из низшего и часть представителей высшей касты. Но в большинстве своём мирное население не желает участвовать в конфликте и пытается бежать от войны. Многие садятся на корабли и пытаются покинуть планету. Что с ними? Оптимус не знает до сих пор. Ни один не военный корабль, в ту пору пытавшийся покинуть Кибертрон, так и не прислал ни одного знака о том, что им удалось спастись. В процессе конфликта, особенно в самом начале, очень сильно «отличается» Саундвейв. Шоквейв, как я понимаю, тоже, но поскольку его деятельность в основном происходит за стенами лаборатории, то мне сложно оценить, насколько всё плохо. Если Мегатрон действует, в том числе и убивает, согласно военной логике, то Саундвейв устраивает самую настоящую резню, во-первых, в здании Сената (смертельные травмы, нанесённые буром, характерны только для него), а во-вторых, впоследствии он без малейшей жалости, но видимо, всё же выборочно, уничтожает очень многих. Под раздачу при этом попадают боты и фем совершенно без видимой со стороны логики. Иногда он забирает кого-то с собой, отправив в шоковый оффлайн разрядом электричества. Зачастую это фем… но не только. Судя по всему, они отправляются в лабораторию к Шоквейву. Бывает, что потом этих трансформеров я вижу живыми. Из нескольких показанных комментариев Рэтчета понятно, что все они подвергались взлому, а большинство и редактированию памяти, а бывает, что их обнаруживают мёртвыми или вообще не находят. Мегатрон, судя по всему, эти моменты не контролирует. Или не интересуется… по крайней мере, мне так кажется. Вскоре война из формата захватнической приобретает формат войны на уничтожение. Начинается всё с бомбардировки?.. Или нет?.. В общем, с уничтожения города с бежавшими от войны мирными жителями, условно находящегося под протекцией автоботов. При этом применяется какое-то оружие, вроде атомного, но это точно не оно (что конкретно, не понимаю). Автоботы обвиняют в этом десептиконов. Спустя несколько дней на территории, захваченной десептиконами, происходит то же самое. Десептиконы обвиняют автоботов. Оптимус точно ни при чём, но Мегатрон говорит, что он просто не может контролировать своих фанатичных бойцов. Про атаку на первый город у Оптимуса, кстати, мнение точно такое же, только про Мегатрона. В итоге, гибнет довольно большая часть оставшегося гражданского населения, и градус взаимной ненависти достигает небывалой ранее высоты. Появляются Нокаут и Брейкдаун — вместе. Появляется Бамблби и Арси — тоже вместе. И некий Тейлгейт — у Арси, оказывается, был партнёр. У Прайма погибает его Искра. Он показывает этот момент как-то очень сухо, но даже так понятно, что смерть искрового партнёра очень болезненна. Причём, как в переносном, так и в прямом смысле — последнее меня очень удивляет. Сам Оптимус вскоре получает критически тяжёлое ранение, и Рэтчет подключает его к ещё действующему Сигма-Компьютеру. Перекомпоновка сигнатуры… То есть это то же самое, что, как предполагает медик, Шоквейв сделал с Саундвейвом? Сложно оценить, прав ли он, ведь Прайм, в отличие от связиста, остался вполне узнаваем. Почему? В чём разница? Это ведь не пересканирование альтформы и, как я понимаю, не апгрейд… — что-то другое. Надо будет узнать у Оптимуса, или даже набраться смелости и спросить Рэтчета, чем отличаются все эти вещи. В общем, я не поняла, что это конкретно за процедура такая, однако, Оптимус после неё становится менее массивным и приобретает практически свой нынешний вид. Странно, что я не обратила на это внимание, но до того он был тяжелее, и, судя по всему, у него в окраске присутствовало больше синего цвета. Впрочем, у трансформеров, видимо, не принято смотреться в зеркало, и, пробежавшись по предыдущим воспоминаниям, я понимаю, что и не могла этого видеть — думала, что у него была просто другая альтформа. Вскоре Сигма-Компьютер оказывается переведён в своего рода спящий режим, а точнее попросту заблокирован для использования. И опять автоботы в этом обвиняют десептиконов, а десептиконы — автоботов. У меня складывается впечатление, что на Кибертроне присутствует какая-то третья сила, и действует эта сила редко, но очень метко. Такое ощущение, что все её действия направлены на войну до последнего Кибертронца. Теперь, без Омега-Замка и Сигма-Компьютера, трансформеры теряют основные возможности восстановления. Нельзя использовать активированную кибер-материю, нельзя проводить ту процедуру, которую провёл Рэтчет Оптимусу. А вскоре разрушается и ядро Кибертрона. Вот это уже дело рук десептиконов, и действительно виновником является какой-то фанатик — десептиконы данного факта не скрывают, так как этого ненормального автоботы засекли. Зачем? Оптимус этого не понял. Мне кажется, не понял этого и Мегатрон — судя по разговору, он такого приказа не отдавал, и почему-то мне кажется, что это правда. Теоретически, ядро может быть восстановлено при помощи Омега-Замка, и я только сейчас осознаю, почему этот самый Омега-Замок был так важен. Что такое «ядро», правда, не осознаю. Дальше довольно большой пропуск. Война, война, бесконечная война. Из знакомых или относительно знакомых лиц вижу появление Клифджамера, вижу Уилджека — его наблюдаю не впервые. Ещё один бот — Джаз. Я его не знаю, и я упустила момент, когда он появился, но мне про него рассказывал Оптимус, когда я была ещё человеком. Он вроде бы погиб? В итоге в каждой команде — а армией это уже не назовёшь — остаётся менее чем по десять участников. Получается, они… то есть мы… вымирающий вид? Менее десяти с каждой стороны? И всего три фемки? Ну и ну… Четыре — есть ещё Арахнида, но она, как я поняла, хоть и фем, но совсем другого вида. Есть ещё вехиконы — изобретение Шоквейва, но это не совсем полноценные трансформеры — в чём принципиальное отличие, я, правда, тоже пока не понимаю. Земля. Они попадают сюда через космический мост, следуя по координатам, полученным при расшифровке архива. Да, автоботы, как впоследствии и десептиконы, скачали себе данные архива Иакона, или по-другому архива Кибертрона, и да, наверное, им следовало уничтожить архив, но у Оптимуса рука на это не поднялась. Данные архива — это огромное количество информации. Уже после скачивания обнаружилось, что помимо официальной части, там есть скрытые файлы, и они зашифрованы. Их суммарное количество даже больше, чем открытая часть. Именно эту неофициальную часть, оказывается, и расшифровывали всё это время автоботы. За автоботами на Землю следуют и десептиконы. События на Земле Оптимус, как и обещал, показывает подробно. Но основную суть я уже знаю: что-то рассказывал мне Оптимус, что-то Грейс рассказывал Мираж, а она рассказала мне. Мираж… вот реально мираж. Я понимаю, что пропустила момент, когда увидела его впервые — но он давно с автоботами. Фактически с начала войны. Интересно то, как Оптимус воспринимает взаимоотношения и взаимовыгоду людей и автоботов. Он не считает людей низшими в плане разума существами, хоть и понимает, что формальные вычислительные способности трансформеров и людей несравнимы. Для него главное это сознание — оно у человеческой расы развитое, а вычислительные способности… люди нашли как компенсировать их недостаток. Но он считает человечество молодой цивилизацией (ну на самом деле, если сравнивать с ними, то так оно и есть). И Прайм вправду гуманист и в значительной степени ощущает вину своей расы перед Землёй. Он прекрасно понимает, что окажись люди полноценно втянуты в противостояние кибертронцев — жертвы будут исчисляться в лучшем случае миллионами, не рад он и тому, что люди уже втянуты в эту войну, и старается сделать всё для того, чтобы человечество не вовлекалось в конфликт полноценно. Он этого не желает по многим причинам, в том числе из соображений безопасности — и людей… и самих автоботов. Тем не менее для восстановления Кибертрона нужны ресурсы. И он уверен, что может договориться — ему есть, что предложить взамен. Мегатрон же, а тем более в отсутствие автоботов, договариваться и не подумает. Тем более сами люди — тоже ресурс. Если ему откажут, он просто продемонстрирует, на что способна всего лишь только Немезида. И человечество ничего не сможет сделать — в космосе они практически бессильны, а действовать десептиконы изначально, естественно, будут с безопасного для себя расстояния. Точно не из атмосферы. Ракеты, которые могут быть применены против них в космосе, у нескольких стран, конечно, есть, но это не слишком большая угроза, хотя бы потому, что их мало, а подлётное время, может, для людей и ничтожно, но не для кибертронского военного крейсера. Из примечательного: именно на Земле появляются Смоукскрин и Фастлайт. А также на Земле находились оба брата: Дредвинг и Скайквейк. Второй, правда, на момент обнаружения был мёртв. То есть информация о планете появилась ещё в начале войны, и, получается, они всё это время провели на Земле? Ещё до прибытия автоботов? И явно до появления людей… Да, действительно, они исчезли где-то в начале войны… и больше в военных действиях до появления на Земле не участвовали. Знакомство со мной! Я вижу, как наша команда — на тот момент все живы… — выходит из автомбиля Фоулера. Вот Грейс только что не сползла по дверце автомобиля — но Прайм этого не видит, точнее, совсем не обращает внимания. Он окидывает людей внимательным взглядом. Видит и меня. Он, как и люди, оценивает всех с первого взгляда. Лично я на него произвожу лёгкое приятное впечатление. Джеймс — нормальный… Оптимус, как я понимаю, вообще почти всегда работал с мужчинами, и это для него самый привычный вариант. Он на тот момент об этом не задумывается, но вскоре поймёт, что даже в человеческом обличии при длительном общении есть разница в восприятии мужского и женского рода. Мико не в счёт — она ему как приёмная бэта. Грейс — он решил, что она испугалась. Ах-ха! Да, уж… И поэтому постарался изначально на неё особо внимания не обращать, чтобы не пугать ещё больше. Ну ничего — вскоре он поймёт, что ошибся. Мико… Какая она тогда была беззаботная, какая счастливая. Жизнь мы ей, конечно, испортили. Правда, совсем не так, как я опасалась, когда думала, что она может влюбиться в Джеймса и будет ему не нужна… Мелькают события, произошедшие с момента прибытия на базу. Из важного для меня: я всё больше нравлюсь Оптимусу. Нет, он в физическом смысле обо мне не думает — совсем. Но ему нравится со мной общаться, мои рассуждения, мой юмор, хоть я и не часто шучу, нравится… кстати о физическом… ему приятна моя аура, то есть то поле, которое есть и у людей. Оно слабое, но эта тема, похоже, работает в плане восприятия как людей, так и трансформеров. Для трансформеров же поле имеет куда большее значение. Я имею ввиду, если речь идёт о двух представителях вида, то есть не трансформер — человек, а трансформер — трансформер. Этот параметр имеет для оценочного восприятия значение как минимум не меньшее, чем для людей запах другого человека… пожалуй, даже большее. Да, однозначно большее. Я просто этот момент до сих пор до конца не осознаю. Оптимуса беспокоит Грейс, её вопросы… А вот пляж — ему нравится моя реакция, мой восторг. Вопрос про бэту — раздражение в сторону Грейс. Надо же, я тогда поняла, что в некотором роде подставила её, но не думала, что к ней так много претензий. Будни, снова разговоры… Лекция про десептиконов — снова Грейс. Он всё больше оценивает её интерес с негативной точки зрения. Лекция про интим — мне тогда не показалось — он действительно в какой-то момент почувствовал себя неуютно. Похищение. И, блин, снова раздражение. Правда, недолго. Ответственность. Я переживаю за Грейс, а он переживает за меня. Подозрения… — у него прямо маниакальная подозрительность по отношению к ней. Надо по итогу сказать, что, конечно, не просто так. Пляж, наш разговор — Оптимус очень рад тому, как я к нему отношусь, и он рад, что мы поговорили. Даже по отношению к моей подруге на этом фоне он как-то смягчается, что ли. Очень ценит то, как я отреагировала на его слова, что Грейс не может быть вечным пленником, и что этот вопрос придётся как-то решать — боялся, что я не смогу понять. Мико с Джеймсом в отношениях. Прайм не то, чтобы в шоке… Основное, что приходит ему в голову — это то, что он всё же не человек, и как бы ни старался вникнуть в человеческие взаимоотношения, как бы ни старался понять Мико, заменить ей по-возможности родителей, он просто не видит многое из того, что происходит. Он не знает, на что следует обратить внимание. Я ведь совсем недавно его спрашивала, есть ли кто у Мико — он практически не заметил мой вопрос, не задумался. А если будет ребёнок?.. — Он понимает, что это возможно. — Где ей рожать? На базе? Это не вариант… Ситуация складывается так, что надо решать вопрос с заложником. Первая попытка провалилась. Обстановка накаляется в том числе из-за беременности Мико, из-за того, что я очень переживаю. Для него это важно. Он старается сделать всё, что может. Тоже переживает, и пусть к Грейс его отношение в первую очередь мотивировано ответственностью за людей, но сейчас вопрос её освобождения приобретает и личный характер. Радость и колоссальное облегчение, когда удаётся наконец подбить симбионта. Теперь есть возможность вести торг. Правда, приходится уступить артефакт — думаю, он бы в любом случае это сделал, но мы с Мико, на счастье Грейс, ускорили это решение. Я вижу обмен. Я хотела на это посмотреть. Это то, что я просматриваю прямо очень внимательно — мне всё же крайне интересны взаимоотношения Грейс и Саундвейва. Что там такого? Почему он ей так дорог? Как он к ней относился? Сомнительно конечно, что я что-то увижу, но всё же… Ничего… почти. У него не очень сильное поле, либо он его специально прячет. Он никак в этом плане не реагирует — ни на неё, ни на симбионта. Единственное, что я вижу, это как он в какой-то момент слегка сжимает её. И то, я бы не заметила это движение, если бы не куда более явный ответ со стороны Грейс. Что это было? Реакция на то, что он увидел симбионта? Реакция на то, что её надо отдать? И то, и другое? Я смотрю ещё раз — непонятно ведь даже, куда он смотрит. Ничего не понятно. Что у него в голове? Но что-то точно есть — какая-то неосознанная невербальная реакция. Дальше… Рассказ Грейс — в целом Оптимуса её повествование устраивает. Ему важно, что она жива и всё закончилось хорошо, что он не подвёл, важно, что я счастлива, важно, что с Мико всё в порядке… Грейс в больнице — он чувствует определённую вину, возможно, зря он так к ней… Пикник. Ему хорошо там, он практически уверен, что и я рада находиться рядом, и от этого ещё лучше, спокойнее. В кои-то веки можно расслабиться. Симбионт. Снова Грейс! Он не понимает, как так получилось, и это наводит на самые дикие мысли. Интерфейс с Миражом — он всё же переживал, как я отреагирую. Надумал себе что-то… прямо как человек… Ушёл к Рэтчету. Логичное объяснение привело его в чувство — всё не так плохо, всё, скорее всего, гораздо проще. Он думает, что я обиделась, и утром испытывает облегчение, поняв, что это не так. Будни, свадьба Мико… Длительное время всё очень спокойно. Завал. Он, оказывается, видел, как меня Грейс тащит к Саундвейву — интересно на это посмотреть со стороны. Он испугался, зол, решил, что мы погибли, что я погибла. Это тяжело, больно. Саундвейв мгновенно отреагировал, и Оптимус впоследствии думает, что связист очень быстро сообразил по поводу заложников. А я сейчас, глядя на это, думаю, что ничего он скорее всего не сообразил — скорее всего он всё же сначала сделал, а потом подумал. Не знаю, почему, но мне кажется, он спас нас рефлекторно. Слишком… слишком быстро всё случилось. Вспоминаю свой сон про них с Грейс. Я ведь тогда с ней ещё не поговорила… что-то там всё же было, что-то неуловимое, из-за чего подсознание выдало мне такую картину… такой нежный щемящий сон. Дальше… Разговор с Грейс и со мной. Разговор с Мико, подходит Джеймс, решение отправить их в город как можно быстрее. «Как жаль, что он всё же опоздал! Как безумно жаль!» Опять перерыв в событиях — ничего существенного не происходит. Слова Грейс про птицу не остались без внимания — Рэтчет всё проверил. Плюс, оказывается, они с Оптимусом тогда ночью проверили весь периметр как минимум ещё раз. И наутро тоже. Ничего не нашли. Аппаратура почти не ошибается, а человеческое зрение… да ещё и в темноте… запросто. Похищение. Он не видел, но как же больно это узнать. Страшно. Очень тяжёлое решение по поводу Ключа — и это при том, что он не знает, что у десептиконов их на самом деле три. Как Мегатрон ловко всё сделал — он хорошо знает своего противника. Омега-Замок. Оптимус ранен. Он говорил что-то там про ответственность… нет, решение спонтанно, он не подумал тогда ни о чём. Неосознанная попытка спасти — своего рода последний рывок. Он оффлайн уже до падения в киберматерию. Я просматриваю этот момент несколько раз и стараюсь прочувствовать — очень похоже, что ранение было смертельно. К тому же Оптимус не знает, сколько времени провёл в Омега-Замке — внутренний «хронометр» не работал, хотя во время оффлайна, и вроде бы даже стазиса, должен был… Когда Оптимус понимает, что это я с ним в слиянии, то он просто в шоке… разумом. Но он не в состоянии это нормально ощутить — активные протоколы боя не позволили испытать слишком много сильных эмоций сразу. Тем не менее он при этом испытывает некоторую… радость? Сложно точно описать эти эмоции, но они положительные. Он не понимает, как так получилось, но обстановка настолько не располагает к рассуждениям, что наработанные годами, да нет — получается, миллионами лет, боевые навыки берут верх. Он подумает об этом потом. Смерть Джеймса тоже полноценно осознаётся позднее, когда уже всё закончилось — на основной базе. Но спасти его было невозможно, он это понимает. Прежде чем окончательно покинуть нестабильный Омега-Замок, он спешно сканирует местность — пусто. Ни единой искры, и уж тем более никаких людей там не было. Нападение на Немезиду. Ему перед этим приходится силком подключить меня, и это вынужденное, довольно неприятное решение. Он тогда растерялся, совершенно не подумал, что обретя корпус, я не буду осознавать его. Оптимус не обратил внимания на Грейс, а я не обратила внимания на Смоукскрина. Грейс говорит про смерть Джеймса и поле меха внезапно уплотняется, словно кольцом сжимая искру. Мне даже удаётся фантомно ощутить это. И я теперь навсегда запомню, как можно по полю считать эмоциональную боль. Всё же они, похоже, действительно были друзьями… лёгкий матовый свет опущенной оптики только подтверждает это. Правда, внешне и по разговору реакция незаметна. Рэтчет же куда больше реагирует на известие о моём превращении, чем на новость о Джеймсе. Оптимус решил никого не брать вместо Джеймса, так как понял, что не в состоянии просчитать риски, связанные с людьми. Грейс сначала тоже хотел убрать с базы, но не стал. Я и так лишилась привычного мира, и он посчитал, что не стоит лишать меня ещё и общения — так проще адаптироваться, людям легче понять друг друга, даже если один из этих людей сейчас и не человек. Прайм много думал про превращение, но сам он такое видит впервые, в открытом архиве подобных данных не было, в том, что они успели расшифровать — тоже. Он надеется позже найти какую-нибудь информацию. Что же касается сна перед превращением, то кроме как волей Праймуса ему нечем это объяснить. Но при этом и к такому объяснению он тоже относится довольно скептически. Оказывается уже после событий у Омега-Замка автоботы ожидали нападения… на ту базу, где мы сейчас находимся. И на космический мост. Они полагали, что Саундвейв мог вскрыть файлы их местонахождения. Но сейчас потихоньку все начинают расслабляться, так как если сначала отсутствие десептиконов можно было списать на ремонт корабля, то сейчас это вызывает сомнения. Слишком долго. Но тем не менее готовность, как говорят люди, «номер один» пока сохраняется. Дальше, наверное, чуть ли не самое важное на данный момент для меня. Мне надо понимать, как он меня видит, как воспринимает в этом теле, в этом корпусе. Про ментальную часть восприятия я вроде как знаю. У людей ведь как… внешняя привлекательность, конечно, очень важна, особенно при первой встрече, но в дальнейшем это всё же не главное. Главное — общение и ощущения. Причём под ощущениями подразумевается очень много факторов, и не только физических (голос, движения…), но по факту и химических, которые мы далеко не всегда осознаём. А как со всем этим у трансформеров? Что ж. Внешне… точно нравлюсь, но значимость этого, похоже, ниже, чем у людей. С общением у нас порядок был всегда. Голос, движения — да. Внимательно смотрю, стараюсь почувствовать — да, так же, как и у людей, в данном контексте есть определённая эротическая составляющая. Правда, это осознаётся как эротика только мной — не им. Если говорить про движения, то им это воспринимается не совсем так, как это воспринималось бы человеком. Это воспринимается, как часть образа, как часть энергетического контура, как часть личности, наконец. А не как то, что можно… к-хм, «примерить на себя». Голос — тоже часть образа. Я уже поняла, что тех физических и химических механизмов, которые обеспечивают привлекательность для противоположного пола у людей, здесь нет. Но зато есть другие. И в первую очередь это энергия, поля. И это реально очень важно! Так вот, с этой стороны я пока не могу понять, нравлюсь ли. Хм… я об этом не задумывалась, но получается, что мы в слиянии являемся информационными интерфейс-партнёрами. Как интересно… И ещё: эмоциональный интерфейс, помимо прочего, судя по всему, имеет бóльшее значение, чем мне представляется. По крайней мере, он действительно тогда усомнился, словно я ему предложила что-то слишком личное. В чём суть, я пока так и не поняла, но дело не только в самой возможности ощущать чужие эмоции. Он думает о том, что теперь невозможно не обращать внимания на то, что я фем. Он бы даже хотел отношений. Правда, размышляет об этом как-то отстранённо, словно я далеко. И он примеряет на себя смену сущности… забавно, я думала, не являюсь ли я извратом для него, воспринимает ли он меня, как полноценного представителя своего вида, а он, оказывается, пытается представить себя на моём месте. Он боится, что отношения с ним именно мной могут восприниматься, как извращение — это ведь я не в своём теле, а не он. Насколько быстро я смогу это принять? Насколько гибкая у людей психика? «Что ж, Оптимус, психика человека куда гибче, чем ты думаешь», — невольно улыбаюсь. Подключение. Я ему нравлюсь в энергетическом плане, и даже более чем. Я в начале интерфейса переживала, и он думал, что будь отношения ближе, можно было бы просто подать энергию и отвлечь меня. Но мы не договаривались… Снова улыбаюсь, мне смешно — он-то честный, а я всё же и вправду извращенка. Я хочу. Хочу попробовать, хочу узнать, каково всё это. Тем более я помню довольно приятные ощущения, когда он сбросил статику, чтобы подключиться и принудительно запустить соединение. Что в итоге? Думаю, интерфейс должен был разрешить его сомнения по поводу моего восприятия, моих мыслей. Мне осталось только ждать, что надумает он сам.